Счастья много не бывает (1/1)

Тишину в особняке нарушал лишь топот мужских сапог да громкие женские крики, доносящиеся из-за закрытой двери. Каждый такой крик эхом отдавался в сознании Меркуцио, по лицу которого уже не первый час градом катился холодный пот.?— Да сколько можно?! —?зарычал мужчина, со всей силы стукнув кулаком по двери, решившей открыться в самый неподходящий момент. Ему пришлось отойти на пару шагов, чтобы выпустить из комнаты женщину, что была не сильно старше него самого. Она прикрыла за собой дверь и взглянула на своего господина снизу вверх, неловко обтирая мокрое лицо платком. За всем этим Меркуцио не сразу осознал, что наступила практически полная тишина.?— Ну, и что ты молчишь? —?раздраженно спросил он, кидая взволнованные взгляды на дверь. Женщина пару раз моргнула, но, спохватившись, замахала руками.?— Господин, прошу, не волнуйтесь! —?запричитала она, опасливо косясь на мужчину. —?С Вашей женой все в порядке. Она родила живого ребенка.?— Кого? —?выдохнул Меркуцио, потерев переносицу и внутренне благодаря Бога за то, что с Лицисией все было хорошо. Беременность давалась девушке отнюдь не легко, да и роды шли слишком, как показалось ее мужу, долго.?— Девочку,?— разочарованно хмыкнула служанка и, склонив голову, с молчаливого согласия господина удалилась. Тот вновь выдохнул, не пытаясь скрыть счастливую улыбку. Дочь. У него родилась дочь, как он и хотел. Вообще-то, правильнее было, конечно, мечтать о мальчике?— наследнике! Но, насмотревшись на сыновей Ромео и Джульетты и на годовалого сына Бенволио, он лишь содрогался от ужаса. С девочкой проще. И отцов они любят больше…?— Милая? —?без стука зайдя в спальню (это ведь его личный особняк!), Меркуцио приблизился к улыбающейся жене, что лежала на кровати, прижимая к себе новорожденную. Лицисия перевела взгляд на мужа и, приложив указательный палец к губам, подозвала его к себе еще ближе. На негнущихся ногах мужчина подошел вплотную и протянул руки к дочери, что незамедлительно перекочевала к нему. Его пальцы дрожали, но он довольно уверенно взял ребенка, внимательно изучая ее лицо. Малышка смотрела на него широко распахнутыми голубыми глазами, смешно открывая ротик. Меркуцио тихо рассмеялся и, удерживая девочку левой рукой, пальцем правой принялся аккуратно поглаживать ее по крохотной ручке.?— Николетта,?— прошептал мужчина, коснувшись лба дочери губами. Лицисия улыбнулась и слегка склонила голову набок. Она все еще тяжело дышала, но старалась не показывать, что пока не отошла от родов. Волновать мужа не хотелось.?— Что это обозначает? —?заинтересованно спросила она, сдвинув ноги в сторону, чтобы Меркуцио мог сесть на кровать рядом с ней. Он перевел на нее счастливый взгляд и, покачивая захныкавшую дочь, облизнул пересохшие губы.?— Победа людей. Другого значения у ее имени быть не может,?— любовно глядя на малышку, отозвался мужчина. —?Николетта делла Скалла,?— с улыбкой прошептал он и потянулся к жене за поцелуем. —?Я люблю тебя. Вас обеих.?— И я люблю тебя,?— прикрыв глаза, усмехнулась девушка. Вот теперь она чувствовала, что у них самая настоящая семья. Четыре долгих года они ждали этого ребенка, три из которых Меркуцио успокаивал жену и говорил, что не все бывает сразу и что он в любом случае будет ее любить. Но все это лишь больше угнетало Лицисию и заставляло чувствовать себя неполноценной. У Джульетты и Ромео росло уже два сына, у Бенволио?— один. Да и Тибальт не отставал?— у него тоже родился сын буквально через несколько месяцев после отбытия в Венецию, где, как оказалось, его ждала давно предназначенная ему девушка по имени Франческа, дочь богатого дворянина.?— Мы воспитаем ее достойной девушкой,?— нарушил наступившую тишину Меркуцио, невесомо поглаживая щеку чихнувшей дочери. Лицисия нежно улыбнулась и кивнула, с трудом, как и муж, сдерживая смех.?— Меркуцио, ты же знаешь, что… что я больше не смогу иметь детей,?— внезапно нахмурилась она, с силой сжав простыню тонкими пальцами и прикусив губу. Мужчина укоризненно взглянул на нее и цокнул, тряхнув по прежнему длинными черными волосами.?