Второй год (1/1)
Меркуцио пятнадцать.Второй год он усиленно уделяет внимание учёбе, много читает, где бы ни был, и углублённо изучает свою специальность?— Парис основательно занимается семейным бизнесом, и на Меркуцио уже никакой ответственности не лежит, он ударился в журналистику.Хоть он, как ему казалось, характера не поменял, Ромео и Бенволио друга не узнавали. Смеяться Меркуцио стал ещё безумнее и отрывистее, чем раньше, и остриг волосы?— теперь они едва доставали до плеч, тогда как раньше были куда ниже лопаток. В школе Меркуцио всегда появлялся с широкой улыбкой, расстёгнутым воротником излюбленной фиолетовой рубашки и сбитыми в кровь костяшками пальцев.—?Снова дрался? —?сокрушённо вздыхал миротворец Бенволио, критично и внимательно?— решил стать врачом?после школы?— осматривая израненные руки друга и предельно осторожно ощупывая их. —?И без нас?—?Вы учили алгебру или правила общения с хорошенькими девушками.?Учёный кот не даёт прохода мне, а я ему,?— беспечно пожимал плечами тот, слегка морщась от боли, и косил смеющиеся зелёные глаза на меланхолика Ромео, выводящего на полях тетради сложноватые рисунки. —?А ты что же, снова вместо уроков увивался за кем-нибудь, женообожатель?—?Увы,?— невольно прыскал тот. —?Но Розалина меня уже отшила.Теперь Меркуцио всегда ходил домой один. Всё время. На все попытки друзей увязаться с ним даже после выматывающего экзамена он отвечал насмешливой гримасой и коротким ?нет-нет? и убегал. Монтекки не понимали, почему. Они считали, что с их другом теперь всё не так.Он не дрался с семейкой Капулетти второй год.Он не отличал никого из девушек второй год.Он не гулял по Вероне ночами второй год.Он не ходил в восточное крыло особняка делла Скала второй год.Там абсолютно нечего стало делать после того, что случилось почти два года назад. Старший делла Скала погиб одиннадцатого октября, ровно за две недели до дня рождения старшего племянника. И Парис, и Меркуцио, и Валентин с утра вместе отговаривали его лететь в Зальцбург?— стоял густой туман, и дождь поливал сплошной стеной. Если Парис внешне и сохранял обычную флегматичность, Меркуцио и Валентин вдвоём сгрызли от волнения все ногти четырёх рук и сидели в своей комнате как на иголках.Сначала от Эскала не было звонка по прилёте, затем по приезде в отель. Потом Парис, поцокав языком и решив успокоить двоюродных братьев, включил телевизор, пощёлкал каналы и наткнулся на новостной. Услышав слова ?самолёт? и ?Австрия?, младшие делла Скала отшвырнули книгу Уайльда и помчались в гостиную.Над Альпами разбился самолёт из Вероны в Зальцбург.Прямо перед телевизором Валентин зашатался и чуть не упал в обморок, если бы не Парис, запоздало очнувшийся и схвативший его за шиворот. Меркуцио тупо уставился в экран, щипал себя, не чувствуя боли, и остекленевшими глазами смотрел то на глотавшего воздух ртом Париса, то на полуживого Валентина.?Жить, все хотят жить,??— настойчиво, до свербящей боли билось в висках Меркуцио вечерами, когда он изо всех сил бил крепко сжатыми кулаками стену своей комнаты, потом оседал на колени и начинал рыдать взахлёб, пока с работы не возвращался рассеянный Парис и не заглядывал к двоюродным братьям.В конце первого полугодия радостный и румяный Меркуцио завалился домой без куртки, размахивая дневником, и во всё горло крикнул:—?Дядя!После чего резко застыл на месте, неживыми, в секунду потухшими глазами уставился на портрет Бартоломео, обвязанный траурной лентой, и еле просипел:—?Дядя, я… У меня по всем предметам оценки лучшие…С портрета Эскал взирал на племянника тёплыми, ласковыми глазами и слегка улыбался. Но это былтолькоЭскалс портрета.