D-3 Я решил рискнуть всем (1/1)

Ифань с Исином торчат в библиотеке уже почти полчаса. Ифань порой не может сдержаться и посмеивается с того, как серьезно Исин выбирает себе книги.Он вытирает пот со лба тыльной стороной ладони:— Конечно, это серьезно. Я не уверен, что смогу все понять, но мне все равно интересно, — Исин отрывает взгляд от корешков с названиями. — Честно говоря, мне самому как-то странно от такого интереса к этому месту. Я имею в виду этот мир, — решает он объяснить.Ифань прислоняется спиной к соседнему стеллажу. Он уже столько начитался, и его еще ждет целая куча книг, поэтому он даже не смотрит на учебники, и, вопреки своим изначальным намерениям, не особо помогает Исину.— Ну так оставайся здесь. Поступай в универ, учить историю вместе веселее, — Ифань хитро улыбается.Исин резко захлопывает очередную книгу, но ничего не отвечает, продолжая изучать корешки.Проходит еще полчаса, пока Исин наконец-то определяется с выбором. Пока Ифань записывает книгу на себя, мысленно обещает себе больше никогда не ходить в библиотеку с Исином. Его любовь к истории очень трогательна, но целый час выбирать какой-то несчастный учебник — для нервной системы Ифаня это слишком.— Пойдем куда-нибудь сегодня? —Исин спрашивает почти у выхода.Ифань неловко чешет затылок:— Извини, но мне нужно зайти к Ханю. У нас дела.Ему в ответ ничего не говорят. Исин просто кивает и поднимает руку в прощальном жесте.Поворачивая в коридор, Ифань почти налетает на Ханя, который как раз закрывает дверь в аудиторию. Он рассеянно выдыхает:— Привет.— Ага, — Хань улыбается, а Ифань в который уже раз поражается его красоте и тому теплу, что от него исходит.— Так куда мы сегодня идем? — он спрашивает после секундной паузы.— В арт-галерею, — Хань подбрасывает ключи, ловит их и смотрит на Ифаня.Это действительно, пожалуй, внезапно. Сказать, что он в шоке — ничего не сказать.— Не понял...Хань над ним смеется:— Ты бы видел свое лицо!Ифань на это не реагирует, все еще пытаясь переварить арт-галерею.— Я думал, мы идем...Его перебивают:— Да, все правильно. Мы идем туда не картины смотреть. Хотя можно, конечно, если захочешь, но наша главная цель — сам художник.— Я все равно не понимаю.Хань хлопает его по плечу.— Лучше один раз увидеть, как говорится. Тогда все станет понятно.Ифань никогда не был поклонником изобразительного искусства, но даже он сразу понял, что все картины довольно необычные. И дело даже не в том, что на всех полотнах исключительно феи и эльфы. Цветовая гамма, почти всегда прохладная, мягкие линии и свет, исходящий от персонажей на картинах; все это навевало спокойствие. Чувствуешь, словно ты действительно там, в совсем другом измерении.Некоторое время они просто молча переходили от одной картины к другой, пока Хань не остановился и не кивнул на рисунок прямо перед ними.Две феи, — судя по крыльям — один светлый и одна темная, сидели друг напротив друга за небольшим столом. Позади стола стоял эльф в длинном синем одеянии — что-то вроде мантии — с разведенными в стороны руками. То, что это эльф, Ифань понял по заостренным ушам и по длинным, почти до пояса, волосам (спасибо Властелину Колец).На столе лежал какой-то свиток, и светлый фей указывал пальцем прямо на него, чуть склонившись над ним. Женщина с огромными темными крыльями за спиной — Ифань обратил внимание, что художник постарался сделать их прозрачными, насколько это было возможно — подпирала рукой подбородок и смотрела в совершенно другую сторону, словно все происходящее было ей малоинтересно.Разглядывая картину, Ифань пытался понять, почему Хань указал именно на нее, но не видел ничего такого, что как-то бы выделило ее на фоне всех остальных. Все они были загадочными. Помучавшись некоторое время в раздумьях, он перевел взгляд на Ханя, ожидая объяснений.— Помнишь, Исин с Сехуном упоминали пророчество о фее-полукровке, который решит, кому должно принадлежать правление над всем Королевством?