Глава XXVII. (2/2)

- Ох, Инис… - смог лишь пробормотать Тадэус и принял щедрое угощение. – Видимо, ты остановишься лишь тогда, когда я тебе пальцы или руки отсеку… да и то я сомневаюсь. Вдруг ты ртом или ногами научишься красть, грешно, Азарис, - монотонно поведал Инквизитор, понимая, что до мозгов плута все равно не дойдет этот поток слов. Синеглазый мужчина покрутил немного плод в руке и надкусил. Увидев, что Первосвященник все же ест яблоко, шут расплылся в еще более счастливом оскале.

- А! Меня Гэри попросил передать, что Король просит Вас завтра присутствовать на похоронах того трупака. Сжигать будут, - усевшись на скамью рядом с Тадэусом, беспечно изрек Инис. - Не Гэри, а Генрих… не трупак, Зуар, а тело Господина Мерона… почему сжигать? – терпеливо поправил Первосвященник, чувствуя, что еще немного, и он за такое хамство самолично превратит бандита в ?трупак?. ?Совершенно без страха… или без мозгов?, - пронеслось в голове Тадэуса. Порой он действительно удивлялся Инису: как внутри одного человека вообще могла уживаться такая детская наивность и просто дьявольская хитрость?

- Ну, мол, оно все такое понадкусанное… тело! Некрасиво хоронить?.. Его хотят сжечь с почестями и все такое, - разглядывая носки своих сапог, подернул плечами желтоглазый разбойник.

- Ясно, - кивнул Тадэус и поднял руки, чтобы хоть немного размять спину. – Ты помог Генриху с уборкой в хранилище? - Этот богобоязненный сказал, что сам со всем справится, - поморщившись, закатил глаза Зуар, - ну, и Бог ему в помощь…

Заметив недовольную мину рыжего и его явное раздражение от упоминания Старшего послушника, Инквизитор тихо усмехнулся: - Чем тебе Генрих не угодил?

- А чем мне он ?годить? должен? – так же, не подняв взгляда, буркнул рыжий.

- Он хороший молодой человек: исполнительный, добрый, справедливый… - Да-а-а, нимба над пучеглазым лицом не хватает… - иронично поддакнул Инис. - Тронешь его, потом за это месяцами ?каяться? будешь, - предупредил Тадэус, почувствовав от вора явный негатив в сторону темноглазого мальчишки. - Да не трону я… на такого ущербного и рука не поднимется, - с недовольством изрек Зуар, кажется, насупившись еще больше.

- Ладно. Тогда, раз уж ты там избежал работы, будешь помогать мне, - указав ладонью на разложенные вокруг него рукописи, проговорил Инквизитор. Вор протяжно простонал, тем самым показав свое недовольство, но все же поднялся на ноги и устремил шафрановый взор на пепельноволосого, ожидая поручений. - Возьми вот эти книги и положи на полку, верхнюю, и принеси мне с нижней… - начал было мужчина, но вдруг запнулся, пытаясь сформулировать просьбу: ?Тяжело объяснить, какая именно книга нужна тому, кто и читать то не умеет?. Чуть поразмыслив, Тадэус выдохнул. - С нижней принеси самую большую в кожаном переплете и две средних… они обе черные… одна более выцветшая, другая менее… Вскинув брови, плут слегка поморщился и взъерошил рыжие волосы у затылка: - Хо-ро-шо… Он подхватил книги и неторопливо побрел к книжному шкафу. Уложив рукописи, он опустился на корточки и стал рассматривать книги, что стояли перед ним. - В коричневом переплете… - вытянув тяжелый том, бормотал себе под нос бандит, -и две черные… да тут почти все черные! - М-м-м… там у одной уголки сильно помятые, - пытался по памяти описать Инквизитор.

- Дядь… а не проще сказать название? ?Травы и цветы?? Или ?Обряды и Верование?? - вытащив наугад две книженции, зачитал Зуар и нахмурился.

- Что? А ты читать умеешь? – даже слегка опешил Тадэус. Если учесть, что такое умел лишь малый процент простолюдинови даже дворцовых слуг – это действительно было удивительно. ?А ты полон сюрпризов?, - приподнявшись с места, слабо улыбнулся молодой мужчина.

