Ваши чёрные птицы в голове (1/1)

Зачем.- Зачем ты стал мне говорить об этом, Клод? – отжимая мокрыми холодными руками тряпочку в тазике, спросил Себастьян, оттирая с журнального столика последние сгустки их крови. Словно не было ничего.- Всего лишь пояснил ситуацию. Ты как всегда ни о чём не думаешь. Складывается впечатление, что это я – твой разум, и, как видишь, живу я отдельно от тебя…ой, - Клод сидел на полу с серьёзным выражением лица, размахивая в ладони чёрным пером Себастьяна, правда, наживо заживающая рана ещё побаливала, - не думал, что ты так разозлишься, Себасу. И нужно было так уделать всё кровью, чтобы потом самому убираться?- Меня не затруднит, - улыбнулся Себастьян. Правда, от такой улыбки скорее стекло треснет. Уже была совершенная ночь, что глаз выколи, и среди их истинных обликов выделялись только ярко блестящие во тьме глаза. Правда, изредка можно было различить и едва витые более длинные пряди волос Себастьяна, и его длинные острые ногти, и более острые черты лица, и слышать это тяжкое, хрипловатое звериное дыхание и стук каблуков. Образ Клода тоже поглотила собой чернота, едва выделяя паутину вокруг него, такие же длинные ногти, и хищные острые зубки облизывал любопытный язык. Ещё несколько минут назад здесь перья липли к паутине, и всё облепляла кровь, стекая там и сям, беспорядочно валялись столовые приборы, и раны не были перебинтованы.- Ещё, - звонко приказал Клод, поиграв розовым огоньком через очки.- Да…- запнулся на полуфразе дворецкий и сию же секунду принялся менять бинты. Почувствовав эти пальцы и новые, чистые бинты, Клод облегчённо вздохнул.- Что, не можешь никак произнести? - Не хочу.- Что такой каменный, м? Или я не прав в том, что сказал, машер?- О, что ты, я поразмыслю над твоими словами в самое ближайшее время…- То есть, никогда. Ты не хочешь признавать, что это может оказаться так. – Клод накрыл ладонью лицо Себастьяна, запуская длинные ногти в волосы.- Прекрати. Это раздражает. – Отговорился и отмахнулся Себастьян. Хотя на самом деле, это теперь вряд ли покинет его голову, хоть он и уже скоро покинет это маленькое временное демоническое убежище. А всего-то небольшой разговор. И как после этого не утверждать, что слова – перелётные бабочки с головы на голову, слова – пауки, заполняющие разум; слова-пчёлы, создающие сладкий мёд наслаждения и слова-черви, грызущие изнутри. А всё началось с того, что…- Послушай, Михаэлис. Когда ты думаешь наиграться в человеческие отношения?- Клод, твои вопросы возникают, сделанные из воздуха. К чему ты опять ведёшь? – оторвавшись от книги, спросил Себастьян.- Как бы там ни было, всему своё время, и всё хорошо, когда на своём месте. Идеальных отношений не бывает, Себастьян. Вам не будет всегда так хорошо. А сущность демона – всё же тьма, ты так и будешь поглощать души, ввергать людей в пучины лжи и отчаяния, и сражаться с шинигами, не будет так, что тебе придётся это забыть. - Мне не нужно идеальности во всём. Мне достаточно моей. И, ко всему прочему, Клод, мне кажется…что я чувствую, как сам становлюсь человечнее. Ты должен это понимать.- Понимать? Извини, Себасу, но я отказываюсь понимать невозможное. Такой демон, как ты, не может быть человеком. Или тебе достаточно теперь, что я – демон? Или, может, ещё хочешь сказать, что тебе не приходила в голову мысль, что это не ты становишься человечным, а Нозому, как и ты – похож на чудовище?- Что? – книга уже к чёрту и за ненадобностью давно откинута, и пепел приближающегося огня в глазах.- Он общается с демоном и демонических корней, кто знает, в кого он превратится и каким станет, и не впадёт ли он в ещё большее безумие и отчаяние, и не будет ли он потом винить тебя во всём этом, а, Себастьян?- Прекрати! – разрывая свою оболочку, и обнажая истинный такой немного хищнический и похотливый облик, прикрикнул Себастьян.- Как легко тебя вывести из равновесия. Однако, смотри, как бы кто ещё не прознал про эти слабости, машер, - облизнулся Клод, являя свой истинный облик тоже. Острые когти царапали кожу и впивались хлеще ножей даже самого превосходного серебра да золота.- Я – демон, верно. Я принимаю эти облики и принимаю свою сущность, но на него клеветать не позволю!- Да откуда тебе знать, какая у него душа на вкус, когда ты зациклился на теле?