Сказки на ночь в пересчёте на нервы (1/1)

От лица Лорда?Конечно, я за паранормальные явления. Конечно, я за лешего. За русалку… За кикимору. Я не могу быть против папы, мамы и сестры!?Убойной ночи—?Так, почему до сих пор не в кроватях?! А ну быстро мыться и спать!Я стою в кухонном проёме, наблюдая редчайший факт обнаружения отцом своих детей. Как правило, замечает своих детей Шакки редко, а заметив, очень им удивляется. Ещё больше удивляется, начиная выяснять, в каком классе они учатся и чем увлекаются. Спасибо хоть не спрашивает, как их зовут. Впрочем, в качестве смягчающего обстоятельства стоит отметить, что это беда почти всех отцов.Сегодня ему вдруг приспичило разыграть из себя строгого отца. Зрелище комичное, особо учитывая где Шакал, а где его строгость. Даже если сказать, что они живут в параллельных вселенных, это будет большим преуменьшением.Тем не менее, дети вдруг собирают импровизированный военный лагерь посреди гостиной, видимо, удивлённые подобным поведением не меньше моего, и маршируют в ванную. Моя ?головная боль?, он же ?наказание за грехи мои?, он же ?исчадие ада?, он же ?да как я вообще с тобой жить стал? и он же?— в особых случаях?— ?любимый? и ?дорогой?, убедившись, что Волк с Русалкой разобрались, кто занимает ванную комнату первым, от бедра подкатывает ко мне с таким заговорщицким выражением лица, что тут же возникает желание подпортить его партизанский настрой.—?Посиди сегодня перед сном с детьми, расскажи сказку-другую.Я несколько мгновений осмысливаю услышанное, стараясь разглядеть скрытую шутку на лету, если таковая имеется в его словах, ибо прекрасно знаю нрав этого паршивца, являющегося моим мужем: с абсолютно серьёзным видом он способен заболтать любого человека на несколько часов, железно убедив того в реальности описываемого,?— и тут же сам признается в том, что выдумал всё от начала до конца прямо по ходу рассказа; тем не менее, и чистую правду он склонен приукрашивать подробностями, которые тоже приходится отфильтровывать. Это, несомненно, в некоторой степени, помогает в его профессии журналиста, но очень мешает в обыденной жизни.А ещё он просто мастерски рассказывает сказки.Именно поэтому я больше всего удивляюсь его предложению, ибо сказки в нашем доме рассказывает только он. Не Волку, конечно, а Русалке, но стоит признать, что и он частенько застревает в дверях её комнаты, с интересом заслушавшись и совершенно забыв, куда до этого направлялся.—?В конце концов, надо же тебе иногда уделять внимание детям, разговаривать с ними…Я прерываю Шакки, пока он не начал распространяться о том, когда и в каких книжках вычитал столь ценную информацию, и мрачно киваю. Посчитав это за согласие, он вновь хочет что-то тараторить, но я его опережаю.—?Допустим,?— тяну я, потрепав Табаки по непослушным кудрям, и машинально отмечаю про себя, что пора бы ему мыть голову. —?Допустим, я поддержал твою инициативу, но что я буду Русалке читать?Сказанное оказалось большой ошибкой, но сопротивляться было уже бессмысленно, и осталось только послушно тащиться за Шакалом, пытаясь при этом разобрать основную тему его тараторенья. Супруг притаскивает меня в спальню Русалки и достаёт с полки какие-то книжки.Я, полностью сдавшись под напором его неубиваемого энтузиазма (как у нас обычно и случается), присаживаюсь на край кровати и рассматриваю подсунутые мне под нос сборники сказок. Попутно удивляюсь тому, откуда у нас столько.—?Полистай, выбери, что тебе больше понравится,?— плюхнувшись рядом, супруг непринуждённо наваливается на моё плечо, закинув на него руку, и своей кудлатой головой почти заслоняет только раскрытую книгу. Я вздыхаю. Хоть меня и легко вывести из себя, на некоторые вещи злиться у меня желания не возникает. Например, на подобный жест Шакала. То ли семейная жизнь пообтесала характер, то ли просто глупо сердиться на действие, очень напоминающее ситуацию, в которой мы познакомились. Правда, тогда вопрос стоял вовсе не в выборе сказок, но Шакки?— которого я до этого не видел ни разу?— с точно такой же непосредственностью сел рядом и принялся тыкать в каталог.Табаки тормошит меня за плечо, и я возвращаюсь из ностальгических воспоминаний в действительность.—?Что ты сказал?—?Говорю, что лучше, всё-таки, тебе придумать что-то своё. Так будет интереснее,?— терпеливо повторяет Табаки.Я задумываюсь и пролистываю сборник, особо ни о чём не задерживая внимания. Зная восторженность супруга, я могу весьма верно предположить, что он предложит ввести столь чудесное времяпрепровождение в традицию. Чего поддерживать желания, признаться, не имею. Возможно, это не правильно и не педагогично, но лично я за разделение семейных обязанностей и за возможность хоть на час отдохнуть от ненаглядных близких. И я решаю пойти на маленькую хитрость, дабы впредь сохранить драгоценные минуты отдыха.—?Наверное, это действительно неплохая идея,?— покладисто соглашаюсь я и отдаю книжку Табаки. —?Поставь всё на место.Русалка возвращается из ванной первой, удивлённо смотрит на нас обоих и забирается в кровать. Шакал не без удовольствия объясняет дочке, что я здесь делаю. Я вздыхаю. Русалка с интересом устраивается удобнее.—?Жил в одном селе мальчик,?— начинаю я торжественно и обречённо.Безобидное начало сказки, верно? Но только начало. Моя фантазия, конечно, уступает фантазии Шакала, но её вполне хватает для достижения необходимого эффекта. Я живо придумываю пресловутому мальчку друга, отправляю их на закате поискать пропавшую собаку; потом услужливо подкидываю ошейник несчастного Мухтара или Барбоса, разумеется, как раз рядом с норой неизвестного зверя, из которой доносятся душераздирающие подвывания псинки. Дальнейшее развитие событий так же ясно: друг бросается спасать собаку, злобный смертоносный зверь нападает на него. Мальчик бросается прочь…—?Эй, Лорд, притормози,?— супруг обеспокоенно дёргается со своего места. —?Мне кажется, ты увлёкся, это же сказка, а не страшилка.—?Погоди, я же ещё не закончил,?— укоризненно говорю я, мельком гляжу на растерянную Русалку и скромно соглашаюсь. —?Да, ты прав, у меня не очень хорошо выходит. Может, тогда ты расскажешь?К моему внутреннему злорадству, Шакки с готовностью соглашается.