Глава 1 (1/2)

***

Бытует легенда, что в канун Нового Года, в самом сердце лесной чащобы, можно встретить костер, жарче которого не сыскать во всем свете. А у костра - двенадцать братьев, пьющих мёд во славу Грядущего. Любому путнику у того костра всегда рады. Каждый, кто чист душою, не уйдет оттуда без подарка и напутствия. А кто приглянется братьям, не будет знать ни горести, ни бед -ни зимой, ни летом, ни осенью, не весною. И хоть никому еще не удавалось погреться у Новогоднего Костра, люди до сего дня сохранили веру в эту красивую сказку.

Её-то мы вам и поведаем!

Глава 1***

- Рика! Рика, покажись! - старый потрепанный валенок полетел за печь и ударил задремавшего подростка в затылок.

- Совсем ополоумела? - парень выглянул из своего укрытия и столкнулся с раздраженным взглядом сестры, которая стояла посреди избы, уткнув руки в бока и сдувая выбившуюся из-под косынки прядь волос, чтобы убрать ее с глаз.

Ладони девушки были в тесте. А передник и щека перемазаны мукой.

- Вставай, лодырь! У нас хворост заканчивается.

- Да я вчера только в лес ходил, целую вязанку привез. Жрете вы его, что ли? - он снова спрятался за невысокой выбеленной стеной, от которой исходило приятное тепло.

- Это ты только и делаешь, что пироги с блинами наминаешь. Слезай, кому говорят? - девушка запустила в брата вторым валенком. - Бездельник. Только и умеешь, что печь пальцем ковырять. Иди в лес, пока не стемнело. Живо!

- Что ж ты склочная такая? - Рика обреченно вздохнул и, понимая, что Этид от него не отстанет, сгреб свои валенки и нехотя натянул их на ноги. После чего сел на краю печи и с тоской посмотрел на девушку. - Замуж тебя такую точно никто не возьмет.

- Сейчас как дам скалкой! - сестра схватила со стола кухонный атрибут и замахнулась. - Давай, шевелись. Мне стол еще накрывать, а печь топить нечем. Сам же околеешь там к утру.

- Штаны прохудились, - начал жаловаться Рика, просовывая палец в дырку над коленкой.

- Вот и зашил бы, - девушка вернулась к столу и начала со злобой вымешивать тесто.

- Там же вьюга начинается. Замерзну ведь...

- Тулуп надень, нытик. И вот еще... - она отошла от стола и, открыв грубо сколоченный сундук, достала оттуда траченый молью шерстяной платок, которым кинула в брата. - Намотай на башку, теплее будет.

- Не хочу я в такой холод никуда идти, - использовал свой последний и самый правдивый аргумент парень.

- А пирожки есть хочешь? А голубей запеченных? Давай, двигай! - девушка указала скалкой на дверь. - И чтобы быстро. А то без ужина останешься.

Делать нечего. Спрыгнул парень с печи. Оделся потеплее. Укутался в платок. И вышел во двор, прямо в объятия зарождающейся метели.

Холод собачий. Сугробы по колено. А снег так и метет, вихрем вокруг тощей фигуры заворачиваясь.

Во всей деревне трубы дымят. И аромат стоит такой, что рот слюной наполняется. Люди готовятся к Новому Году. Столы накрывают. Ждут к празднику гостей.

А он бредет мимо уютных избушек, сани за собою волочет, и размышляет над тем, что, сколько он себя помнит, гоняют его в лес то за хворостом, то за грибами, то за ягодами, то за орехами. И ни разу даже спасибо не сказали. Только упрекают тем, что он больше ни на что и не способен, кроме как лодыря гонять и по лесам шататься.

Горестно вздохнув, Рика взобрался по крутой тропке к лесной опушке и пошел вглубь, выискивая обломленные ветром сучки и ветви.

Долго бродил, пока снег в валенки не набился, и не превратился в воду. А пальцы не заиндевели, сделавшись бесчувственными и непослушными. И все же горка хвороста на санях была уже довольно приличной. Можно было и домой возвращаться. Однако парень решил еще немного углубиться в лес, к запримеченному ранее валежнику над медвежьей берлогой, и набрать побольше дров, чтобы еще и завтра в лес не тащиться.

Но, когда он вышел на небольшой пролесок, то увидел престранную картину.

Недалеко от притрушенного снегом валежника стоял совсем еще молодой солдат и почесывал затылок обухом топора, при этом оглядывая вершины высоких вековых сосен. Его яркая рыжая шевелюра ярко выделялась на фоне снежного покрывала и темной зелени сосновой хвои.

