36. Перипетия (2/2)

— Боюсь, что ты вновь пытаешься мной манипулировать. — Совершенно верно, — кивнул я. — И вовсе даже не ?пытаюсь?. Бода промолчал. — Я пока отправлю материалы дела, — я переслал ему только что принятый архив, — Решайте сами. Пока я не вздумал объяснить кое-кому, что жадность — это плохо. Или не подписал пару дискредитирующих меня бумаг. — Хорошо. Кстати, ты ещё не подал все нужные документы. Те, что я выслал почти неделю назад.

— Некогда было. — Это очень важно. В первую очередь, для тебя самого. — Ладно, отправлюсь в МФЦ сегодня же. Всё равно туда собирался. Но только после того, как вы объясните, почему же я должен держаться от вашего офиса — с трудом могу назвать это храмом — как можно дальше целую неделю.

— Дружеский визит центральных. Обмен опытом с коллегами, переговоры на высшем уровне. Политика. И это всё должно пройти гладко, а ты всё портишь. И да, никаких ?я сделаю наперекор? или ещё чего. Это не обсуждается. Даже не вздумай появляться в Храме, — отрезал он. — Убедили. Но в ответ я рассчитываю и на вас. До связи, — я завершил голозвонок. Окинув взглядом чертёж ритуального зала, я вновь взялся за комлинк. Деньги и связи — вот мои надёжные союзники. Опора для рычага. Доверять джедаям, надеяться на защиту закона или же на изменчивую, как показала практика, твёрдость своей руки — глупо. Искусство же, магия управляют мной едва не больше, чем я ими. — Травер, — кивнул я крошечной, подёрнутой рябью голограмме. В её огне сгорали мои деньги, и сделать это пламя сильнее я не желал. На твилеке было что-то вроде пышной мантии с широкими рукавами: я уже видел его в чём-то подобном на Рилоте.

— Олег, — кивнул он. — Извини, забыл передать, как там дела с твоим заказом. — Ничего страшного, я слышал, что ты занят. — Даже не представляешь насколько. Я и сам себе удивляюсь, кто бы мог подумать, что всё выйдет так… Так необычно, сложно… непривычно, — задумчиво сказал мой бывший капитан. — Ага; яды и трофеи. Яды есть, с трофеями, увы, не срослось. Этот, тер-рантек? ?Терантетак?? — Терен-та-тек, — по слогам наполнил я.

— Точно. Хотя жители Дрешде зовут его просто пещерным демоном. С ним возникли сложности. Жухлая трава, яд тукатты — это всё не проблема: хотя укус коррибанской гончей обычно и смертелен, это всё-таки не самое опасное животное Коррибана. И не самое редкое. Не то что терантетак. — Я хорошо заплатил. Даже с учётом твоей забавной привычки лазить по чужим карманам.

— Всё честно! Я не брал выше оговоренной награды за посредничество. И охотники… хм, охотник получил свою награду. Или получил своё — тут как посмотреть, — о чём-то размышляя, сказал Травер. — Что-то пошло не так? И почему я нисколечко не удивлён? Так что — что именно выбрало свой путь? — Первая группа охотников прослышала о толщине шкуры этого терентатека и вооружилась абордажными дезинтеграторами. Но они так и не вернулись из пещер — вторая банда была умнее, вот они-то и оправили их туда, как наживку, — ухмыльнулся Травер. Настолько выразительно, что я заметил это даже на дергающейся голограмме.

— Мило. — Думаю, это Коррибан так влияет на своих жителей. А в Дрешде люди и вовсе с особенной, не сразу заметной, но глубоко забравшейся гнильцой: место будто бы проклятое. Но те хитрозадые наёмники тоже оплошали. Мало выманить тварь из логова, нужно спуститься вниз, на место пиршества... Выжить удалось только их предводителю, — Травер, злорадно, каркающе рассмеялся, — он поступил разумно и, бросив всех своих бойцов — даже своё оружие! — сломя голову бежал на поверхность. Его нашли в пустыне — поседевшего и совершенно сбрендившего. Всё беспрестанно твердил: ?Не говорить о Нём, нельзя думать о Нём: он слышит всё, даже твои мысли, не думай о Нём, умолкни…?. Временами вскакивал и орал как дурной — а иногда замирал, уставившись в одну точку, не реагируя ни на что: жалкое зрелище. От него так никто и не вызнал, что же там, под землёй, в действительности произошло. Но склянка с ядом была при нём.

Травер рассказывал с видимым удовольствием, едва ли не кривляясь, и у меня не получалось обмолоть сжатую информацию, выделив зерно истины. Как всегда, впрочем.