- Ну-у-у, спасибо, мужик! Я, конечно, понял, что вы меня тут уже все в юродивых записали, но зачем же так открыто издеваться? – с насмешкой протянул шут. - И кто тебя читать научил? – склонился над вором Инквизитор, с любопытством разглядывая вора, который в его глаза достиг новой ступени просветления.

- Маменька… - негромко проговорил рыжий, недоверчиво покосившись на улыбающегося Первосвященника. - И писать научила? – с улыбкой продолжал расспрос Тадэус.

- Допустим, - все еще с осторожностью кивнул Азарис. Уж больно ему не нравился довольный лик Падре.

- Отлично! – соединил ладони Инквизитор. - Теперь ты больше не будешь таскать книги и свитки.

- Правда? – удивленно скривился вор.

- Да. Теперь ты их будешь переписывать! – почти весело поздравил с новой ?должностью? Тадэус. Зуар сокрушенно прикрыл золотистые очи и заунывно простонал: - Ну Ё мое…*** Ко всем прочим бедам вскоре мага охватила неизвестная хворь, и тот почти не покидал свою башню. Как заявил королевский лекарь, колдун скорее всего сильно простыл в лесу, на той самой жуткой охоте. Королева пыталась вылечить названного сына и травами, и заклинаниями, но бледный парень будто намеренно отторгал любое врачевание, не желая бороться с болезнью. Родной сын стал будто диким, он не находил себе места и совершенно не знал, что делать дальше. Оливера, разрываемая двумя юношами (одним - сильно заболевшим и другим - отвергнутым и опозоренным), тоже не находила себе места. Единственное утешение ей дарил ее старый друг: Старший Первосвященник как мог помогал опечаленной женщине и поддерживал ее в эти трудные минуты.

Лазарий лежал почти неподвижно. Он тяжело втягивал в легкие воздух и еще тяжелее выдыхал его. Парень ощущал, что из него выкачали всю жизненную энергию, оставив совершенно голую оболочку с огромной пустотой внутри, которую нужно было заполнить; нужно, но не было никаких сил. В голову не лезли глупые мысли о смерти, судя по абсолютному безразличию, он уже был живым трупом. По мнению мага, он должен был чувствовать хоть какое-то угрызение совести за то, что свершил, переживать за принца, который сейчас остался совсем один, однако змееуст не чувствовал ничего. И это пугало еще больше. Пугало не само состояние здоровья, пугала та бесконечная отчужденность. Казалось, случись что-нибудь с Вилмаром или Королевой, ему было бы так же все равно. Задумываясь об этом, колдун с ужасом пытался себя расшатать на эмоции, но результатом был лишь тяжелый выдох и мысль: ?Мне все равно?. Все же перевернувшись на бок, бледный юноша со скукой скользнул взглядом по своей комнате. Заметив на столе тарелку с нетронутой едой, Ларра бесчувственно осознал, что не ел уже третий день подряд. Аппетита совершенно не было, даже чай он вливал в себя через силу, однако колдун ярко ощущал другого рода жажду, и это мучило намного сильнее недоедания. Ларра понял причину своего недуга еще несколько дней назад, но совершенно не знал, как избавиться от него не навредив одному из своих первостепенных ?желаний?. Но это должно было закончиться рано или поздно. Вопрос теперь стоял так: кто первый сдастся – тело и сознание колдуна или его тяга к ?запретному плоду?.

Из оцепенения светлоглазого юношу вывел скрип тяжелой двери. В комнату тихо вошла Королева, в руках она держала небольшой глиняный графин. - Как ты, родной? – ласково отозвалась светловолосая женщина и подошла ближе к постели. Оливера аккуратно поставила на край небольшого прикроватного столика посуду с отваром и коснулась рукой холодного лба мага. – Ты опять ничего не съел? – тяжело выдохнула она, заметив заветрившуюся кашу.