— Не неси чепуху. У нас уже есть ребенок, поверь, этого будет достаточно. В конце концов, в этом виноваты мы с твоим братом,?— вздохнул Меркуцио, продолжая неосознанно покачивать притихшую Николетту. Лицисия повела плечом и согласно замычала, решив, что эту тему стоит закрыть. Никто и не предполагал, что ее ранение приведет к таким серьезным последствиям. Однако Меркуцио всегда поддерживал жену и не давал окончательно опуститься в бездну уныния. И пусть даже у него не останется ни одного наследника, он не был готов бросить ее. Уж слишком многое пришлось пережить, чтобы они смогли быть вместе. Да и эта любовь, черт бы ее побрал…?— К слову о Тибальте… ты не мог бы написать ему письмо? Быть может, он приедет, узнав о рождении племянницы,?— грустно усмехнулась Лицисия, принимая дочь из рук кивнувшего мужа.?— Конечно. Сколько уже его сыну? —?нахмурившись, спросил мужчина и принялся напряженно вспоминать хотя бы его имя. Заметив тщетные попытки, девушка тихо рассмеялась. Они видели мальчика всего один раз, через пару недель после его рождения. Но уже тогда можно было сказать, что он безумно похож на своего отца. Меркуцио тогда неплохо так передернуло от вида ребенка.?— Михелю три года. Он чуть младше Каллисто,?— подсказала наконец Лицисия, сжалившись над мужем. Он щелкнул пальцами, подавшись вперед.?— Точно! Интересно, он до сих пор настолько похож на твоего брата? —?покосившись на жену, задумался мужчина. Девушка пожала плечами и слегка пихнула Меркуцио в плечо, напомнив о том, что просила написать письмо. —?Да помню я, помню… скоро вернусь.***Бенволио натянуто улыбнулся молодому слуге, по приказу Меркуцио сообщившему радостную новость.?— Передай им поздравления от меня и жены,?— слегка сипло произнес мужчина и, дождавшись согласного кивка, с чистой совестью закрыл дверь прямо перед носом парнишки. С губ тут же пропала улыбка, оставив на месте себя лишь полное разочарование.?— Что-то случилось? —?из гостевой комнаты выглянула молодая женщина, примерно одного возраста с Бенволио. Он поднял на нее взгляд, оглядывая с ног до головы. Красивая, ничего не скажешь. Но…?— У Меркуцио и Лицисии родился ребенок,?— сухо отозвался блондин, подходя ближе к жене и заводя ее обратно в комнату, где у камина играл их маленький сын. Бьянка, услышав новость из уст мужа, захлопнула в ладоши, радостно улыбаясь.?— Кто? Кто у них родился? —?нетерпеливо поинтересовалась женщина, наблюдая за тем, как Бенволио отодвигает ребенка подальше от камина.?— Дочь,?— буркнул мужчина, абсолютно не разделяя радости Бьянки. Вообще, она часто выводила его из себя своей беспечностью и ребячеством. Ему было не по нраву такое поведение, но ведь он сам выбрал ее. И теперь искренне жалел, надеясь, что глупость жены не передастся их сыну, Андреа.?— Наконец-то! Она наверняка станет прекрасной невестой для Андреа! —?воскликнула женщина, подхватив ребенка на руки и закружившись с ним по комнате. Бенволио устало выдохнул и сложил руки на груди. Это, конечно, было возможно, но все же не слишком вероятно. Первая родившаяся девочка за несколько лет. Это определенно создавало проблему.?— Они наверняка решат выдать ее за Каллисто,?— безаппеляционно заявил мужчина, следя за передвижениями жены. Ее, казалось, такое заявление абсолютно не расстроило. Мысленно она уже наверняка нянчила внуков.?— Не питай напрасных надежд. Разочарование будет не таким сильным,?— кинул Бенволио напоследок и вышел из комнаты, направляясь в свой кабинет. Это было единственное место в особняке, где он мог побыть наедине со своими мыслями. А их было много.Упав в любимое кресло, блондин взглянул в окно, отметив, что дочь у делла Скалла родилась в грозовой вечер. Не то что бы он верил во все эти приметы, но почему-то сразу вспомнилось то, что рожденный в такое время ребенок будет подвержен множеству испытаний.?— Я должен был уехать,?