Глава 2 (1/1)

Изможденная долгими и мучительными родами, Лайла откинула голову, сил шевелиться не было. Все тело подрагивало и болело. Прядь пропитанных потом волос прилипла ко лбу и тянулась через половину лица, словно неаккуратно брошенная, перекрученная половая тряпка. И вместе с тем Лайла счастливо улыбалась, слушая крик младенца. Слезы боли, часами застилавшие глаза, сменились слезами радости. Сморщенное, какое-то смазанное лицо повитухи склонилось над ней, нет, вплыло в поле зрения и выдохнуло: ?Сын?. — Сын, — пробормотала Лайла. — Сын, сын, — подтвердила повитуха, опуская обтертого младенца на материнское тело. — Сы-ы-ын, — мечтательно протянула Лайла, нежно и осторожно обнимая кроху. — Ты смотри какой, — восхитилась повитуха, когда младенец принялся жадно сосать грудь. Лайла не ответила, поглощенная новым, доселе неизведанным чувством и захлестнувшими разум эмоциями. ?Имя, ему надо дать имя?, — подумала она. ?И сообщить отцу?, — пришла новая мысль, от которой сердце Лайлы застучало быстрее. Сын не попадал под ее контракт, дети им в принципе не предусматривались, но раз уж так сложилось… В саду, расположенном на территории дома возле стены внутреннего города, прогуливались двое. Пожилая женщина, сохранившая следы былой… нет, не красоты, а великолепия, и старик, внешний вид которого прекрасно характеризовало словосочетание ?пивной бочонок?. Мадам Инафалиана, более известная как Ифи, держательница крупнейшей сети борделей элитного и псевдо элитного класса, прошла суровую школу жизни и за десятилетия общения научилась многому. И все же, нерядовое событие в ?Трех бусинах? выбило ее из колеи. — Как это возможно, мессир? — спросила она своего компаньона, присаживаясь на лавочку под деревом с едва начавшими набухать почками. — Природа берет свое, — философски ответил тот, утирая раскрасневшееся лицо платком, размерами схожим с полотенцем для рук. В свои сто сорок лет Гараургейн достиг уровня мастера и даже не замахивался на ранг магистра, о приставке ?архи? он и вовсе не мечтал, лет пятьдесят назад отказавшись от роста и саморазвития, променяв его на плотское и обыденное. За последние годы он стал осознавать совершенную ошибку, возраст брал свое, но что-то менять, вновь тренироваться, отказаться от излишеств, удовольствий и налаженного, комфортного быта — нет, на такие жертвы он идти не собирался. Впрочем, тут уместнее — не мог. Воли не хватало. От того он все чаще злился, раздражался и срывался на других. — Но ведь у нее магический контракт, да еще и на крови?! — в голосе Ифи, начавшей с возрастом сдавать и завидовать, прорезались визгливые и несколько стервозные нотки. — Я сразу предупреждал — она на грани, — пожал плечами маг. — Но ведь она не стала одаренной? — насторожилась Ифи. — Нет, но мало ли кто у нее в клиентах побывал и что с ней сделал. Она довольно редкий, но не сказать, чтоб уникальный случай. Таких называют пробужденными. В ней проснулся очаг, довольно мощный, кстати говоря, — хмыкнул маг, — но у нее нет резерва.

