Лю Хайкуань/Ван Чжочэн/Чжу Цзаньцзинь, трисам, анал, минет, 69, NC-17 (1/1)

— Не могу, не могу больше, — Чжочэн со стоном уронил голову, спрятав от Цзаньцзыня своё пылающее лицо. Теперь он уткнулся в сгиб локтя правой руки, а левую с трудом оторвал от кровати и схватился за член.Цзаньцзинь думал, что за член, потому что видел только быстро мелькавший локоть и слышал хрип Чжочэна, срывавшийся каждый раз, когда локоть поднимался, не оставлял простора иллюзиям.Хайкуань, возвышавшийся за его спиной, встряхнул головой и будто выпал из астрала, понимая, где и когда он находится — и в ком его член.— Не туда! — простонал Чжочэн, и Хайкуань надавил ему на поясницу, прогибая перед собой. Цзаньцзинь по опыту знал, какой Чжочэн чувствительный: он мог кончить спустя две минуты терзания пальцами простаты, поэтому сейчас сходил с ума и умолял Хайкуаня целиться повыше.Цзаньцзынь прикусил нижнюю губу и замер на секунду, сжимаясь вокруг собственных пальцев. Смотреть на то, как Хайкуань вытрахивает из Чжочэна душу, было отдельным удовольствием. Оба растрёпанные, взмокшие, покрасневшие — и при этом лицо Хайкуаня оставалось спокойным, а Чжочэн хватал ртом воздух, задыхался, вскрикивал и безнадёжно пытался спрятаться от изучающего взгляда.— Кто-то из вас должен не кончить! — сурово велел Цзаньцзынь, продолжая трахать себя пальцами. Лежащий между его ног Чжочэн с трудом поднял голову.— Не я.Хайкуань, видя, что тот слишком очнулся, поддал бёдрами чуть вниз, без жалости двигаясь по простате. Чжочэн взвыл, выгнулся перед ним, снова опёрся на обе руки.— Не могу больше, — стонал он, — не могу!Цзаньцзынь чувствовал, как его колотит после каждого толчка в простату, не мог отвести глаз, только однажды подмигнул Хайкуаню, подначивая его. Хайкуань шумно выпустил воздух, зажмурился, чтобы не видеть хитрого лица, и снова поддал бёдрами, теряя размеренный ритм.Чжочэн выгнулся, лёг на кровать грудью, в полном бессилии хватался то за простыню, то за ноги Цзаньцзыня, хрипел и взвывал, когда Хайкуань снова и снова попадал по простате.Чжочэн, с восторгом думал Цзаньцзынь, такой отзывчивый мальчик...Цзаньцзынь грациозно поднялся на колени, встал перед Чжочэном, почти прижимаясь к его щеке членом, заставил приподнять голову.— Гэ, оставь для меня, — попросил он, посмотрев на Хайкуаня, и тот криво улыбнулся, соглашаясь.Цзаньцзынь, поднырнув Чжочэну под бок, заставил приподняться, протиснулся между его телом и простынями, целясь на влажный потемневший член. Красная головка так и просилась в рот, и Цзаньцзынь, вытянувшись под Чжочэном струной, выгнул шею, поймал член губами и умело впустил в горло. Чжочэн дрожал, стонал, звуки будто текли через его тело сразу в рот Цзаньцзыню, заставляя зажигаться похотливым безумием.Боясь навредить, Чжочэн постарался выпрямиться, но руки и ноги отказывали ему. Хайкуань и Цзаньцзынь, не сговариваясь, обхватили его за талию, одновременно удерживая и поддерживая.— Всё, — громким криком возвестил Чжочэн, а Цзаньцзынь получил порцию спермы в рот за секунду до этого.Чжочэна выгибало: он впихивался в горло Цзаньцзыня до упора, до того, что тот давился, при этом кончал на члене Хайкуаня, жадно не выпуская из себя. Цзаньцзынь продлил его агонию, проводя пальцами по поджарым, мокрым от пота бокам, вынудив издать совершенно непотребный вскрик — и сделать последний, самый глубокий толчок в свой рот.Чжочэн едва дышал, пока его освобождали от глотки и члена, лёг на бок и стонал, будто жаловался — но врал, потому что жадность продолжала зажигать его осоловелые глаза. Хайкуань стянул презерватив, потянулся за вторым, потерянным где-то в сбившихся одеялах и простынях, а Цзаньцзынь помог, вытащив резинку из скользких пальцев, и сам натянул ему на член. Ещё немного смазки — Цзаньцзынь разрабатывал себя на совесть, не жалел лубриканта, — и вот он толкнул Хайкуаня на спину, забрался сверху, выделываясь перед внимательным взглядом Чжочэна, развёл руками ягодицы, открывая ему лучший вид на то, как член Хайкуаня скользит в хорошо смазанный и раскрытый вход.