- Я не голоден, - еле слышно отозвался колдун и хотел было натянуть на лик улыбку, но не смог сделать даже этого. Королева сильно нахмурилась и неторопливо погладила парня по голове: - Надо поесть, милый… иначе… - Матушка, я поправлюсь, - вдруг подал более громкий голос Лазарий. Змееуст болезненно поморщился и, не моргая, уставился на резной сундук в конце комнаты. С минуту он что-то решал, взвешивая все ?за? и ?против?, но последней каплей стало действие Королевы. Оливера, пробормотав что-то про ?волнение?, нежно поцеловала мага в лоб и убрала мешающиеся пряди волос за ухо пареньку. И тут Ларра осознал, что действительно больше не чувствует ничего. Раньше подобное отзывалось в груди бледного юноши приятным родным теплом, но сейчас… Сейчас там царила беспросветная бездна и чернота.

- Ма… матушка, могу я… попросить Вас… - подняв прозрачный взор на светловолосую женщину, серьезно отозвался Лазарий. - Конечно… что ты хочешь? - с тревогой переспросила Оливера. - В сундуке лежит алая книга… заберите ее от меня. Заберите и спрячьте… и никогда не говорите мне, где она лежит, - сдержанно попросил суеслов, прикрыв глаза. – Иначе… иначе она задушит меня, а я задушу все вокруг… - каждое слово давалось Ларре с огромным усилием, но не из-за физической слабости, а из-за мысли, что он сейчас отказывается практически от безграничного могущества, которая могла ему подарить эта безымянная рукопись.

- Алая книга? – встрепенулась Королева и, обернувшись в сторону сундука, быстро поднялась с постели. Она подошла к черному резному сундуку и медленно подняла крышку. Ее глаза широко распахнулись, когда она увидела старую книгу без названия и резко повернулась к магу.

- Откуда… она у тебя? – тревожно спросила женщина, взяв красный том в руки. Пальцы начало неприятно жечь, но колдунья лишь сильнее обхватила обложку.

- Я нашел ее в башне… под полом… - честно признался юноша, разглядывая испуганную названную мать и большую книгу в ее ладонях.

- О, боги… - тяжело выдохнула Оливера и чуть покачала головой. – Я же предупреждала тебя, Лазарий… - она очень осторожно раскрыла рукопись и неторопливо пролистала ее. Вдруг она замерла, остановившись на одной из страниц и, захлопнув книгу, живо подошла к кровати мага. Присев на край, а затем, вовсе наклонившись к бледному лику Ларры, колдунья пристально взглянула в очи суеслова и очень тихо спросила: - Лазарий. Скажи мне честно. Ты что-то знаешь о смерти Мерона, чего не знаю я? - опасения и подозрения Королевы были вполне обоснованы. Все ритуалы и заклятья в рукописи были сложными и сильными, некоторые из них вполне могли заставить накинуться зверей на так не полюбившемуся магу и принцу Мерона, а другие - даже принудить растерзать рыцаря самого себя.

- Что? – удивленно выгнул светлые брови маг и заметно нахмурился. Не столько он испугался, что его разоблачат, сколько боялся, что после этого Оливера от него отвернется. Она была и оставалась единственным человеком в замке, ради которого Лазарий был готов даже умереть. - Матушка… причем тут смерть Мерона? Я просто… это книга меня начала пугать, она будто всю жизнь из меня выпила… но… причем здесь Мерон? Королева напряженно вглядывалась в прозрачные зеркальца Лазария и с ужасом понимала, что не видит там ничего – ни правды, ни лжи. Безумно хотелось верить в слова светловолосого парня, но Оливера очень боялась, что ее подозрения окажутся не простым домыслом. Вил замкнулся, и колдунья даже не могла уловить случайный поток его мыслей, чтобы подтвердить или опровергнуть свои догадки. А Лазарий… его сознание поставило настолько хороший блок защиты, что Оливера если и вылавливала какие-то фрагменты, то они никак не помогали ей во всем разобраться.

- Лазарий… я очень надеюсь, что тот случай с кузеном Вилмара всего лишь злой рок судьбы. Я буду безумно расстроена, если узнаю, что этим роком являешься ты… и Вил, - твердо изрекла Королева, дотронувшись до ладони змееуста. Маг устало прикрыл светлые очи и сдавленно выдохнул еле заметно дрожащий воздух.