- Как его дворецкий, как его супруг и любовник, с твоего позволения будет сказано, я лучше всех знаю своего господина до самых кончиков. Нозому никогда не станет подобным нам, и в этом – наш контракт. Я защищаю его от отчаяния, от безумия, от смерти, если уж на то пошло. Какими методами и какой платой – это уже мне решать! – когти впились в плечо, на пол медленно с тела стекала кровь.- С каких времён ты переменился? Помнится, меня ты не останавливал от того, чтобы стать демоном.- Жалеешь? Обвиняешь?- Ничуть. Припоминаю факты. Чтобы ты не забывал, - перебирая своими пальцами по груди Себастьяна, проговорил Клод, и процарапал длинные красные дорожки ногтями, что защипало, - с тех пор я многое понял и изучил в тебе, Себастьян. Ты любишь лишь причудливые вещи, интересные повороты сюжета, прелюбопытные поступки людей. Но не их самих. Но в этот раз ты сам немного свихнулся и за так решил защищать его?- Так и пускай, - отскочил Себастьян, приземляясь на колено, - пускай свихнулся! Что тебе с того?- А этого, - облизнув кровь с кончиков пальцев, медленно протянул Клод, - уже не позволю я. К хорошему исходу такой расклад не приведёт.- Ха, - усмехнулся Себастьян, - а ты попробуй, понаблюдай. Это уж у тебя хорошо выходит, не так ли?- Чего ты добиваешься? Хочешь обыграть все фигуры и оставить поверженным даже собственного короля? Дождаться, пока он сам откажется от своей жизни, в то же время боясь умереть; когда уже не сможет оторвать тебя от себя и в то же время ты уже будешь невыносим ему? Когда даже самая искренняя правда будет казаться ему сомнительной? Рано или поздно ему придётся признать, что ты – монстр, порождение тьмы, которое по своему определению не может делать человека счастливым, ища выгоду лишь для себя, утоляя голод и скуку. Рано или поздно, но ты предстанешь перед этим судом, и придётся что-то делать, Михаэлис. Если ты тогда ещё будешь в состоянии что-то делать, а не только рассыпаться от нехватки сил.- Хватит! Мне это противно!- Противно признавать реальность, Михаэлис? Неужто хочешь сказать, что время, когда ты ненавидел людей и без колебаний убивал и поглощал души, не боясь ни единого ранения, зная, что тебе они не страшны – прошло?- Моя скорлупа разбилась. Я уже в другой реальности, и всё в изменениях. Люди всё те же, верно. Всё верно, что ты говоришь. Но ты не хочешь признавать, что это уже не та реальность и не то время, что было раньше. Демоны, и статуи, и книги – всё оно меняется, относись как к хорошему вину, Клод.- Вот как, - подходя ближе и пытаясь наступить на тело Михаэлиса, проговорил Фаустус. Себасу увернулся и подскочил, замахнувшись, Клод блокировал этот удар, попытался ногой оттолкнуть противника к стене, но Себасу выгнулся и, ладонью стукнув под колено, повалил Клода на пол. – так значит, вино? Вполне, с тебя можно опьянеть…- Снова наш разговор ушёл не в то русло, Клод.- Отчего же? Если вы оба так действуете друг на друга, то всё более чем объяснимо. Вино всего-то и нужно, что выпить, Себастьян. Не медли, пока вкус не испортился. Не жди, пока в Нозому проявится что-то демоническое.- Не говори, - Себастьян крепко вцепился в плечи Клода, приказывая и хладнокровно-горячо пронизывая взглядом Клода. Как можно кому-то сойти с ума, если ни один, ведь ни один, из них не принадлежит никому, кроме больше всего самого себя, своих собственных мыслей и желаний, и слабостей. Тогда откуда было это…- Я обещал тебе, что не буду никому принадлежать, кроме тебя. Но почему кто-то всё время мешает тебе делать обратное? Ненавижу! Демон, тебе не понять человеческие…Себастьян подошёл и обнял Нозому одной рукой, как мог, осторожно и тепло.- Я люблю тебя, - на самое ухо прошептал Себастьян.Клод, быть может, и не собирался замолкать, всё больше разрывая что-то внутри Себастьяна, что тот не мог никак понять, что это за чувство такое.- Хватит, - выдохнул Михаэлис и теперь уже губы Клода оказались под властью его собственных губ. Попробуй тут различи, что творится по собственной власти и желаниям, по выгоде демона, а что – по порыву, по влечению, необъяснимому человеческому началу, которое зерном пробивается в любой чёрной плоти, и отрицает собой все обычные объяснения. Но, сколь бы ни был запутан лабиринт, выход придётся искать самому, за нас никто не напишет сюжет.- Так значит, это здесь, - холодный ночной воздух пронзил звонкий девчачий голос, и милые светлые кудри подпрыгнули, а их обладательница весело зашагала, тихо постукивая маленькими каблучками по асфальту, что-то узнав для себя.