Главы 29-30 (1/1)

29. СьюкиМало того, что мои губы все еще покалывало, когда мы спускались вниз, но и все мое тело было словно в огне. Несмотря на то, что той ночью у нас абсолютно точно был секс, я не могла этого вспомнить; теперь наши страстные объятия сеяли хаос в моих мыслях. Я не знала, что губы могут быть такими мягкими, но в то же время настойчивыми. Что поцелуй может быть таким нежным и требовательным. Даже тот факт, что он был на вкус как вишневое печенье, не мог заставить меня отстраниться. Его эрекция втиралась в мою киску, обеспечивая трение, которого отчаянно жаждало мое тело. Желание нарастало все сильнее.—?Сьюки, нам нужно остановиться, если ты хочешь не спешить,?— пробормотал он в мою кожу, продолжая прижиматься ко мне.Мы стонали, как накануне за ужином. Вслух я согласилась с его заявлением, но мое тело не желало иметь ничего общего с отделением от него. Мои ноги обвились вокруг его нижней половины, а бедра намеревались полностью проигнорировать сказанные слова. Я видела его голым; это воспоминание осталось со мной навсегда. Но теперь он был поверх меня, касался каждой части меня?— и все рациональные мысли покинули разум. Я хотела его, нуждалась в нем, как никогда; ничего подобного я не представляла и не чувствовала с моим бывшим парнем. Мои руки изучали его спину; я наслаждалась тем, как его мышцы растягивались и напрягались с каждым движением. Тепло его тела пробирало меня до самого сердца и спешило дальше на юг. Наши рты не расставались. Он украл весь воздух из моих легких. Я была готова охотно отдать ему все это, лишь бы он никогда больше не отстранялся от моих губ.Когда мои руки по собственной инициативе начали снимать его рубашку, он так сильно сжал мои бедра, что я взвизгнула. Он отпустил меня и извинился. Мое тело безмолвно кричало, страдая от утраты его тепла. Я не собиралась принимать его извинения. Теперь я знала, насколько хорош был даже обычный поцелуй с ним; не было никаких сомнений, что я наслаждалась, получая каждый из своих синяков. Его эрекция заметно натягивала джинсы. Я испытала новый прилив жары. Но прежде чем я успела поддаться желанию, тело снова предало меня: желудок громко заурчал. Эрик наклонился, поцеловал меня в последний раз?— мои губы потянулись следом, когда он оторвался,?— и поднял меня на ноги. Он предупредил, что съест меня на ужин, если мы не покинем комнату, так что мне едва удалось очистить разум от похоти. Рациональная, мыслящая часть меня понимала, что еще слишком рано: мы почти не знали друг друга. Но если бы он не потянул меня к двери, я бы с удовольствием перепланировала меню для нас обоих.Не успела я опомниться, как мы уже стояли на кухне. Я совершенно не помнила, как мы туда пришли. С того момента, как мы поссорились, прошло менее десяти минут, так что наш ужин не успел остыть. Я наполнила тарелку для себя и села рядом с Эриком. Мы ели в уютном молчании, украдкой поглядывая друг на друга. Я подождала, пока мы не наелись, и спросила:—?Так почему же ты ударил Куинна?Вилка Эрика замерла в воздухе. Его разум пережевывал мой вопрос гораздо старательнее, чем рот?— еду. Наконец он посмотрел на меня и сказал:—?Он ляпнул о тебе кое-что унизительное, и я рассердился. —?Я продолжала вопросительно смотреть на него. Он вздохнул и выпалил:?— Он сказал, что я подхватил его плаксу-бывшую.—?Что? —?взвизгнула я, едва не подавившись куском стейка. —?Какого хрена он так сказал? В смысле, я знаю, почему, но неужели обязательно быть таким мудаком? Вы вообще знакомы друг с другом?Куинн никогда не упоминал имя Эрика при мне, и уж тем более не говорил, что знаком с ним. Впрочем, он мне много о чем не говорил, так что я не сильно удивилась, когда Эрик ответил:—?