Часть 3 (1/1)

POV ЯсонаПрихожу в себя от того, что на меня выливают, наверное, целое ведро ледяной воды. Я почти полностью обнажен,?— крошечные стринги и ошейник не в счет, и прикован по рукам и ногам к кольцам в бетонной стене некого незнакомого мне подвала. Просто прелестно! Но особенная ирония заключается в том, что теперь я на собственном опыте могу оценить ощущения пэтов, плохо поддающихся дрессуре. Например, того же Рикки. Правда в воспитательной комнате, не говоря уж о моей собственной спальне, было значительно теплее.?— Очнулся, животное? —?вот с этим можно поспорить: нас часто сравнивают с машинами, но с животными… Никогда! Мы слишком рациональны для этого. Яростный свет софитов слепит глаза, скрывая говорящего, но на самом деле, это напрасный труд?— глаза Блонди могут выдержать и куда большую яркость. Вкрадчивый, чуть хрипловатый баритон принадлежит невысокому, немного полноватому зрелому мужчине, напряженно застывшему в кресле напротив меня. Он весь поддался вперед жадно рассматривая: на лице целый спектр эмоций?— от отвращения до вожделения. Оно кажется мне смутно знакомым, и память начинает услужливо пролистывать кадры бывшей свободной жизни. Вот он?— точно! Секретать правительства Терры?— Патрик Свенсон. Однако… не слишком большая шишка, чтобы вести себя столь нагло. Впрочем, о чем я? Теперь я тоже больше не Первый консул Амои, так почему бы и нет? Интересно, что ему от меня нужно? Одет просто, но дорого и со вкусом; чувствуется аромат хорошего парфюма, да и само помещение, где я нахожусь, оборудовано недешево. Теперь очевидно, что похищение организовано не из-за денег. Так зачем? ?— Нет, нет, сравнение с тобой оскорбительно для живых тварей,?— внезапно продолжает он,?— Все они творения Божьи, в отличие от тебя?— порождения дьявольской машины!Юпитер! Так он?— фанатик! Ну теперь ясно. Все Блонди хоть раз сталкивались с подобным. Правда на самой Амои данные чувства дорогие гости стараются не афишировать, но… Федерация, наверное, спит и видит, как бы отдать Дюжину на растерзание подобным, а себе присвоить наработки Киира. Значит сейчас будет пафосная речь, а после он, наверняка, попытается меня убить. Интересно: справится или нет? Как-то, несмотря на безрадостное существование, самоликвидация не входила в мои планы. Правда имеется и один незначительный вопрос: для чего я так выряжен? Словно для пэт-шоу. Неужели?.. Ярость вскипает во мне. Так вот что он мне уготовил! Решил посмотреть персональное приват шоу со своим собственным Блонди?! Ну что же, посмотрим, как это у него получится. Вообще-то я?— весьма опасное… животное. ?— Вы все?— сосуды смертного греха. Считаете себя небожителями, а на самом деле?— куклы, созданные лишь для забавы. Вся ваша Дюжина?— прожженые шлюхи: волосы до ж.пы, рожи смазливые; гладкие, словно девки… А ты и подавно, Первый консул?— Ясон Минк! Думаешь, раз сменил имя, тебя никто не узнает? —?глаза у него масляные, безумные,?— Соблазняете, заигрываете… Но только попробуй к вам подступиться! Сразу же корчите из себя недотрог…Но сегодня ты мне за все ответишь!..О! По лицу вижу?— этого ублюдка разбирает все сильнее. Так что вся эта фанатичная речь, скорее всего просто для отвода глаз. Странно, что он не приплел сюда еще и всех ?униженных и оскорбленных? расой Блонди. Наверное позже вспомнит. Я фыркаю. Половина всех поборников справедливости, встречающихся на нашем пути, по большей части руководствуются в своих действиях совершенно не истинной верой или состраданием, а ненавистью, вызванной банальной животной похотью.Да, мы красивы. И да, мы специально созданы Юпитер именно такими. Просто дело в том, что очень многим людям трудно признавать свои истинные чувства, которые они испытывают, глядя на нас, и потому по всем федеральным каналам масса ретивых ?