- Доброго дня, служивый, - поздоровался Рика, продолжая идти к валежнику, - что привело тебя в лес в канун Нового Года?

Вот уже пятый час к ряду Аррек бродил по заснеженному лесу в поисках ёлки. Начинающаяся метель настроения не поднимала. Щеки были искусаны морозом, а кончик носа отказывался подавать признаки жизни. Молодой порученец королевского генерала проклинал и мороз, и снег, и генерала с его королем, но больше всего проклятий удостоилась ёлка, которую он так и не смог найти.

Возвращаться в казарму, не выполнив приказ, было страшно. И парень грешным делом подумывал над тем, чтобы запустить топором в кучу валежника, под которой пряталась медвежья берлога, чтобы разбудить лютого зверя и отдать ему себя на растерзание. Да только и собственной шкурки было жалко, и животина ему ничего дурного не сделала, чтобы будить ее посреди зимы. Вот и стоял парень в задумчивости и озадаченности, пока не услышал за своей спиной голос.Обернувшись, он удивленно вскинул бровь, встретившись с подозрительным взглядом больших темных глаз, взирающих на него из то ли прорези, то ли дыры в нелепом и старом шерстяном платке.- Ёлка, - вздохнул Аррек после непродолжительной игры в гляделки со странным парнем. - Будь она неладна, деревяшка чертова! Пятый час ищу эту дрянь, да все бесполезно, - сдержанно пожаловался он. - А ты чего в такой дьявольский холод тут бродишь? Мачеха из дома, что ль выгнала?

- Да если бы! Не так обидно бы было, - ответил Рика. - Сестра пироги к празднику печет, хвороста ей не хватает. Вот и погнала в лес.

Он, чтобы не терять времени, потянул за лежащую сверху хворостину, и, отряхнув с нее снег, уложил на сани.

- А ты зря в этом лесу ель ищешь, - сказал парень, обращаясь к озадаченному солдату. - Сосновый ведь лес. Ели тут не растут. Разве что в самой глуши, ближе к северной границе. Но это за много верст отсюда. Не дойдешь в такую-то погоду.

- Да хоть в соседнем королевстве! - в сердцах бросил Аррек, и пнул ногой валежник. - Нельзя мне без ёлки возвращаться. Генерал наш скор на расправу. И лучше уж в лесу замерзнуть. Так хоть кости целы будут.

- Ну а сосны-то ему чем не угодили? - спросил Рика, продолжая торопливо укладывать на сани хворост. Хоть согрелся немного, и на том спасибо. - Тут недалеко молодняк сосновый растет. Могу показать тебе. Выберешь помельче, да попушистее. Может, сгодится?

- Молодняк, говоришь? - Аррек призадумался. Размеры ёлки ему никто не указывал. Против сосен открыто не возражали. Сказали только: раздобудь, где хочешь, ёлку, а какую именно, не уточняли. Бродить по лесу до полного обморожения всех конечностей ему совсем не хотелось, и он тут же согласился на предложения парня. - Показывай, родимый, где тут этот молодняк. Хоть что-то принесу. А там больным прикинусь, авось и пронесет, пошлют кого другого, если не понравится.

Рика кивнул согласно и, закрепив хворост, чтобы не съезжал с саней, повел солдата вглубь леса, рассказывая ему по пути, как потом к главному городу коротким путем дойти, чтобы в обход деревень не тащиться, но и в чащобе не заплутать.

Жаль ему было замерзшего на морозе молодого вояку. Да и метель крепчала. Как бы действительно не околеть тут под Новый Год.***

- Ваше Высочество! Пора вставать. Уж за полдень перевалило! - Миранда миновала стражу, раздвинувшую перед ней алебарды, и вошла в опочивальню принца.

Юный наследник спал, сладко улыбаясь, и видел самые радужные сны. Он всегда спал так сладко в дни, отведенные под учебу.

- Ваше Высочество... - фрейлина грациозно подплыла к тяжелым портьерам и раздвинула их. Но это не особо помогло, так как на улице уже смеркалось. И в комнату проник лишь слабый свет, еще не до конца рассеянный вечерними сумерками. - Ваше высочество...

- Ну что еще? - послышалось недовольное ворчание, и темная макушка скрылась под пуховым одеялом.

- Профессор пришел, - Миранда, в чьи обязанности входило нянчиться с семнадцатилетним наследником, стянула одеяло с его головы, но это не особо помогло, так как принц завернул лицо в свои длинные черные волосы. - Ваше Высочество, вы должны идти на занятия. Это не вежливо, в конце концов, заставлять ученого ждать Вас. Это не по-королевски.

