D-20 У него пробиты соски, а еще он гей (1/1)

Два часа, пятница, а значит — через пятнадцать минут начнутся так ненавистные ему информационные технологии.Но на удивление, Ифань не чувствует сегодня обычного раздражения. Наоборот, он чувствует себя превосходно. Тело как будто стало легче в два раза, в душе беспричинная радость и вообще, все замечательно. Еще вчера вечером он собирался писать жалобу декану о том, насколько бесполезен этот предмет на последнем курсе обучения, учитывая, что когда-то у них уже было нечто похожее, но сейчас его это уже абсолютно не волнует. Он даже удивляется, почему был так негативно настроен.— И что, тебе теперь резко стали нравиться технологии? — Минсок с подозрением косится на него, помешивая кофе.— Не то чтобы нравятся… Просто я забил.— С чего такая перемена? — Друг вопросительно поднимает бровь.— Настроение хорошее. — Ифань искренне улыбается в ответ, но Минсока это, кажется, почему-то настораживает. Он немного отсупает назад и суживает глаза, словно пытаясь что-то разглядеть.Хотя Ифаню, в общем-то, все равно. Пусть думает, что хочет.— А ты не знаешь… — Но договорить ему не дает их одногруппник.— Как дела? — Бэкхён внезапно наваливается на них сзади, приобнимая за плечи.Минсок чуть не выплескивает на себя содержимое стаканчика.— И тебе привет.— Знаете, кто будет у нас вести технологии? Ифань видит, как горят его глаза и понимает: их, как всегда, ждет подробный рассказ о том, насколько сложно сдать у этого профессора зачет, перечень имен всех доблестных студентов, павших в неравной битве за свои оценки, и, конечно, еще несколько сплетен.— И кто же?— Лу Хань! — Бэкхён отрывает руку от его плеча и тыкает пальцем в потолок, словно Лу Хань где-то там, наверху.Лично Ифаню это имя ни о чем не говорит, а вот Минсоку, который чуть не давится кофе, оно, похоже, знакомо. Он переспрашивает, вытирая подбородок:— Лу Хань?— Ага. — Бэкхён доволен впечатлением, которое произвели его слова.— И кто он такой?Судя по тому, как на него уставились две пары глаз, он спросил какую-то глупость.— Ты что, никогда о нем не слышал? — Бэкхён явно возмущен.— Нет, давайте уже рассказывайте.— Ну… — Минсок делает небольшую паузу, собираясь с мыслями. — Его считают чуть ли не гением, и никто не может понять, почему он решил преподавать. Ему двадцать восемь. А еще… Он учился в нашем университете. Он начал преподавать сразу после того, как получил все необходимые документы, но подробностей я не знаю.— Но это не полная картина. — Бэкхён заговорщицки улыбается. — Помимо того, что он гений, у него есть свои скелеты в шкафу. Во-первых, — он загибает указательный палец, — Лу Хань курит.Ифань закатывает глаза.— Во-вторых, — продолжает Бэкхён, — он спит со студентами.Ифань замечает, как застывает рука Минсока, до этого машинально помешивающая кофе.— В-третьих, — их одногруппник переходит на шепот, — говорят, у него пробиты соски, а еще он гей.Довольно забавно, как ?пробитые соски? и ?гей? оказались в одном пункте. Словно равные в своей серьезности преступления.— Согласен, спать со студентами — не самое лучшее занятие, это уж точно, но во всем остальном не вижу особой проблемы.Глаза Бэкхёна расширились то ли от ужаса, то ли просто от удивления.— Это просто слухи. — Минсок швырнул пустой стаканчик в мусорник.Когда они наконец находят нужную аудиторию, дверь внезапно распахивается прямо у Ифаня перед носом. И тут он впадает в ступор. Перед ним тот самый неадекват, который после своего загадочного монолога-диалога с каким-то Исином просто свалил без каких-либо объяснений.Поскольку сейчас его лицо прямо напротив, Ифань может рассмотреть цвет его глаз. Светло-голубые. Необычно яркие, но в то же время холодные, как лед. Линзы?Лу Хань обвел взглядом всю компанию и почему-то остановился на Ифане. После секундного молчания, он спрашивает:— Исторический? — Вроде у всех, но в то же время словно только у Ифаня.Из-за шока его хватает только на то, чтобы просто покивать в ответ.Лу Хань делает шаг в сторону и протягивает руку вправо, приглашая войти в аудиторию.Пара становится настоящим испытанием для Ифаня. Он часто ловит на себе взгляды профессора; в мыслях моментами проскальзывают слова Бэкхёна. ?Он гей? — так и крутится на повторе в голове.Естественно, из-за того, что голова забита черт-те чем, сконцентрироваться у Ифаня не получается, и когда приходит время для практических задач, он без понятия, что делать. Ему, в общем-то, и так было несладко, но судьба решила, что нужно вывести их игру в гляделки на новый уровень. Или, может, Лу Хань так решил? Потому что когда он наклоняется сзади и накрывает своей ладонью руку Ифаня (чтобы помочь, конечно), в помещении вдруг становится очень жарко и душно. Ифаню остается молиться, чтобы еще не покраснеть в придачу. Он уже жалеет, что не успел вовремя отдернуть руку и освободить компьютерную мышь, потому что его ладонь начинает предательски потеть.