— Это главное, — кивнул я на ?яде?. — Я нашёл кое-кого в Кореллии, готового ввезти хоть ситха лысого, так что скоро вышлю адрес закладки с отравой. Не понимаю, зачем они тебе? Ты же не биолог! Вот если бы я замыслил сократить обширный список своих врагов, то воспользовался бы куда более доступной отравой. — Но тогда бы некому было травить жуткие байки, приукрашивая их всё новыми и новыми подробностями, — заметил я. — То, что рассказал я — так оно и было, — притворно обиделся Травер. — Я же — честный твилек, мне можно верить! Нужно! А вот если верить всему, что рассказывают подвыпившие в кантинах, то число сожранных в подземье Коррибана уже достигло нескольких сотен. И терантетак был не один — их рвала целая стая демонов. Целая битва с применением тяжёлых лазеров, хе-хе… Вот, что уже действительно — байки.

— Звучит пошло.

— Ага. Тварь была только одна. Потому что десяток лет тому назад её пытались убить джедаи: это не тайна. Всего лишь хитрое, ловкое, бронированное… но животное. Все демоны, пожравшие охотников, по-настоящему прятались в их собственных головах. — Проще населить мир чудовищами и спихнуть всё на них: во внешний Хаос, — сказал я.

— Они и вправду там водятся, — ответил Травер. — А ты не задумался, откуда они там взялись? — На Коррибане или вообще? — Да хотя бы на Коррибане. — Уверен, что дело не обошлось без ситов. Когда-то песка на этой планете было меньше. А ситы не были призраками… В массе своей, — добавил бывший капитан, взглянув на меня. — Всё торгуешь спайсом? — я решил сменить тему. — Если бы. Добыть его и найти покупателя — самое простое, что мне сейчас приходится делать. Жила чистейшая, буквально на поверхности — добычу организовал уже в первую неделю, клиенты — а… вся Галактика, — Травер тяжко вздохнул. — Меня окружают идиоты, думающие только о том, чтобы набить брюхо едой, а кошелёк — кредитками. Их совершенно не интересует, что будет даже не после них, а хотя бы завтра. — Странные речи ты ведешь. — Я на Рилоте. Не где-то далеко от родной земли, как ты. Кое-кто тут думает, что лучше подыскать планету с более приятным климатом и свалить на неё — всем видом. Его остатками, вернее. Но они не понимают, что это наша планета. Другая — ей никогда не будет.

— Будто бы нет такой возможности. Да та же Аркания вообще сравнительно недавно колонизирована арканианцами. Но кто вообще об этом помнит? ?Центр цивилизации?, ага! Мы теперь даже зовём их ?арканианцами?, Травер.

— У них были свои звездолёты. Они не арендовали, унижено моля, чужие корабли для перелёта. Несмотря на свой эгоизм и жалкий призрак государства, расчленённый на элементы, напоминающие скорее частные корпорации, чем органы власти, они по-своему организованы. Они сильны и богаты. А вот те, кто скоро утеряют власть над собственной землёй, тем более не смогут предъявить права на чужую. Мало не думать под чужую указку, нужно вообще думать. Но все эти бла-агородные господа, наследники великих правителей прошлого даже не способны отстоять тот Рилот, что у них есть. И даже не желают это сделать, не понимая, что происходит на самом деле. Или не желая понять — видимо, по причине старческого слабоумия. Они вцепились в своё завидное для остальных бичей положение, но завидным оно кажется только здесь, на Рилоте. И только им. Слышал же про любопытный обычай — изгонять в Яркие земли четверых оставшихся в живых членов Совета города после смерти любого из них? Я даже не знаю, что послужило причиной его возникновения — нелепая геронтократия или негасимое желание воткнуть кинжал конкуренту в спину? Но это выглядит ужасно смешно со стороны. Утроба! В своих шелках, водрузив пышные зады на золотые табуреты, в окружении накрашенных шлюх они выглядят… убого, — Травер выделил слово ?убого? какой-то особо ядовитой интонацией. Отрава презрения словно стекала с его заточенных зубов.

— Ты же помнишь, что меня, как и всех прочих иноземцев, туда не пустили? Я видел только рядовых твилеков, у которых даже нет денег на билет оттуда. А у кого есть — за тех некому заступиться, и их всё равно продают в рабство.

— Это всё потому, что у них нет образования. Без него они никому за пределами обитаемого терминатора планеты нахер не нужны. А выплюнутые отсталым обществом Рилота — они становятся быстро сгорающим топливом для криминального мира. Набитого, как мусорный контейнер, отребьем, собравшимся в Рилоте пировать на чужом бессилии. Согласись, у твилеков есть повод ненавидеть чужеземцев?

