Паззл. Техен, ДжинУ, Сынюн, Сынхун, Минхо. (1/1)

Паззл прост – есть ублюдки, которым на всё насрать, есть психи, которым надо издеваться над другими, а есть хорошие милые парни, которые слишком сопливые слабаки и за каким-то хуем дружат с первой и второй категорией. И если первая категория на них, в принципе, никак не влияет, то вторая утягивает на дно. Не за собой, нет-нет, на дно, чтобы на них стоять было удобно, загорая над водичкой.И, ах да, конечно же, есть категория номер четыре – жертвы. Без них бы всё было бессмысленно.- Прости, - глухо говорит Сынюн. Вот он – хороший парень. Слабак, ничтожество. Но – хороший парень.ДжинУ его ?прости? до лампочки. ДжинУ разбит, уничтожен, раздавлен, после такого не встают, после такого забывают дышать, кончают с собой, сходят с ума. ДжинУ тоже слабый. И его просто сломали. Да и было бы что ломать.ДжинУ физически ощущает эту дыру в грудной клетке, слышит, как там свистит ветер. Прикольно свистит, Если с крыши сигануть многоэтажки какой-нибудь, наверное, будет ещё прикольнее.…по крайней мере, у него остались силы на самоиронию, возможно, это хороший симптом.Минхо похлопывает ДжинУ по плечу:- Я всегда говорил, что он мудло, - вот Минхо – ублюдок, которому на всё насрать, хотя, по-своему, тоже хороший парень. Да чёрт, они все – хорошие парни, плохих тут нет, что вы, что вы. А то, что ему насрать – это нормально, это закономерно, не его дело – не его геморрой.- А разве что-то поменялось? – спрашивает Сынхун.Для Сынхуна ДжинУ категорию придумать не в состоянии. Сынхун, в принципе, ещё более безразличный ублюдок, чем Минхо, но как-то иначе, он даже ради приличия не будет делать вид, что ему не похер. И это как-то… честно, что ли.- В смысле? – голос у ДжинУ хриплый, и это стыдно – сорвать его от воплей как-то просто… жалко, что ли. Слишком много эмоций, слишком больно было, когда проломило рёбра осколками, пришлось проораться, а теперь голос хриплый. Стыдно. За себя. За свою слабость. За то, что жертва. Даже не хороший парень, попавший под дурное влияние.- Он был ублюдком, использовал тебя, как хотел, а ты был счастлив. Теперь ты знаешь, что он ублюдок, который тебя использовал. Что, в сущности, поменялось?Это называется ?цинизм?, или может быть – ?реализм? и ?хладнокровие?. ДжинУ не успевает решить. Дверь хлопает, в коридоре слышна возня, потом тихий мат высоким голосом.- Привет, - говорит Сынхун. Сынюн смотрит в пол, Минхо изображает осуждение. А у Джину рвется из груди вой. Такой глупый и отчаянный. А ещё желание кинуться, обнять и просить, чтобы всё, что было вчера, оказалось ложью, оптическим обманом, что всё это не правда, пожалуйста…- Привет, - соглашается Техен, и смотрит ДжинУ в глаза. Доламывая.И Джину понимает, что ничего, в сущности, не поменялось. Сынхун безразличный ублюдок, но прав.Паззл правда прост.Есть моральные садисты, есть моральные мазохисты. И как-то же, мать их, находят друг друга.