Часть 2 (1/1)

Туман в голове, слабость во всем теле и нежелание двигаться, лень даже приоткрыть глаза. Вот уже полдня он лежит в таком состоянии, и совсем недавно стало немного лучше. Канна пребывал в полудреме — он уже не спал, но и на происходящее вокруг не реагировал и глаз не открывал. Постепенно стала ощущаться боль после операции: видимо, обезболивающее уже не действовало."Операция прошла успешно, как я понимаю", — подумал он. — "Жаль, а был такой шанс покончить с этим. Снова меня кто-то вернул. Интересно, а им не приходило в голову, что я не хочу возвращаться?"Когда ему все же наскучило валяться просто так, Канна сделал над собой усилие и, открыв глаз, обвел взглядом комнату.Помимо него в больничной палате находилось еще несколько человек. Рассматривая каждого из соседей по очереди, он наткнулся на колючий пристальный взгляд одного из них. В то же мгновение Канна узнал этого человека. То был один из его бывших хозяев — майор Джон Бёрч. Канна вскинулся и рывком сел на кровати, рефлекторно потянувшись за пистолетом. Откуда он может быть в больнице? Только привлек еще больше внимания к себе.Губы майора скривились в усмешке.— Что ты дергаешься? Совсем нервный стал. Неужто совсем не рад меня видеть?Блондин глянул на него исподлобья и промолчал. Только перевернулся на бок спиной к майору. Вот не повезло-то! Что ему теперь делать? Он так хотел вернуться незамеченным. Разумеется, куда больше он вообще не желал возвращаться.Дверь открылась, в комнату заглянул человек в белом халате — врач, судя по всему. Он искал что-то глазами по палате, а потом, увидев Канну, открыл дверь широко и предложил кому-то войти. Канна мог видеть это: он лежал лицом к двери.В палату вошел Акидзуки и направился к нему. Может, то была вина освещения, но лицо темноволосого юноши казалось бледным.— Здравствуй, — сказал он, приседая на корточки рядом с кроватью так, чтобы лица его и лежащего человека оказались примерно на одном уровне. — Рад тебя видеть.— Мы не виделись всего несколько часов, — пробурчал в ответ Канна. — Несколько дней, — спокойно поправил его друг. — Ты долго был без сознания.— Разве? Странно. А что это ты так смотришь?— Меня не пускали сюда. Приказали ждать, пока ты не проснешься.— Вот уж горе-то какое.— Не язви. Я беспокоился.— Да, живой я, живой. Хоть и не считаю, что здесь есть что-то хорошее.— Что ты такое говоришь? — возмутился Акидзуки.— Тихо. Идея идти в больницу была неудачной.— Но тебя вылечили. Что за помешательство у тебя? Почему так хочешь собственной смерти?— Вон там, через две кровати от моей сидит седой усатый мужчина, — Канна наклонился ниже, к самому уху своего посетителя.— Да, я вижу его. И что?— Это майор Джон Бёрч. Несколько лет назад я служил в одном отряде под его командой. Он узнал меня.Акидзуки быстро оценил сложившуюся ситуацию. Врач, конечно, настаивал на продолжении госпитализации, но нельзя было оставлять все как есть.Он оперся ладонью о подушку и, касаясь носом светлых прядей, прошептал:— Я заберу тебя отсюда. Сегодня же. Уедем подальше, там тебя не найдут.Он собрался отстраниться и встать в полный рост, но Канна внезапно положил руку ему на затылок и помешал подняться. Вместо этого Акидзуки, еле удержав равновесие, уперся обеими руками в кровать, лбы столкнулись.— Увези меня отсюда сейчас же. Сию же минуту.Уши загорелись. Эту просьбу нельзя не исполнить. Самое сложное — переспорить доктора как можно быстрее. Но он сумеет сделать это.— Хорошо. Подожди совсем немного. Я вернусь за тобой.Он, наконец, поднялся и, слегка пошатываясь на уставших ногах, вышел в коридор.