Эффект солнечных бликов. (1/1)

Music: ElectroBoyz – ?? ???Солнечный свет скакал яркими бликами у Чанеля перед глазами, заставляя парня слегка щуриться и улыбаться. Не торопясь, молодой человек прогуливался по аллее летнего парка, и он был счастлив. Просто счастлив от того, что светит солнце, от того, что дружная детвора бегает от скамьи к скамье и сбивает с ног прохожих.Прячась от слепящего солнца в тени деревьев, Чанель буквально витал в облаках. Он не был влюблен, у него не случилось ничего радостного, но это не мешало ему озарять всех своей счастливой улыбкой. Своим задорным смехом и веселыми шутками. Просто так, без особой причины.

Чанель любил людей, любил со стороны. Любил шум городов, шум из наушников сидящего рядом соседа. Ему было комфортно только там, где был хоть какой звук. От тишины Чанелю становилось невероятно тоскливо, неприятно и грустно.Он должен встретится со своей университетской группой и пойти в музей. Он с нетерпением ждет этого. Не потому что ему интересны музеи и выставки, а потому что в таких местах всегда собираются разнообразные люди, за которыми очень интересно наблюдать. Его ноги подсознательно начинают двигаться быстрее, приближая его к месту встречи.Национальный этнический музей. Экспозиция выставки действительно интересная, но Чанель слышит только заливистый смех одногруппников и глупо улыбается, глазами цепляясь за мимо проходящих иностранцев и корейцев.

