Глава 2. Le soleil (1/2)
Глава 2. Le soleil
Лучше лучик в глазах, чем солнце в небе.Я учился жить заново. Учился ходить, видеть руками, даже хотел приступить к тренировкам, чтобы уметь оказать элементарное сопротивление теоретическому противнику. Хотя, какому, к чёрту, теоретическому, в наше-то военное время?!
Но драгоценный братишка запретил строго-настрого, обильно приправив свою просьбу слезами и мольбами ?не подвергать себя риску?. Вообще, Изуна оставался единственным лучиком света в моей тьме. Он всегда старался пораньше освободиться, чтобы провести больше времени со мной. Он никому не доверял моё обучение, всегда старался быть рядом. Даже работая с документами, отото не отходил от меня ни на шаг, постоянно спрашивая совета, хотя, вроде, он и сам неплохо справлялся.
Но ты, как и я, понимал, что клану Учиха Мадара больше не нужен, и что заботятся они обо мне, исключительно потому что ты пригрозил им быстрой, но мучительной смертью в случае, если со мной что-нибудь случится. Но это лишь вопрос времени. Я умирал. Медленно, но верно умирал. Поэтому мы можем не успеть. Интересно, братишка, а ты девственник? Мне никогда не приходило в голову спросить о такой мелочи.
Эта жизнь была не для меня. Мне легче было уйти, чем смириться с таким низким существованием. Я продолжал бороться исключительно для него, хотя знал, что мы оба понимаем неизбежность моего ухода. Только я принял это, а он отказывался верить.
***
— Мадара! – ты вбегаешь в комнату с нехарактерным для босых ног шумом.
— Сандалии, Изуна. Сандалии сними, — ты замираешь. Ага, братишка, я научился примечать и такие мелочи. Теперь это мне просто необходимо.
— Прости, — улыбаешься. Я определяю это по тому, как твой голос становится чуть мягче и тоньше. Улыбаюсь в ответ.
***
Сегодня ночью мне опять снились сладкие, вязкие, утягивающие в бездну кошмары. Красные небеса мира Цукиёми, море крови, проливающейся мне под ноги. Потрясающее ощущение силы, когда острая катана входит в ещё тёплое тело, а губы, растянувшись в усмешке, выпивают с губ последний вздох.
Я жил этими снами, потому что мог видеть их, они напоминали мне о том времени, когда я ещё был воином.
Но под утро, когда моё восприятие действительности усиливалось, приходили другие сны. И ты приходил. Опускался рядом на футон, приподнимал моё лицо кончиками пальцев и прикасался к моим губам невесомым поцелуем. Я подавался вперёд, силясь обхватить тебя, прижать к себе… и просыпался.
***
Через несколько дней моё желание достигло своего апогея. Когда ты уходил, мягко притворяя за собой седзи, я ничего не мог с собой поделать, кроме как распустить пояс моего юката и поддаться желанию, тихо произнося твоё имя в такт движениям.
Пусть иллюзорно, но всё было хорошо. Но один безумный день сломал всё.
Ровно в одиннадцать часов вечера, как обычно, ты встал с татами с твёрдым намерением уложить меня спать.
— Изуна, — тихо позвал я, — почитай мне ещё, пожалуйста, — я никогда особо не увлекался чтением. Но сейчас, за неимением лучшего, был вынужден проводить часы, слушая, как отото или кто-нибудь из клановых бабушек озвучит мне очередную историю о принце, спасшем принцессу из лап драконов или правила владения кунаем. Всё что угодно, лишь бы не осязать тишину, липкими нитями опутывающую меня при первой возможности. Одиночество до боли утомительно. Пожалуй, общество отото мне было очень даже приятно, но слушать его размеренный голос, вязким мёдом окутывающий всё вокруг было невыносимо. Возбуждение снова и снова скручивалось в тугой узел внизу живота, принося томную боль.
— Но, ниисан… — ты в растерянности, я ведь так редко тебя о чём-то прошу. – Уже поздно, давай я тебе завтра…
— Изуна, — прерываю твои сбивчивые объяснения. Знаю, ты не меньше моего хочешь остаться. – Ты хочешь спать? Устал, братишка? – чуть насмешливо спрашиваю я, вскинув бровь.
— Нет, что ты! – с испугом восклицаешь ты. Не хочешь показаться слабым? – Я же за тебя волнуюсь!
— Прекрати, — тихо бросаю я.
— Ну…хорошо, только чуть-чуть, ниисан, — строго произносишь ты.
— Оу, я что-то не могу сообразить, это мой брат рядом или очередная старая сиделка? – мы оба смеёмся.
Ты снова начинаешь читать. Когда книга, наконец, захлопывается, по моим расчётам уже около двух часов ночи.
— Теперь точно всё, — безапелляционным тоном сообщаешь ты. Ну и ладно, — ложусь на бок.
Щёлкает выключатель, отодвигается седзи.
— Спокойной ночи, ниисан.
— Спокойной, Изуна.
А потом ты уходишь, и возбуждение накрывает меня с головой. Из последних сил считаю твои удаляющиеся шаги: ровно одиннадцать. Потом судорожно развязываю пояс юката и обхватываю горячую плоть ладонью. Сквозь зубы вырывается сдавленное шипение. Хочется застонать в голос, но, несмотря на то, что ты уже в своей комнате, я не могу себе этого позволить. Вряд ли ты что-нибудь услышишь, но если это всё-таки случится, будет неприятно объяснять тебе причины. Поэтому, двигая ладонью, я только громко дышу и сквозь сжатые зубы шепчу твоё имя.
— Изуна … — вверх-вниз, — Изуна! А-ах… — сдавливаю в кулаке горячую густую жидкость и обессилено падаю на футон. Как же мне плохо. Как я его хочу.
— Ниисан? – твой удивлённый голос на мгновение повергает меня в шок. Ты стоишь, приоткрыв седзи, недалеко от футона лежит забытый тобой документ. Какой же я дурак. Но ты застал меня не в самый подходящий момент.
— Изуна? – мой голос всё ещё хриплый и звучит как-то не очень живо. – Изу-у-уна… — томно произношу я и протягиваю тебе руку, — иди сюда, братишка.
И ты идёшь, словно под действием иллюзии. Твои шаги гулко отдаются в моём воспалённом сознании. Тихо присаживаешься на краешек футона. В комнате стоит острый запах возбуждения, думаю, и ты чувствуешь это резкий мускусный аромат.
— Что ты…