- Прошу, не отрекайтесь от меня, - сокрушенно проговорил юноша, сильнее зажмуривая защипавшие глаза. Внутри все обожгло от страха и боли, и маг даже вздрогнул: это были первые эмоции за прошедшие недели. - Молю, не оставляйте меня, - начал свою ?исповедь? маг.*** После того, как к магу вновь вернулось сознание, и его жизнь перестала напоминать монотонный и бесконечный кошмар, он, наконец, смог осознать весь ужас произошедшего. Теперь Ларра отчетливо ощущал вину перед Вилмаром, которого, как колдун считал, он бросил в самую трудную в его жизни минуту; перед Королевой, за то, что не смог исполнить свой долг и был так черств к ее милостивой заботе; перед Инквизитором, на которого свалилось столько работы. Нужно было вновь все наладить, собрать, залатать и починить, ведь в этом и заключалось его прямое предназначение в Серебряном замке. И первым делом Лазарий решил начать с принца.

Уже к вечеру колдун стоял у дверей спальни Вилмара, но никак не решался постучать. Было боязно, что расстроенный молодой лев просто не пожелает впустить его или погонит прочь, так и не выслушав. Однако Ларра должен был хотя бы попытаться, несмотря на полученный итог. Поэтому, собравшись с духом, змееуст с силой втянул в легкие воздух и, почти перестав дышать, постучал по тяжелому дереву:

- Простите... Кхм... Вилмар? Могу я войти? - Входи, - послышался уставший голос парня. Ларра осторожно вошел в спальню принца и затворил за собой дверь, лишь затем увидев Вилмара за широким столом. На столе была расстелена карта королевств: где-то были воткнуты иглы, где-то стояли бронзовые фигурки (те самые, которые в детстве вызывали восторг у Лазария), но больше всего колдуна смутил опрокинутый кубок. Когда он подошел ближе, то увидел, что все чернила расплылись от пролитого вина. Карта уже не обозначала никаких границ, скорее служила грязной скатертью для стола, потому что помимо красного напитка на ней лежали остатки еды и прочий мусор. В самой спальне было холодно: окно было раскрыто, иначе здесь было бы нечем дышать. Сам принц сидел за столом и безучастно ?сбивал? фигурки на карте. - Вил… Парень повернул голову к магу и слабо улыбнулся, резко закинув ноги на стол, и откинулся на стуле, качаясь на задних ножках. - Зачем ты пришел? Я же просил не трогать меня. Я очень занят. - Чем же, позволь узнать? – нахмурился Лазарий, который прекрасно знал о ?важных? делах принца: выпивка, карты и куртизанки. Странно, что он вообще оказался в своей спальне, все время меланхолии Ларры Вил редко бывал дома. - Тебе какое дело? – недовольно огрызнулся парень, подняв взгляд на светловолосого колдуна. – Иди, занимайся своими делами. Не мешай мне. Я очень занят. - Чем ты, черт возьми, занят?! Тем, что вливаешь в себя вино?! Это и есть твое занятие?! - маг просто не мог смотреть на то, как Вилмар разрушает себя, практически в прямом смысле этого слова. Но так же он понимал, что сейчас до него было почти невозможно достучаться, но попробовать все же стоило.

- Тон в три раза тише! – рявкнул Вил и поднялся на ноги. Размяв плечи, парень подошел ближе к магу и склонился над ним. – Или теперь я для тебя тоже пустое место?.. Ты ведь знал, что так будет…

- Я не знал! - резко отозвался Ларра, поморщившись от неприятного запаха алкоголя и действительно напрасного и ложного обвинения. - Не ври! Ты знал! Хотя, знаешь, мне плевать. Видеть тебя не хочу… убирайся. Выметайся из моей спальни! И не смей подходить ко мне. Ты - такой же предатель, как и все!

