Глава 4 (1/1)

Дрожащими руками, стараясь действовать как можно осторожнее, Феличиано вставил ключ в замочную скважину. Дверь открылась относительно тихо. На цыпочках прокравшись в коридор квартиры, Фели замер, затаив дыхание. Из-за кухонной двери, не слишком плотно закрытой, доносился шум работающего телевизора, а также голос отчима, явно пытавшегося перекричать голос спортивного комментатора. - Ну кто так играет, вашу мать?! - от внезапного вопля Фели испуганно подскочил на месте, хватаясь за сердце. - КУДА, КУДА ВЫ, БЛЯТЬ, БЬЁТЕ?! Птыц, ты это видел?! Откуда у этих недомерков руки растут? Нет, Великий не может на такое смотреть! "Чёрт, он дома!" - с досадой подумал парень, тихо снимая с себя рюкзак и откидывая его куда-то в угол. К счастью, тот ни во что не врезался и спокойно упал на пол. Облегчённо вздохнув, Фели стал стаскивать синюю куртку. "Так, спокойно! Сейчас закроюсь в комнате и буду сидеть там, пока Гил не отрубится. Ну, или пока мама не придёт..." Стараясь не шуметь, мальчик принялся осторожно стаскивать с себя синюю куртку. - Ох, Птыц, ну ты видел это позорище? - снова подал голос альбинос на кухне. - Вот объясни мне Великому, из какого места у этих бездарей руки растут? Да ты не пищи, радость моя пернатая, лучше ещё пивасику хлебни! "Блин, он ещё и пьян!" - мелькнула мысль в рыжеватой голове. "Час от часу не легче! И птица-алкашка с ним! Так, спокойно, ве-е-е, главное, чтобы он сейчас не вышел в коридор!" - мысленно сказал сам себе подросток, тихо подкрадываясь к вешалкам. "Надо думать о хорошем, ве-е-е, пааастааа!" Но тут вмешалось его катастрофическое "везение". Только он было повесил куртку на крючок, как вдруг дверцы антресолей открылись, и оттуда с диким грохотом вывалилось всякое барахло, и в мгновение ока Феличиано оказался погребённым под грудой хлама, даже не успев понять, что произошло. Дверь кухни резко распахнулась, и оттуда в коридор выскочил Гилберт Байльшмидт собственной персоной с бутылкой пива в руке и с газетой подмышкой. На голове его, сделав некое подобие гнезда из взъерошенных белых волос, царственно восседала жёлтая птица, похожая то ли на мутантного цыплёнка, то ли на разжиревшую канарейку-переростка. - Чё здесь... Твою ж мать! - ругнулся он, увидев кучу хлама перед собой. Сделав широкий шаг с свалке, он, запустив туда руку, одним рывком вытащил оттуда за шиворот ошарашенного Фели, что сразу же закашлялся. - А ты чего так рано? - спросил Гилберт, ставя на ноги непутёвого пасынка и стряхивая с него пыль. - Кхе-кхе, училка заболела, раньше отпустили нас! - с трудом ответил Фели, пытаясь отдышаться. - Хе-хе-хе, а что ж тогда ты прокрался, как шпион? - усмехнулся отчим, и его птица поддакивающе запищала, размахивая крылышками. - Тоже мне, чекист нашёлся! Нет, чтобы раскрыть дверь во всю ивановскую и крикнуть: "Батька, я припёрся, налей мне пива!" Феличиано от такого чуть слюной не подавился. - Гил, ты чё, какое пиво? - прохрипел он. - Я же не пью, рано ещё! Альбинос на это лишь захихикал. - Так давай вместе выпьем! Я в твоём возрасте уже вовсю хлебал! "Оно и видно," - подумал про себя Фели. - И с девчонками встречался, хотя, с этим у тебя проблем нет, ты же Хильду приводил, кормил... - Мы с Хильдой были просто друзьями! - возмутился Фели. - Кооонееечнооо! - протянул отчим, коварно хихикая и опираясь на дверной косяк. - Просто друзья! Как будто Великий не знает, что вы друг другу нравились! - Не было ничего такого... - промямлил парнишка, слегка покраснев. - Ну ладно-ладно, - отмахнулся отчим. - Не было так не было. Ух, какой ты пыльный весь! - сказал он, продолжая очищать отрока от пыли. Фели от его прикосновений весь напрягся и резко дёрнулся, вырываясь из рук отчима. - Ве-е-е, прекрати! - пискнул мальчишка. - Не надо меня за жопу трогать! Гилберт прыснул. - Хе-хе-хе, дурашка, да у тебя там пятно большое, что, с грязными штанами ходить будешь? - Ве-е-е, никакого пятна я не вижу! - нахмурился Феличиано, повернув голову назад. - Хм, ну не такое уж и большое, сам очищу, - молвил он, увидев пыль у себя на пятой точке. - Да сам ты не увидишь, я быстрее всё сделаю! - отрезал альбинос и, не успел Фели как-нибудь среагировать, как тот схватил его за шиворот и в