Олег, ты видел только фасад Кала'ууна, но не многое пропустил — смотреть там не на что. Наши недалёкие и при этом удивительно самодовольные правители окружены толпами пышно одетых слуг и придворных, ценными только для них безделушками. Богаты культурно, ?духовно?, как говорят эти этноисследователи. Идиоты! Восторгаться этими дикарями… Если продать весь их хлам и убогие тряпки, окажется, что они беднее рядовой продавщицы из модного бутика — где-нибудь на Тарисе или Эриаду, а то и иной портовой шлюхи, — Травер рассмеялся. Но он ничему не радовался. — Совокупный ВВП Рилота, если исключить из него пёзды и спайс, не больше, чему у пары борделей с Зелтроса. Наши товары ничего не стоят, потому что никому не нужны.

— Не думаю, что тебя одного это не устраивает, — заметил я. — Нет, конечно. Но именно думая так, никто ничего и не делает. Правители мёртвой хваткой вцепились в свои идиотские законы, замкнувшись в своих древних кварталах. В действительности, песчинка за песчинкой продавая самих себя — и заодно всю планету — хаттам. Черви умны, они действуют медленно, не торопливо. Они уже почти добились конечной цели, после которой смысла дёргаться уже не будет. Ты ведь слышал ту присказку, про флик-угря и постепенное нагревание воды? Сойдёт и постепенное остывание — до кристаллизации. Именно поэтому я избегаю терминатора — там можно впасть в иллюзии благополучия. Среди льдов же я всегда близок к смерти. — Что происходит? Про какую конечную цель ты говорил? — спросил я: что именно Травер имел в виду? — Я добываю спайс и потому организовал горные работы. Что мне, по-твоему, сначала понадобилось? — Оборудование и специалисты. Охрана.

— Начнём с железок. На Рилоте ничего не производится. Тут искусственно создана ситуация, когда открывать производство, даже самое примитивное, не выгодно — проще всё завозить из миров, контролируемых хаттами. Никому даже в голову не приходит организовать производство хотя бы расходных материалов к горному оборудованию. Потому что нет специалистов. Нет образования.

— А их нет, в свою очередь, потому, что нет промышленности, — сообразил я. Умение ловко двигать задницей он, очевидно, в образование не включал. — Смекаешь. Сначала демпинг и значительное технологическое превосходство инопланетчиков привели к деградации и экономической зависимости от червяков. А потом те подмяли под себя всё снабжение. Подсадили на приятные и удобные технологии, дав при этом забыть о существовании старых, неприятных альтернатив. Обычная судьба сотен миров, на которых я бывал — стать рынком сбыта хаттских миров... — Не видел хаттов, торгующих запчастями для тракторов и комбайнов, — сказал я. — И твилеки не видят. В этом и заключается вся хитрость — не показывать себя раньше времени. За всеми торгашами и компаниями из Хаттского космоса стоят хатты. И никто иной. Конечная прибыль, все сливки — у слизней. Даже если их рабы сами не всегда это понимают. Прямые рабы и те, кто думает, что он свободен. Им дают разрешения на торговлю, ловко в реальном времени изменяя пошлины — причём безо всяких компьютеров, каждый хатт считает всегда в уме и не делится причинами решения. Они регулируют поставки, вытесняя с рынков одних, давая его поглотить другим. Хатты планируют всё на столетия. Получая прибыль от уже проведённых операций, они непрестанно готовят почву для новых. Если думать только на год вперёд — проиграешь. Да и на десять лет, как самые ловкие людские дельцы — всё равно проиграешь. Противостоять им могут чисто технологически — корпорации, элиты Республики и, как ни странно, некоторых образований поменьше: они — не однодневки. А иные бы и не выжили — тысячи лет конкуренции между планетами и корпорациями… Рилот вот оказался к этому не готов.

— Что мешает открыть производство? Начальные вложения окупятся. Начать с простейшего — купить дроидов, открыть фабрику-другую. Взяться за что-нибудь, что слишком тяжёлое и нетехнологичное, чтобы конкурировать с ввозимым издалека… Фигурка Травера положила одну руку на другую. — Я тебя умоляю! Речь же не идет за честную конкуренцию — конкуренты наймут киллеров, и тебя поджарят. Все дурные мысли выйдут из головы в виде пара вместе с мозгами. Именно поэтому точка невозврата для всей планеты, кажется, уже пройдена. Мало денег, нужна воля и сила, хотя бы в самом начале — но их ни у кого нет! В этом и заключается истинное порабощение — у тебя отнимают оружие и свободу. Ещё немного и произойдёт неизбежное — планету купят целиком, и тогда она официально — насколько это вообще можно говорить о бесформенной Империи хаттов — войдёт в неё. В древности они порабощали планеты в завоевательных походах, теперь разжирели и обленились, но их аппетиты не изменились. Когда это произойдёт — если произойдёт — тогда на Рилоте откроют и фабрики, и современные шахты, и космопорты… только на них будет вкалывать порабощённое до последнего твилека население. Может, их уровень жизни даже вырастет. И некоторые будут выслуживаться перед слизнями, восхвалять своих новых хозяев и лизать им жопы, как лизали рилотской знати. Но все они будут официально бесправными рабами.

