Мука и вода (1/1)

Он месит тесто, сильно сжимая его, то запуская пальцы, то толкая ребром ладони, мышцы предплечий ходят под кожей, руки поблёскивают от масла. Когда под конец он слегка его отбивает, пошлёпывает, я понимаю, что эти звуки странно отдаются в моём животе?— и думаю я совсем не о тесте.—?Хорошо получается,?— говорю я, чтобы как-то оправдать свой пристальный взгляд. —?Очень ловко.—?Спасибо. Это моя работа… Потоньше, пожалуйста.Передо мной разделочная доска с зеленоватыми персиками, которые нарезаны кое-как, но пирожник тактичен?— а ещё он предлагает помочь.—?Я покажу. Просто нужно держать лезвие под углом,?— пекарь накрывает сверху мою ладонь, и моих пальцев почти не видно.Такой тёплый. Как мякоть свежеиспечённого хлеба, парное молоко с лёгким дымком, бутылка вина, стоявшая днём на солнце.Он аккуратно надавливает, отрезая от персика полупрозрачные доли, а я почти не дышу.—?Хорошо? —?спрашивает он, имея в виду, поняла ли я.—?Хорошо,?— а я имею в виду совершенно другое.Он отходит, ослепительно улыбнувшись, и мне хочется схватить его за полотенце, висящее на плече. Схватить оба конца, перебросить через широкую шею и притянуть вниз?— к себе, носом к носу, губами к губам, выдохом к вдоху. И почувствовать, наконец, как могут любить двухметровые дети.Но я склоняюсь над персиками и стараюсь всё сделать правильно. Это мой первый пирог и первый подобный парень.На руке блестит масло?— след от его ладони. Я втираю его в кожу, когда пирожник уходит к духовке.—?Я живу наверху,?— вдруг говорит он, засовывая пирог поглубже, гремя противнем,?— мне нужно покормить пса. Подождёшь?—?Конечно.И я не успеваю закончить, как он исправляется:—?О, или поднимешься?Что это?— приглашение? Предложение?—?Разве пирог не пригорит?Пирожник хмурится, потому что не замышляет ничего плохого. Такого, о чём думают многие парни, зовя к себе.—?Да мне только наполнить миску… —?оправдывается он, словно заподозрив, что ситуация кажется мне двусмысленной. —?Ничего страшного, если тебе не интересно. Тогда подожди меня тут. Я быстро.Не знаю, почему, но я ему так искренно верю, а может, на меня влияет скулеж пса, расслышавшего шаги, однако я иду следом, как только фигура пирожника исчезает за лестничным поворотом.И вот?— я вижу раскрытую дверь, ретривера, прыгающего от радости, и эту ослепительную детскую улыбку, с которой пирожник очень часто смотрит на мир. Он удивляется:—?Я и не слышал, что ты идёшь!—?Извини.Он приветливо распахивает дверь шире и жестом приглашает войти.—?Это Дигби всё разбросал,?— стесняется тут же пекарь и начинает подбирать с пола подушки. —?Он не любит, когда его запирают.Я аккуратно протягиваю псу руку, чтобы тот её обнюхал, и Дигби без особых раздумий облизывает её, а затем подставляет под ласку пушистые уши.—?Зачем ты его запираешь?—?Он мешает посетителям,?— пожимает плечами пекарь и снова как-то тушуется, сложив на груди здоровенные руки,?— да и на кухне его быть не должно.—?Жаль.—?Немного… но я обязательно поднимаюсь к нему в течение дня.Кажется, эта тема себя исчерпала, потому что пирожник предлагает мне располагаться, а сам уходит за мисками. Пока я осматриваю скромную обстановку, выцветшие фотографии в рамках, полку с книгами, он успевает накормить Дигби и найти в закромах вино.—?Вообще-то я не пью, это мне подарили,?— комментирует он, когда показывает запылившуюся бутылку. —?Даже не знаю, хорошее ли.Он уже опускает руку, как вдруг снова выбрасывает её:—?О, а ты пьёшь? —?чуть ли не испуганно спрашивает он, округлив глаза.Вот неуклюжий! Хочется засмеяться.—?Пью. На свиданиях.Собственно, вот и способ узнать, что это?— кулинарный вечер или всё же?— другое.Я ловлю его, а он, кажется, понимает, но на этот раз ведёт себя уверенней и свободней:—?Тогда идём вниз,?— предлагает он,?— все бокалы там.И запирает бедного Дигби в квартире.Значит, свидание.Хорошо.