— Да как такое вообще возможно?! — вспылила Ифи, которая жаждала обладать даром, стать волшебницей, сохранить красоту, юность и долголетие, но так и не решившаяся рискнуть жизнью. — Понятия не имею, — скривился маг, — гипотез много и разных, — добавил он и помрачнел. Вспомнились ему времена обучения. Вспомнился он сам, молодой, бойкий, ищущий, радующийся каждому новому успеху, желающий, жаждущий жить, познавать и творить. Все нынешние эмоции и чувства, даваемые положением и богатством, не годились и в подметки тем, которые он испытывал жалкие полвека назад. — Мне нравится гипотеза о том, что кто-то, достаточно сильный, — он пошевелил толстыми, покрытыми седыми волосами пальцами, подбирая слова, понятные далекой от магии собеседнице, — как бы выдернул пробку из бездонной бутылки. Только он не стал… Хм… Наливать в стакан. Хлебнул из горлышка, да и отбросил в угол, теперь вот… Течет, — хмыкнул Гараургейн. — То есть магессой она не стала и не станет? — спросила главное Ифи. — Пф. Разумеется, нет. Дар либо пробуждается полностью и сразу, но это редчайшие случаи, либо все же придется шагнуть за черту. Этой Лайле не инициироваться без кратковременной смерти, да и то, нет гарантии, что хватит одной. Магия не примитивный механизм, даже боги вряд ли полностью понимали ее природу и принципы работы. Потому и проиграли, — добавил он чуть слышно. — Хорошо, — улыбнулась повеселевшая Ифи. — Что с ее сыном? — Ничего, — ответил маг. — Обычный мальчишка, крепенький, здоровенький, в любом низкосортном борделе подобных детишек хватает. — Экономят на зельях, — поджала губы Ифи, задетая за профессиональную… Пожалуй, все же гордость. — За экзотику и доплатить могут, — не согласился маг. — Плодят нищету, — сморщила носик Ифи. — Флоту нужны матросы, армии солдаты, теням пополнение, трактирщикам работники, — пожал плечами маг. — Опять же, есть любители, — он скривился, — ну, вы понимаете. — Да, — кивнула Ифи. По сути, на том разговор и закончился. Мастер Гараургейн получил плату и отправился проводить время в празднестве и наслаждаться излишествами. Он желал скорее забыться и избавиться от чувств, вызванных мелькнувшими во время консультации воспоминаниями. Мадам Инафалиана проводила гостя, пообедала и занялась делами. Отправилась в кабинет разбираться с текучкой. Родила и родила, восстановится и дальше работать будет. За все эти годы у нее не возникало претензий и нареканий к Лайле. А мальчик — да пусть себе живет, не отбирать же, право слово. ?Но если начнет мешать, тогда и… Решу?, — сказала она самой себе, выбросив из головы необычный случай, приключившийся с одной из ее девочек. ?Я назову тебя Велир?, — прошептала Лайла, гладя пушок на голове уснувшего младенца. ?Почти как отца?, — добавила она тихонько, снова вспоминая о Велиаре. Ее губы тронула улыбка, а сердце вновь сбилось с ритма, застучав быстрее. Лайла не верила, что этот необычный человек, стойко ассоциировавшийся у нее с лигром, страшнейшим хищником Спира, вернется и выкупит ее контракт, но она была счастлива уже тем, что он был в ее жизни и сделал величайший подарок — сына.*** ?Хрень?, — выдохнул Велиар разочарованно. Вытащив из-за пазухи книгу в кожаном переплете, с тиснённой на обложке кроваво-красной звездой, он еще раз сверился с и без того заученным наизусть рисунком. Бросив взгляд на пентаграмму, он мысленно прогнал порядок действий и, убедившись в очередной раз, что все сделал правильно, захлопнул толстенький справочник по ритуалам. Увы, но и в этот раз у него не получилось. Досадливо сплюнув, он поплелся в простенькое бунгало, сделанное из веток и лиан исключительно для собственного комфорта. Сказывалась привычка к стенам по бокам и крыше над головой, опять же от ветра и дождя защищало. Правда, следующего сезона штормов он ждать не собирался. Поставив пухлую от закладок книгу на кривую полку, Велиар завалился в гамак из тягучих, словно резиновых, лиан, забросил руки за голову и прикрыл глаза. Самому себе он напоминал колченогий табурет, и это его изрядно бесило. Поначалу все шло просто великолепно. Любые заклинания, физическую основу которых он мог хоть как-то понять, давались легко и практически сразу. Всякие воздушные лезвия, копья и прочие стены огня или водные хлысты — элементарно. Всего лишь работа с молекулами или там атомами газа. Ему не требовалось точно знать — что и как, хватало