Глава 3 (1/1)
- Так,со строением и месторасположением мы закончили, - отложив “Анатомию”в сторону, Яга взяла в руки вторую книгу. – Теперь переходим к теории. Эта поза у нас "Две колонны" называется. Да не красней ты как маков цвет, а на картинку смотри, и запоминай. Как до дела дойдет, не будешь же ты с книжицей сверяться! – шикнула Яга на богатыря. -Эта поза подойдет только тем мужчинам, чьи ягодицы находятся примерно на одном уровне. Рост любовников может и различаться - в этом случае пассивный партнер должен приподняться и "сесть" на другого…Слушая болтовню Яги и попивая ежевичную наливку, я то и дело посматривал на Добрыню. Сразу видно, что не зря парню звание богатыря досталось. Даже такого флегматика, как я, после подобного разговора Яге пришлось самогоном полдня отпаивать, а этот только побелел да затравлено смотрит.- Бабуль, может, парню самогона налить?- видя, как тот подозрительно позеленел, предложил я. – Да и полегче б вы с ним. Шутка ли: столько шокирующей информации за раз получить.- Цыц! – в ответ шикнула на меня Яга. – Тяжело в обучении – легко будет в постели. Да и лучше сразу его ко всему подготовить, нежели он потом, уже при исполнении, делов натворит. Ему – стыд, а Горынюшке нашему – травма на всю жизнь. А ты ртом не зевай да уши не расставляй, а дальше в науку вникай! - это уже Добрыне, что наш разговорподслушивал.-Это у нас поза "Пара собачек". Пассивный партнер опирается на локти и колени, второй опускается на колени позади него. Активный любовник при этом получает возможность энергично двигаться, тем самым усиливая возбуждение. К сожалению, целоваться в такой позе очень неудобно…И не надо тут мне ухмыляться, - вновь переключилась на меня бабулька, заметив как я хмыкнул в бороду. – Сам ведь прекрасно знаешь, какой Горынычу нас впечатлительный.
Да, здесь Яга была права. Это только внешне он взрослый, а на самом деле еще даже и не целовался, поди, ни с кем. По крайней мере, когда наши девки предложили на одном из гуляний в шуткуего поцеловать, Горыныч при мне отказался, мотивируя тем, что хочет сохранить первый поцелуй для любимого человека. И что удивительно – девки не стали его высмеивать, вместо этого они отнеслиськ его словам с пониманием и более не доставали с подобным.
- И все ж, Бабуль, как по мне, с “Камасутрой для геев” вы явно переборщили. В конце концов, они оба парни и как-то сами разберутся с тем, как доставить удовольствие партнеру. Вы б вместо того, чтоб голову парню всяким мусором загрязнить, предупредили на счет особенностей Горыни.- И то правда, - спохватилась Яга.– Вот ведь старая, а про главное-то и позабыла. Прав Кожемяка, книжицы ты и сам дома почитаешь, благо грамоте обучен, а вот про особенности телостроения Горыныча, окромя меня, тебе никто не поведает. В порыве страсти али ярости неудержимой тело Горыныча может видоизменяться...- Бабуль, неужто он с вами… я хочу сказать, вы с ним… ну… это??- Детьми не интересуюсь! – в отличие от меня, сразу поняв суть вопроса, успокоила богатыря Яга.
- Тогда откуда такие познания? – желая вогнать Ягу в краску, ехидненько поинтересовался я.
- Дык, по молодости да по глупости с кем только я не общалась. Даже змей трёхглавый был у меня в полюбовниках. В отличие от одноглавых, они ведь те еще гулёны, - вогнала нас в краску Яга такими откровенными подробностями.-Но речь сейчасне об этом. Наш Горынюшка другой, и ежели ты все это забавы ради затеял – не прощу! Живьем съем, даже дрова на тебя тратить не стану,- нависнув над богатырем, пригрозила Яга.– Уж коли он тебя признает – то знай- единственный ты для него. А на счет частичной трансформации не пугайся. Это у многоголовых, чуть что - как не голова лишняя высунется, так лапы когтистые или хвост с шипами.
- А у Горыныча? – поинтересовался Добрыня.
М-да, судя по выражению лица, молодецпо ходу представил каково это - почувствовать на себе всю перевоплощенную тяжесть любви. Под тонну этак весом, а может и более. Точно не скажу. Давно мы Горыню не взвешивали в его боевой – змеиной – форме.
- Не бойся, богатырь, максимум, что тебе грозит – это заостренные ушки и чешуя вокруг глаз. Ну, а ежели еще и хвост у змия появиться – то можешь считать себя счастливцем.
- Счастливцем? – переспросил я. Неужто на старости лет я таки узнаю, отчего мне друг всегда запрещал хвост трогать.
- А то, это ж у змиев одно из самых чувствительных мест…- А остальные - это какие же? – позабыв о том, что еще пять минут назад он едва не сгорел от стыда, с азартом поинтересовался Добрыня, заставляя меня впервые за вечер призадуматься над тем, правильно ли я поступаю, помогая ему с завоеванием моего друга. Но, с другой стороны, поздно уже что-либо менять.
Это я – закоренелый холостяк-трудоголик. Причем это был осознанный выбор, который меня полностью устраивает. Горыныч же другой. Одиночество его гложет, и пусть он в этом никогда не признается, но я-то вижу. Как вижу я и то, что у Добрыни на его счет серьезные намерения, а, значит, надо сделать все, от меня зависящее, дабы свести эту парочку. На то ведь и нужны друзья.