— прошептал Бенволио, запустив пальцы в отросшие светлые волосы. Он не понимал, почему так и не решился сделать это тогда. Так ведь было бы проще и лучше, куда угодно, лишь бы подальше от Лицисии и ее нежных улыбок, адресованных лишь одному Меркуцио. Напрасно понадеявшись на то, что чувства со временем пройдут, Бенволио так и не уехал из Вероны. Женился на красивой дурочке из Капулетти, воспитывал жутко похожего на нее сына, молясь лишь о том, чтоб ему досталась от нее только внешность. Был ли он счастлив? Не совсем. Все четыре года он питал надежду на то, что у делла Скалла так и не будет детей, что во время беременности что-то пойдет не так, и Меркуцио откажется от жены, как бы ужасно это не звучало. Но новорожденная дочь лишь укрепила их связь, не оставляя Бенволио и шанса.А еще он боялся. С этого вечера он боялся, что любимый сын может повторить его судьбу. Влюбится в наследницу делла Скалла, а она полюбит Каллисто и выйдет замуж за него. Или за Дрэго. Тут все зависело от родителей. Но в том, что женихом станет один из них, мужчина не сомневался. Надеяться можно было лишь на то, что девочка сможет обратить внимание на Андреа. Пойти против воли дочери ни Меркуцио, ни Лицисия не решатся. Пережив то, что с ними было, они согласились бы на любого жениха, если их малышка была бы уверена в своей любви.Этот вечер поставил многое на свои места. Для Меркуцио и Лицисии он стал логичным замыканием понятия ?семья?. Для Бенволио не оставил шансов на жизнь с действительно любимой девушкой. Он понял, что теперь должен нести крест своей семьи, должен заботиться о своей жене и сыне, в воспитание которого вкладывал все силы и средства, ничего не жалея для него.А маленькая Николетта тихонько посапывала на руках своей матери, крепко держа отца за палец своей маленькой ручкой. Иногда малышка просыпалась и смотрела на своих счастливых до безумия родителей большими голубыми глазами, в точности повторяющими цвет глаз Лицисии. Меркуцио наконец чувствовал себя в своей тарелке. Кто бы мог подумать, что он будет так радоваться, держа на руках этот маленький комок, глазеющий на него и периодически кричащий. Он видел в ней черты своей жены, видел и свои. Мужчина был готов рассматривать кукольное личико часами, изучать каждый миллиметр, отмечать ее особенности. Наверное, он все еще не мог поверить в то, что это не сон, что эта малютка существует. Ведущий разгульную жизнь раньше, теперь он испытывал абсолютнейшее счастье, лишь прикасаясь к своему ребенку или обнимая свою единственную и любимую жену, с которой его связывало столь много событий. Как они преодолели долгий путь от неприязни до ненависти, от ненависти до интереса и обратно, а потом и до любви добрались. И в истинность этих чувств он верил больше, чем во мгновенную любовь Ромео и Джульетты, что начинала потихоньку угасать. Они не ссорились каждый день, нет, но той всепоглощающей любви уже не было, она незаметно уходила от них, оставляя подарком лишь двух прекрасных сыновей?— Каллисто и Дрэго.Меркуцио взглянул на дочь и аккуратно, еле касаясь, поцеловал ее в лоб. Он знал, что за ее руку и сердце будет вестись борьба, быть может и скрытая, но все же. У всех знатных семей в последние годы рождались сплошь мальчики, каждому из которых в будущем понадобится невеста. Но брюнет не был готов отдать свою малышку, которую он полюбил с первого же взгляда, так просто. Он поклялся сам себе в том, что будет ревностно охранять Николетту так же, как и ее мать.?— Я положу ее в колыбель,?— прошептал мужчина, заметив, что дочка наконец уснула, тихо засопев. Лицисия согласно кивнула и максимально осторожно, стараясь не разбудить ребенка, передала ее на руки поднявшегося Меркуцио. Он, даже не дыша в ее сторону, отнес малышку к кроватке и положил ее внутрь. Еще пару минут постояв рядом и убедившись в том, что она не проснется, он вернулся под одеяло к жене и крепко обнял ее, привычно пристраивая у себя на груди. Девушка удовлетворенно вздохнула и, уткнувшись в него носом, моментально провалилась в сон.?— Спасибо тебе,?— Меркуцио чмокнул ее в макушку и прикрыл глаза, довольно улыбаясь. Он был счастлив.