общего представления и веры в возможность манипулировать подобными объектами. Огненные шары и иже с ними? Да нет ничего проще! Всего лишь плазма в оболочке из магнитного, ну или там электромагнитного поля. В детали Велиар не вдавался и не собирался делать этого в дальнейшем, придерживаясь принципа — работает и ладно, не мешай и не усложняй. Молния и производные от нее — легкотня! Они у него и вовсе светильниками служили. Что может быть проще и элементарней, чем создать разность потенциалов между пальцами и гонять разряд туда-сюда? Да ничего! Еще и красиво. Сложней дались заклинания вроде отвода глаз и прочей маскировки, не основанной на том, что Велиар называл туннелированием фотонов. Освоить эти и другие заклинания, отчасти вступающие в противоречие с привычной ему, естественнонаучной картиной мира, удалось не сразу. С кое-чем он бы и вовсе не справился, но тут ему помогли два обстоятельства. Во-первых, о многом подобном он читал в разной эзотерике, научпопе и фэнтези. Во-вторых, видел в играх и фильмах. То есть, для него это не было чем-то совсем уж новым и невообразимым. В-третьих, несмотря на полное отсутствие даже намеков на понимание, он прекрасно ощущал чужие чувства и легко, совершенно интуитивно преобразовывал эмоции в ману. Потому и смог заставить себя не просто поверить в возможность, но и сделать то, что казалось невероятным и не укладывалось в привычную картину мироздания. Опять же, Велиару в свое время довелось почитать о гипнозе и прочем внушении. По уму, если подходить к вопросу глобально, с его точки зрения сюда стоило и ощущение магии в целом отнести. Впрочем, он почти сознательно не позволял себе размышлять на эти темы, боясь стать той самой сороконожкой из анекдота, которая задумалась о том, как же она ходит и запуталась в ногах. Он списал все на пробужденный дар и, получив для себя, такое, мягко говоря, своеобразное объяснение, успокоился. Только начав самостоятельное изучение магии, Велиар пришел к выводу — она базируется на трех, условно говоря, китах. Вера в результат, желание и воля для его достижения, плюс воображение, без которого невозможно представить конечный итог. Разумеется, еще требовалась мана, но это как бы подразумевалось само собой и потому отдельно не рассматривалось. В конце концов, чтобы пользоваться компьютером требуется электричество, а не доскональное знание системного блока и понимание физических принципов работы устройств. Достаточно знать, на какую кнопку жать. Аналогично и с машиной. Без топлива она не поедет, но чтобы управлять автомобилем, в том числе и виртуозно, совсем не обязательно не то что принцип работы двигателя внутреннего сгорания знать, но и иметь хоть какое-то представление о том, что скрыто под капотом. Грубо говоря, ремонт имеющегося, создание нового и эксплуатация существующего — вещи разные, друг с другом весьма и весьма опосредованно связанные. И все бы ничего, подобные рассуждения прекрасно работали и полностью оправдывали себя до тех пор, пока Велиар не добрался до ритуалов. Вот тут, как говорится, нашла коса на камень. Сколько маг-самоучка ни мучился, как ни соблюдал инструкции, но результата не добился. Да что там результата, он даже пшика не получал! Дошло до того, что он потратил целый месяц на проверку своих предположений о заклинаниях. Убедился в том, что слова и жесты не несут в себе ничего. Верней, кое-какая польза от них есть, но она совершенно ничтожна по сравнению с основной функцией психологического триггера. Как понял Велиар, во время обучения будущие маги столько раз выполняют одни и те же пассы, произносят одни и те же слова, что у них натурально вырабатывается условный рефлекс. Появляется не только мышечная, но и энергетическая память. Конечно, те микроскопические подвижки маны, которые стоят за каждым конкретным заклинанием и жестом, могут помочь в начале, особенно если не лениться и отслеживать эти едва ощущаемые шевеления, но, в общем-то, обойтись без них не проблема. Во всяком случае, сам Велиар легко и быстро избавился от ?