Письмо четвертое. (1/1)

Милая моя, бесконечно любимая, Анна Васильевна!Прежде чем я начну свое письмо, я не могу не сказать, что я определенно взволнован...Ныне такое дело, что крайне затруднительно давать любые прогнозы относительно чего-либо, но я все еще нелепо искренне продолжаю надеяться и верить в то, что это письмо дойдет до Вас именно в этот чудесный день.Господи! За что я сейчас не рядом? Увы, я все еще болен, диагностировали пневманию, от того и было велено лежать. Минуло два месяца, а я все еще не могу толком заниматься делами государственными, однако, не без явной гордости замечу, что ныне я принял два парада и отбыл сразу на нескольких совещаниях.Дела идут уверенно, и мысль о том, что скоро мы будем в состоянии идти на Москву, лишь подстегивает меня к моему же скорейшему выздоровлению.Однако ныне я завершаю речь о делах рабочих, и перехожу к основному, что хотел написать.Ныне я лежу у себя, и так необъяснимо сильно радуют меня лучи почти весеннего солнца, хотя впереди еще целый зимний февраль. Есть необъяснимое чувство, что именно в этих лучах и есть все Ваше существо, такое далекое и одновременно такое близкое.Я люблю Вас всем сердцем, моя, только моя, Анна Васильевна. Я не вижу своей жизни без Вас и ныне утешаюсь лишь Вашей фотографиями и лучами солнца...Одним вечером в Гельсингфорсе, помнится мне, мы шли темной улицей после вечернего салона...Как будто стоите пред моими глазами сейчас Вы, в том самом моем любимом платье цвета слоновой кости, чуть повернувшись и глядя в мои глаза...Вы сказали, что знаете уже наперед, что нет в моей жизни более любимой женщины, чем война... Что-то ранило меня тогда так сильно, в самое сердце, от того я и решил сейчас вновь сообщить Вам об ошибочности ваших слов, о том, что я люблю лишь только Вас, и никто иной мне не нужен...Простите. Кажется, я опять поддался этому порыву, в очередной раз определенно много Вам наговорив...Amor wincit omnia - любовь побеждает всё...Верховный правитель России, Адмирал Александр Васильевич Колчак.