Мы вроде как знаем друг друга, но это был первый раз, когда мы по-настоящему разговаривали.Я заметила, что Эрик не решался рассказывать дальше, так что поинтересовалась:—?О чем ты умалчиваешь?Он покусал губу и неуверенно спросил:—?Ты уверена, что хочешь знать? Тебе точно не понравится то, что я скажу.Я улыбнулась и закатила глаза.—?Разве мы не установили, что грубо отвечать вопросом на вопрос? И я в любом случае предпочитаю правду. —?Я положила вилку и повернулась к нему лицом, приготовившись к худшему. —?Давай, выкладывай.Его плечи опустились. Он засунул в рот еще кусок стейка, чтобы выиграть время, и я отобрала у него тарелку, чтобы он не провернул это снова. В конце концов он признался:—?Мы вроде как соревновались в пикапе в тренажерном зале. На самом деле, не совсем соревновались, потому что я каждый раз уходил с девушкой. —?Во мне восстала ревность, но я загнала ее обратно, понимая, что я не могу так себя вести с Эриком, так как мы даже не знали друг друга. Забавно, но я не испытывала абсолютно никакой ревности к действиям Куинна. Эрик продолжил:?— Трей упомянул, что я не нравился Куинну вскоре после того, как я пришел в этот зал. И рассказал о его времяпровождении с женщинами. —?Его голос и взгляд смягчились. —?Несмотря на то, что в то время он встречался с тобой.Он явно оценивал мою реакцию на эту новость, но я ничего не чувствовала. Куинн определенно оставил шрамы на моем сердце; Эрик поплатился из-за моей поврежденной психики всего полчаса назад. Часть меня ожидала от него предательства. Репутация Эрика, разумеется, не помогала мне успокоиться, однако я была бы начеку независимо от того, с кем у меня закончились отношения.Его, видимо, смущало полное отсутствие моих эмоций, поэтому я улыбнулась, давая ему понять, что все в порядке. Он улыбнулся в ответ и добавил:—?Мне вообще-то нравилось быть задницей, когда он пытался подцепить женщину. Так что я вмешивался и злил его этим.Я снова приглушила свою иррациональную ревность и рассмеялась.—?Да, эту твою сторону я знаю очень хорошо. —?Его личностная и физическая задницы были впечатляющими.—?Значит, ты не расстроена?Я пожала плечами.—?Нет. Так уж все вышло, и именно поэтому мы с ним больше не вместе. Эрик не выглядел убежденным. Возможно, моя ревность все-таки проявилась. Я подвинула тарелку обратно, надеясь отвлечь его едой. Когда он на нее даже не взглянул, я выбрала другой метод и сказала:—?Я не знаю, благодарить тебя или злиться. —?Судя по выражению лица, именно этого он и ожидал. Я подняла бровь и уточнила:?— Мне следует поблагодарить тебя за то, что ты затруднял для него измены, но в то же время мне хочется разозлиться на это. Если бы не ты, я бы, возможно, гораздо раньше узнала, что он такой ублюдок,?— закончила я с улыбкой, давая ему понять, что не слишком расстраивалась, но так как его выражение все еще не изменилось, я предприняла отчаянные меры и сказала:?— Думаю, я просто скажу спасибо за то, что заступился за меня. Так что спасибо.Я наклонилась, намереваясь просто чмокнуть его в губы?— раз уж мы сломали первый барьер,?— но Эрик поступил иначе. Он тихо зарычал, как только наши губы соприкоснулись. Его рука обхватила мой затылок, а язык проник в рот. Я уже не могла вспомнить, о чем мы говорили. Мой мозг переключился в режим ?Эрик?, также известный как ?бесстыдная потаскушка?. Неудивительно, что у него было столько женщин. Кто в здравом уме отверг бы его? Я уже прошла полпути к оргазму от одного лишь его поцелуя. Вместо ревности к его прошлым пассиям я чувствовала гордость и некоторое самодовольство при мысли, что в обозримом будущем он был весь мой.