— Именно поэтому ты окружил себя боевыми дроидами? — Я тебе об этом не говорил…

— Это не тайна. — Разумеется. Ничего нельзя скрывать достаточно долго. Хотя я и купил их у весьма молчаливых созданий.

— Мне трудно понять твоё доверие коликоидам, хотя дроиды, конечно, отличные… Но что тогда будешь делать ты? Если Рилот купят? — я не стал говорить ?когда?: у каждого своя надежда. — Или если возьмутся лично за тебя?

— Стараюсь об этом не думать. Может быть, набью ?Шлюху? протонными боеголовками и отправлюсь на Шаддаа? Нет, я слишком труслив для этого. И не настолько глуп, чтобы думать, будто что это что-то исправит.

— Но у тебя есть план?

— Может быть. А может и нет. Тебе едва ли это интересно — это не пахнет наживой. И это не твоя земля. — Но зачем тогда так наращивать добычу спайса? — Деньги, Олег, деньги. Мне всё ещё нужны деньги. Чем больше, тем лучше… И если сенаторам и джедаям насрать на Рилот, я завалю Республику таким количеством крышесносной дури, какое в Галактике ещё не видели. Её будут нюхать, жрать и заправлять в вейпы даже в уборных самого Сената. Может, тогда они обратят на нас внимание?

— Вряд ли их это обрадует. — Отчего меня должны волновать их страдания, проблемы с наркоманией? Если им нет дела до моей родины? Им плевать на меня, а я срал на них. Пускай дохнут в корчах с пеной у рта.

— Хорошо, жду новостей о закладке, — попрощался я на этой оптимистичной ноте с Травером. Надеюсь, Фортуна его не оставит. Одного только таланта выживать в любой ситуации недостаточно.

Забавный каламбур. Видимо, я не прав — про ?любую ситуацию?.

Собрав все сохранившиеся вещи, я спустился вниз, строго в назначенное время поприветствовав Сольвина. Убедившись, что я не стремлюсь рухнуть на пол со всех своих полутора здоровых ног, он пригласил меня в свой спидер. Оснащённый броней и щитом — кажется, в его же собственном цехе. В многофункциональном центре у меня были в первую очередь свои дела — пора было удовлетворить настойчивые просьбы джедаев. Но вместе именно с Сольвином в республиканское представительство мы летели для официальной регистрации деловых отношений. Я понимал, что всё это нужно было для удовлетворения врождённого вуайеризма налоговой. И страхования самых различных рисков, по-умному выражаясь. — Сольвин, всё-таки, пятьдесят на пятьдесят — довольно грабительское разделение прибыли от гиперлоции, — подумал я вслух. — Я беру на себя ответственность за твою безопасность, — в который раз возразил Сольвин. — Но ты же знаешь, что будет, если я вступлю в здешнюю гильдию навигаторов?

— С тебя стрясут ещё и процент за членство. Ты более не сможешь самостоятельно продавать лоции — мимо гильдии. Мы не сможем это делать. Придётся перезаключать договор. И ты же должен знать — если они посчитают, что гипермаршрут принесёт вред Кореллии, то заархивируют данные. До тех пор, пока он не перестанет представлять угрозу интересам королевства. Возможно навсегда. — Зато они предоставят мне оружейную лицензию высочайшего класса. Вплоть до протонных торпед. И кто сказал, что я пойду к ним сейчас?

— То есть, только тогда, когда мы сделаем всё, что желаем? Но какая им от того выгода? — Они пойдут на это. Ограничения не так существенны — членство в гильдии даёт и свои преимущества. Кроме того, несмотря на сомнительность меня, как надёжного партнёра, я, как навигатор, не смогу их не заинтересовать. Если всё пойдет как надо. — Разумно. Но только после того, как твой контракт будет исполнен. — Пятьдесят пять, — сказал я, стукнув тростью о пол спидера. — Угомонись: не на рилотском базаре, — отмахнулся Сольвин.

— Всё еще работаешь на Травера? — Эти дела тебя не касаются.