два взмаха удалил пыль с причинного места. Фели громко ахнул от возмущения, вначале покраснев, а затем сильно побледнев. "Ой, блин, неужели мои предположения верны?!" - Пусти-и! - вскрикнул парень, отцепляя от себя нахальные руки, уже поглаживающие его по спине вдоль позвоночника. - Не грязный я! - буркнул он, поворачиваясь к Гилберту лицом. - И не трогай меня, я уже чистый! - Ну вижу я, - ответил отчим, сложив руки на груди и чуть склонив голову набок, не сводя взгляда кровавых глаз с подростка. Юноше стало не по себе, и он сделал шаг назад. Воздух в комнате словно накалился. Воцарилось гнетущее молчание. Некоторое время мужчина и мальчик стояли друг напротив друга и смотрели прямо в глаза. Кровь против золота. - Ну чё ты, мелкий, как неродной? - наконец, подал голос Гилберт, делая шаг навстречу Фели. - Давай, пойдём, пива хлебнём! - сказал он, обхватывая мальчика за худые плечи и подталкивая к кухне. - Ве-е-е, мне рано ещё пить, ты что? - принялся сопротивляться возмущённый Феличиано. - Да ты чё как маленький? Мамки, что ли, боишься? Так она не узнает! Всё, пошли-пошли! Мужик ты или как? Великий плохого не посоветует! - Ве, да отстань ты от меня! Убери от меня руки! - Фель... Ты чё? - Да ничё! Нечего лапать меня! Думаешь, я ничего не понимаю?! Что, мамы моей уже мало?! Извращенец! Я на тебя заявление напишу! Хлоп! Рука приземлилась рядом с его головой, другая с силой прижала его к стене, пресекая путь к отступлению. - Ты чё городишь, малахольный? - дыхнул ему мужчина перегаром прямо в лицо. - Кто тебе такую чушь навыдумывал? А, мелочь? - Пусти! - Никуда ты не пойдёшь, - отрезал Гилберт. - Ишь чего вздумал, заявление на меня, ВЕЛИКОГО, накатать! Видимо, зря я тебя в детстве ремнём не драл! Фели резко побледнел и судорожно сглотнул. - Ну ничего, - продолжал отчим. - Воспитанием никогда не поздно заняться. Вот выпорю тебя как следует, и будешь, как шёлковый! И не полезет больше в голову фигня всякая! - сказал он, протягивая руки к ремню. Золотистые глаза Фели в ужасе округлились. "Нет, только не это! - пронеслось у него в голове. - Меня же никогда в жизни не пороли! Да и не за что было. А уж тем более сейчас... за правду. Ой, нет, он же может ещё что-нибудь пострашнее сделать, помимо этого! Я не хочу! Нет-нет-нет! Кто-нибудь, спасите! Я не должен позволить ему сделать это!" - Что, мелкий, страшно? "Фели, пообещай мне, что ты не позволишь себя обижать! - внезапно всплыл в памяти разговор с подругой Хильдой. - Никому и никогда! Особенно, когда меня не будет рядом. Ты ведь не хочешь, чтобы я за тебя переживала? Не дашь себя в обиду? Не позволишь издеваться над собою?" - Не позволю, - процедил сквозь зубы парень, крепко сжимая кулаки. - Что ты там бормочешь? - раздражённо спросил Гилберт. - Давай-ка, поворачивайся к стенке передом, к Великому... - НЕТ! - крикнул, что есть мочи, Фели, и со всей силой ударил отчима ногой по яйцам. То ли удар был слишком сильным, то ли альбинос не ожидал такого от пасынка, то ли сказались оба фактора вместе, но Гилберта с громким стоном откинуло прямо в кучу хлама с антресолей, нехило впечатав головой в шкаф. - Ты ничего мне не сделаешь, упырь! - крикнул разозлённый Феличиано, швыряя в неподвижно лежащего мужчину старые тазы. - Ничего и никогда! Он схватил куртку и, не обращая внимания на стон отчима и гневный писк Птыца, бегом кинулся прочь из ставшей столь ненавистной квартиры. Осознание реальности пришло к нему только тогда, когда неожиданно закололо в боку и в лёгких стало не хватать воздуха. Прислонившись к стене дома, парнишка, тяжело дыша, медленно сполз вниз, на асфальт. Он чувствовал себя жутко уставшим и опустошённым, вдобавок дико хотелось есть. Не было сил, чтобы пошевелиться. Некоторое время Фели сидел, пытаясь восстановить дыхание. "Где я? - проносились в голове обрывки мыслей. - Похоже, довольно-таки далеко от дома. Интересно, и как долго я бежал?" - спросил он сам себя, убирая с лица мешающие рыжевато-каштановые волосы. "Стоп! - вдруг резко дёрнулся он, осознав, что сидит, как бомж, на холодном асфальте у стены. - Чего я на земле сижу? Не хватало ещё простудиться!" - подумал он и кое-как, хватаясь за стену, с кряхтением поднялся. От резкой смены