Ифань кивает, изучая его лицо. Хань говорит спокойно, но в его глазах сейчас настоящий лед.— Вот этот эльф, — он снова кивает на картину. — Он тоже замешан в этой истории.Ифань вновь устремляет взгляд на эльфа с умиротворенным лицом. В этот раз он замечает, что на его голове красуется что-то наподобие тиары. Довольно скромной, правда. Она почти не заметна.Хань тем временем продолжает:— Самое абсурдное во всей этой ситуации — даже не то, что фея-полукровка якобы должна обвенчаться с одним из принцев, тем самым выбрав сторону, которой суждено править. Вся фишка в том, — Хань поворачивает голову в сторону Ифаня, — что все это — полная чушь. Пророчество — просто выдумка. Нелепая сказка, чтобы установить хрупкое временное перемирие, — Хань вздыхает. — Лично я думаю, эти двое — он показывает пальцем на фей, — просто хотели укрепить свою власть, поэтому и допустили распад Королевства. Раньше, как мне рассказал один старенький фей, короля всегда выбирал народ. Так было до тех пор, пока один светлый правитель внаглую не переписал закон, решив заменить власть на наследственную. Можешь представить, как были недовольны темные, — Хань на автомате поправляет прядь, упавшую на лоб. — И я могу их понять. Возможно, распад Королевства — это не так уж и плохо.Ифань вновь бросает взгляд на картину и снова улавливает новые детали: у светлого фея на поясе закреплены ножны с мечом, а возле табурета, на котором сидит темная, лежит длинный посох.— Каждый раз, когда смотрю на эту картину, замечаю что-то новое.Хань понимающе улыбается:— Да, Чанёль — мастер деталей.Ифань сомневается, стоит ли спрашивать, так как Хань явно терпеть не может эту тему, но он хочет разобраться во всем и поэтому все же решается:— Хань, а как ты узнал, что пророчество фальшивое?— Она мне рассказала, — он показывает на женщину с темными крыльями.Ифань неверяще на него смотрит:— Насколько я понимаю, это сама королева темных.Хань грустно смеется.— Благодаря пророчеству я успел пообщаться с двумя правителями. Знал ли светлый король, что оно выдумка, — я не уверен, он никогда мне этого не говорил. Может и знал, но просто хотел воспользоваться мной, чтобы получить власть над всеми землями.Ифань поморщился:— Этот мужик хотел с тобой обвенчаться?— Если точнее, он хотел, чтобы я обвенчался с его наследником, — видя, что Ифань еще не понял, он уточняет: — Я должен был выйти замуж за Сехуна. Сехун — сын этого короля.Ифаня только и хватает на то, чтобы открыть рот, и, так и ничего не сказав, его закрыть.— А потом я встретился и с ним, — в этот раз Хань показывает на эльфа. Это и есть Чанёль, — он не может не улыбнуться, заметив, как у Ифаня от удивления расширились глаза. — Это пророчество — полностью его идея. Я узнал это, когда побывал в Землях Эльфов.— Понятно... — Ифань трет лоб, пытаясь разложить по полочкам столько новой информации.— Он сказал мне, что я не обязан оставаться с феями, что нет никакой судьбы, и что моя свадьба — с кем бы то ни было — ничего не решит, скорее наоборот, только все усугубит.Ифань снова уставился на картину, не зная попросту, что на это все ответить.— Поэтому я и не люблю, когда Сехун или Исин упоминают пророчество. Все это — просто сказка, из-за которой мне порой приходилось довольно несладко, — Хань бросает взгляд на свои наручные часы.— Но почему ты хотя бы им не рассказал, что пророчество — фальшивка?— Не хочу быть тем, из-за чьих слов разрушится шаткий мир. Это вообще поразительно, что эта пророческая чушь до сих пор успешно предотвращает борьбу за власть. Наверное, Чанёль действительно гений. Вон, кстати, он уже идет к нам, — Хань смотрит куда-то позади Ифаня, и тот тоже оборачивается, чтобы увидеть художника-эльфа.Он снова переводит взгляд на картину, а потом — опять на Чанёля.— Ну да, вроде как похоже... — неуверенно начинает Ифань, — Но...— Просто он волосы обрезал.