Я не осознавала, что мы двигались, пока не услышала, как его тарелка с грохотом упала на пол. Моя задница врезалась в твердый гранит столешницы. Я оказалась на идеальной высоте для того, чтобы эрекция Эрика прижалась ко мне сквозь джинсы. Он целовал и лизал мою кожу от уха до уха через ключицы, что-то бормоча, однако дымка возбуждения затмила не только мой разум, но и уши. Он мог бы объяснять мне, что был тысячелетним вампиром,?— и мне было бы все равно, если он не прекращал делать то, что делал.В один их проходов по спине мои руки потянулись к краю его футболки, и через мгновение, благодаря их чрезмерному усердию в процессе раздевания, я столкнулась с обнаженной грудью Эрика. Я не могла уделить своим торопливым конечностям хотя бы унцию внимания, потому что его грудь была намного важнее. Я не теряла времени, изучая все, чего могла достичь ртом. Руки Эрика проводили собственные исследования, прежде чем он снова напал на мои губы. Мои блудливые руки пробрались между нашими телами и погладили его через джинсы. Он зашипел мне в рот, подаваясь навстречу, а я мысленно подправила свои измерения в сторону увеличения. Мои руки, теперь именуемые как ?Злая? и ?Аморальная?, замерли над пуговицей, преисполненные желания выпустить Кракена, когда до меня долетел запах. Мы оба закашлялись и наконец заметили дым.—?Черт возьми! —?произнесли мы хором. Эрик подбежал и снял с плиты свою дымящуюся футболку и бросил ее в раковину. Я спрыгнула со стойки, спеша выключить плиту, а Эрик пустил воду на свою уничтоженную одежду. Я сказала?— в третий раз за эту ночь:—?Прошу прощения.—?За что? —?спросил он, улыбаясь, совершенно не волнуясь о том, что я едва не подожгла его кухню.—?За то, что почти сожгла твой дом? Что забыла выключить плиту? Что швырнула на нее футболку? —?Это было странно?— раскаиваться, когда я все еще пылала от желания. Это продолжалось еще пару секунд, пока я не почувствовала, как мои шорты падают, и поймала их, когда они уже сползли до колен. Кажется, руки Эрика вели себя гораздо быстрее и незаметнее моих. Я поспешно застегнулась и посмотрела на Эрика.Я понятия не имела, о чем говорил мой взгляд, так как была поражена и несколько смущена, но Эрик лишь покаянно улыбнулся и сказал:—?Прости? —?И я порадовалась, что мои шорты были на месте, так как трусики явно испарились при виде его жемчужных зубов, что пытались ослепить меня.И это работало.В слабой попытке удержать себя от того, чтобы чтобы полностью обнажить его прямо там, где он стоял, я отвернулась и занялась уборкой разбитой тарелки и разбросанной по полу еды, ставшей жертвой нашего импровизированного набега резвых пальцев. Я бросила все в мусорное ведро, вспомнила тарелку, которую разбила накануне, и повернулась, сообщив:—?При таком раскладе к концу недели нам придется есть из кастрюль и сковородок.—?Оно того стоит,?— ухмыльнулся Эрик.Я вспомнила о своей неспособности ясно мыслить, когда на нем не было рубашки, и отвернулась, чтобы убрать оставшиеся тарелки со стойки и иметь повод не смотреть на него. Мой взгляд упал на покерный стол. В гостиной для него было полно места, так что я решила предпринять еще одну попытку перестановки. Я ясно помнила, как Эрик разговаривал с ним и гладил его, словно он был живым существом, так что указала на него и спросила:—?Мы можем перенести его? Ее? Это? В другую комнату?Эрик шагнул вперед, плюхнулся на один из стульев, растянувшись всем корпусом на столешнице, и сжал мягкие бока стола, бормоча:—?Не слушай ее, моя прелесть. Она не хотела. Как только она тебя узнает, сразу же полюбит, как и я.