- Вил!.. - пытаясь заглянуть принцу в глаза, тихо позвал суеслов. - Пошел вон, - прошипел лев, нахмурив брови. Лазарий непроизвольно сглотнул. Мало того, что Вилмар был пьян, так он был порядком на взводе. Ему никогда не стоило большого труда больно схватить Лазария, толкнуть, даже ударить, а если вспомнить детство и некоторые порывы юного льва, то он вполне мог оставить и глубокие порезы, и шрамы. Но сейчас Вил считал Ларру если и не врагом, то уж точно предателем. И становилось действительно страшно за последствия его ярости. В его глазах было столько злобы, отчаянья и боли, что невольно маг испытывал настоящий ужас. ?Нечего терять...? - вспомнился магу их с принцем недавний разговор перед коронацией. Кажется, Вилмару теперь и вправду было абсолютно нечего терять. И как бы Лазарий не хотел его утешить и остаться с ним, старательно пытаясь доказать, что он рядом и все еще предан, что не бросит одного, здравый рассудок оказался сильнее. - Хорошо, Вил. Я ухожу... прости за беспокойство, - сжато изрек бледный колдун, не поднимая глаз, чтобы не дать лишнего повода для приступа злости у принца, и незамедлительно покинул его покои.

Шли дни, а Лазарий не находил себе места, будто предали и принизили вовсе не заносчивого принца, а его самого. Королевство просто разваливалось по кускам, замок стал напоминать мрачный и холодный склеп из которого можно было выйти только пройдя через лабиринт, в котором были одни лишь тупики. Даже Хранители Дома - Арахни и Тадэус - не могли собрать воедино рассыпающийся на глазах род Серебряных Королей. Оливера попросту закрыла на все глаза, не желая больше принимать участия в каких-либо дворцовых проблемах. Все катилось по наклонной, все ниже и ниже к точке невозврата. И, кажется, это чувствовали все, однако не предпринимали ничего, дожидаясь логического и закономерного конца.

- ... Тадэус, нас уничтожат... - поникнув головой, тяжко выдохнул маг. Он присел рядом с Инквизитором, опустив голову к коленям. Тадэус как раз заканчивал разбирать очередной указ, который пришлось писать Арахни за рыжеволосого правителя. - Король не хочет ничего видеть... он слишком подавлен. После того, как он увидел мертвого... сына, он будто обезумел. Ты видишь, что он творит? Золото чувствует слабых. Сейчас на троне уже не старый рассудительный Эвой, а вспыльчивый и жестокий Эдмарион... этот тиран сотрет наш Дом с лица земли. И нас вместе с ним... Как Вильгельм этого не понимает? - очень тихо отозвался Ларра, подняв взгляд на друга.

- Вильгельму нужно время. Отец уверен, он придет в себя рано или поздно... - наклонившись к колдуну, тихо проговорил Тадэус. - А если будет поздно? Поздно для нас? - нахмурился Лазарий. Он чувствовал вину за все произошедшие события и совершенно не знал, как все исправить и поставить на место. С другой стороны, он хотя бы попытался выполнить долг перед Королевой и даже, в какой-то мере, перед Вилмаром. Никто не знал, что Король решит оборвать все, все нити, все связи, все.

- Лазарий, не думаю, что Эдмарион настолько кровожаден, чтобы наброситься на нас тогда, когда мы находимся в таком угнетенным положении. - Дэус, но подумай! Это было бы правильно! Это был бы правильный ход! Он бы безо всяких усилий убрал своих соперников! Почему ты веришь, что ему есть дело до наших бед? - чуть громче изрек светловолосый юноша, вскочив от нервозности на ноги.

- Моя Вера, Лазарий, позволяет надеяться на лучшее, - слабо улыбнувшись, отозвался Первосвященник и протянул руку к змееусту. - Я понимаю, тебе страшно. Но ты не должен показывать своего страха. Представь, если мы все сейчас опустим руки и забьемся в панике в щели, что тогда станет с королевством? Оно падет еще быстрее. Что тогда станет с людьми, которые нам дороги? Они совсем угаснут. Должны быть те, за кем другие будут чувствовать себя, как за стеной. Те, кто будут служить им опорой. Подумай об этом, - взяв паренька с прозрачными зеркальцами за руку, рассудительно проговорил молодой Инквизитор. - Дэус... мы не сможем... - зажмурив светлые зеркальца, болезненно поморщился маг.