положения тела в пространстве у юноши закружилась голова, перед глазами всё поплыло, и он чуть не упал, но вовремя схватился за находившуюся рядом водосточную трубу. Немного постояв так и подождав, пока зрение придёт в норму, парень, слегка пошатываясь, неторопливо пошёл, куда глаза глядят, засунув руки в карманы. В вихрастой голове крутились невесёлые мысли. "Что я наделал? - думал Фели, на автомате пиная попавшуюся под ноги консервную банку. - Ой, а вдруг я его убил?" - вздрогнул он, округлив в ужасе глаза, и чуть не упал. "Да нет, вроде живой был... Вот именно, был! А вообще, он сам виноват! Вот зачем он ко мне лез? Ему что, мамы мало? Но я же маленький, да и вообще парень! Тьфу блин, так он не только педофил, так ещё и содомит!" - скривился Фели от неутешительного вывода. "Буэ, гадость-то какая! И почему мне мама не поверила? Почему она его слушает больше, чем меня? Нет, а всё-таки, неужели она его настолько не удовлетворяет, что он пошёл на такое?" - искренне недоумевал парень, всё яростней пиная банку, вкладывая в каждый удар всю злость, что сейчас кипела в нём. "Но тогда, почему бы ему в бордель не сходить, никто бы не узнал, и мне было бы легче! Ве-е-е, кажется, я понял: ему жаль тратить деньги на шлюх. Так можно же и простых давалок найти, тем более, если он хвастался, что в своё время к нему девки сами лезли! Грр, ненавижу!" - сплюнул он и тут же схватился за живот, поморщившись от неприятного урчания. "Ве-е-е, если бы не упырь, я бы сейчас поел нормально. Эх, пастааа..." Он горестно вздохнул и посмотрел вверх. Серое небо над головой, безмолвное и безразличное к страданиям паренька, стало ещё темнее, капли дождя падали всё чаще, распугивая и без того немногочисленных прохожих. "Похоже, скоро ливанёт!" - подумал Фели, натягивая на голову капюшон. "Надо что-то придумать. Лучше всего, конечно, дождаться, когда мама придёт и мелких из школы заберёт, тогда упырь точно не полезет. Да, так и сделаю!" - слегка улыбнулся он своим мыслям. Но тут же улыбка исчезла с его лица. "Тогда мне надо будет где-то переждать дождь. Эх, поехал бы я к дедушке Риму, только смысл - без вещей, денег и документов?" Парень с усмешкой осмотрел содержимое карманов. "Как глупо всё складывается. И даже пойти не к кому. Хильду родители увезли в другую страну, Ловино пометили... Интересно, как он там? Живой хоть?" От внезапно посетившей его страшной мысли Феличиано всего передёрнуло, и он чуть не свалился, запнувшись о многострадальную консервную банку. "Да нет, ве-е-е, такого не может быть, его бы родителям сообщили, а те уже моей маме... Ладно, надеюсь, он там в порядке и не нашёл неприятностей на свою голову!" - попытался успокоить себя мальчик, продолжая идти между домами, куда глаза глядят. "Я ведь знаю его характер. У него из друзей были только я и Хильда. Ну, и его сосед к нему нормально относился, не помню, как его звать, вроде бы Антонио... Которого пометили. Ве-е-е, вот будет прикол, если они оказались в одном Доме Ночи! Стоп. Чего это я вдруг о таком думаю? Почему мне в голову всякие мысли о кровососах лезут? Хотя, имею ли право так говорить, если мой брат теперь один из них..." Последний пинок, и банка с громким стуком ударилась о каменную стену и отскочила куда-то в сторону. Этот звук заставил юношу резко выйти из своих раздумий и с удивлением оглядеться по сторонам. Оказалось, что Фели ушёл довольно далеко от дома и забрёл в тупик. Обалдело пялясь в кирпичную стену перед собой и стоящие в ряд мусорные бачки, парень внезапно осознал, что небо потемнело ещё больше. "Чёрт, как же далеко меня занесло..." - подумал Фели, задумчиво смотря на почерневшее небо и почёсывая рыжевато-каштановую голову. "Точно ливанёт. И воздух как-то странно накалился..." - с подозрением прищурил он золотистые глаза. "Как будто что-то случится. Наверно, гроза будет. Ой, а это уже плохо! Надо домой топать, думаю, мама уже там!" Феличиано развернулся и тут же испуганно вскрикнул: из темноты прямо на него выходила высокая худая фигура в длинном плаще с капюшоном. От незнакомца исходила весьма странная, потусторонняя энергетика, и казалось, что тени повинуются ему и укрывают от посторонних, чересчур любопытных глаз. Все ближайшие