Я сжала бедра?— между ними стало предательски влажно при виде его голой спины, которая буквально умоляла, чтобы ее облизали,?— и испустила весьма невежливое фырканье.—?Моя прелесть, да? Ты понимаешь, Голлум, или Смеагол?— кем бы ты ни был,?— что прелесть была чистым злом, верно?Амелия прошла через фазу Орландо Блума и заставила нас посмотреть всю трилогию ?Властелин колец? в однодневном марафоне. В процессе она делала ехидные комментарии о его тогдашней тощей подружке.Эрик ахнул с насмешливым возмущением и продолжил гладить стол, шепча милые пустяки в его латунные подстаканники.Я бы хотела, чтобы он надел рубашку, потому что так, вероятно, я бы могла найти убедительный аргумент, но мой разум превращался в месиво каждый раз, когда он раздевался. Тут меня осенило: я не была полностью уверена, что он обнажался нарочно все те разы, когда меня ошеломлял его голый торс, однако тот факт, что он предложил поговорить о Куинне в бассейне, был тревожным сигналом. Ему повезло, что я слишком наслаждалась видом, чтобы жаловаться. Но я решила, что ему стоило узнать вкус собственного яда. Моя футболка не была тесной, но подчеркивала фигуру, а v-образный вырез оказался весьма кстати. Эрик меня не видел, так что я немного подтолкнула своих девочек вверх, потянула подол вниз и обошла вокруг стола, пока не оказалась в поле зрения мужа. Я наклонилась и практически промурлыкала:—?В гостиной полно места. Разве не было бы приятнее сидеть и ужинать за настоящим столом?Его глаза не отрывались от моей груди, которая практически вываливалась из лифчика?— хватило бы одного хорошего чиха. Я хотела рассмеяться над его остекленевшим взглядом, но сдержалась и снова спросила:—?Разве так не будет лучше, Эрик? —?И кивнула головой.Хотя он так и не перестал пялиться на мою грудь, он, должно быть, краем глаза увидел, как я кивнула, и его голова скопировала мое движение. Щека потерлась о светло-коричневую ткань в центре стола, на котором он все еще лежал. Я начала очень медленно покачиваться, надеясь его загипнотизировать, и спросила, снова кивнув:—?Так мы можем перенести стол в гостиную?Его щека продолжала тереться о ткань, а глаза следили за моей покачивающейся грудью. Я сочла это за согласие и поскорее подытожила:—?Это здорово! Завтра подыщу обеденный стол.?— А затем поцеловала его в макушку в качестве благодарности. Я быстро отстранилась и вернулась к уборке, пытаясь убедить себя, что мне лишь показалось, что его язык ласкал кожу на моей груди.Если бы я только могла убедить мое либидо.30. ЭрикО чем она говорила?Я видел, как двигались ее губы, но вся кровь в моем теле хлынула к члену, как только она наклонилась передо мной и я увидел ее грудь,?— и теперь я понятия не имел, о чем речь. Майка практически не закрывала ее, но стол, к счастью, скрыл мою физическую реакцию. Руки чесались от желания вернуться к нашему взаимному изучению, так что я как следует вцепился в края стола, пока конечности не обрели волю и не освободили эти груди от их кружевных оков.Конечно, ей было бы удобнее без лифчика. Это гораздо более здоровый вариант, так как белье не будет мешать ей глубоко дышать, верно?Мои пальцы и член дергались, а мозг пытался найти способ уговорить ее позволить мне снять его?— ради ее здоровья. Впрочем, как только она снова наклонилась, все померкло. Ее движения казались мне замедленными?— словно во сне. Я замер, не в силах пошевелиться?— за исключением одной мышцы.Я лизнул кожу между ее грудей. Каждая сторона языка скользнула по одной из моих будущих лучших подружек. Но Сьюки отстранилась, не дав мне возможности познакомиться с ними должным образом.