17. (2/2)

- Что именно?

- Что он так сильно в тебя втюрился.

- Не гони коней. Никаких ?втюрился? не было. Я просто слегка переборщил… Ну, как всегда.

Девушка села рядом и нежно тронула его пальцы своими.- Ты слепой дебил, Жук.

- Лучше так, чем… Короче, лучше так.Он задушил в пепельнице окурок.- Не знаю я, что дальше с ним делать. Наполеон меня бесит. Я не думал, что Есенин бросится обратно к нему спустя несколько дней… - он запрокинул голову, глядя в потолок, - Такая блядь оказался…

Ракша усмехнулась:

- Ты себя хоть слышишь?

- Отстань.

- Чем дольше будешь кобениться, тем дальше все зайдет.

- Бля… Ракша, куда я опять влез?

- В пизду, братец.- Да если бы в пизду!Брат с сестрой переглянулись, обменявшись улыбками.- Рассказывай, что ты с ним сделал? Почему он с тебя глаз не сводит?

Улыбка сползла с лица парня. Погладив переносицу, он ответил:- Ну… Понимаешь… Когда он с моего разрешения бросил Напа, до меня торжественнодошло, что это уже не шутки. Я добился своего, приручил его… А дальше? Я не собирался переходить на голубую сторону. Мне нравятся девушки и всегда нравились, и трахаться я предпочту с ними. И я… зассал. Играть с Есем было здорово. Знаешь, легко. Как будто он тоже знал правила. Правда, иногда казалось, что это он мной играет…

Девушка кивнула.- Знаю я таких. Созданы, чтобы находить проблемы себе на задницу. Только не забывай, что из-за него ты ушел из спорта.Жуков скрипнул зубами.- Никогда не забуду. Да, мне нужно было уходить, но я собирался обставить это несколько иначе. Я не знаю, Ракша! Я понимаю, что нужно остановиться и бросить все к черту, заниматься своими делами – мне же в ВУЗ поступать, в конце концов. Но это будет нечестно. Неправильно. Я ведь тоже не святой, как ни крути.

На некоторое время в кухне воцарилась тишина. Жуков тыкал пальцем остывший бычок, Ракша думала о чем-то, глядя в свою пустую кружку. Что и говорить – эти двое всегда знали, как им будет лучше. Их не понимали родители, никогда не понимали учителя и даже друзья… Но друг с другом они всегда были на одной волне, даже когда ссорились и дрались смертным боем.

- А что этот Нап – он кто вообще?

- Гей.

- Что за дела, Жук. Стоило уехать учиться, как у тебя одни педики в знакомых. Чотападазрительна!

- Прекрати, - шутливо рыкнул на нее парень, - я не знаю, чем этот петух занимается, но учится неплохо и собирается идти на юриста. От него вся школа с ума сходит… Вот чего я не понимаю совершенно – все знают, с кем он спит, все знают, какой он мудак, и при этом на руках носить готовы. А меня по жизни исчадьем считают. Где справедливость, Ракш?

- Нет ее, Жуков, - прошептала девушка, - нет ее… Смирись.

- У тебя так же?

- Да. Сколько не меняй окружение, себя не переделаешь. Везде одно и то же…- Хочешь, я приеду и набью им морды?

Смешок.- Кстати, о мордах. Лицо Наполеона – твоя работа?

- Чья ж еще.- Так и мажешь ударом справа, да?

- Заткнись.- Сам заткнись, милый.- И вообще, он сейчас без рубашки на баклажан должен быть похож. Ты же помнишь правило, которому отец учил?

- ?Лицо не порти, портибеспалева тело под одеждой?? Пф! Батяня фигни не посоветует.

- От то-то и оно… Двигаться ему явно больновато.- Поэтому Нап не ввязался, когда ты парнишке чуть руку не оторвал?

- Не знаю, может быть… вообще-то он трус еще тот.- Но красивый, - елейно подметила Ракша.- Отрицать не буду. Все покрасивше меня.

- Не с тобой мне постель делить.Жуков уронил на стол пепельницу.- Бля! Ракша!

Та только плечами пожала. Маршал готов был разразиться речью, но в дверях послышалось шуршание. Спавший Тай подскочил и залаял, толком не разбирая, что происходит. Жук осадил пса, опустив руку ему на спину. Выглянул в коридор.

Есенин стоял у стены и смотрел в пол. Лицо у него было еще бледнее, чем до этого, руки подрагивали. Одну он упорно заводил за спину, второй держался за косяк.

Жуков чуть башкой об этот косяк не приложился. Это ж надо было так по-тупому попасться!

- Как давно слушаешь? – поинтересовался он таким тоном, что самому страшно стало.- Достаточно, чтобы все понять, - мрачно ответил Есенин, - я больше тебя не потревожу.

Жуков едва не взвыл.- Да подожди ты! Не торопись! Нам нужно поговорить.Есенин сделал очень глубокий вздох.- Хорошо. Давай поговорим.