Глава двадцать вторая: Интерлюдия (1/1)

— Я слышал, вас переводят на излечение в Храм Рассвета[1], — Редвин наклонил голову, глядя на сидящего напротив наутоланина. — Мне... мне жаль. Я правда пытался что-то сделать, но...— Но кто же слушает учеников, да? — тот горько усмехнулся, прищёлкнув щупальцами. — Ничего. Я верю, ты пытался. Иногда и этого более, чем достаточно, падаван Редвин.— Уже практически рыцарь.— Несмотря на то, что пошёл против учителя? В Ордене что-то меняется.— Магистр Шан всё-таки справедлива. И за меня вступилась приезжая провидица, мастер Хулис, — пояснил Ред. — И господин Шив. И... это всё не главное.— А что же главное, по-твоему? То, что ты станешь полноправным джедаем и тебя будут слышать?Ран качнул головой. Нет, конечно, стать джедаем — и полноправным, притом — было его целью и его миссией с самого начала. Но речь шла не об этом, а о том, чтобы...— Мастер Морр... — начал он и оборвал себя, нерешительно закусив губу.Он правда не знал, как так намекнуть, чтоб и не выдать ничего, и понятно было. Всё-таки агент-Тень из него очень... начинающий. Очень.— Я не мастер. Я падаван. Или лорд — как тебе больше понравится.Долорус откровенно развлекался за его счёт, отыгрываясь за унижения суда и перед непонятным, но ужасным будущим в Храме.— Хорошо, лорд Бенгель. Или правильнее лорд Морр?— Правильнее — лорд Долорус. Но от тебя сойдёт и "мастер Морр", пожалуй. Что ты хотел мне сказать?— Знаете, Орден — удивительное место, — Ред поднял глаза к потолку. — Здесь все так доверяют друг другу...— Ты юн и полон иллюзий, — хриплый смешок.— Вовсе нет! То есть юн, я не спорю, но — иллюзии? Вовсе нет! Например, стража доверила мне пароль от вашей камеры.* * *Весь в сиянии своей джедайской безупречности, другой ученик стоял перед ним и предлагал путь на свободу. Путь назад в Империю, к уважению, к светским раутам, к благосклонности красавиц и золотым венкам. Назад к лорду Долорусу.Бенгель Морр, глупая амфибия, почему-то не хотел этого пути. Может быть, потому, что ключ к нему был в руках другого ученика, светлого и джедайского, такого правильного и достойного, что его хотелось зарезать.Может быть, потому, что пути-то в общем и не было. Юлик Кель-Дрома был неправ во многом, но не в том, что невозможно вернуться к себе прежнему, когда этот ты стал уже прежним. Нельзя войти дважды в одну и ту же реку, нельзя шагнуть во вчерашний день. Лорд Долорус стал Хозяином Плотоядов и был повержен в честном бою; он был слаб и принял смерть, как и пристало слабым.Тот, кто сидел сейчас в камере храмовой тюрьмы в ожидании транспорта на Спинтир, не знал своего имени и своей сути. Только надеялся узнать.— Извини, падаван Редвин, мне не интересно. Хотя, конечно, забавно подумать, как изменились нравы Храма с тех пор, как я учился здесь. В ту пору подобные вещи кому попало не доставались. Казалось бы, война должна усиливать меры безопасности, а не наоборот!...Недоумение во взгляде другого ученика дорогого стоило.— Я знаю, что болен и нуждаюсь в лечении, мальчик.— Но ведь Спинтир — это не про лечение, это про...— Лечение бывает разным, мальчик. Иногда — очень болезненным. Мучительным даже, — кто бы он ни был, он старался сохранить достоинство и заставить свои слова звучать мудро и красиво. — Это не значит, что от него надо отказываться.Мириаланин покачал головой. ?Всё ещё не верит. Впрочем, кто б его винил — я ведь и сам себе верю едва-едва?.— Понимаешь, — он встал, говорить стоя ему всегда было легче, — я прибыл судить Орден за его преступления. Судить, выносить приговор и карать — ведь кто есть джедай, если не прокурор, судья и палач в одном лице?— Рыцарь? — неуверенно предположил тот. — Защитник, оправдание и спаситель?— Юный идеалист, подверженный иллюзиям. Таковым и оставайся, потому что в тебе я вижу джедая. Настоящего, такого, о котором забыли уже эти напыщенные глупцы из Совета и их трусливые ученики. Хорошо бы я всё же однажды вернулся со Спинтира, рыцарь Редвин. Хотя бы чтобы однажды отплатить тебе добром за этот урок...