Ифаню остается только кивнуть в знак согласия:— Да, не зря говорят, что прическа меняет человека. Или эльфа.Внезапно Ифаню приходит в голову одна мысль:— Слушай, Хань, а почему он?..— Ему тогда пришлось бежать вместе с нами. У него там какие-то свои нюансы были.— "С нами"? — переспрашивает Ифань.— Да, я ведь тогда бежал вместе с Минсоком. Он ведь тебе рассказывал? — Хань бросает на него короткий взгляд.Кажется, Минсок вообще ничего не говорил о том, почему и как он оказался в мире людей. Хотя, наверное, это и не странно, им тогда столько всего пришлось обсудить, что он, похоже, забыл об этом упомянуть, поэтому Ифань просто утвердительно кивает в ответ на вопрос Ханя.Опять это чувство. Он сам не знает почему, но каждый раз, когда он слышит о чем-то из прошлого Ханя, ощущает эти короткие, но очень неприятные уколы в области сердца. Словно кто-то ткнул булавкой. Боль мимолетна, но осадок остается.Пока Чанёль остановился с кем-то переговорить, Хань решает посвятить Ифаня в свои догадки:— Я вчера целый вечер сидел и анализировал нашу ситуацию, даже пару схем начертил.— О... — Ифань удивленно смотрит на него.— И для меня стало ясно одно: Сехуну и Исину сто процентов помогают, я в этом уже нисколько не сомневаюсь. Они бы не смогли проделать всю работу самостоятельно. Это все-таки не Королевство Фей, где они все знают. Они сейчас в другом измерении, и их магия работает очень слабо.Ифань медленно кивает, соглашаясь.— Подумай сам: нужно разместить энергонакопители в наивысших точках вокруг Оухая. Для двух напыщенных принцев, да еще и без магии, — это слишком. А Чанёль... Да, он, конечно, никогда не поможет за "спасибо", у него всегда есть свои причины в чем-то участвовать. Без какой-либо личной выгоды он и пальцем не шелохнет, — Хань на секунду задумывается, а после добавляет: — Даже если он им не помогает, в чем я очень сомневаюсь, нужно хотя бы выудить у него какую-то информацию, он уже наверняка с ними виделся.Ифань согласен, чем больше они узнают, тем лучше.Издали наблюдая за тем, как Чанёль активно жестикулирует, пока кому-то что-то объясняет, Ифань вдруг осознает простую истину. Хотя он и хочет помочь предотвратить апокалипсис, по факту, он бесполезен. Хань все делает сам. Конечно, откуда Ифаню знать о местных эльфах? Но что ему самому мешало провести такой анализ, как сделал это Хань? Ничего. Но ему это даже в голову не пришло. Мягко говоря, Ифань чувствует себя группой поддержки.Хань легонько бьет его по плечу, выдергивая из потока мыслей.— Идем, поздороваемся.Чанёль медленно помешивает свой капучино. Ифань не может с собой ничего поделать и пялится на его заостренные уши. Грубо это или нет, но он просто не может оторвать глаз. Не каждый день ведь встречаешь эльфов. Но если быть откровенным, Ифань немного разочарован. В фильмах все эльфы невероятно красивые и утонченные, в то время как Чанёль выглядит... Вполне обычно. Нет, конечно, на фоне всех остальных он выделяется своим зеленым замшевым пиджаком и белыми брюками, но в общей сложности — как-то этого недостаточно. Если хорошо присмотреться, то и уши у него не такие уж и острые. На его картинах эльфы выглядят круче. Хотя если вспомнить слова Исина о том, как на него влияет это измерение, вполне возможно, что с Чанёлем тоже произошли определенные трансформации.Чанёль лукаво улыбается, и, решив закончить безмолвные гляделки с Ханем, наконец отвечает спустя минуту молчания.— Почему ты решил, что я вам, вообще, что-то скажу? Что, если я действительно им помогаю? Ты ведь знаешь, у меня могут быть свои причины, почему массовая телепортация мне выгодна.Хань серьезно на него смотрит:— Ты ведь понимаешь, что может случиться, если собрать в одном месте огромное количество энергии и попробовать все это протиснуть через межпространственный тоннель?Чанёль безразлично махает чайной ложкой:— Феи уверены, что этого не случится. Они тщательно проверили накопители.