3 (1/1)
*** - … И почему из всех книг в библиотеке тебя более всего заинтересовала именно эта, позволь спросить?
Тон Аро был лишен малейшего намека на суровость, а его глаза светились искренней симпатией. То, что ему неприходилось притворяться, выражая Каллену эти чувства, порой удивляло его самого.С некоторых пор «дражайший доктор», как он частенько называл Карлайла, начал ему потихоньку доверять, даже несмотря на возобновляемые время от времени попытки заставить его отказаться от своего табу на человеческую кровь, и это неизменно радовало старшего Волтури.
Обдумывая ответ, Карлайл на мгновение отвел глаза, скользнув взглядом за окно, откуда открывался чудесный вид на городскую ратушу, а дальше на зеленеющие бескрайние поля и виноградники.- «История клана Волтури»…Для меня эта книга поистине явилась откровением. - Что же тебя так поразило в ней? Думаю, многое из того, что ты прочел, должно было показаться тебе отталкивающим и даже отвратительным, разве нет?Карлайл воспринял его резкий тон и явственно звучащий в нем сарказм без тени смущения и страха, как делал всегда. Это его свойство отчего-то чертовски нравилось Аро, как и то, что с самого начала Каллен не проявлял перед могущественными Волтури ни тени подобострастия.- Да, ты прав. Многое показалось мне отталкивающим и даже отвратительным, - неизменная правдивость Каллена также привносила в жизнь Аро некую свежую струю, - Но это не отменяет моего восхищения тем упорством и терпением, с коим ты и твои братья создавали из горстки монстров-одиночек нечто великое и значительное. Семью.- Вот как? – Аро рассмеялся, негромко и переливчато, чем слегка смутил Карлайла, - Прости, друг мой, я не хотел тебя обидеть. Просто я впервые за долгие века слышу такие вот слова о нашем клане. Про нас говорят много чего дурного. Но, в основном, вампиры предпочитают в отношении нас держать язык за зубами, ибо никогда не знают, есть ли где-нибудь поблизости наши соглядатаи, и не донесут ли злые слова до наших ушей те, кому они высказываются. - В конце концов, - раздумчиво произнес Карлайл, машинально оглаживая пальцами изящно выточенную из слоновой кости пешку, а затем ставя ее обратно на шахматную доску, стоящую на низеньком столике из отделанного серебром дуба, что расположился между ним и Аро, и легко двигая вперед, - Я не могу не признать логику и здравый смысл в тех законах, что охраняют тайну нашего существования от людей.Правда, ваши методы… - А как, позволь спросить, заставить уважать наши законы существ, которые, по сути своей, не склонны проявлять уважение к чему бы то ни было?Только силой.- Сила и жестокость это разные… - Ради Бога! – раздраженно фыркнув, Аро двинул вперед одну из своих фигур, делая ответный ход, - Сила и жестокость – суть одно и то же! Вся история человеческой расы тому подтверждение! - Это лишь видимость, мой друг, - золотистые глаза Карлайла глядели на Аро неизменно мягко, но светившееся в них непоколебимое упорство, что время от времени заставляло старшего Волтури скрежетать зубами, никуда не делось, - Человечество во все времена двигали вперед ученые, философы, мыслители. А не тираны. Тираны лишь тормозили развитие цивилизации.
Глубоко вздохнув, дабы успокоиться, Аро с усилием вернул на лицо улыбку, но та получилась похожей, скорее, на оскал. - Значит, ты считаешь меня тираном?Верно? - Прости, я не хотел… Неожиданно Аро подался вперед, перегнувшись через узкий столик, и оказался практически нос к носу с Карлайлом.- Знаешь, а ведь по сути дела, твоя жизнь в моих руках, Карлайл Каллен, - лицо старшего Волтури разительно изменилось, вмиг превратившись в жестокую маску – сузившиеся глаза, светящиеся алым, чуть подергивающиеся губы, жесткая вертикальная складка на мраморно-белом лбу, - Ты явился сюда добровольно, на наш суд.Твоя вина не вызывает сомнений. Мало того – ты сам не сомневался ни минуты, что идешь на верную смерть. А что если прямо сейчас я предложу тебе выбор – либо ты начнешь вести существование, достойное представителя нашей древней расы, либо тебя признают виновным в угрозе разоблачения и казнят, как казнили на твоих глазах Клавдия? Кто станет проверять справедливость приговора? Кого заботит твоя судьба?Аро ждал, что Каллен дрогнет, отшатнется назад. Ждал проявления страха, агрессии, раболепия, чего угодно. Но тот не сдвинулся ни на дюйм, продолжая с тем же выражением глядеть прямо в глаза старшему Волтури, разгневанный взгляд коего были в состоянии выдержать единицы.- Я ни за что не поверю, что ты способен на такое.Эти слова, произнесенные спокойным и мягким тоном, заставили Аро мгновенно ощутить слабость, как будто он был марионеткой, у которой подрезали нити.Никто и никогда не испытывал по отношению к нему такой безграничной веры. Никто и никогда.Судорожно сглотнув, Аро Волтури откинулся назад, опираясь о спинку кресла. Лицо его застыло полуулыбкой, будто на грубо вылепленной из глины театральной маске, глаза слегка потухли, потеряв фокусировку. - Конечно же, я пошутил, - тембр его голоса явственно изменился, словно потеряв всяческую живость и силу, и сделавшись дребезжащим, будто провисшая струна, - Конечно же…Теперь уже Карлайл слегка подался вперед, ловя ускользающий от него взгляд Аро. - Ты почему-то хочешь, чтобы я распробовал человеческую кровь, верно? Зачем тебе это? – его тускло мерцающие глаза вмиг оживились, засияв прежним светом, и слегка завороженный Аро представил вдруг, насколько лучше выглядел бы Каллен, не будь на его лице этих явных признаков длительной голодовки, - Прошу тебя, остановись! Позволь мне остаться самим собой! Прошу тебя!Было мучительно сложно устоять перед столь яростной мольбой. Аро пришлось поистине собирать по крупицам то, что составляло костяк его личности.С неким суеверным страхом он подумал, что вместо того, чтобы повлиять на Каллена, он сам, исподволь, начал подпадать под его влияние. «Неужели, моя воля слабее?» – вновь подумалось ему, и мысль была крайне неприятной. Но именно она помогла ему вновь обрести прежнюю твердость, обрести себя. - Прости, - его тон был холоден, так что Карлайл в один миг как-то словно обмяк и машинально отстранился, - Ты ошибаешься. Я обращаюсь с тобой как с дорогим гостем, разве не так?- Да, ты прав, - голос Карлайла был похож на шелест сухой листвы; он как-то сразу утратил все свое великолепное сияние, уподобившись гипсовому слепку со статуи гениального скульптора, - Конечно же, ты прав.На сей раз, партия была за Аро. Но сделала ли его счастливее эта победа?