Всё равно теперь, когда больше нет Каллефа и больше не о чем считаться с учителем, мир стал довольно пустым.* * *— Может быть, всё-таки... — Ран поперхнулся.Он ведь не от сердца делал то, что делал. Он потому, что надо — для миссии, для Империи. Для учителя. Он совсем не джедай, и подавно не тот джедай, который нужен лорду Долорусу. ?И вообще, лорд необходим Империи. А Спинтир — это ад?.Долорус покачал головой и, усевшись на лавку, обнял щупальцами собственную голову, так что они закрыли всё лицо. Явный знак, что с его стороны разговор окончен и продолжению не подлежит.?А что бы на моём месте сделал учитель? Что бы он решил?? — да что угодно.Учитель потому и был учитель, что он был непредсказуем. Мог силком вытащить Долоруса из камеры, за шкирку закинуть в корабль и оттащить домой. А мог — оставить как есть. А мог...— Мастер Морр, и всё-таки, — уже твёрже повторил Ран. — Со Спинтира не возвращаются, вы это знаете. Неужели вы полагаете, что не сможете выбрать себе лекарство сами, без помощи каких-то шарлатанов без лицензии, которым лишь бы попафоснее и побольнее? Знаете, мой учитель — целитель, и он говорит: если лекарство приносит боль, велика вероятность, что оно просто не подходит.— И что ты предложишь мне взамен?— Другую жизнь. Не Спинтир и не Империю, — ?прости, дорогая родина?. — Изгнание. И, если моё мнение что-то значит для вас — я бы предложил вам попытаться не истязать себя, а помогать другим. Зло не исправишь новым злом, даже если причинить его злодею. Только добром.— И откуда ты знаешь, что я не отправлюсь в Империю, как только меня минует Спинтир? Что я приму приговор мальчишки неполных двадцати лет?Ран пожал плечами. Вышло почти сердито. Правильные слова были уже наготове:— Ну, вы же сами сказали: почему-то в это военное время мы стали больше доверять друг другу. Потому, что у нас не осталось ничего, кроме веры — хотя бы друг в друга.* * *Магистр Сатель Шан мрачно смотрела на сидящую напротив женщину. Когда только джедаи завели привычку наряжаться, как дешевые клоуны? Скоро двадцать пять лет, как Орден опомнился от Резни и вернул себе репутацию, а некоторые всё ещё считают, что дни их сочтены, и джедаям допустимо строить из себя дешевых базарных гадалок.— Вы уж позаботьтесь о нём. Мальчику нужно закончить обучение — а я ему больше ничего дать не смогу."Мальчику, тридцать четыре мандалорских ситха! Этому мальчику сорок лет в обед. Но некоторые совершенно не способны признавать ни за детьми, ни за учениками права взрослеть". Раньше, правда, Сатель полагала что люди такого дара, как эта женщина, от подобного застрахованы. Ага, йольда с два.— Да, мастер Хулис. Вы точно уверены, что не можете остаться на Тифоне? Возможно, вашему ученику потребуется ваша помощь, хотя бы поначалу... — ?а главное, ваша помощь может потребоваться нам, о великая провидица!?.— Увы, магистр Шан. Моя судьба зовёт меня, и я следую её указаниям. Мне совершенно нечего делать на Тифоне, — женщина печально поджала губы, поправила на плечах пёструю шерстяную шаль, движением запуская тихий перезвон длинных серег и множества тонких браслетов.Арвен Хулис, мастер-джедай. Пророчица, способная читать людей и будущее с лёгкостью, с какой иные читают книги. Сатель её не помнила; зато неуверенно припоминали старшие мастера. Вроде бы такая была, вроде бы четырёхглазая[2], вроде бы из тех самых Хулисов. То ли в анклаве на Тарисе подвизалась, то ли ещё в каких-то гребенях — да так там и сгинула.Как оказалось, не окончательно. Просто чудаковатая дама провидела грядущий Ад, Катарр и Малакор, собрала нехитрые пожитки и скрылась в дебрях Космоса Хаттов. Там же она подобрала одного из выживших в Резне падаванов, которого обучила, чему могла — и теперь вот привезла дитачку в Храм Джедаев. Рыцарем становиться.