Глава XXIII. (1/2)

Всю дорогу до Короля Вилмар не мог перестать думать о том, что ему рассказал Лазарий. В голове не укладывалось, как его отец мог быть таким лицемерным? Его готовили к коронации, чтобы потом перед приглашенными Королевствами опозорить его на весь Свет?! Ко всему прочему мысль о том, что Мерон - бастард Вильгельма, укрепилась еще больше, вызывая в юном наследнике лишь жгучее чувство ненависти. И как некстати пришлась затянувшаяся ссора с магом - Вилмар теперь не знал, стоит ли доверять колдуну или стоит его опасаться? Вдруг все это лишь хитроумная ловушка предателей, которые хотят устроить переворот во дворце? Слуга продолжал что-то рассказывать, в основном отвечать на все вопросы любопытного Лазария. Вилмару не было никакого дела до Королевской казны, ведь если его не коронуют, он будет в числе первых, кто пожелает либо завоевать власть, либо уничтожить Серебро. Когда они добрались до места, перед Вилмаром предстал высокий худощавый юноша в ярком фиолетово-оранжевом костюме. Колпака шута на нем уже не было, но огненно-рыжие волосы, клочковато вздёрнутые вверх, привлекали внимание не меньше. Его янтарные глаза пристально изучали принца. Улыбка на его, казалось бы, точеном лице, на коем неряшливо были ?рассыпаны? веснушки, растянулась от края до края скулы. Ехидная гримаса во всей красе демонстрировала белые зубы и островатые клыки, один из которых, левый, был длиннее другого. Несмотря на свое неудобное положение – руки рыжего были сильно заломлены назад и связаны жесткой веревкой – плут умудрялся сохранять надменный и неунывающий вид.

- Как его поймали? – будто из ниоткуда появился Тадэус. Он почтенно поклонился Королю и его сыну и подошел ближе. Первосвященник обошел вора и одарил того презрительным взором синих глаз, но бандит лишь улыбнулся еще шире.

- Он прикинулся жонглером, а после представления пробрался в казну, - грубо пробасил один из стражников. – Мы его поймали, когда он уже собирал мешки с награбленным.

- Вскрыл замок? – удивленно поднял светлые брови Тадэус. Он обернулся на плута, казалось, паренек просто светился от гордости. Да и повод все же был - до этого никто не имел такой наглости, чтобы посягнуть на королевское богатство.

- Замок? Да любой домушник может за пару минут вскрыть эту ?пипку?! Замо-о-ок! – иронично закатил глаза веселящийся проныра.

- Да, - коротко кивнул невысокий паж, переводя взгляд с вора на Инквизитора.

- Чем? Как? – продолжал расспрос статный мужчина.

- Он не говорит. - В темницу его, а завтра на рассвете пусть повесят, - сурово изрек Вильгельм и обернулся к сыну и магу. – Тут не на что больше смотреть, пойдемте праздновать.