Договор, который мы собирались подписать, ?весил? несколько гигабайт, его распечаткой можно было без следа похоронить под собой всю БСЭ и полное собрание сочинений Ленина вместе взятые. Благо, хранился он на специальном напоминающем крохотный платиновый портсигар ?чипе? — и, разумеется, для сохранения коммерческой тайны в зашифрованном виде. Документ представлял собой не простой текст, заверяемый нашими электронными подписями, затем вносимый в распределенный республиканский реестр договоров подобного рода — блокчейн, в сущности. Это был чудовищный гипертекст, перечисляющий всех участников, их квалификационные подписи, гиперссылки на законы Республики и законы отдельных секторов с контрольными суммами различных не внесённых в него приложений.

Разобраться в нём без помощи специализированного ИИ — хотя бы дроида-юриста — не представлялось возможным. Я сомневался, что на это способны даже мудрейшие из битов — яйцеголовых инопланетян, рассчитывающих, по слухам, простенькие гипермаршруты в уме.

Собственно, ИскИны и проверяли все документы на дыры, но я не волновался за возможное их наличие — договор был относительно типовым.

По идее, абстрактная технология блокчейна позволяет отследить историю каждого платежа и даже отдельно взятого кредита. Это могло бы сделать невозможными любые коррупционные схемы, а её полноценное внедрение внушало надежду, что решатся все проблемы с налогами, взятками и денежными транзакциями. Однако вот уже тысячи лет существовали и оффшоры, и номерные счета, и прочие мелкие радости крупных чиновников и не менее крупных корпоративных деятелей. Я уже не раз натыкался на это, но всё еще не осознавал, как это работает, и где в этом всём моё место. Ведь абсолютные рамки законности любой деятельности напоминали бы прокрустово ложе.

Во-первых, человек попросту неспособен существовать в таких условиях — коррупция и вольная трактовка постановлений обеспечивают необходимую гибкость системы, компенсируя несовершенство и абсурдность законов. Чьи перемены всегда отстают во времени от изменений общества.

Во-вторых, мало кому по нраву голокамеры в уборных. Даже установленные там ради нашей ?безопасности?. Необходимость повсеместно расставить ?камеры? входит в непримиримое противоречие с ?физиологией?. И речь не о необходимости совершать ?дефекацию?, а об иных природных свойствах и желаниях человека как такового. Которые закупорить, не меняя его физиологии, крайне проблематично. Республика, эта славная цитадель демократии, не может процветать без не имеющей широкого освещения, но всем абсолютно очевидной колониальной эксплуатации Внешнего кольца. Без осуществляемых на фронтире Галактики абсолютно неконтролируемых денежных операций и, самое главное, — варварской, разрушительной для целых миров, добычи ресурсов. Но регулировать всё это так же, как и внешне пристойную жизнь в мирах Ядра, невозможно. В-третьих, тогда что угодно можно вписать в рамки того или иного преступления. Был бы человек — а статья всегда найдётся. Причём статья не менее десяти гигабайт длиной, скрупулёзно, чуть ли не до каждого физического движения гражданина, описывающая все критерии преступления — чтобы трактоваться однозначно как представителями тысяч всевозможных видов, культур, населяющих различные планеты, имеющих, например, совершенно различное представление о том, что такое ?хулиганство? или ?сексуальное домогательство?, так и ИскИнам, собственно, и доведших до такого абсурда Республиканское Право. Кроме того, решение суда одного субъекта Республики должно быть понятным в любом другом, а значит не содержать таких расплывчатых, понятных только в аборигенном контексте абстракций, как: ?доброе имя?, ?вера? или ?убеждения?. Неудивительно, что Орден джедаев, юридически представленный в Республике как её уникальный субъект, в незапамятные ещё времена выбил себе право самостоятельно судить своих членов за преступления, совершённые в любой юрисдикции. Правда, это работало только с мирами, входящими в это квазигосударство. И не с такими кадрами, как тот же Улик Кель-Дрома. Не имея достаточных денег, страховки на случай обращения к адвокату или локального (а не общереспубликанского) гражданства, дающего на некоторых планетах право на достаточно квалифицированного государственного юриста, пытаться защищать свои права даже не стоило. Поэтому к таким ?бумагам? стоило подойти со всей серьёзностью. Ей не подтираться в случае чего будут — тут на Кореллии, на одном из миров Ядра.