— Он готов к испытаниям, магистр Шан. Он может сам в это не верить, но он готов. И ему нужно их пройти, нужно стать рыцарем. Мастером даже. Если вы найдёте ему ученика, будет просто замечательно...Во внешности мастера Хулис больше всего раздражала не шаль, не головной платок, из-под которого выбивались непослушные седеющие кудри, даже не жуликовские митенки или звенючие украшения. Даже не улыбка, слишком наивно-приветливая, чтобы быть искренней. Нет. Раздражали очки — огромные стрекозиные очки-гогглы, за стёклами которых глаза были совершенно незаметны. Даже их цвет, и тот нельзя было уверенно назвать. То ли серые, то ли карие...— Но хотя бы фамилию его вы можете сказать? Я не могу внести падавана в реестры просто как "Кейна".— Ну, запишите Джетом[3], — пожала плечами женщина. — Или можете под моей, если вам так больше понравится.— Хулис-воин? Даже звучит странно. Может, тогда лучше Дрэем?— А эти-то тут причём?! — чудачка всплеснула руками.— Ну... ведь они, и Хулисы...— Стоило один раз одной женщине выйти замуж, как фамилию её мужа щедро распространили на весь род. Слёзы Скивы, ну что за глупость!— Скивы?— Простите, вырвалось. Привыкла, знаете. Обычная божба одного окраинного народца, есть у них такая богиня. Только и делает, что ревёт. — Каких только занятных обычаев не бывает у окраинных народцев, — вежливо кивнула Сатель. — Вы еще долго здесь будете?— Нет, полагаю, я покину Тифон сегодня вечером или завтра утром. Долгие проводы — лишние слёзы. Нет эмоций, есть покой.Она вообще за время разговора часто начинала бросаться кластерными бомбами из плохо слепленных друг с другом цитат.— Неужели даже не дождётесь результата испытаний? — провидица была смертельно необходима.Сейчас, когда восские Пророки провозгласили явление Избранного...— Результата испытаний? Полагаю, дождусь, — несносная дамочка сверкнула очками. — Вопрос только, чьих испытаний...* * *Риан протянул имперцу руку и тот крепко, сердечно пожал её.— Удачи, агент Тремейн. Пусть Сила будет тебе верна.— И тебе удачи, "падаван Джет". Да пребудет с тобой Сила, — усмехнулся тот.Он предусмотрительно не снимал маскировки, так что всё ещё казался тви'лекком. — Кстати, почему ты всё ещё падаван? Мне казалось, та катавасия была испытанием, нет?— О, это забавная история. Моя учительница потеряла сознание на церемонии посвящения. Теперь она при смерти, а я, кажется, считаюсь проклятым, — Риан покачал головой. — Такие дела.— Если что, обращайся. Я постараюсь помочь. Конечно, дорога обратно в Империю тебе закрыта, но...— Спасибо, не надо, агент Тремейн. Правда, не надо.— Но ты же понимаешь, что они могут просто-напросто тебя убить, да? Джедаи не любят проклятых, тронутых тьмой, больных... это не имперская пропаганда. Это правда.— И всё-таки, я попробую выжить. Спасибо, в любом случае. И до встречи — мнится мне, она ещё будет.— Ох уж эти силовики... до встречи, милорд. Я хотел сказать, падаван Джет.Это было странное прощание: в глухих горах, невдалеке от поселения плотоядов, где смутно ощущался след имперского судна класса "Призрак". Между ними двумя — разведчиком и бывшим разведчиком, имперцем и джедаем, врагом и врагом... — Странно прощаться с тобой вот так, — честно сказал Риан.— Почти как с другом, — согласился тот. — Но не сомневайся: если того потребует дело, я застрелю тебя, не задумываясь.— Не сомневаюсь. Но я надеюсь не встать на пути у твоей работы или твоей — нашей — Империи.— Всё ещё надеешься быть своим собственным джедаем?— Джедай по природе своей никому не принадлежит. Но я не свой собственный. Я ещё орденской, и коррибанский, и всех моих треклятых предков... — Разве это не привязанности?— Это я, агент Тремейн. Разве у вас не точно так же?Псевдо-тви'лекк пошевелил лекками (нет, право, отличная маскировка), кивнул.— Так же. Помолчал и добавил:— Иначе, по-моему, и нельзя, если хочешь быть... живым. Нормальным. До встречи!Риан кивнул, развернулся и поспешил вниз по склону.