В эту секунду, оскал наглеца потерял свой озорной блеск. Маг недоуменно посмотрел на Короля, а потом перевел взгляд на Вилмара. Кажется, принцу вообще все равно было, что происходит вокруг, он полностью утонул в своих мыслях. Ничего не сказав отцу, парень развернулся и пошел прочь, оставив у себя за спиной всех, включая Лазария. - Ступай тоже, - подтолкнул Тадэус друга. Все разошлись, только стража и тот самый скучающий весь пир мужчина остался с ним. С высоты своего роста он презрительно осматривал арлекина. И, несмотря на то, что краска с его лица была стерта, молодой Инквизитор почему-то запомнил эти желтые глаза. ?Не просто так меня кошмары мучили, - думал он про себя, - надеюсь, казнь положит этому конец?. - В темницу, - повторил он приказ Короля. Следуя за охранниками, которые волочили вора в темницу, Тадэус поднял полы мантии и бесшумно спускался по ступенькам вниз. Факелы горели через один, от чего в некоторых местах винтовой лестницы было темно так, что хоть глаза выколи. Через какое-то время каблуки обуви стали отбивать по камням четче, в воздухе явно чувствовалась сырость и спертость. Тадэус продолжал осторожно спускаться вниз, пока ступени не закончились. Темные коридоры темницы тускло освещались факелами, на старых камнях ползла плесень. Дышать тут было практически нечем с непривычки: воздух был холодным и спертым. Плесень, что съедала камни, загадочно блестела, словно иней. Поговаривали, что она ядовита, и если долго дышать ее испарениями, можно заполучить смертельный недуг. Сам Тадэус в эту чушь не верил. Пленника бросили в одну из темниц на сырую застывшую землю. Выкопать отсюда ход на свободу смог бы только бессмертный. Злобно сощурив синие зеркальца, молодой Первосвященник подхватил факел со стены и повесил его ближе к темнице, чтобы та хотя бы на половину осветилась беглым пламенем. Пока рослые мужчины приковывали пленника к стене цепями в целях безопасности, Тадэус осторожно вошел в темницу, рассматривая эту наглую рожу. Губы его искривились от отвращения. - Чем ты взломал замок? – спросил он сразу, как металлические, немного проржавевшие путы сковали щиколотки и запястья рыжего. Молодой вор был прицеплен, как вонючая псина. Но рассматривая довольно яркое одеяние, Тадэус подумал, что описание ?цирковая собачка? было бы сейчас уместней. Повернув голову к охране, он лишь изящно взмахнул кистью ладони, и мужчины тут же покинули темницу, закрыв решетку. Ключ от решетчатой двери остался у светловолосого мужчины, чье одеяние даже в честь праздника было простым и строгим. - Ждите на выходе, - сухо изрек он, а после сразу вернул внимание пленнику. Тадэус стоял от заключенного в паре метров и молча его рассматривал, спокойно выжидая, когда парень сам начнет говорить. Во всяком случае, он уже задал интересующий его вопрос. Все подземелье погрузилось в звенящую тишину, а молодой мужчина в темной мантии даже не двинулся с места, замерев живой статуей, и продолжал сверлить синими глазами лоб вора. Пленник одарил Первосвященника нахальной улыбкой и пошевелил прикованными руками, дабы проверить крепость и надежность пут, а затем, расслабившись, вовсе повис на цепях.

- Это позор – а не замок, - наконец беспечно изрек плут. – Я такие с десяти лет вскрываю.

- Я не спрашивал твоего мнения о надежности, я спросил, ЧЕМ ты взломал замок? – твердым, но спокойным голосом повторил блондин одними губами, совершенно не изменившись в лице. Это нахальное, расслабившееся тело его, мягко говоря, раздражало, от чего повесить его хотелось не дожидаясь утра. Но, вспомнив о своем святом долге докопаться до истины и выслушать покаяния в содеянных грехах, Тадэус даже улыбнулся, слегка напрягая уголки губ, - что же, по мозгам ты в этом возрасте и остался. Мне повторить вопрос? - Глупо сомневаться в интеллекте того, Падре, кто чуть не обчистил тебя, - философски заметил рыжий паренек, играясь мимикой. Он слегка прогнулся в пояснице, размяв спину, по которой уже успел схлопотать от грозных стражей, и прищурил шафрановые глаза. - В том-то и дело, что твое ?чуть? и дает мне на это право, - сухо заметил Тадэус, не ведясь ни на какие провокации.