праведников? регулярно трубят о ?дьявольской планете Амои, которой правят порождения Сатаны (и иже с ним)?. Мне интересно другое: как он собирается со мной справиться? Совершенно не чувствую в себе желания ни показывать шоу, в качестве пэта, ни терпеть сексуальное насилие. Хотя… наверняка Свенсон здесь не один?— где-то же должны быть помощники, которые поймали меня и ?приготовили? для хозяина. Другое дело, что любой из Блонди способен справиться с дюжиной профессиональных солдат, а подобраться ко мне незаметно теперь вряд ли удастся. Хотя нельзя сбрасывать со счетов и то, что я скован. Он берет со столика около кресла бокал с вином и подносит к губам. Бездарная пародия на нас?— его руки так трясутся от вожделения, что Свенсон вынужден поставить его обратно. Сглатывает и хрипло произносит:?— Ну давай, покажи мне, что вы там выделываете в своем Эос, когда остаетесь наедине. Что стоишь? Крути своей бляд.кой ж.й!Мои глаза сужаются, но я не двигаюсь ни на миллиметр. Этот урод от похоти видимо забыл, что я прикован к стене. Но я молчу, не отвечая и не комментируя его очевидный прокол. Ему, пожалуй, за глаза хватит и моей наготы. Делегаты Федерации никогда не видят нас обнаженными?— это прерогатива лишь фурнитуров. Но для того, чтобы они не тронулись умом от желания, их кастрируют. Хочешь быть моим фурнитуром, а Свенсон? С кастрацией обязуюсь помочь.Если я сделаю хоть одно подобие пэтского ?па?, он или бросится на меня, или сдохнет от спермотоксикоза. Судя по красному лицу и отдышке, скорее всего второе. В принципе,?— я не против. Я даже не против убить его. Но на мою беду, Свенсон все еще удерживает себя в руках, и старается вывести из равновесия меня: ?— Или что ты там делал вместе со своим пэтом? Унижал или… ублажал и ласкал?.. О вас, выродках, такие легенды ходят!.. Что вы своих пэтов так тра.те, что они без вас и жизни потом не мыслят… А может это он тебя тра…ал? Никак не реагирую на все эти бредни. Медленно напрягая правую руку, стараюсь вытащить из стены стальное кольцо, к которому я прикован. И это почти мне удается, как вдруг Свенсон, за время своих эскапад подошедший почти вплотную замечает, что значительная часть штыря наручника выходит из стены.?— Ах, ты, тварь! —?визжит он не своим голосом,?— Сбежать хочешь?! Ничего, ничего… отсюда так просто не сбежишь,?— теперь бормочет Свенсон, трясущимися руками вынимая из кармана миниатюрный пульт. ?Твою ж Юпитер! Элетроошейник!?,?— еще успеваю подумать я, как в следующую же секунду, весь позвоночник прошивает огненное шило нестерпимой боли, от которой подкашиваются ноги. В голове птицами пролетают все те изощренные кересские ругательства, которые так любил мой бывший возлюбленный. И я внезапно понимаю, что вот сейчас они удивительно к месту. ?— Васко, Джейкоб?— дрель сюда. И захватите пару S-17 для нашего дорогого гостя! —?командует он в наручный комм. Восстанавливая сбитое разрядом дыхание, мучительно пытаюсь вспомнить, что это за мерзость такая. Но удается с трудом?— в глазах до сих пор переливаясь плавают красно-оранжевые круги. S-17, s-17… Внезапно меня осеняет: ну да, конечно! Одна из последних разработок Киира! Сильнейший эротический сиимулятор?— афродизиак последнего поколения, которому подвержены даже организмы Блонди. И как он оказался у Свенсона? Мда… пожалуй у Рауля серьезные проблемы: в его любимейших неприступных лабораториях окапалась наглая, жирная крыса! Даже у нас с Катце еще нет подобной новинки. Уж мой бывший фурнитур может достать почти что угодно. А у Свенсона?— пожалуйста! И что самое печальное, мне, видимо, предстоит сомнительная честь опробовать ее на себе. Упрямо сжимаю губы: гордости и гонора у меня не меньше, чем у моего любимого монгрела. Не собираюсь доставлять удовольствие этому чокнутому садисту своими стонами и просьбами меня поиметь.