Экипаж двигался по мокрой черной дороге через поля и изредка попадающиеся небольшие рощи. Дождь лил как из ведра. И лошади, и кучер промокли, тяжелые крупные капли отскакивали от лошадиных спин, стекали по бокам. Слышался стук копыт по мокрой земле. Правильнее было бы дождаться хорошей погоды, чтобы ехать так далеко, но Канна настаивал на том, чтобы они покинули город скорее. Сейчас он сидел рядом с Акидзуки, положив голову тому на плечо, и спал. Он еще не выздоровел окончательно, но все время старательно делал вид, что прекрасно себя чувствует. Опасался, что друг передумает и откажется уезжать из города, а задерживаться было опасно для Канны. Он сидел прямо со спокойным лицом, ничем не показывая, что ему больно или неудобно долго сидеть. Около часа назад начался ливень, стало прохладнее и темнее, и Сакёноске сам не заметил, как заснул. Акидзуки укрыл его пледом, взял замерзшие руки в свои и посмотрел в окно. Капли бежали вниз по стеклу.Колесо попало под камень, и экипаж тряхнуло в сторону. Сакёноске проснулся и приоткрыл глаз. Осмотрелся с сонным выражением на лице.— Да, Акидзуки... — пробормотал он. — А куда мы едем?Не то, чтобы ему было очень интересно, но спросить все же стоило.Акидзуки поправил покрывало.— Мы едем в Бристоль. Спи дальше, ехать еще долго.— Чем дальше, тем лучше, — сказал Канна, зевая и поудобнее устраиваясь на плече соседа.Он снова провалился в сон, а Акидзуки вернул взгляд к окну. Он думал, что же произошло с ним после того, как он покинул Японию. Нет, раньше. Это началось сразу после того, как он исполнил миссию всей своей жизни, свою судьбу — уничтожил Голову Повелителя. Что-то умерло в нем вместе с этим врагом. Или, наоборот, появилось? Трудно было понять.То, что он так заботился о другом человеке, не просто человеке, а бывшем враге, казалось ему странным и сложным. Он знал, что не хочет отпускать этого человека. Почему?"Он похож на меня"."И что теперь? Это не ответ"."Я не знаю причин. И не хочу знать. Единственное, что я хочу, — чтобы он был в безопасности".Поздно вести споры с самим собой. Он уже решил. Он уже купил дом в Бристоле, благо с деньгами проблем не было. Жить в нем в одиночестве нет никакого желания. Поэтому поедем в дождь, в Бристоль, к берегам Англии, которую не нужно покорять...***Уилсон беспокоился. Несмотря ни на что, его не покидало тревожное предчувствие. Толпа телохранителей тоже не могла его развеять. Парни сильные, надежные, тренированные — просто непобедимая личная армия. Но, когда он смотрел на них, он все время думал, что что-то упустил. Что забыл о чем-то важном. Он набрал в грудь побольше воздуха и сделал безмятежное выражение на лице. Генерал вышел из экипажа вместе с женой и детьми. Направился по тропинке к зданию. Уилсон, сжав зубы и затаив дыхание, наблюдал за ними.Вдруг послышался звук выстрела, генерал замер на полушаге, дернулся и упал. Пуля попала точно в сердце. Секунду стояла тишина, после чего началась паника. Стрелявший бросился бежать. Уилсон, ругаясь сквозь зубы, отдал приказ о погоне. Но несмотря на все усилия, телохранители не смогли не только поймать снайпера, но даже разглядеть, как он выглядел.Выстрелив и убедившись, что цель повержена, стрелок бросился бежать. Он выполнил приказ, так что оставаться там дольше было не только бессмысленно, но и опасно. Спешно сунув пистолет в кобуру на поясе под плащем, он побежал по лесу, окружавшему особняк генерала, потом по запутанным улицам города. Он остановился у фонтана, сел на холодный камень, чтобы отдышаться. Схватился рукой за слишком медленно заживающую рану на груди. "Черт! Бедные его жена и дети. Застрелен прямо у них на глазах. Акидзуки бы это страшно не понравилось, надеюсь, что он никогда не узнает."Он зажмурился, вставая и направляясь в сторону дома."Как же мне выпутаться? Знал же, что нельзя возвращаться в Англию. После больницы надо было уплывать с островов как можно скорее!"С такими мыслями Канна вошел в дом, на цыпочках забрался по лестнице на второй этаж, спрятал оружие и светло-коричневый плащ в кладовке и с невинным и безмятежным видом прошел в гостиную.