Недовольно прицокнув языком и осознав, что в словах Инквизитора есть доля логики, вор скорбно опустил голову, но уже через мгновение звонко расхохотался. Звонкий смех буквально рассыпался по подземелью, прозвенев в каждой темнице и пустившись эхом в дальних коридорах. - Ты можешь быть гениальным взломщиком, но гениальным вором тебе не быть. Был, наверное, шанс… Да только, увы, этим утром тебя повесят. - Слушайте, Па-а-а-адре, может, мы сможем с Вами договориться? Впервые за все это время служитель улыбнулся, показав свой оскал. Глаза недобро блеснули, и он сделал небольшой шаг к парню. ?Он мне что, золото предлагает?? - с усмешкой подумал мужчина. - Конечно, дитя Бога, я смогу отпустить тебе пару грехов, если ты об этом. - Отпустить мне грехи? Боги! Да Вам и месяца на это не хватит, о, Ваше Высокопреосвященство! - продолжал смеяться преступник. - Однако, я думаю, даже такому святому человеку, как Вы, не помешает, скажем, пара-тройка десятков золотых, - перестав заливаться, задорно подмигнул плут. – Давайте так… Вы меня отпускаете, я быстро закончу начатое, и к утру в ваших пустых карманах будет столько ?добра?, сколько Вы никогда в руках не держали? М? Соглашайтесь! Это выгодное предложение! Намного выгодней, чем прозябать в подвалах замка! - закончив свою тираду, разбойник быстро облизнул пересохшие губы и шмыгнул носом. Тадэус немного нахмурился, чуть склонив голову в бок. Светлые волосы соскользнули с атласа мантии, закрыв все плечо. Он не собирался обсуждать золото в своих карманах, потому гордо вздернул подбородок. - Как прискорбно тебе осознавать, наверное, что ни одна казна мира не сравнится с ценностью этого ржавого ключа, - служитель ощерился, вытащив из складок мантии связку ключей, но вскоре убрал обратно. - У меня встречное предложение. Ты расскажешь мне, чем ты взломал Королевскую казну, а я оставлю тебе на ночь свет, чтобы ты последние часы жизни не проводил в кромешной тьме. Ну, как тебе? - А я вижу, Вы весельчак, Па-а-адре, - мерзко растянув последнее слово, иронично заметил рыжеволосый обманщик. - А что сравнится с ценностью этого ржавого ключа? – выгнув одну бровь, оскалился вор. – Если Вас так распирает любопытство, то можно ?переиграть? ставки? Что я могу предложить такому, как Вы, если не золото? - после этих слов плут, будто сам задумался: ?Действительно, что нужно такому человеку, как… Священник? Инквизитор? Фанатик??. - Может, Вы меня лучше сошлете в монастырь? – начал торговаться вор, про себя отметив: ?Лучше в женский?.

Молодой мужчина лишь сощурился на все предложения проказника, но затем снисходительно пожал плечами. - Покаяться во всех грехах, - заметил он и вздохнул, потерев переносицу. - Может, я лучше пойду отдыхать? Я вижу, нет смысла с тобой здесь вести беседы. Хочешь унести тайну с собой в гробовую яму? - Тадэус высокомерно посмотрел на этого клоуна и подошел к нему совсем близко, сморщив нос, будто от того дурно пахло. К слову, от вора ярко пахло краской и корицей. Исследуя холодным взглядом паренька, служитель развел руки в стороны. - Так ты хочешь покаяться в содеянном? Взамен я попрошу сменить виселицу на плаху. Будет страшнее, но боль будет совсем короткой. - Черт, мужик, - перестав кривляться, начал разбойник. – Тебе правда хочется слышать о моем ужасном и голодном детстве? О первой украденной буханке хлеба? Или тебе это доставляет какое-то садистическое удовольствие? Слушать о том, о чем в твоем положении даже думать зазорно? Давай так, я первым пойду на уступки… - Я бы попросил Вас, молодой человек, все-таки остановиться на ?Падре?, - недовольно изрек светловолосый мужчина. - Ведите себя достойно. Чуть скривив губы, Инквизитор передернул плечами. Тут действительно было холодно. Учитывая зиму, в подвалах сквозило так, что можно было умереть от холода. Рыжий приоткрыл рот и стал с ?умным? видом что-то выделывать языком, а затем, немного скривившись, поддел маленькую тонкую спицу и, зажав ее в зубах, немножко шепелявя, загадочно произнес:

- Вот ОНО.

Недоуменно изогнув бровь, Тадэус наблюдал за его странными действиями, лишь заметив какой-то металлический блеск во рту, прищурился и даже наклонился к его лицу, чувствуя его теплое дыхание. Рассматривая тонкую спицу, служитель склонил голову к плечу. Казалось, плуту самому хотелось раскрыться, дабы похвастаться умением.

