Часть 10 (1/1)

Впервые за долгое время Фролло извлёк из закромов всю свою алхимическую лабораторию, а также стопку толстых научных книг и собственных тетрадей с формулами. В голове архидьякона назревал очередной план.Полгода назад архидьякон сидел и рассчитывал формулу для получения золота. Конечно, когда он попытался применить её на практике, ничего у него не получилось. Получилось какое-то светящееся и горящее вещество, которое тут же сгорело. Но в ходу тогда была теория о том, что золото – это затвердевший свет. И непосвящённому могло показаться, что Фролло почти приблизился к своей недостижимой цели. Клод знал, что судья тоже увлекается алхимией и был бы заинтересован в получении этой формулы. Тем более, что это было действительно пока что самое большее открытие в этой "науке".Итак, попросту говоря, архидьякон решил сыграть на продажности Шармолю, он очень надеялся при помощи этой связи вызволить поэта из заточения. Архидьякон ещё раз перепроверил все расчёты, а ближе к вечеру двинулся к судье. – Давно я вас не видел, Клод, – удивился Жак. – Что же привело вас сюда?– О, право, это долгая история... Давайте не спеша присядем, выпьем, и я все расскажу по порядку.– Ну что ж... Давайте. Жан, вина мне и господину архидьякону! – крикнул он слуге. Тот почти незамедлительно принёс бутылку и два бокала. Судья и архидьякон присели за стол и молча налили по бокалу.Когда вина в бокалах осталось разве что на самом дне, Фролло наконец заговорил:– Скажите, друг мой, добились ли вы чего-нибудь в ваших алхимических опытах? Вы давно не заходили ко мне, и я подумал, что мое общество больше не требуется.– Увы. Ничего нового. Фролло, я не заходил к вам просто потому, что не хотел лишний раз тревожить."Ага, конечно", – подумал про себя Клод.– Тем не менее, недавно я возобновил свои опыты и добился того, чего ещё никто не сумел сделать – я почти вывел формулу для получения золота. И наверное, могу с вами поделиться...Клод Фролло заметил, как жадно блеснули глаза продажного судьи. Все шло как надо.– О, мой друг, я бы не отказался, поверьте, – быстро заговорил оживившийся Шармолю, – вы так добры, мой друг. Но неужели вы действительно согласны отдать мне эту формулу?У судьи даже ручонки затряслись от жадности. – Да. – Не колеблясь, ответил Фролло. Сейчас ему предстояло самое трудное. – Да, но при одном условии.– Вот как? – дёрнул бровью Шармолю.– Говорите же ваше условие.– Судья, могу ли я быть уверен, что этот разговор останется в этих стенах?– Можете.– Хорошо. Итак, один мой ученик мне очень дорог, но по своей глупости он угодил за решётку, и ему грозит виселица. Увы, он конечно, был глуп, когда написал эту свою пьесу, за которую и угодил, но он мой близкий друг, и я бы совсем не хотел его смерти.– Вы говорите о Пьере Гренгуаре? – в упор спросил судья. – Да.– Но какая вам выгода от его освобождения?– Я уже сказал, я воспитывал Пьера с ранних лет. Я не хочу его смерти, как отец не хочет смерти своего сына.– Ну, Фролло, вы задали мне задачку. Но что ж, если я что-то получу за это, я поспособствую вам. Хотя должен вам сказать, Фролло, вы безумец! – Пусть так, – согласился архидьякон. – Я предлагаю следующее: вы заминаете дело, так как вам оно никакой выгоды не несёт, я забираю ученика из тюрьмы, вам же в руки достаётся величайшее алхимическое открытие. – Что ж, я согласен, – великодушно промолвил судья. – У вас с собой эта формула?– Да, – Фролло достал из сумки лист, весь исписанный мелким почерком, и протянул судье. Шармолю жадно вцепился в бумагу. Архидьякон поморщился.– Когда я могу забрать Гренгуара? – спросил Клод, глядя судье в глаза.– Ну... Эээ... – судья что-то невнятно заблеял, но Фролло перебил его.– Я приду за ним завтра днём. Вы должны составить оправдательный документ, чтобы я мог спокойно забрать заключённого.– Да, Фролло, – Шармолю вздрогнул под пристальным взглядом архидьякона. Я все сделаю.– В таком случае, спасибо за гостеприимство. Я пойду, пожалуй, – Фролло встал из-за стола и начал одеваться.– Да-да, конечно. Заходите ещё, Клод, – очумевший судья не мог думать ни о чем, кроме заветной формулы. – Право же, без ваших визитов тоскливо как-то становится.Фролло не ответил. Он не знал, придет ли он ещё хоть раз к скучному и алчному судье.– Прощайте, Жак. И помните, что завтра я приду за ним, чтобы все документы были готовы.– Да-да, прощайте... Прощайте, Фролло! Я все сделаю как надо.***Анже вышла из зала суда совершенно расстроенная. Мало того, что Пьера не оправдали, так ещё и обещавший помочь Фролло сидел, словно каменная горгулья. Сердце девушки обливалось кровью из-за поэта. День после суда она провела, лёжа на кровати в слезах, а на следующий день пришла к Флёр-де-Лис.– Как он мог! – всхлипывала Анже, – Он же обещал! – Анже, милая, успокойся, – Флёр приобняла подругу за плечи. – Анже, а вдруг у него просто не было права голоса? Ведь Фролло архидьякон, и может принимать участие только в заседаниях духовного суда. Но он умный человек, и наверняка придумает, или уже придумал, как помочь твоему поэту.– Хотелось бы мне верить, что это правда, – вздохнула Анже.– Неужели ты так любишь своего поэта? – осторожно решилась спросить Флёр-де-Лис. – Да! – в глазах девушки снова показались слезы. – Только поняла я это слишком поздно! Жаль, что я не успела ему ничего сказать!– Ох, Анже, тише, не плачь, пожалуйста! Повезло же тебе, да и твоему Пьеру. Я вот не люблю Феба так сильно, и он меня тоже совсем-совсем не любит, только и знает, что ходить пить с дружками, шляться на Сен-Дени и при этом ревновать к каждому столбу.Анже обняла подругу, желая утешить. – Бедная моя Флёр! Ладно, ты права, наверное ещё не всё потеряно. – Вот и молодец! – улыбнулась Флёр-де-Лис. Ближе к вечеру Анже засобиралась домой. Флёр вызвалась проводить её. Когда они уже почти дошли до дома Анже, она вдруг остановилась, а затем развернулась на каблучках.– Ты чего? – удивилась Флёр.– Прости, Флёр, но я так не могу, – ответила Анже. – Я пойду в собор прямо сейчас.– Но зачем?!– Флёр, милая, я не смогу просто сидеть и ждать! Мне нужно знать. Прости меня.– Ох, Анже... Ладно, пойдём, я дойду с тобой до собора. И пожалуйста, не мучай себя, очень прошу!– Хорошо, Флёр. Я постараюсь, – Анже даже попыталась улыбнуться. Девушки дошли вместе до собора, а затем Флёр направилась к себе домой, а Анже вошла в пустой собор.В этот раз он не пугал её так сильно. Уже знакомой лестницей она поднялась на нужный этаж и постучала в дверь. Но та не открылась. Анже дернула ручку. Дверь была крепко заперта. Девушка не знала, что ей делать. "Наверное, Фролло ушёл куда-то, и скоро вернётся. Надо его подождать". Словно маленький, уставший котёнок, Анже сжалась за выступом стены, обняв себя за колени и положив на них голову. Она и сама не заметила, как заснула в той же позе, измученная нервными переживаниями.