Хань наклоняется к столу и смотрит на Чанёля исподлобья:— Ты уверен? Лично видел, как они проверяли? Ты, вообще, в технологиях фей что-то смыслишь?Чанёль больше не отмахивается, потому что Хань прав. Он не только лично при проверке не присутствовал, но и правда ничего не смыслит в технологиях фей.Хань продолжает:— Просто подумай... Уверен, что стоит рисковать не только своей жизнью, но и жизнями всех людей и созданий двух измерений? Просто потому, что ты хочешь вернуться назад?В ответ на него смотрят тяжелым взглядом:— Хань, я не идиот. Я знаю, чем это может кончиться, но я все равно решил рискнуть всем. Да, только потому, что хочу вернуться назад.Хань не может поверить своим ушам. Он обводит рукой весь зал:— Все это может разлететься на молекулы.— Может, — твердо говорит Чанёль.Между ними повисает тяжелая тишина. Ифань ощущает на себе ее давление. Он бросает взгляд на лицо Ханя. Тот выглядит угрюмым, глаза бегают из стороны в сторону, словно он ищет какие-нибудь зацепки. Что-нибудь, что заставит Чанёля сказать правду. А может, он уже и вовсе обдумывает другую стратегию.Они так и сидят, увязая в напряженном молчании, пока Чанёль все-таки не делает первый шаг. Он не смотрит на них:— Если честно, все эти погодные аномалии совсем не внушают доверия, — он откидывается на спинку своего стула и трет подбородок. — Мои сомнения растут с каждым днем, но Сехун и Исин — мои союзники.Хань резко вскидывает голову, но Чанёль спокойно принимает его взгляд.Ифань никак не может определить, что сейчас чувствует Хань. Он кажется злым, но вместе с тем он выглядит спокойным, словно пламя, пылающее под глыбой льда.Чанёль продолжает:— Я не могу их предать.Хань чуть наклоняет голову вправо, прищурив глаза:— Неужели...Ему в ответ медленно кивают.Никто ничего не объясняет, поэтому Ифаню приходится вмешаться:— Что это значит?Хань поворачивается к нему:— В мире фей есть клятва семи богов. Это как заклинание, которое заставляет держать свое слово, иначе — тебя поразит силой семи богов.— О, вот оно что... — Ифань разглядывает колонну с цветочной лепкой за спиной у Чанёля. — А оно точно действует? В смысле, мы ведь не в мире фей.Хань пожимает плечами:— Думаю, может подействовать. Их энергонакопители ведь действуют. Поэтому, по идее, обычная магия тоже должна подействовать. Просто... Не так интенсивно... Наверное, — Хань грустно смотрит на Чанёля.— Ну, может, лучше сила семи богов, чем в итоге разлететься на атомы-молекулы? — с надеждой спрашивает Ифань.— Да какая уж там разница? После силы семи богов от тебя тоже ничего не останется, — Хань делает глоток своего остывшего кофе.— Ты ведь сказал, что в этом мире эффект не такой сильный...Чанёль прерывает их спор:— Моя интуиция подсказывает мне, что стоит вам помочь, но сделать это напрямую я не могу, поэтому дам подсказку. Он смотрит то на Ханя, то на Ифаня, и сам наклоняется пониже к столу, чтобы его слышали только они:— Телепортацию нельзя провести без активации.— Без активации чего? — почти что шепотом спрашивает Хань.Чанёль только разводит руками в стороны.— В магии фей я ноль. Я же эльф.Хань устало прикрывает лицо рукой.— Как мы можем воспользоваться подсказкой, если даже ты не знаешь, что это значит? Что это за подсказка такая?! — он вдруг резко отрывает руку от лица: — Ты издеваешься?!Чанёль поднимает руки в примирительном жесте:— Я просто слышал, как это сказал Сехун.— И все?! — с подозрением смотрит Хань.— Да.— Может, это значит, что портал не откроется, пока не будет установлен последний накопитель? — делает предположение Ифань.— Может, — пожимает плечами Хань. — По крайней мере, у нас хоть что-то есть. Хотя это и так очевидно, — заметив удивленный взгляд Ифаня, он объясняет: — Я о том, что нужна активация. По поводу последнего накопителя — не факт, но все может быть.