- Ты ЭТИМ открыл замок? – недоверчиво поинтересовался он, нахмурившись. - И каково твое мастерство? Сможешь даже оковы снять? В ответ рыжеволосый парень коротко кивнул. Взгляд метнулся выше, на ржавые цепи, и блондин прикинул про себя, сможет ли парень дотянуться до запястий. Убедившись, что это чисто физически невозможно, Падре усмехнулся: - Весьма занятно. Я отпускаю тебе все грехи, - улыбнувшись, Священник с благородным видом выпрямился, окрестив безымянного мерзавца. Имени у него Тадэус нарочно не спросил, чтобы его душа в самом деле попала точно по адресу - в геенну огненную. Для вида прошептав пару цитат из священных писаний, молодой Инквизитор хищно улыбнулся, от чего глаза разбойника широко распахнулись, кажется, в ужасе от понимания, что это конец. - Не забудь насладиться прекрасным утром, оно будет у тебя последним. И он развернулся, одернув мантию, и направился к решетке. В складках атласной ткани звякнула ключница. - Стой! – в смятении сплюнув железку на пол, взволнованно прикрикнул рыжий. – Давай договоримся! Ну, черт… все что хочешь, муж… Падре!

В глазах вора теперь поистине появилась паника, он даже нервно дернулся и поднялся на ноги, громко зазвенев кандалами. Обернувшись через плечо, Тадэус скучающе скользнул взглядом по приговоренному разбойнику. Светлая ладонь попала под свет, в ней служитель крепко держал кольцо с ключами. - Я не могу тебе помочь, тебе поможет Бог, - наконец, улыбнулся он, всунув ключ в замочную скважину. Пара оборотов, и мужчина вышел из-за решетки под теплый и пляшущий свет факелов. ?Ну, или не поможет?, - подумал он. Железная дверь противно скрипнула, и мужчина с силой ее закрыл. Осталось теперь только закрыть замок. - Я в него не верю, Падре, - опустив голову, сухо отозвался вор. Он тяжело выдохнул, втянув и так впалый живот, и с надеждой вновь взглянул на Первосвященника. - Бога ради, Падре! Меня же повесят! Или отрубят башку! Будьте милосердны! Я понимаю заключение в темнице, но плаха! Черт… ну же, все что угодно! Хотите, я выдам гильдию? Черт… - пытаясь найти хоть какой-то выход, затараторил юноша с веснушками. - Наказание постигнет всех невежд рано или поздно, - поучительно проговорил священник, блеснув синими глазами. - Или ты наивно полагал, что всегда будешь выходить сухим из воды? Бог видит там, где не видит человек. Постарайся покаяться, у тебя еще есть время спасти свою никчемную душу. - С моей душой уже лет с шестнадцати все ясно… лучше помогите мне спасти мое никчемное тело, - как-то мрачно отозвался рыжий. Он нервно прикусил нижнюю губу и как-то ?дико? посмотрел на Тадэуса.

- Я думал, что с десяти, - заметил блондин, но больше не произнес ни слова. Холодный и жестокий взгляд синих глаз упал на тело вора, и Тадэус невольно поднял подбородок выше. На мгновение в пляшущей тени от факела ему вдруг почудился Аврари, и что-то сжалось в груди. От этого чувства мужчину внутри затрясло от накатывающей ярости. Именно Аврари однажды заставил его проявить такое нелепое милосердие к преступнику, ведь этим преступником был он сам. Теперь Тадэус подсознательно не переносил неверующих и разбойников, этот вор не стал исключением. Все внутри просто пылало от презрения и боли.