Едва возникшее желание побыть в одиночестве сразу осуществилось; Чанель оторвался от группы, самостоятельно плывя из зала в зал. Все проносилось перед глазами, так быстро, что парень едва успевал усваивать информацию. Его можно было бы назвать энергетическим вампиром, питающимся энергетикой людей, впитывая в себя все до капельки.А потом он заблудился, в очередной раз убеждаясь в том, что пользоваться указателями совершенно не умеет. Пройдя в красный зал, завешенный картинами в полстены, парень обнаружил в центре забавную деревянную скамью, один вид которой сразу же отозвался легкой усталостью в ногах. Подойдя чуть ближе, Чанель разглядел несколько людей, увлеченно занятых своими делами. Кто-то читал книгу, у кого-то на коленях покоился ноутбук, кто-то просто отдыхал. Один из них сидел на краю скамьи и что-то рисовал в своем блокноте. В его ушах были белые наушники, и вампирская сущность Чанеля почувствовала, что сейчас этот человек всем своим существованием не в этой реальности. Чанель заинтересованно подошел еще ближе, наблюдая за ним, отмечая про себя, как легко обгрызенный карандаш скользит по бумаге, как легко и неприметно двигается кисть тонкой и изящной руки. Как парень на пару десятков секунд поднимает взор на картину висящую перед ним, и затем снова утыкается в свой рисунок.Чанель не был против репродукций известных картин, но искренне не понимал, зачем перерисовывать то, что уже написано? Подойдя почти вплотную и незаметно для художника присев рядом, Чанель искоса посмотрел в блокнот и тут же понял, что ошибся. Это была не репродукция; это было что-то новое, необычное, с элементами старого, уже написанного. Такое Чанелю нравилось всегда. Он зачарованно следил за линиями, выходящими из-под грифеля карандаша, совершенно забывая, что не должен показывать своей заинтересованности. Опомнившись, он отвернулся, старательно делая вид, что просто присел отдохнуть.Через какое-то неведомое Чанелю время, художник, устало потерев шею, захлопнул блокнот, пряча его в кожаную сумку приятного коричневого цвета. Встав и размяв затекшие мышцы, он в последний раз окинул взглядом картину, элементы пейзажа которой перерисовывал последнее энное количество часов, и, закинув сумку на плечо, пошел к выходу.Немного погодя, Чанель поднялся и, ведомый неизвестным чувством, последовал за этим с виду невзрачным, но весьма интересным пареньком. Он уже давно позабыл про свою группу, даже не заботясь о том, ушли они уже из музея или все еще там. Сейчас все его мысли были заняты только тем, как бы не потерять низенькую щуплую фигурку художника из виду. Солнце вновь ласкало лицо, слабый ветерок слегка ерошил челку. Чанель шел следом, слегка убавив шаг, так как парень впереди него шел неспешно, и явно наслаждался прогулкой. Не желая быть обнаруженным, Чанель внимательно изучал походку художника: то, насколько сильно он махал руками, пока шел, как оглядывался все время по сторонам, отчего складывалось впечатление, что он нездешний. И чем больше Чанель наблюдал за ним, тем больше милых сторон открывал для себя в этом пареньке. Именно милых. Не то чтобы Чанель предпочитал какой-то конкретный тип людей, но его словно магнитом тянуло к милым людям, не давая даже секунды на раздумья, словно северный полюс к южному. Хотя милых людей тоже можно рассматривать как два подвида: показушно-милые, и те, которые даже не подозревают об этом своем качестве. Так если на показушных, с телефонами, полностью обклеенными наклейками с Hello Kitty, парню хотелось конкретно профейспалмить, то на других его реакция была как у маньяка: глаза расширялись, дыхание сбивалось, весь разум парализовался и мог видеть только милость этих людей – реакция почти такая же, как у быка на красное.Но Чанель был здравомыслящим человеком, и это не позволяло ему накинуться на паренька и задушить в объятиях, попискивая, как восторженная фанаточка: ?Какой же ты милый, оппа саранхэ, хоть я и не знаю твоего имени ~?.Нееет. Поэтому Чанель и любил людей со стороны. Ему никто не мешал ими любоваться, насыщаться тем прекрасным, что было в них, питаться их эмоциями и атмосферой.Паренек внезапно остановился, чем резко вывел Чанеля из транса своих мыслей, и вытащил из своей сумки маленькую и явно не новуюкамеру полароид грязно-коричневого цвета.Чанель был за секунду до, чтобы от восторга не рухнуть в обморок. Он всегда полагал, что у творческих людей богатый внутренний мир; что художник прекрасно может видеть глазами скульптора, слышать ушами музыканта, что художник по своей сути тот же самый фотограф. Если человек не мог делать все это, и при этом называл себя человеком творчества, Чанель показушно бы фыркнул, ибо его имхо возвышалось над всеми представлениями и приоритетами общества.Сделав один снимок солнечного пейзажа, и просматривая получившийся снимок, художник радостно улыбнулся ему, отчего в душе Чанеля кольнуло иглой, даруя осознание того, что снимок удался. Убрав камеру обратно в сумку, художник наконец заметил своего негласного провожатого, смерив его изучающим взглядом.С мыслями ?Упс, спалился? Чанель постарался как можно реалистичнее сделать вид, что будто это не он минуту назад пожирал паренька взглядом. Хмыкнув каким-то своим мыслям и едва улыбнувшись самыми уголками губ, художник отвернулся от Чанеля, просматривая пейзаж перед собой снова, и через какое-то время продолжил свой путь. Дальше смысл преследования для Чанеля стирался.-Чанель любил фотографию, фотоаппараты и всевозможные эффекты фото-пленок, как бы он не умел фотографировать. Солнце играло бликами на дорожках парка, по которому проходил Чанель чуть ли не каждый божий день, даруя наслаждение его искушенным глазам. Улыбка уже который день не сходила с его губ, Чанель мог любому сказать, что любит солнечную погоду до гроба и что если бы он мог, он бы непременно женился на ней. Потому что под лучами солнца он чувствовал себя по-настоящему живым, забывая о проблемах, об одиночестве. Мир как будто менялся; менял свою расцветку с мрачно-серой на приятные пастельные тона.Подставив лицо под теплые лучи, он неспешно прогуливался, успевая краем глаза следить за мимо проходящими прохожими. Иногда он встречал уже знакомых по таким каждодневным прогулкам людей, иногда на его пути попадались новые и интересные личности.Запнувшись об закатившейся под его ноги детский мячик, Чанель очнулся от неги, приседая за игрушкой и с улыбкой вручая ее подбежавшему к нему с испуганными глазенками ребенку. Проводив убегающую фигурку малыша, Чанель перевел взгляд на стоящую подле него скамью, на которой, поджав колени под себя, сидел уже знакомый ему щупленький паренек с висящим старым полароидом на шее.Тогда Чанель понял, что случайности не случаются.