Из-за спины донёсся судорожный выдох. Цзаньцзынь поймал чуть поплывший взгляд Хайкуаня, позволил обхватить себя за талию, почти укладываясь сверху, и полностью отдался.Хайкуань двигался размеренно и быстро — короткая передышка будто придала ему сил. Цзаньцзынь так завидовал этому мастерству: контролировать дыхание и ритм, будто Хайкуань был машиной для секса, доводившей двух подряд партнёров до девятых небес блаженства.Как же Цзаньцзынь в нём это обожал. Он продолжал раскрывать себя, чтобы вымотанный Чжочэн стонал за их спинами, наблюдая за быстрым и безжалостным проникновением члена, чтобы хотел большего, чтобы сходил с ума. Цзаньцзынь почти распластался на Хайкуане, лишь вздрагивал, когда член бился в простату, и подставлял губы, которые Хайкуань терзал своими, изредка пуская в ход зубы. Цзаньцзынь тихонько стонал и шептал комплименты гэгэ, показывая, как ему хорошо, но не торопился вслед за Чжочэном в оргазм — он двадцать минут наблюдал за тем, как Хайкуань доводил того до безумия, при этом лаская себя и придерживая, чтобы не кинуться к ним. Цзаньцзынь был заведён — да, но сдаваться не желал.Пока не почувствовал горячий выдох между ягодицами и не увидел, как округлились глаза Хайкуаня. Чжочэн устроился между его ног, надавил Цзаньцзыню на спину, удерживая лёжа, а после этого пустил в ход язык. Влажный кончик скользил полукругом по растянутому входу, и в Цзаньцзыня будто впрыскивали похоть. Сейчас он не сдерживал льющиеся из горла звуки, выстанывал оба имени вперемешку, сливал в одно, умоляя не терзать его так. Но Хайкуаню нравилось то, что устроил Чжочэн. Язык и член попеременно доводили Цзаньцзыня до изнеможения, Хайкуань снова включил свою чудовищную ухмылку, наблюдая за тем, как менялось выражение лица Цзаньцзыня, слушая, как тот перестаёт контролировать голос и тело.Но долго протянуть не вышло и у Хайкуаня.Цзаньцзынь почувствовал, как взлохмаченные влажные пряди мазнули по ягодицам, когда Чжочэн наклонился ниже. Можно было только догадываться, что он делал, — или смотреть на панику во взгляде Хайкуаня, который перестал себя контролировать, сорвавшись в толчках на безумный темп, который невозможно было выдержать ни одному человеку, даже Цзаньцзыню. Чжочэн вылизывал место их соединения: там, где член Хайкуаня стягивал край резинки, там, где мышцы Цзаньцзыня распирало этим членом.Чжочэн устроился между ног Хайкуаня удобнее и принялся за дело всерьёз. Он вылизывал их так, что слюна стекала по промежности Цзаньцзыня, заставляя того вздрагивать. Хайкуань больше не двигался — хватало того, как сжимало внутри его член. Жар нарастал, Цзаньцзынь издавал мучительные стоны, но не мог разомкнуть губ, и наружу выходил сдавленный тихий вой. Он дрожал и стекал по Хайкуаню, воздуха перестало хватать на двоих.Хайкуань выглядел не лучше. Сжимая талию Цзаньцзыня, он в панике смотрел на его лицо, оставляя право распоряжаться ими распоясавшемуся Чжочэну, забывшему об усталости после оргазма. Хайкуань, будто прося прощения, закрыл глаза, выгнул шею и издал совершенно непотребный крик, кончая в Цзаньцзыне, сжавшемся до болезненной тугости в пике собственного оргазма. Оба не шевелились, лишь вздрагивали и впивались друг в друга пальцами, позволяя Чжочэну довести себя до безумия.Лишь после того, как тот с хриплым смешком отстранился, они смогли разомкнуться и бессильно откатиться в стороны, растекаясь по кровати безвольной массой. Чжочэн с довольной ухмылкой свысока посмотрел на них, но, к его чести, ничего не сказал и вытянулся между.— Мы вырастили чудовище, — пожаловался Цзаньцзынь, и Хайкуань согласно промычал что-то невнятное.— И вы мной гордитесь, — хмыкнул Чжочэн, вместо похвалы заслужив своим нахальством шлепок по бедру.— Нет!— Да, — вдруг поддержал засранца Хайкуань, заслужив нежный чмок в губы и влюблённое ?Гэ самый лучший?. Цзаньцзынь закатил глаза, показывая своё отношение к лёгкой сговорчивости Хайкуаня...Но спорить всё же не стал.