- Боги, Падре, неужели нет ничего, чем бы я мог отвоевать свою жизнь хотя бы на пару дней? – звонкий голос приобрел немного странные, низкие нотки. Рыжий плут, ни разу не моргнув, посмотрел в синие глаза Первосвященника. - Должно же быть хоть что-то, что Вам не может дать Ваша Вера и Ваш Король, - теперь разбойник больше походил на черта, который пытался хоть в чем-то подловить монаха. - Все, что угодно, - лишь губами произнес плут. Служитель внимательно наблюдал за вором, всматриваясь так, словно действительно был способен разглядеть душу не только через очи, полные паники, но и через тело, что мелко подрагивало от холода и страха. На лице священника не было ни одной эмоции, он был сух и черств, но в какой-то момент глаза его вспыхнули. Заведенная рука с ключом вновь опустилась, а ключница скрылась в складках мантии. - Что дадут тебе два дня? – поинтересовался Первосвященник, взглянув вглубь коридора, где должна ожидать стража, которая, к слову, здесь и останется: ?За этим воришкой нужен глаз да глаз?. – Ты готов спасти свое тело, предав свой дух? А что если после освобождения… ты не будешь владеть им? - на губах Инквизитора блеснула улыбка, но он быстро скрыл ее. - Не буду владеть им…? – непонимающе прищурился вор, почувствовав, что ноги начали неметь от холода. - Два дня? – вернувшись к первому, более внятному вопросу, повторил рыжий. Он зябко вздрогнул, почувствовав, что начал околевать в этой, к слову, Богом забытой темнице. - Я буду жить эти два дня! Разве этого не достаточно? – отчаянно оскалился разбойник. - За свой ?дух? я еще успею ответить… ты хочешь какую-то услугу? Что я могу сделать? Зрачки вора сильно сузились, он был предельно собран, чтобы не упустить малейшую надежду на спасение. Тадэус, наконец, улыбнулся, но отвечать не стал. Он словно испытывал парня молчанием, которое разбавлялось учащенным дыханием. А улыбка все так же не сползала с его лица. От этого разбойнику становилось действительно не по себе. - Ты будешь лишен своей воли, она у тебя, впрочем, все равно негодна, - проговорил он ровно и холодно. - И твое тело, которое ты так хочешь спасти ради греховных деяний, боле никогда не послушается твоих желаний. Ты будешь думать и делать так, как я скажу тебе, пока я не очищу твою мерзкую, черную душонку. Немного поразмыслив над словами Первосвященника и попытавшись осмыслить их, плут пришел к выводу, что Падре решил все-таки взяться за его исправление. В любом случае, всегда можно по-хитрому удрать от цепких лап, даже подавшись в ?монашки?.

- Я согласен, - еле заметно ощерившись, кивнул ?лукавый?. Сощурившись на такое быстрое согласие, мужчина вновь открыл ?клетку?, ступив в темницу. Он подошел ближе к парню, встав к нему практически вплотную. - Ты действительно согласен на все? – спросил он еще раз. - Твое тело будет моим, ты понимаешь, что это значит? Схватив наглеца за подбородок, он заставил его смотреть на себя. Инквизитор не сводил взгляда с лица вора, с презрением к самому себе поняв, что не может совладать с самым низким порывом, который теперь жег все нутро. Внутри вора на мгновенье все сжалось: странное, липкое ощущение будто растеклось и прилипло к ребрам и позвонку, но юноша попытался проигнорировать эти гадкие предчувствия. С другой стороны, он все же понимал, что, несмотря на то, что это до неприличия скверно звучит – он правда готов на все ради своей тощей шкурки.

- Да. На все. Согласен, - посмотрев на Инквизитора, рефлекторно слизнул сухость с тонких губ парень с шафрановыми глазами. Тадэус даже удивился: ?Слова ?твое тело будет принадлежать мне? можно воспринимать по-разному. И, взяв даже самое худшее, ты согласился. Надо же…?. - Прекрасно. Увидимся утром, - сухо произнес он и быстро ушел. Скрип двери, ржавый замок, длинный коридор и, наконец, стража. - Следите за ним в оба, - бросил Тадэус и скрылся на винтовой лестнице. - Мужик! Стой! Ты куда! Меня утром здесь уже не будет! – попытался вдогонку крикнуть рыжеволосый. – Вот же… Срань Господня…*** Не успели слуги убрать залу после пира, как маг решил подняться в покои к Мерону. Преемник короля удобно расположился на огромной дубовой постели, рядом с ним лежала темноволосая девушка, с довольной улыбкой перебирая воину русые пряди тонкими пальцами. Мерон неторопливо отхлебывал из бронзового кубка терпкий нектар, не забывая подносить чашу и к губам улыбающейся дамы. Колдуна в этот час явно никто не ожидал, однако, когда Лазарий постучал в высокую дверь спальни, рыцарь все же пригласил чародея войти. - Чем обязан? – переходя сразу к делу, пробасил воин, прикрыв темноволосую девушку краем бежевого покрывала.