— Вообще-то процесс начинается с определенной точки — места наибольшей концентрации энергии, — Чанёль закинул ногу на ногу, — естественно, портал не откроется, пока не будет установлен последний накопитель, — он бросил взгляд на Ифаня, — но суть в другом.— В чем же тогда? — Ифань в недоумении посмотрел на Чанёля.Тот достал чайную ложку из своей чашки и положил ее возле блюдечка.— Повторю еще раз. Слушай внимательно. Все начинается с определенной точки, где больше всего энергии. А где больше всего энергии? Это все, что я могу сказать.— Ты, вроде, ничего не смыслил в магии фей, — Хань скрещивает руки на груди и подозрительно косится на Чанёля, но тот только раздраженно пожимает плечами.— Я и до сих пор не смыслю, но магия — это магия. Принцип действия один и тот же, — он закрыл глаза и повернул голову вправо.Ифань хотел спросить, в чем дело, но Хань отрицательно помотал головой.Где-то спустя, наверное, пару минут Чанёль улыбнулся.— Ваши друзья уже знают, где это место. С пропусками, думаю, смогу помочь. Будем надеяться, семь богов не сочтут это за прямую помощь, — он, наконец, открывает глаза. — Ну вот, это все, что я могу сделать, — он поднялся со стула. — Спасибо, что посетили выставку.Хань и Ифань последовали его примеру.Пожав на прощание руки, Чанёль поочередно взглянул на них и засмеялся.Хань нахмурился:— Что? Только не говори мне, что случайно что-то подсмотрел.Чанёль насмешливо улыбнулся:— Это очень забавно. В прошлых жизнях вы были врагами, — после короткой паузы и смешка он добавляет: — Поначалу.Ифань с сомнением посмотрел на Чанёля и перевел скептический взгляд на Ханя.— Более того... — видно было, что Чанёлю стоит усилий сдерживать смех. — Вы друг друга просто на дух не переносили. Вампир и, — он показал пальцем на Ифаня, — эльф. Мы тоже были знакомы. И да, — он похлопал Ифаня по плечу, — извини, наверное. Хоть ты и не помнишь, как именно я тебя подставил.Увидев замешательство на лице Ифаня, он засмеялся:— Случайных встреч не бывает.Он кивает им на прощание, разворачивается и уходит.Ифань с Ханем какое-то время просто молчат, обдумывая все, что им удалось услышать от Чанёля, пока Ифань не решает спросить:— Ты веришь в прошлые жизни?Хань безразлично пожимает плечами:— Даже если они и были, то все это уже в прошлом. Единственная польза от прошлого — оно помогает избежать ошибок в настоящем. А если я не помню никаких прошлых жизней, какой в этом смысл? — он поднял голову и уставился на громадную люстру.— А я думаю, что для кого-то они есть, а для кого-то их нет. Мы вроде живем в одном мире, но в то же время у каждого своя вселенная. Понять, насколько ограничен твой мир можно, если только жизнь сталкивает тебя с абсолютно разными людьми. Ты, Минсок, Кёнсу, Исин, Сехун, а теперь и Чанёль, — Ифань медленно выдыхает. — Иногда мне даже не верится, что мне повезло столько всего узнать, хоть много чего и повергло меня в шок, не спорю, но тем не менее, я рад, что для меня столько всего открылось. Но знаешь, что самое интересное? — Ифань блуждает взглядом по залу, в этот раз рассматривая не картины, а публику, которая пришла их посмотреть. — Очень часто у меня ощущение, будто я все равно остаюсь в своем мире. В мире простого студента. Человека, — Ифань грустно смеется. — Из всех нас только я один — человек, — он хмурит брови, на мгновение задумавшись. — Я даже чувствую себя немного особенным.Они переглядываются и начинают смеяться.— Вот видишь, считай это плюсом!Ифань задумчиво улыбается:— Пожалуй, ты прав. Быть человеком довольно неплохо.Хань утвердительно кивает:— Я вот тоже рад, что во мне половина человека. Дает право смыться в родной мир без всех этих фейских интриг. Просто шик.Их взгляды снова пересекаются, и они весело улыбаются друг другу.— Ну пока, конечно, рано мечтать о спокойной рутине. Нужно апокалипсис пережить, — резонно замечает Ифань.Хань от него отмахивается:— Это все потом. Давай сейчас просто отдохнем и выпьем чего-нибудь покрепче.