фонари один за другим погасли, остался светить лишь один, в том самом тупике, где стоял, парализованный ужасом, Феличиано. Фигура плавно скользила навстречу перепуганному насмерть подростку, прямо к небольшому освещённому пространству. Уже можно было разглядеть мертвенно-бледные, тонкие руки с длинными, заострёнными ногтями, что потянулись к капюшону. При виде такого зрелища Феличиано не выдержал и заорал: - А-А-А-А-А-А-А!!!!!!! Не трогай меня, нечисть! Пошёл вон, ве-е-е! Уходи! Он, недолго думая, принялся швыряться в страшного человека всяким барахлом из мусорок, попутно отодвигаясь назад, ничего не соображая от страха. Незнакомец же ловко уворачивался от летящих в него тухлых овощей, банановых шкурок и консервных банок, при этом всё-таки получив пару раз по голове мусорными снарядами, прошипев что-то похожее на "глупый ребёнок, ничего ещё не знает". - Ве-е-е, уходи! - верещал Фели, к своему ужасу замечая, что фигура уходить не собирается, а упрямо продолжает двигаться вперёд. - На помощь! Кто-нибудь! Спасите! Но на крик перепуганного подростка так никто и не явился. Весь мир как будто застыл, время словно остановилось, даже не чувствовалось колебаний в воздухе. Сделав ещё один шаг назад, Фели с ужасом ощутил, как упирается спиной в каменную стену. Пути назад не было. Мальчишке не оставалось ничего другого, как наблюдать за незнакомцем, неумолимо приближающимся к нему. "Это конец..." Наполненные страхом и выступившими слезами золотистые глаза не отрываясь смотрели на фигуру, уже вышедшую на освещённое фонарём пространство и остановившуюся на месте. "Почему он остановился? - пронеслось в голове Фели, пытавшегося посильнее вжаться в стенку, будто надеясь слиться с ней. - Что ему нужно от меня?" Незнакомец тем временем откинул капюшон, явив миру мертвенно-бледное лицо с провалившимися щеками, бескровными губами и слегка торчащими клыками. Его глаза светились неистовым синим светом, а волосы были длиной ниже пояса и цвета чернее ночи. На лбу, едва незнакомец поднёс к нему палец, медленно выступила ярко-синяя татуировка в виде полумесяца со множеством узорчатых ответвлений. Все сомнения разом отпали: перед парнем стоял самый настоящий вампир! Вампир-ищейка. - Не надо, - чуть слышно пролепетал Фели, давясь слезами, будучи уже не в силах кричать. - Не трогайте меня. Вампир же вскинул тонкий длинный палец в сторону Феличиано и произнёс зычным голосом, заставив юношу дёрнуться от внезапного громкого звука: - Феличиано Варгас! Ночь избрала тебя, да станет её зов твоим вторым рождением! Ночь призывает тебя, повинуйся её сладкому голосу. Твоя судьба ждёт тебя в Доме Ночи! - Ась? - только и смог выдавить из себя ничего не понимающий Феличиано. В тот же миг из мертвенно-бледной руки вырвалась синяя молния и ударила в голову мальчишки, прямо в лоб. Дикая боль пронзила юношу. Голова словно разрывалась на части, по всему телу словно пустили мощнейший электрический разряд. Казалось, что все кости ломаются и собираются заново, а внутренности вот-вот выйдут наружу. Парнишка орал, как никогда в жизни, не зная, куда деться от адской боли и как её унять. Внезапно всё кончилось. Боль ушла так же неожиданно, как и появилась. В мир снова вернулись краски, чувства и запахи, но измученному пареньку было сейчас не до них. Перед глазами всё сливалось в одну кучу, тело бросало то в жар, то в холод. Пытаясь сделать пару шагов на дрожащих ногах, Фели почувствовал резкую боль в животе, и его стошнило прямо на землю. Сразу после этого по телу разлилась странная слабость, глаза стали закрываться сами собой, мысли поплыли куда-то. Тихо вздохнув, Фели, откинувшись спиной назад, медленно сполз по стене вниз и завалился на землю без сознания. Вампира давно уже след простыл. Пропали и сопровождающие его тени. Фонари на улице вновь зажглись, и в этот момент небо разразилось жутким грохотом. Хлынул дождь. Все люди спешили скорее по домам, не желая мокнуть на улице под проливным дождём в темноте. И никто не знал, что где-то в тупичке, слабо освещённом единственным фонарём, на земле лежит без сознания промокший насквозь паренёк, на лбу которого медленно появилась татуировка в виде синего полумесяца. Символа Ночи. Символа нового начала.