- Я хотел извиниться за свой скорый и такой бестактный уход. Там, на балконе, - не подняв взгляда от изучения пола, дабы не смущать девушку и не смущаться самому, проговорил маг, – мне сделалось дурно. Вино, духота… я не хотел, чтобы Вы видели меня в таком виде. Вы примите мои искренние извинения?

Мерон широко оскалился, продемонстрировав мощную челюсть и крепкие зубы, и небрежно махнул рукой: - А я уж испугался, что Вы были так расстроены новостью о Вилмаре, что даже не пожелали мне ответить.

- Нет-нет, нисколько, - коротко улыбнувшись, замотал головой суеслов. - Я пришел сюда сказать… я согласен на Ваше предложение, - на секунду подняв взор на рыцаря, произнес Ларра. - Это замечательно! – привстав и разведя руки, проголосил Мерон, – я очень рад Вашему ответу. Ведь так не хотелось бы губить такой интеллект и смекалку в холодных стенах Северных башен.

- Я тоже очень рад, - сверкнув прозрачными зеркальцами из полумрака, оскалился колдун. Мерон еще раз ощерился и услужливо проводил мага к двери, похлопав того по плечу: - Я безгранично рад, что мы все же смогли с Вами договориться. - Как Вы уже заметили, я не глупец. Поэтому умею и знаю, как правильно расставлять приоритеты. До скорого свидания, - коротко поклонился маг, скрывшись в темном коридоре.

- Ты не боишься его?.. Я бы... я бы не доверяла ему, - тихо проговорила брюнетка, как только широкоплечий мужчина захлопнул дверь за светлоглазым юношей.

- Сюзьен, ну что ты? – ласково улыбнулся Мерон, вернувшись к постели, - он не хуже меня понимает, что лучше для Королевства. Все будет хорошо… - Да, ты станешь Королем, тебя обвенчают с Илайной… все будет просто прекрасно, - подтянув к себе одеяло, тяжело выдохнула девушка. - С кем бы меня ни обвенчали во благо Серебряного Дома, я все равно буду любить только тебя, - присев на кровать и приобняв девушку за плечи, тихо изрек русый мужчина, - ты же знаешь…

- Хотелось бы в это верить, - взяв чужие ладони в свои, дама подняла голубые глаза на рыцаря. Мерон нежно поцеловал темноволосую деву в лоб и крепче сжал в своих объятиях. В этот момент в дверь постучались повторно. - Что он еще хочет?.. –недовольно обернувшись на стук, взволнованно проговорила Сюзьен.

- Не знаю... но это может быть важно, - поднявшись, отозвался мужчина и направился к двери. Мерон ожидал увидеть перед собой бледный лик и прозрачный взор, но за дубовой дверью оказался его старый друг Дитрих.

- Рих? Что... что-то случилось? – сделав шаг ему навстречу, встревожено спросил плечистый воин, на что его друг лишь усмехнулся.

- А что, есть повод? – тихо засмеялся Дитрих, заглянув своему господину за плечо. - С госпожой Сюзьен не дашь поздороваться? – прикусив нижнюю губу, дабы сдержать смех, жантильно проговорил сероглазый мужчина. - Она уже спит, - отрезал воин, захлопнув позади себя дверь. – Что ты хотел? Уже поздно… - Хотел удостовериться, что мой Беннерет (высший ранг среди рыцарей) в добром здравии, - шутливо повел плечами Дитрих, прищурив серые очи. Мерон со смехом оглядел темноволосого воина и покачал головой: - Давай ближе к делу, я сегодня очень устал.

- Он согласился? – наклонившись ближе, прошептал Дитрих. Оглянувшись по сторонам, Мерон тоже подался чуть вперед. Несмотря на то, что большая часть гостей уже спала, а другая была вусмерть пьяна, воин все равно не терял бдительности.

- Да... - так же тихо выдохнул русый рыцарь, - пока все идет так, как я запланировал. Вильгельм уже не поменяет своего выбора. Вилмара отправят в Северные земли… даже Оливера не сможет ему ничем помочь. Не в этот раз.