Пройдя с Сольвином в специальную, ожидаемо аскетичную комнату, мы, подтвердив на биосканерах свои личности и разблокировав свои смарт-карты — паспорта, подмахнули договор. Подписалось и три органических свидетеля — для верности. Помимо наших личных подписей документ закрепляла подпись удостоверяющего агента — республиканского делового центра, чей открытый ключ не допускал никаких сомнений в подлинности его владельца. К документу в качестве протокола прицепили голозапись с сертификатом камеры. Без него запись юридической силы не имела. Речь шла о миллиардах, и иначе было никак.

После чего я распрощался с Сольвином и уже в одиночестве, хотя и под прицелом голокамеры (заверяя свою запись своей подписью), подписал все джедайские бумажки. Полный пакет документов с огромным количеством вложенных смартконтрактов, предусматривавшие самое разное развитие событий, джедаи подготовили за меня. Так, обладая одним статусом — гражданина Республики, я мог подать одно заявление, скажем, попросить вид на жительство в Кореллии, а получив его — мне не нужно было бы возвращаться и подавать заявление уже на гражданство, или ещё десяток других прошений, требовавших статуса гражданина, в которые я долго не вчитывался. Цепочка развернёт сама себя. Хорошо, что тут не принято носить из одной конторы в другую документы — всё, что может быть выслано или затребовано в электронном виде, перемещается без лишних телодвижений и, что приятно, травмирующего опыта общения с бюрократами… В идеале.

Очевидно, что осколок джедайского Ордена намеревался привязать меня к подконтрольному ему сектору. Само собой, это покровительство было негласной офертой. Но сколь мне было ни противно носить чьи-либо знаки и гербы, я как умом, так и неизвестным по счёту чувством понимал, что это прикрытие мне понадобится. Может быть очень скоро. Выбравшись из офисного здания, я, сев в такси, отправился в разгромленную гостиницу. Издали уродство искалеченного здания маскировали голографические проекторы. Вынудив автомобильного ИскИна проигнорировать предупреждающие знаки и опустить спидер на абсолютно пустую площадку, я осмотрелся: место взрыва вычистили, как ресторанную пепельницу, но от сухого запаха гари так и не избавились.

Зияющие в первых этажах башни дыры закрывали красноватые корпускулярные барьеры. Такие, что пропускают только крупные объекты — вроде человека — не давая пройти через них отдельным молекулам и даже самым крошечным пылинкам.

Переступив через голографические запрещающие знаки, я вошел в фойе. Ошмётки дорогой отделки с останками находившихся в зале жертв взрыва давно убрали, всё вымыли и отскоблили, но потемневшие, скрученные, поведённые жаром предметы говорили том, что здесь случилось. Иссечённый осколками, весь во вмятинах, несущий каркас башни, очистив от гари, усилили временными накладками. Прямо как на звездолёте. Стоявшая в центре сфера потрескалась, но не лопнула; впрочем, её население обратилось в пепел, словно в гипоцентре ядерного взрыва. Вот так, живёшь себе, копошишься в земле, а потом где-то вспыхивает сверхновая, или привычное светило начинает вести себя нестабильно — и сразу становится ясно место строго биологической жизни во вселенной…

Единственным относительно целым предметом мебели во всём фойе остался широкий стол, за которым меня впервые встретил метрдотель. Должно быть, щиты… Взяв в руки коммуникатор, принадлежавший когда-то Ивендо, я посмотрел на показания встроенных датчиков. Неточный, чувствительный только к гамма-излучению дозиметр в моих очках показывал превышение над естественным фоном в сотню раз. Теперь ясно, почему тут так всё отдраили. Дезактивация.

Это был явно не барадий. Крошечный протонный заряд? Может быть, даже термоядерный — на синтезе? Или атомный, а всю короткоживущую ?грязь? так тщательно вычистили? Вопросы без ответа… Но долго изучать место чужого преступления мне не дали. Вышедший навстречу протокольный дроид вежливо указал на новый вход, которым следовало пользоваться вместо этого. Не став нарываться и выйдя через застрявшие в открытом положении створки, я обошёл здание и, подтвердив свою личность, прошёл через новые сканеры. Затем поднялся на турболифте наверх, к номеру.

Скинув абсолютно всю одежду сразу у входа, я надел хозяйственные перчатки, достал из рундука вибронож и начал с полным презрением к сохранности шикарной обстановки помещения расправляться с любыми вероятными уликами. Сваливая те предметы обстановки, которые не мог уничтожить или отчистить обжигающим пламенем, в одну кучу. Психометрия и знания основ криминалистики в равной степени помогали мне, кажется, даже обладая синергетическим эффектом. Меня за такое поведение, я уверен, должны выселить, впаяв немалый счёт. Но это меня не волновало. Не дав довести дело до конца, меня отвлёк интерком. — И кого ещё ситы сюда несут?! — спросил я. — Простите, к вам посетитель. Судя по всему, представитель корпорации ?Цзерка?.