— Привет, — сказал он японцу, сидевшему в кресле возле камина.Тот развернулся и хмуро посмотрел на него.— Привет. Где ты был?— Ходил гулять, — соврал Канна, устраиваясь в соседнем кресле.Акидзуки снова посмотрел на него и спросил:— У тебя все в порядке?— Да, — удивился светловолосый молодой человек.— Уверен?— А что, со мной что-то не то?Акидзуки перевел взгляд на огонь в камине.— Тебе виднее, — туманно ответил он."Черт! — думал Канна, сидя в кресле. — Как же неприятно ему врать. Я — последний трус. Я ведь мог хотя бы попытаться сопротивляться майору и отказаться выполнять для него грязную работу. Он говорил, что сдаст меня командованию, если я откажусь. Они бы осудили меня за предательство, дезертирство или что-нибудь еще. Я же "переметнулся" на сторону вражеской армии. А то, что я это не по своей воле делал, а под гипнозом, или что это было... Никто не будет мне помогать, кроме него, — он снова посмотрел на японца. — А он не сможет помочь мне в этой ситуации, он и без того много для меня сделал. Больше чем кто бы то ни было. Я знаю, почему согласился и пошел на поводу у майора. Я не хотел, чтобы меня забрали отсюда. Я успел привязаться к нему. Когда это началось? Когда я впервые понял, что не хочу оставаться один, без него? Может, когда он переспорил меня на корабле? Или когда он сказал, что беспокоился обо мне тогда в больнице? Или когда в первый раз поцеловал? А может тогда, когда я впервые понял, что мне без него не заснуть? Что мне делать? Черт!"Утром, когда Канна снова ушел, Акидзуки принял окончательное решение и отнес письмо на почту.***— В Англии так интересно! Совсем не похоже на Японию, правда? — молодая женщина обратилась к сидящему рядом с ней в экипаже мужчине.— Да, шеф, так и есть, — добродушно улыбнулся тот. — Вот уж не думал, что смогу попутешествовать на старости лет.— Но ты совсем не старый, Загашира, — возразила женщина.— Да ладно вам. Надо называть вещи своими именами. А мы, кажется, прибыли? — он выглянул в окно.Экипаж остановился у двухэтажного дома. Путники вышли, лакей помог им спустить вниз вещи. Рядом проезжали экипажи, всадники, по тратуару ходили красиво разодетые леди и джентльмены, спешили куда-то рабочие, шныряли под ногами дети. Собаки лаяли, отовсюду доносился стук копыт.— Как это здорово! — радостно воскликнула женщина, смотря по сторонам.Дверь дома открылась, из него вышел черноволосый мужчина и подошел к новоприбывшим.— Акидзуки-сан! — женщина счастливо улыбнулась ему.— С прибытием, — спокойно ответил он, тщательно пряча тот факт, что он рад их снова видеть.Они вошли в дом.— Так вот где вы теперь живете? Такой большой дом, — озиралась по сторонам Какуноджё.— Не такой уж и большой, — скромно ответил Акидзуки. — Располагайтесь, чувствуйте себя как дома.Дверь на втором этаже открылась, по лестнице спустился к гостям светловолосый англичанин.— Юяма Какуноджё-сан, Загашира-сан, рад вас видеть, — сказал он по-японски, склонив голову в приветственном поклоне.— Вы тоже здесь? — удивилась и растерялась Какуноджё. — Здравствуйте, рада видеть, что вам лучше. Как ваше здоровье?— Спасибо, все прекрасно.Воцарилось неудобное молчание. Первым заговорил Акидзуки.— Канна Сакёноске, — Канна удивленно посмотрел на него.— Простите, — сказала Какуноджё, глядя на них виновато.— Вы забыли, как меня зовут? — понял Канна.— Не то чтобы мы когда-то знали, — протянул Загашира.— Теперь знаете, — сказал Акидзуки и повел всех в гостиную.Вечером, после ужина, Канна выглянул в коридор и увидел Акидзуки и Какуноджё, вполголоса говоривших о чем-то внизу с серьезным видом. Вообще-то Канна не знал, почему именно приехали эти двое. Он понимал, что те никогда не нашли бы их дом без указаний. Единственный, кто мог рассказать им, вызвать их из самой Японии, — это Ёдзиро. Вопрос в том, зачем ему это?