Подручные бывшего секретаря Терры оперативно вкручивают наручник обратно, невольно помогая мне встать у стены прямо, поддерживая разгорающееся во мне пламя сопротивления.?— Посмотрим, что ты теперь скажешь, Блонди! —?с наимерзейшей улыбкой Свенсон вкалывает в мое предплечье все содержимое ампулы. Он внимательно наблюдает за мной, и чтобы не видеть его отвратительного лица я, прикрываю глаза. Прислушиваюсь к себе: браво, Рауль! Неплохо. Твоя разработка, конечно, действует, и это, действительно,?— триумф. Ведь наш организм самой Юпитер адаптирован к различным веществам и ядам. Действует… Мое достоинство наливается силой желания, но терпеть пока можно. И я еще очень далек от окончательной капитуляции, о которой так явно мечтает этот ублюдок. Хм… а вот сам Свенсон вовсе не так равнодушен: с горящими глазами срывает с себя шейный платок и, уже не сдерживаясь, гладит возбужденный член прямо через ткань брюк. ?— Ну что же ты, давай!..?— бормочет он,?— Неужели тебе еще мало?! Да из чего это сука вас лепит?! Ну давай же… Я же сейчас с ума сойду… Ясон!Я чувстую, что еще мгновение?— и я захохочу. Тоже мне, повелитель элит! Я, конечно, возбужден, но далеко не настолько, как этот проклятый маньяк. Свенсон уже дышит хрипло и тяжело; кусая губы смотрит на меня, видимо что-то прикидывая. Наконец решается: хватает вторую дозу и одним движением снова вкалывает мне в руку. Ублюдок! У меня даже дыхание сбивается от возмущения. Как можно быть таким идиотом?! Ведь ни один препарат не начинает работать в полную мощь за несколько минут!!! Пожалуй, теперь он, действительно, выполнит свою угрозу?— и хоть и непроизвольно, но убьет меня. Вот сейчас я чувствую, как по венам стремительно бежит яростная волна желания; все тело покрывается потом: мне так жарко, что кажется, что я горю в рагоновом огне. В голове мутится?— грудь ходит ходуном, не справляясь с бешенным, судорожным дыханием. Сердце бьется так сильно, что кажется, что сейчас выпрыгнет прямо через горло. В паху от нестерпимого желания все окаменело, и кажется, что если члена коснется даже перо, я разобьюсь на миллиард осколков. Желание кончить настолько сильное, что причиняет невыносимую боль. Но я не могу дотянуться до себя, а этот проклятый недоносок, выстанывая какую-то глупую ересь, покрывает все мое тело липкими, омерзительными поцелуями. Но даже так, каждое его отвратительное движение сильнее разжигает горящее во мне пламя. Я запрокидываю голову, ударяясь о стену, пытаясь отвлечься, чтобы не стонать и не умолять. В глазах черные круги сменяют красные и белые вспышки. Молнией пролетает воспоминание: я наказываю Рикки за связь с Мимеей. Закованный монгрел стонет и бьется под моими руками, накаченный афродизиаком по самые гланды, умоляет, чтобы я дал ему кончить. До сих пор помню ту ярость, которую испытывал тогда. С губ слетает полубезумный смешок: ну что, Рикки, вот теперь и я на твоем месте! Не зря древние твердили, что каждому воздастся по делам его. Расплата за то, что я с тобой делал настигла меня, как это и бывает, совершенно неожиданно. Интересно, понравилось бы тебе мое наказание? Принесла бы тебе удовлетворение месть провидения, в лице этого подонка?Безумец внизу что-то стонет, что-то кричит. Будто в каком-то кошмарном, сюрреалистичном сне я осознаю себя отрывками, плавая в раскаленной лаве. С трудом понимаю, что кроме текущего пота весь покрыт и липкой, горячей спермой Свенсона. Наконец его губы касаются головки члена и мир взрывается ослепительной вспышкой яростного, болезненного облегчения. После меня накрывает благословенная тьма, и я сломанной куклой, повисаю в оковах.