Письмо третье. (1/1)

Сердечная моя Анна Васильевна!Смирнов явился поздно, но тем оно и лучше, ибо только сейчас невыносимый жар спал, и мне определенно полегчало. Врач сказал, что это пневмания, и что шансы мои приблизительно равны, да и зависят лишь от моего желания стараться выздороветь. Не могу сказать, что выздоравливать и жить я не желаю, ибо есть Отечество, Вы, далекий Славушка, а смерть моя сейчас- лишь трусость и легкий выход из войны, но я уже начал искать подходящую кандидатуру, которая может мой пост и занять... Ищу, хотя бы потому, чтобы не было никаких самовольств без меня, да и ненужных интриг.Я сократил количество людей, ко мне приходящих на прием, да и их послания передаются через моего заместителя...Боюсь, как бы кто не воспользовался моим слабым положением, да и не начал играть против меня, ибо явление "белого террора" само по себе если появилось, то я уверен, что еще не искоренено до самого его конца. Право слово, мне сейчас невыгодно болеть, и в эти тяжкие минуты, я уверен, я смогу выздороветь только думая о Вас, ибо всегда эти мысли спасали меня в минуты особо тяжкие.Что я могу еще сказать? Безмерно скучаю, любимая, но не могу простить Вас приехать, ибо я заразен...Кто его знает, может, чахотка там, поэтому пока уж потерпите до нашей скорой, я полагаю, встречи...Маргарита моя, Царствие ей небесное, была чудным ребенком, но, видимо, не судьба...Скажу по правде, расстраиваться по ужасам войны, смертям нету времени, и не есть это правильно, Анна Васильевна...Это отвлекает, дает проявляться человечей сущности, а ведь война - дело кровожадное и отнюдь не человечное! Крепитесь, мужайтесь, милая...Скажу, мне часто приходят доносы на Вас, о Вашем прекрасном труде, усердии...Множество воинов сейчас живы благодаря Вам.Продолжайте. Это Вам мое наставление...Любящий Вас всем своим нутром, Александр Васильевич Колчак.