***Майор Бёрч сидел за столом и смотрел на стоящего перед ним в центре комнаты Канну.— Я сказал, что не буду этого делать, — упрямо повторил Канна.— Каждый раз одно и то же. Тебе не надоело? — раздраженно прищурился майор. — Сначала споришь, но потом идешь и выполняешь. Вот и сейчас: иди и выполняй.— Почему я?— Пусть ты и предатель, Канна, но ты — один из самых метких стрелков в стране.— Если я, как вы говорите, предатель, то вы тоже нарушаете закон, укрывая меня от правосудия.— А ты хочешь получить заслуженное наказание? — выгнул бровь тот.Канна отвел взгляд.— Нет.— Тогда иди.Канна стоял на крыше и смотрел вниз — туда, где стояло несколько мужчин в военной форме, среди них майор. Как сильно было желание застрелить его, а не того, кого приказано. Но выстрел уже прозвучал, и мужчина справа от майора упал.Канна быстро слез с крыши и убежал подальше оттуда. Остановился он, как обычно, у фонтана. Скоро послышались неторопливые шаги. Канна встал со своего места. К нему приближался майор.— Отличная работа, парень, — сказал он. — Я не ждал от тебя меньшего. Идеальный снайпер. Давно хотел посмотреть на это своими глазами. Ты и правда опасен.Канна уже почувствовал опасность.— Придется мне все же выдать тебя, — вздохнул майор. — Работы для тебя больше не будет, а отпустить тебя — опасно.Канна лихорадочно искал путь к спасению. Если майор решил выдать его, значит, уже принял меры. Нельзя было медлить. Но куда бежать и где прятаться?Тут Канна уловил какой-то посторонний звук — легкие быстрые шаги. Через площадь мелькнула тень, что-то сверкнуло в темноте. Майор замер и, удивленно нахмурившись, посмотрел на Канну, не сводящего с него глаза. Только смотрел он не на лицо, а ниже. Майор опустил взгляд. Из груди его торчало острие клинка, одна из сторон которого сверкала, отражая свет уличного фонаря. Майор поднял руку, дотронулся до клинка, посмотрел на окрасившиеся его собственной кровью руки. Клинок исчез, так как оружие покинуло нанесенную им рану, и тело упало на мостовую. Позади него стоял высокий человек в черной одежде с мечом. Катаной с фигуркой в виде головы дракона, присоединенной к рукояти.Канна шокированно посмотрел на него. Послышались звуки приближающихся людей.— Бежим, — сказал парень с катаной и побежал.Канна не отставал ни на шаг.Остановились они нескоро. Прислонившись к стене в проходе между домами, Канна смотрел на своего спутника.— Что ты сделал? Ты его убил... так... Как ты это сделал?!Акидзуки спустил, наконец, платок, за которым прятал лицо.— Ты забываешь, кто я? Всю жизнь меня учили сражаться. Я потомок клана Вечных Убийц.— Я не об этом. Как ты узнал про майора и про то, что я... — Канна запнулся.— Я знал об этом давно. Просто надеялся, что ты сам справишься. Я оставил выбор за тобой. Но позволить убить тебя или забрать от меня я позволить не мог. Я уже говорил: мы похожи, ты, словно недостающая половина меня самого. Канна помолчал немного, осмысливая услышанное. Потом посмотрел на меч в руке Акидзуки.— Откуда он здесь? — спросил он, делая ударение на слове "он".— Какуноджё привезла по моей просьбе.— Так вот зачем ты позвал ее.— Сакёноске. Что теперь ты намерен делать?— Не уверен. Пожалуй, стоило бы уехать из страны. Что-то подсказывает мне, что здесь я не найду покоя. А ты?— Я с тобой. Вдвоем не так страшно оглядываться назад.— Знаешь, ты прав, похоже. Может, дело во мне, а не в Англии?Акидзуки посмотрел на него, хмыкнув.— Не бойся, попьешь успокоительного, погуляешь в парке, голубей покормишь — все станет нормальным.Канна оценил шутку презрительным взглядом.— У человека проблемы, а ты со своими шуточками.— Да ладно, — протянул Ёдзиро, приобнимая парня за плечи. — Поможем мы тебе разобраться с твоими проблемами. А может поедем в Уэльс? Это на островах, но не совсем Англия...The End.