Лу Хань что-то объясняет, точнее, чуть ли не нашептывает какие-то бессмысленные термины ему в ухо. Хотя может, это просто Ифань не в состоянии сейчас адекватно воспринимать реальность, и его воображение все преувеличивает. Хотелось бы так думать, но в какой-то момент Лу Хань подается чуть вперед и упирается грудью в его плечо.?Говорят, у него пробиты соски?.Ифаню хочется расшибить себе лоб об компьютерный стол, лишь бы прекратить свой поток мыслей. Он чувствует, как неизбежно краснеет, и как уже пылают его уши. С этим надо что-то делать.Наконец от него отстраняются, и он с ужасом осознает, что ничего из объяснений Лу Ханя не то что не понял, он даже ничего не услышал.— Теперь понятно? — Он слышит за спиной приятный, спокойный голос.Он не хочет оборачиваться, чтобы не показывать свое смущение, поэтому отвечает, уставившись в монитор:— Да, да, спасибо.Ифань поворачивается только минуту спустя, но оказывается, что Лу Хань все еще смотрит на него.Ему улыбаются, и в этот момент Ифань понимает, что у него ведь все на лице написано и его только что прочитали, как открытую книгу.Сказать, что ему стыдно — ничего не сказать. Он возвращается назад к монитору и собирает в кулак всю свою силу воли, чтобы наконец-то сосредоточиться на задании.Когда занятие подходит к концу, он быстро собирает свои вещи и пытается как можно скорее оказаться в коридоре. Перед тем как выйти, он краем глаза успевает выхватить Лу Ханя и Минсока, которые что-то обсуждают.Он решает подождать друга подальше от аудитории, чтобы не столкнуться с молодым профессором.Ифань подходит к расписанию, прокручивая у себя в голове все, что происходило на занятии. Если так будет каждую пару, Ифань не переживет этот семестр.Спустя несколько минут, когда хаотичные мысли успокаиваются, он вдруг начинает ощущать чье-то присутствие слева от себя.Поворачивая голову, он очень надеется, что это Минсок, но конечно, его надежды не оправдываются.Лу Хань тоже поворачивается к нему и приветливо улыбается.— Ну как первое занятие? Я заметил, у тебя были сложности.Неловко. Ифань чувствует себя ужасно неловко.— Ну… Не то чтобы трудности, просто… — Он стопориться посреди фразы, потому что не может же он сказать: ?Вы ко мне прижимались со спины, а я все думал, пробиты у вас соски или нет?.Хотя, судя по тому, как начинает смеяться профессор, он и так все понимает. Понимает, что у Ифаня полная каша в голове.Лу Хань как-то непонятно скользит взглядом по его фигуре. Сверху вниз и снова вверх. На долю секунды его взгляд задерживается где-то чуть выше головы.Ифань почти подумал, что профессор решил оценить его телосложение, но ему вспомнилось, как тот точно так же пару дней назад смотрел куда-то поверх его головы и разговаривал с каким-то Исином.От нахлынувших воспоминаний как-то сразу становится не по себе.Лу Хань снова возвращает взгляд на его лицо. Прямо глаза в глаза. Все-таки у него очень красивые глаза. Красивые, но холодные.— Давай сходим как-нибудь на кофе.Он хлопает его по плечу, словно они приятели. Вот так просто. Когда вокруг уйма народу.Ифань успевает заметить, как на них уставился Бэкхён и еще несколько его одногруппников, которые как раз проходили мимо.— Ага. — Только и может он выдавить в ответ.Ему еще раз улыбаются перед тем, как скрыться в бесконечном потоке студентов.Как только он остается один, ему сразу становиться легче. Буквально. Кажется, к нему возвращается прежняя легкость, только еще сильнее. Тело словно парит, все волнение и неловкость сносит волной необъяснимой радости. Какой-то частью мозга он понимает, что это странно и должно его настораживать, но почему-то его это совершенно не пугает.Он упускает момент, когда появляется Минсок. Его друг выглядит озабоченным и это сбавляет обороты счастья.— Все нормально? — На него смотрят пристально и изучающе.— Да, — Ифань махает рукой — просто настроение отличное. Кстати, где ты так долго пропадал?— Это у тебя так настроение улучшилось после общения с профессором? — Уголок его губ ползет вверх, образуя ухмылку.— Нет. — Ифань сразу прекращает улыбаться.Еще не хватало, чтобы Минсок потом его доставал постоянными шутками по этому поводу.— Ну ладно, ладно. Расскажи хоть, чего он тебе такого наговорил, что ты вдруг стал таким веселым.— Предложил кофе.— Всего-то? И ты уже готов до потолка прыгать?— Это не из-за него. — Ифань протестующе машет руками.— Ладно, не буду тебя доставать. Я знаю, что не из-за него.Последнюю фразу Минсок произносит тихо, поэтому Ифань ее не слышит.— А по поводу Лу Ханя… — он продолжает — да, если он тебе нравится, сходи с ним на кофе, почему бы и нет?С этим Ифань, в общем-то, согласен. Почему бы и нет?