- Давай так. Лазарий, ты всегда можешь на меня положиться. Я не дам тебя в обиду, - по-доброму улыбнулся Тадэус, успокаивая бледного юношу.

- Ох... - оскалился в ответной улыбке Лазарий и слабо кивнул, - спасибо. - А теперь иди и найди того, кто сможет положиться на тебя, - уклончиво изрек Первосвященник, указав головой в сторону королевских комнат. - Я понял, - уже бодрее усмехнулся колдун и последовал к холлу. Тадэус был прав: ?Если каждый сможет рассчитывать друг на друга, то, возможно, вместе мы вновь сможем встать на ноги...? Воодушевляющие думы и мысли о Вилмаре, которому как никому другому сейчас нужна была опора, прервал Дитрих, идущий к покоям принца с противоположной стороны коридора. Маг интуитивно прибавил шаг и оказался у двери юного льва раньше темноволосого мужчины.

- Господин Вилмар попросил его не беспокоить, - ничуть не смущаясь, слукавил Лазарий. Рыцарь брезгливо оглядел худощавого юношу и все равно сделал шаг вперед. - Это важно! Мне нужно с ним поговорить! - настаивала бывшая Правая рука Мерона. Ларра непроизвольно поморщился от громкого крика и еле заметно прищурился: от мужчины сильно пахло вином, которого он явно перепил в избытке.

- Он неважно себя чувствует. Говорю Вам, к нему сейчас нельзя, - упершись ладонью в закрытую дверь опочивальни, строже отозвался колдун. Однако это вовсе не усмирило пыл воина. Подойдя совсем близко к змееусту, он схватил того за ворот мантии и дернул к себе. Лазарий недовольно поморщился и сжал держащие его руки.

- Я знаю, что это Вилмар убил Мерона. Я в этом уверен и смогу доказать! Самое время, Лазарий, тихо уползти в нору и не высовываться! Если не хочешь попасть под горячую руку! Предатель будет казнен! Хочешь ты того или нет... змееныш... - оттолкнув от себя мага, со злостью процедил Дитрих и все же ушел прочь от покоев принца. Ларра тяжело вздохнул, переводя дух и успокаивая подскочивший пульс, и прикрыл светлые зеркальца: нельзя было допустить этого. Вильгельм был сейчас слишком убит горем, чтобы разбираться во всем со здравым смыслом. Он действительно мог казнить сына, если бы узнал, что тот причастен к смерти его первенца.

Покосившись на дверь принца, Лазарий нахмурился. Какой бы тяжелой ни была эта дверь, Вилмар наверняка услышал этот крик. Сжав губы, маг тихо постучал в покои, но никто не ответил. Оно и понятно, Вилмар гнал от себя всех, закрывшись в своем горе и позволив себя сломать. Тяжело вздохнув, Ларра без разрешения юного льва толкнул дверь и вошел в спальню. К его удивлению, комната была абсолютно пуста, а это значило одно - Вилмара не было в замке уже сутки. - Я тоже приложил к этому руку... и чтобы там ни было, именно я должен со всем покончить, - еле слышно прошептал Лазарий, чувствуя, как в груди снова начал давить прожигающий все изнутри ком. Осмотрев спальню принца, змееуст тяжело вздохнул. Каким бы кретином Вилмар ни был, то, что творилось с ним сейчас, было еще хуже. Это должно закончиться. Это должно закончиться сейчас, пока еще не слишком поздно, пока есть шанс все вернуть. Через два дня в спальню к верному рыцарю Мерона заползла змея. Уже к вечеру темноволосый мужчина скончался от яда, отправившись вслед за своим дорогим Господином. Аспид укусил воина прямо в шею, пустив отраву в сонную артерию. Как в дальнейшем выяснилось, змей заказывал из южных стран лекарь, чтобы из одной части змеиного яда изготовить противоядие, а из второй - токсин для стрел. Однако одной из них удалось сбежать, и не повезло повстречать ее именно Дитриху. Лекаря не казнили, Вильгельму было абсолютно плевать на чужих полководцев. После очередной смерти, что вновь взбудоражила замок, Дом Серебра снова утих. Словно все только и ждали этого, будто это и была контрольная точка, закономерный и логический конец истории про убитого наследника.