костылей?. Тем более, у него даже жезла не было, не то что полноценного посоха. Собственно говоря, ему очень повезло в том плане, что в бумагах Юварса нашелся самопальный справочник. Что-то вроде словаря, в котором корабельный маг додумался сопоставить работу руками и вспомогательными инструментами. При здравом размышлении, составление подобного выглядело полной дикостью и проходило где-то на грани сумасшествия. Велиар честно попытался ответить на вопрос — зачем было заниматься подобной ерундой? Это ведь все равно, что составить инструкцию по шинкованию овощей ножом, дабы вышло как в блендере, или чем-то вроде того. Впрочем, все это не мешало ему быть благодарным Юварсу за проделанный труд, так как позволило изрядно расширить набор освоенных заклинаний. Однако, для возвращения в родной мир требовалось провести ритуал, а именно с ними у него ничего не получалось. Вот совсем никак. Мягко говоря, это изрядно бесило и без того находящегося на грани Велиара. Если отбросить бред по типу — Юварс хранил некондиционный справочник, ему оставалось признать возможными лишь два правдоподобных объяснения. Первое заключалось в том, что он не в курсе какой-то настолько элементарной и общеизвестной мелочи, о которой составитель справочника даже упоминать не стал. Второе объяснение сводилось к недостатку веры в конечный результат. Точнее к отсутствию достаточных оснований для нее. Косвенным подтверждением этого могло служить вышедшее случайно заклинание. Впрочем, вернее говорить о закономерной случайности. Когда у Велиара в очередной раз не получился простенький, хоть и довольно затратный в плане подготовки ритуал, призванный ускорить рост растений, он банально психанул. Уж какие-никакие знания о том, как прорастает и развивается семя у него имелись. Пусть поверхностные и изрядно подзабытые, но их хватило. Поток ?сырой? маны, приправленный рычащим приказом расти, наполненный желанием лицезреть взрослое растение и прокрученная мысленно серия картинок из школьного учебника ботаники дали результат. Считанные секунды понадобились семечку на то, чтобы превратиться в полуметровый кустик. И все бы ничего, но… Описание ритуала обещало взрослое растение. В данном случае должен был выйти кустище размером с фургон. Обдумав и осознав результаты, Велиар изрядно приуныл. Он и раньше задумчиво хмыкал, читая справочник, теперь же окончательно утвердился в гипотезе — главное и основное отличие между заклинанием и ритуалом в так называемом эффекте синергии. В резонансе там дело или еще в чем, его не слишком волновало. Он пришел к выводу, что банально не может реализовать комплекс заклинаний даже в ослабленном виде, не то что усилить их в разы или на многие порядки. В некотором роде у него образовался комплекс неполноценности. Насколько хорош он оказался в одном, настолько же бездарен был в другом. И это его просто выбешивало. Впрочем, сдаваться Велиар не собирался. Он свято верил — терпение и труд все перетрут, а отсутствие таланта можно компенсировать усидчивостью и знаниями. ?Если и отступлюсь, то уж точно не раньше, чем перепробую все возможности?, — сказал он самому себе. Хмыкнув от промелькнувших в голове воспоминаний, Велиар вздохнул и повернулся на бок. Закрыв глаза, он сосредоточился на пульсации очага и мигом провалился в ставший привычным транс. Он не собирался медитировать — и без того тратил на это кучу времени, проминая и растягивая хиленький очаг. Нет, сейчас ему требовалось всего лишь избавиться от мешающих мыслей. Велиар не собирался ворочаться и гонять по кругу жеванные-пережеванные идеи и предположения с гипотезами и разными догадками. Он собирался спать. План на ближайшие дни был давно составлен. Завтра он пойдет к плантациям, покрутится возле них денек-другой. Восполнит резерв маны, послушает новости, может быть проведет пару-тройку давно задуманных экспериментов, если подвернется случай и подходящий объект, но главное — начнет всерьез прорабатывать способ покинуть Протекторат. Увы, но без полноценного обучения магии, без доступа к накопленным знаниям, без помощи опытных наставников развиваться невозможно. Точно не самостоятельно и сидя в глуши. ?Еще и стучит что-то, словно тахикардия у очага, блин?, — пробормотал Велиар и опустил руку на грудь. Между сердцем и очагом. Как появилось на днях этот странное ощущение, словно центральный канал магической энергии кольцом обзавелся и сам пульсировать начал, так и не проходит. Еще и в очаге что-то ворочается, словно заноза или песчинка какая-то. ?Нет, определенно пора выбираться с острова и разобраться во всем этом?, — подумал Велиар и уснул с четким пониманием — затворничество себя полностью исчерпало. Пришла пора действовать.