Как мы могли стать лучшими друзьями, если они покидали меня так быстро?Я поднялся со стола, вытер рот и повернулся к Сьюки. Ее тело покраснело, и она снова обмахивалась. Мне тоже было немного жарко, но моя реакция была связана с ней, а ее, вероятно, с теплом духовки. Я попытался избавиться от эрекции, чтобы сосредоточиться на чем-нибудь другом, кроме растянутой подо мной Сьюки. Впрочем, достаточно было вспомнить наш разговор о Куинне и представить ее под ним, как мое желание исчезло. Мысль о его руках на ней заставила мои собственные сжаться в кулаки; будь он здесь, я бы ударил его снова.Моя ревность была иррациональна. Едва ли я мог бросать камни, когда дело касалось нашего интимного прошлого, но мой внутренний пещерный человек продолжал кричать, что она моя. Я не хотел знать, что кто-то еще был с ней близок и мог это вспомнить?— потому что я не мог. Если бы мне сошло это с рук, Куинн не дожил бы до утра.Может, у Пэм на зарплате был киллер?—?Эрик?Звук голоса Сьюки вытащил меня из жестоких фантазий. Судя по выражению лица, она ждала ответа на вопрос, который я не услышал. Ее способность успокоить меня одним лишь своим присутствием по-прежнему немного тревожила меня, но я мысленно отмахнулся и спросил:—?Извини, что ты говорила?И не могла бы ты снять лифчик?Она улыбнулась.—?Я спросила, как прошел твой день.Мой день? Да кому какое дело до моего дня? Моя ночь, однако, была чертовски фантастической?— ну, как только мы справились с нашей ежедневной ссорой. Она присутствовала на самых главных моментах, так что едва ли нуждалась в резюме. Это походило на типичное времяпровождение пар. Пары говорили о своем дне, верно? Я немного подумал и сказал:—?Ну, ты знаешь, как прошло мое утро в спортзале, а потом я поехал на работу.Она закатила глаза?— вероятно, из-за отсутствия деталей в моем рассказе. Но я не собирался упоминать о брюнетке, которая подбиралась ко мне целый день. Подумав об этом, я вспомнил, что воспользовался Биллом, как щитом, а это в свою очередь напомнило мне об игре в покер в среду вечером.—?Я не помню, говорил ли я тебе, но обычно ко мне по средам приходит пара парней около семи на игру в покер. Ты не против?Это было странно?— не только спрашивать ее одобрения на то, что я делал уже несколько месяцев в моем собственном доме, но и желать ее одобрения. Мы уже нашли предостаточно поводов для ссоры, но пока не дошли до стадии примирительного секса, так что я не хотел искать новые причины. Впрочем, когда эта стадия наступит, я буду ссориться направо и налево.Улыбка осветила ее лицо. Она ответила:—?Разумеется, я не против. Ты бы хотел, чтобы я приготовила ужин на всех или кучу разных небольших закусок?Я встал и подошел к Сьюки, чтобы заняться своим ежедневным делом?— вытирать вымытые ею тарелки?— и сказал:—?Тебе не нужно об этом беспокоиться. Обычно я просто беру к пиву чипсы и крендельки.Она игриво подтолкнула меня бедром и ответила:—?Не глупи, это вообще не проблема. Ты в среду придешь с работы примерно в это же время? Я могу приготовить ужин к шести, а потом заняться закусками. Они из тех, кто предпочитает крылышки и фаршированные картофельные шкурки или мини-киши и сэндвичи с огурцом?Я рассмеялся, представив Алсида и Трея поедающими крошечные закуски, оттопырив мизинцы?— особенно после того, как Алсид слопал бутерброды, что Сьюки сделала накануне. Билл, возможно, предпочел бы ?дамский? вариант, но ему не повезло: я хотел крылышки.—?Крылья и шкурки, это было бы здорово,?