— Один? — Да. Важный такой господин.

— Обождите минуту. Я по-быстрому взвесил все ?про? и ?контра?. Если я правильно понимаю его цель, то и он, и я только потеряем время. Более того, поддавшись любопытству, я позволю узнать ему обо мне что-нибудь новое. Но зато сам и вызнаю больше. — Ладно, пускай поднимается. Я слишком мелок, чтобы до меня снизошёл сам Сатана, но вот прислать своих эмиссаров… почему бы и нет? Едва набросив брюки, я распечатал дверь перед ещё не успевшим позвонить посетителем.

Низкорослый — не выше меня — балосар. На вид человек-человеком, только чуть выше лба из курчавой шевелюры вперёд торчала пара заканчивающихся небольшими тарелочками-раструбами подвижных антеннок. Или хоботков? Действительно дорогой идеально скроенный костюм всё равно не скрывал круглого брюшка. Бледное, холёное лицо исказила гримаса недовольства моим столь пристальным изучением. Или его не устроил мой вид?

— Присаживаться не предлагаю, — сказал я.

— Вы сама учтивость, — сказал он.

— Я не более вежлив, чем вы. Раз уж вы здесь — это кое о чём говорит.

— Такова наша работа. Знать всё о потенциальных работниках, — даже не подумал он отрицать.

— И то, что знать не должны? Так ведь? — Нет-нет, должны! Олег, вы хотите, чтобы мы разговаривали стоя? — он красноречиво осмотрелся. Все стулья были свалены в одну кучу. — Так я быстрее выясню, что вам нужно. — Разворачиваете роли? Даже не поинтересовавшись, кто я? Или это вам неинтересно?

— Это же вам что-то от меня нужно?

— В любом случае, лично на меня вы работать не будете, поэтому мне плевать, — сказал балосар. — Я начальник местного отдела Цзерки по подбору персонала. Велдис Вар’мерро, — назвался он так, словно это имя должно было мне что-то говорить. Он, ещё раз брезгливо осмотревшись, нажал пару кнопок на своём украшенном крупным символом корпорации чемоданчике и превратил его в репульсорный табурет. Кажется, действительно плевать он на меня хотел. — Насколько местного? — Эта дыра, — он обвёл рукой разгромленный номер. Я принёс себе стул: стоять в прихожей перед этим корпоративным хищником я не желал. — Которая? Насколько глубоко и широко вы определяете ?дыру?? — Кореллия и окрестности этой припортовой помойки. Кореллианский сектор Республики, то есть. — С чего такая честь? — удивился я. — Не хочу, чтобы кто-то облажался.

— Ой, да ваши работники всё пишут на голокамеру, а врать не станут: всё равно регулярно через полиграф прогоняют, — не поверил я. — А как иначе обеспечить лояльность этих неблагодарных животных? — спросил он меня. — А сами вы проходите проверки на полиграфе? — Даже я прохожу. Все их проходят.

— А Сурт Адрон? Ваш господин и повелитель? — Не следите вы за новостями: теперь руководитель корпорации — Поллардо Сеарио. — Это должность. Кому всё ещё принадлежит блокирующий пакет акций? — Сурту, разумеется. Это он создал Цзерку, такую, какая она сейчас.

— Значит и Поллардо Сеарио тоже регулярно проходит допрос на детекторе лжи, — решил я. Мой собеседник сдержанно рассмеялся. Пока шёл разговор, я выяснил через Силу, что он просто напичкан имплантами, вдобавок выглядит явно моложе своего возраста. В Силе — как мыслящая и ощущающая личность — он читался ужасно, даром, что почти человек. — Думаю, вы уже догадываетесь о том, что мне от вас надо? — задал вопрос рекрутёр. — Чтобы я работал на вас? — Само собой. Цзерка ищет таланты. А таланты — Цзерку. Если они разумны. Вам же присылали эти нелепые агитки от имени республиканского флота? — Присылали. — Даже эти неудачники выискивают талантливых навигаторов. Корпорация нуждается в ваших услугах. — А что взамен?

— Для вас — специальное предложение. Планета на Среднем кольце. Если откроете такую пригодную для проживания, Цзерка выкупит её в вашу полную собственность. Корабль — и не та ремесленная поделка, которую собирается соорудить для вас этот… ?инженер? Сольвин. Деньги: вы даже не придумаете, куда столько можно потратить. Если не решите завоевать ещё пару планет на Внешнем кольце.

— Награда за голову? — Она исчезнет.

— Разве возможно снять её?

— Не всю, но большую часть, — ответил мой собеседник.