Настойчивый голос гофмейстерины врывался в сладкий сон как разъяренный варвар. Крушил иллюзии и мечты, сжигал мосты и уводил в рабство трепетные видения. Настырная тетка не захотела уйти даже после того, как Видегрель величественно и грациозно укутался в одеяло.

- Так я еще не король, могу позволить себе маленькую вольность, - пробурчал принц, гусеницей забираясь обратно под стянутое с него одеяло. – И, к тому же, я не могу идти на занятия, - жалобно протянул он. - Я болен. Я слаб и простужен. Кхе-кхе!

- Досадно, - женщина скептически поджала губы и отошла от кровати принца, чтобы закрепить портьеры золотыми скобами, вделанными в стену, - придется вызывать лекаря, и сказать профессору землеописания, что его услуги сегодня не понадобятся. Думаю, он будет крайне... недоволен данным фактом. Ему пришлось оторваться от значимого научного труда ради занятий с Вами.

Принц, успевший составить целый перечень причин, по которым Его Королевское Высочество не может посетить урок, замер на мгновение, стараясь осмыслить услышанное, а потом недоверчиво покосился на фрейлину.- Солнечный свет творит волшебство! - оживился он, откидывая одеяло в сторону. - Он придает мне сил и исцеляет. Ну же, откройте все окна! Почему такая темень? Мне надо больше света! И несите платье! Да поизысканнее. И кауфера ведите! Немедля!

- Солнце давно зашло, мой принц, - присела в реверансе фрейлина, коварно улыбаясь. И дважды хлопнула в ладоши, призывая слуг. Те тут же внесли в опочивальню большую золотую миску с благоухающей розами водой. - Приступайте к своему утреннему туалету, а я скажу профессору, что Вы придете через четверть часа.- Я буду раньше, - вскочив с кровати, заявил юноша, и бросился к умывальному столику, скептически рассматривая свое отражение в зеркале.

Ну право слово, загляденье как хорош! Даже в растрепанном и немного сонном виде.

- Ну что Вы медлите, миледи? Уходите. Не заставляйте нашего дорогого учителя ждать!

Миранда снова присела в реверансе и, расправив складки на юбке, удалилась, шурша дорогим тканями.

Вернулась она совсем скоро, и, переступив порог спальни наследника, удивленно ахнула:

- Ну что за милое, прелестное дитя! - женщина приблизилась к принцу, который был уже одет и сиял как начищенная монетка. И, вскинув руки к его шее, подтянула узлы платка, которые, по ее мнению, были попущены слишком развязно. - Так лучше, - одобрила она, - и вот еще, последний штрих, - женщина поправила на гладко причесанных волосах диадему, которая сидела не совсем ровно, и умильно всплеснула руками, - ну прямо распустившийся розовый бутон. Вы очаровательны, мой принц. Сегодня, уверена, Вас ждут великие свершения.

Она присела в глубоком и самом почтительном реверансе.

Принц натянуто улыбнулся и еле сдержал раздраженный вздох. Столько усилий, столько труда, и все насмарку! Одним движением изящных тонких рук гофмейстерины, его старания пропали без следа.- Нам надо торопиться, - напомнил принц, поторапливая фрейлину, чтобы она еще чего в его облике не поправила. - Профессор ждет. Явим же ему Нашу милость и посетим урок.

Миранда закивала, умиляясь и ахая тихонечко в кружевной платочек, шепотом выражая свое восхищение серьезности и ответственности наследника престола.

Коридоры дворца показались Видегрелю бесконечными. Толпа придворных шла следом за ним и исторгала из себя хвалебные оды Его Сияющему Высочеству. Но стоило им приблизиться к двери в комнату наук, как принц резко остановился.- Совсем забыл, - всплеснул он руками, подражая фрейлине, и виновато посмотрел на женщину: - Отец Вас искал, милая Миранда. Его Величество был сильно зол и раздражен. Причин мне не объяснили, но считаю, что лучше Вам поторопиться и узнать, чего же он хотел.

Гофмейстерина ахнула, всплеснула руками и что-то тихо и невнятно запричитав, умчалась к королю. А принц, почувствовав свободу, быстро ослабил узел на платке и растрепал прилизанные пряди, чтобы придать себе не строгий, неформальный вид.

- Приветствую Вас, дорогой профессор, - расплылся в улыбке наследник, вплывая в распахнутую перед ним дверь. - Надеюсь, я не заставил Вас ждать.