— ответил я, подтолкнув Сьюки бедром в ответ. Она не смотрела на меня в этот момент и либо не была готова, либо я немного перестарался: она врезалась в раковину и вскрикнула от боли. Мои руки были заняты кастрюлей и полотенцем, поэтому я не мог ее подхватить. Я воскликнул:—?Прости! Я просто играл. Я не хотел причинить тебе боль. —?Блять! Последнее, что я хотел сделать,?— это наградить ее синяками. По крайней мере, не теми, что не шли в комплекте с сексом.Я поскорее освободил руки и потянулся к ней, чтобы убедиться, что она в порядке, а Сьюки с улыбкой развернулась и сказала:—?Попался!Я не заметил в ее руках распылитель для раковины, пока не стало слишком поздно. Она повернула холодный кран, и я завизжал, как девчонка, когда ледяная вода попала на мои лицо, шею и голую грудь. А она смеялась. Я был слишком возбужден, чтобы подумать или сделать что-то более разумное, чем потянуться к кастрюле, полной мыльной воды, и выплеснуть на Сьюки все пенистое содержимое.Она лишь рассмеялась сильнее, крича:—?По крайней мере, это была теплая вода!Затем она повернула форсунку в направлении моей промежности. Я не успел увернуться и заполучил первые несколько секунд ледяного душа. И без того синий цвет моих яиц обрел небывалую яркость. Пришло время объявить войну. Она, должно быть, заметила изменения в моем лице, потому что запаниковала, закричала и вылетела из кухни. Я несся всего на шаг позади.Я последовал за ней в соседнюю комнату. Мы начали кружить вокруг бильярдного стола. Хищник охотился на свою добычу.—?Сьюки,?— мурлыкал я, не отрывая от нее глаз. —?Я тебя захвачу…Более чем одним способом.Ее выражение было одновременно испуганным и веселым. Мы продолжали танцевать вокруг стола и нараставшего сексуального напряжения. Она сказала:—?Сначала поймай,?— и выскочила в гостиную. К тому моменту, когда я доскользил до комнаты, отметив, что мокрые ноги плохо сочетались с паркетными полами, я увидел, что над задней дверью колышутся шторы, а во дворе мелькают ее светлые волосы.Ступив на брусчатку, я набрал скорость. Благодаря более длинным ногам мне удалось подхватить Сьюки у края бассейна. Она не переставала смеяться.—?Поймал…?—?прошептал я ей на ухо, когда она успокоилась. Я не смог удержаться и мягко прикусил край ее уха, ощутив, как она задрожала в моих руках.—?И что ты собираешься со мной делать? —?прошептала она.Много вещей. Много голых вещей. Иногда частично одетых, но в основном голых.Но так как я пока не мог подталкивать ее к этому, выбор был невелик.Я немного забеспокоился, что соседи могут вызвать полицию, когда она снова закричала, прежде чем ее голову поглотила вода бассейна, но это того стоило: она тут же выпрыгнула, шипя ?сукин сын? и ?ублюдок?.—?И ты учишь малышей? —?Рот, как у матроса.Она лишь бросила на меня злобный взгляд, пытаясь не рассмеяться, а я поскорее нырнул в бассейн, уже страдая из-за расстояния между нами. Я схватил ее за талию, выскочив из воды рядом с ней, притянул ее вплотную к груди и сказал:—?Забыл спросить: как прошел твой день, милая?Она хихикнула, расслабилась в моих руках и начала перечислять все, что произошло в этот день в школе. Ее босс показался мне мудаком, но я был рад, что замужество обошлось без последствий. Она бы возненавидела бурю говна, которую Пэм могла создать в случае ее увольнения. Желание защитить, которое ей удалось вызвать во мне, росло с каждым днем, и хотя это было новым для меня чувством, я ничуть не возражал.Когда она упомянула своего коллегу Сэма, я напрягся и теснее прижал ее к себе. Сьюки лишь сказала, что он был вежлив и провел ей экскурсию по школе, но мне было трудно заглушить в себе ревнивого зверя: я не мог помочиться на нее, отметив свою территорию, пока мы были в бассейне. Ревность немного утихла, когда я заметил краем глаза вспышку золотой полоски на ее пальце и красное сердце над ним. Это вызвало в памяти остальную часть татуировки, которую я знал до последнего штриха.?