— Прекрасно. Значит, вы сами её и назначили? Умный ход, — одобрил я. — И как проверка талантов, и как способ подтолкнуть к решению.

— Я не буду отвечать на этот ваш вопрос.

— Неважно. Не думаете, что довольно опасно в этом признаваться?

— Вы мне угрожаете? — улыбнулся уголками рта Велдис.

— Не беспокойтесь, я не безумец. — И правильно. Не стоит мне — и корпорации в моём лице — так дерзить. Вас даже местные джедаи не спасут.

— Неужели? — Вы знаете, что вашей смерти ищет Гильдия охотников?

— Даже уверен, что это так.

— Они передумают. Если передумаете вы. Мы сможем договориться с ними в таком случае. — Думаете, я их боюсь? — Всё-таки безумец… — бросил рекрутёр. — Тогда знайте — вы цель и для ГеноХарадан.

— То есть они всё-таки существуют? — А вот это действительно была полезная информация.

— К сожалению... да. Весь мир желает растереть вас в порошок. И в то же время ваш талант к прокладыванию гипермаршрутов просто бесценен. Он простаивает без дела. Продайте его и спасёте свою жизнь. Даже сделаете её безбедной и счастливой. Мы — вовсе не корпорация зла, мы знаем, как правильно мотивировать работников. — Продать себя, вы хотите сказать? — Я не тороплюсь, — он достал из внутреннего кармана того, что напоминало пиджак с воротником-стойкой, скромную пластинку со всё тем же символом Цзерки. — И возьмите визитку: вдруг надумаете обратиться. Когда разум возьмёт верх над гормонами.

— А если надумаю... Но не к вам? — Вас защитить сможет только десяток государственных структур во всей Галактике. Но они не любят иметь дела с террористами. — Террористом? — А вы не знали? Ничего… всему своё время, — с превосходством и совершенно искусственно рассмеялся этот упырь. — Что касается наших конкурентов — для вас они не лучше. Но никто во всей Галактике не даст таких возможностей как Цзерка. Предложение уникально, оно персональное. На моей памяти такое случается во второй раз. И тут я понял, что сетка имплантов, прячущаяся под бледной маской, заменяющей его лицо, полностью контролировала его мимику. Импланты в трахее управляли голосом, не выдавали его и искусственные глаза. Не удивлюсь, что и запах тела балосар мог подделать — он мог спокойно лгать, не опасаясь не только ИскИна в моих очках, но и более чувствительных инструментов. Правдоподобно имитируя любые эмоции. — Персональное? — переспросил я. — Если бы вы предложили мне сесть, я бы извлёк из чемодана трудовой договор: он действительно уникален, и… в нём уже вписано ваше имя; а также он будет актуален ещё две недели. — Десять дней? Думаете, что дольше без защиты корпорации я не проживу? — Так думаю не я. Открою секрет: не я решил, что вы нужны корпорации. — Всё так ?заманчиво?… Но я подумаю. Велдис Вар’мерро посмотрел на меня, как на умалишенного, как на ведомое инстинктами насекомое. Кажется, что сейчас он не считал нужным скрывать свои чувства.

— Да, вам дали время на раздумья. Зря. Вы, кажется, безумны, как самец банты во время гона. Будь моя воля, я бы не стал нанимать такого кретина. Пускай выбранная вами судьба вас и накажет. Он встал, взял в руки вмиг потяжелевший чемодан и, не прощаясь, вышел из номера.

Я, закончив с уборкой и окончательно уморившись, решил заночевать здесь же. С рационально-трусливой точки зрения, надо было лететь к джедаям, наплевав на все указания, но Сила подсказывала, что как минимум сутки здесь моей жизни ничто не угрожает. Она, разумеется, не светофор, более того, отвечает всегда на некое глубинное стремление, и хорошо бы, если оно совпадало с ясно осознаваемыми желаниями. Но неспособность давать чёткие ответы компенсируется возможностью получать ответы на те вопросы, где рацио пасует. И сейчас я чувствовал внутреннюю уверенность в том, что если сейчас я останусь в номере, достижению моих целей — какими бы они ни были — это не помешает.

К сожалению, не дав как следует выспаться, меня разбудил шум, крики, яркий свет и чей-то бронированный сапог на груди. Судя по громко зачитываемым мне правам, исполненным патетики обвинениям, почему-то включающим террористическую деятельность, республиканской символике и однообразно-унылой форме спецназа, меня навестила республиканская юстиция.

Я бросил взгляд в сторону сваленных в кучу вещей, которые уже ловко упаковывали по контейнерам ворвавшиеся в номер юстициары... 1) https://ru.wikipedia.org/wiki/Супервентность