Да, но... дети? /Неуловимые мстители/ (1/1)
?Товарищ начальник штаба, задание выполнено. Схема вражеских укреплений доставлена. Готовы приступить к?выполнению нового задания командования?.Им было почти шестьдесят. На?четверых. Иван Фёдорович понимал это совершенно точно. Шестьдесят отбитых у?судьбы в?неравной схватке?лет.Вот и?сейчас. Ясный голос Валерки?сух. В?фигуре, в?стойке, в?осанке?— солдат, поживший, умудрённый опытом. Лишь глаза за?стекляшками очков выдают мальчишку.В их?возрасте думают о?девчонках и?приключениях. О?девчонке думают. Все трое об?одной. Сестре и?верной подруге. Опекают, пока она ещё позволяет. А?приключений в?их?жизни достаточно. Вот только одно страшнее другого.Эту четвёрку баловали в?полку. О?них ходили шутливые легенды. Солдаты любили серьёзного Даньку и?милую Ксанку, уважительно побаивались в?своей неграмотности рассеянного гимназиста Валерку, а?уж?без Яшки-цыгана не?могла обойтись ни?одна вечёрка.Любил их?и?начальник штаба Смирнов, которому передал ребят Будённый в?августе двадцатого.?Мстители!??— отрекомендовал тогда ребят командарм, усмехнувшись чему-то своему в?усы.Толпами рвались мальчишки в?Красную Армию. ?Детский сад какой-то!??— ворчал Иван Фёдорович, не?представляя, что делать с?пополнением. Он?ведь не?взял с?собою старшего сына, хотя Колька просился, страсть как просился…Колька, родной, лопоухий. Иван ушёл с?отрядом из?маленького уральского городишка в?тот день, когда Николаю исполнилось одиннадцать. Теперь он несёт ответственность за?этих четверых, а?многим?ли?они старше? Дети…Начальник штаба очень скоро понял, что детства в?них осталось немного. Ребята с?остервенением хватались за?любую работу: ухаживали за?лошадьми, чистили оружие, таскали мешки с?овсом, Ксанка помогала на?кухне. Но?в?этих нехитрых действиях читалась такая ярость, таким жгучим огнём загорались?глаза, когда разговор заходил о?борьбе, что не?оставалось сомнений?— и?белые, и?зелёные насолили им?немало, и?четвёрка готова мстить.И они мстили. Этим детям не?было равных в?бою. И?иногда они заходили так далеко, что ставили под угрозу срыва целые операции, и?почти попадались, но?неизменно возвращались, за?что и?получили от?солдат прозвище ?неуловимые?. ?Дисциплина и?ещё раз дисциплина?,?— отчитывал их?после Смирнов, но,?глядя на?упрямо сдвинутые брови и?сжатые кулаки, сминающие слишком длинные рукава гимнастёрок, сам загорался их?неуловимым огнём.У Ивана Фёдоровича были свои счёты с?царской Россией, но?эти мальчишки (и девчонка, конечно) заражали стойкостью. Их?совсем не?хотелось жалеть. В?них била ключом юность, будто навёрстывая утерянное. Детство оборвалось резко. С?первым?ли?окриком ?Не положено!? маленькому ученику царской гимназии? С?первым?ли?днём, проведённым перепуганным цыганёнком в?чистом поле после погрома табора? Тем?ли?сумрачным вечером, когда в?крохотной хате тяжело дышала надорвавшая мать, а?за?окном в?хмельном угаре шумел хутор?Но сейчас эти совсем не?дети смотрят потеряно, сжавшись, ищут поддержку во?взгляде друг друга.—?Как всё прошло, сынки?С девчачьих губ непроизвольно слетает:—?Буба…Ксанка опускает голову. Валерка говорит. Не?докладывает, а?рассказывает, как жили они в?эти?дни. Добавляет подробности Данька. Яшка смотрит в?сторону, и?по?грязной щеке совершенно точно катится слеза.Буба был для ребят больше, чем просто боевой товарищ. Буба был с?ними?там, где они ещё помнили своё детство.Страшно, страшно смотреть на?то, как судьба бьёт молодых. Смирнов в?очередной раз дал себе слово, что в?том мире, за?который они бьются, не?будет разбитых войною жизней.До одури пахло южными травами. В?густых сумерках четверо сидели под вязом на?высоком холме. До?них доносился смех и?звуки гармони, от?костра тянуло душным запахом махорки, но?ребятам не?было до?этого никакого дела. У?огня грелись люди, скучающие по?семье и?дому. Для подростков теплом было знание, что все они вместе.Гитарные струны совсем тихо отзывались на?прикосновения Яшки. Валерка жевал травинку. Данька лежал на?опасном расстоянии от?склона?и, казалось, методично считал звёзды.Ксанка пела.Никто из?солдат никогда не?слышал её?пения, а?услышав?— удивились?бы.?Девчачий голос, так бодро рапортовавший о?выполнении поручения или звучащий на?тренировочном поле для бойцов после очередной рукопашной победы, звенел от?слёз. Хрустальные ноты порою сносил ветер, но?слова старой украинской песни о?хлопце и?дивчине, войне и разлуке успевали как-то особенно ярко засесть в?сердцах юношей.—?Ребята, а?давайте жить вечность!В чёрных глазах цыгана, с?удивлением обращённых к?девушке, мелькнул огонь. Отражения?ли?костра за?спиной или того, что горел в?смелом сердце паренька?—?А?давай, Жанна Д'Арк,?— Валерка первый попробовал улыбнуться, в?привычной манере поправив на?переносице очки.—?Айда!?— резко сел Даниил, обнимая сестру за?плечи.?— Мы?сможем, верно? И?Лютый нам нипочём, и?Бурнаш, да?сам Махно, верно?же??— они лгали себе, придумывали, жили остатками фантазий, о?Боже?мой, как сейчас хотелось ещё во?что-то хорошее верить.—?Но?только с?песней,?— заключил Яшка, зажимая аккорд.Пусть в?глазах стояли слёзы, а?в?груди совершенно обособленно жила боль.Они рядом. Они готовы сражаться.И сейчас против дружбы и?первого робкого чувства жестокому миру нечего было поставить.