Эрик?.Неужели всего два дня назад вид и назначение наших татуировок казались самым большим кошмаром в мире?Я ткнулся лицом в мокрые светлые волосы Сьюки, пока она продолжала болтать о своем дне. Я вспоминал время, которое мы с тех пор провели вместе, начиная гадать: а не была ли она той мечтой, существование которой я даже не осознавал?А может, я просто был киской.Мы оставались в бассейне до и после наступления темноты. Большую часть времени говорила Сьюки. В основном я слушал, но иногда мои мысли бродили от ее слов к ней самой. Даже того, что она была в моих руках, не хватало. Мой разум искал возможность того, чтобы она, по крайней мере, осталась в них подольше. Я понимал, что она упрется, если я предложу переехать в мою спальню прямо, черт возьми, сейчас. Я даже не хотел секса?— ну, то есть, хотел, конечно, но это не было главной причиной в данный момент. Я все сильнее и сильнее ненавидел расстояние между нами, как физическое, так и эмоциональное, и мне становилось лучше, лишь когда я прикасался к ней.Впрочем, я был отнюдь не готов это признать. Она упомянула о необходимости убраться на кухне, потому что время было позднее, а я ломал голову, пытаясь придумать способ провести с ней ночь. И меня осенило, когда мы в мокрой одежде шли в дом. Увы, я потерпел неудачу, пытаясь убедить Сьюки, что мы должны раздеться снаружи.—?Хочешь посмотреть фильм? —?Она устала после долгого дня. Если она случайно уснет у меня на руках перед телевизором, так тому и быть.Мы добрались до кухни, Сьюки передала мне захваченное из прачечной полотенце и спросила:—?Какой фильм?Мы оба обсушились, не раздеваясь, насколько смогли. Я постарался не слишком пялиться на ее тело в мокрой футболке, пока мы убирали кухню, и перечислил все фильмы в своей коллекции, которые мог вспомнить. Их были сотни. Я выбирал только те, которые мне нравились, так что она могла назвать любой.Я практически поскакал из кухни, ликуя, когда она сказала ?хорошо?, но это ведь не означало, что я стал девочкой, верно? Но чувствовал я себя весьма похоже.Я принял душ, смыв химикаты бассейна, набросил футболку и пару пижамных штанов и вернулся вниз. Сьюки попросила что-нибудь ?смешное? и ?динамичное?, так что я порылся в своей коллекции, пока она переодевалась. Я отыскал идеальный фильм?— и комедийный, и насыщенный действием?— и поставил его в плеер за минуту до того, как она вошла в комнату с тарелкой печенья, которое испекла для меня. Она села рядом со мной на диване, прихлебывая свой чай. Меня снова захватили ароматы вишни?— и от нее, и от печенья. Так как ее я есть пока не мог, я откусил кусок печенья, приглушил свет и включил фильм.Сьюки глотнула чая, но тут же поперхнулась и закашлялась. Я с интересом посмотрел на нее и спросил:—?Ты в порядке?—?Ага,?— кашлянула она. —?Это ?Пираты Карибского моря?? —?спросила она, указав на экран.—?Да, а что? Тебе не нравится? —?Я втайне обожал трилогию и предвкушал скорый выход четвертой части.—?Нет, мне нравится,?— сказала она. —?Какая это часть?Я откинулся на спинку дивана, обнял Сьюки за плечи, призывая прислониться ко мне, что она с готовностью сделала, и ответил:—??Сундук мертвеца?. Самая лучшая, потому что здесь ВЫПУСКАЮТ КРАКЕНА!Сьюки потребовалось некоторое время, чтобы перестать выкашливать попавший не в то горло чай. Я отыскал для нее соломинку, чтобы она не задохнулась. Вскоре после этого она была именно там, где я и хотел,?— спала на моих руках.