Глава VI (1/1)

Нанятый кэб привез профессора Уайта и его дочь к особняку Энфилда за полчаса. Эмили, глубоко погруженная в свои мысли, не заметила, как быстро пролетело время в пути. Отец вышел из кеба первый и подал ей руку, а потом подошел к вознице и принялся отсчитывать монеты. Мисс Уайт, повинуясь непонятной детской стеснительности, отошла на несколько шагов назад и притаилась у развесистого куста между невысокими красивыми домами?— в этом районе здания не стояли сплошной стеной, как обычно водилось в Лондоне. Эмили наблюдала за отцом и кебмэном: последний поморщился, получив от отца плату. ?Наверное, папа не дал на чай?,?— подумала Эмили с толикой досады.—?Может быть, мне не стоит ходить на праздник,?— пробормотала девушка и вопросительно поглядела на подошедшего профессора. Уайт нахмурился и покачал головой, опираясь тростью в расщелину между плитками тротуара.—?Почему ты так говоришь, Эмили?—?Не знаю. Просто дурацкое предчувствие… Не знаю, мне почему-то страшно. Страшно, стыдно, я боюсь, что все вокруг начнут обсуждать меня… Я ведь почти никогда не была на таких приемах.—?Мне неприятно видеть тебя такой грустной,?— перебил её отец. —?Эмили! Скажи мне, почему ты никогда не улыбаешься? Я не понимаю, куда исчезла твоя радость? Ты гневишь Бога своей кислой миной и унынием.—?Прости, papá,?— мисс Уайт слабо улыбнулась.—?Ты очень красивая и умная, Эмили! Поэтому выше нос и не смей грустить,?— тепло, с уверенностью сказал папа и бодрым шагом направился к приветливо распахнутым парадным дверям. Эмили маленькими и осторожными шажками проследовала за ним. За уютный особняк Энфилда бежевого цвета заезжали богатые экипажи. Уже на лестнице гости могли слышать звуки скрипок?— разыгрывался приглашенный оркестр.—?Добрый вечер, сэр, добрый вечер, мисс,?— пробубнил себе под нос дворецкий, принял у Уайтов верхнюю одежду и старомодную шляпу-цилиндр и проводил их в гостиную. Это было большое светлое помещение с роскошными бархатными гардинами на высоких окнах. Изящная старинная мебель, софы с атласной обивкой, фрукты в хрустальных вазах, возвышение для оркестра и запах восковых свеч и парфюма?— всё это погружало гостя в неповторимую праздничную атмосферу. Приглашенных было не так много, как представляла мисс Уайт. Когда все взоры гостей обратились к вошедшим, Эмили нервно сглотнула, сжала веер и почувствовала, что перчатки её стали влажными. Взгляды гостей не скользили?— прилипали к её телу, оставляя свой след. ?Кто это???— по гостиной проносился шелестящий шумок. Кто-то из музыкантов резко провел смычком, и скрипка издала фальшивый звук. В углу около столика с шампанским стоял мистер Энфилд в окружении молодых джентльменов.—?Профессор Уайт! Мисс Эмили! —?раздался приятный тенор. Мистер Энфилд оторвался от беседы с джентльменами.—?Мистер Энфилд, очень рад,?— поприветствовал хозяина профессор. Эмили еле заметно кивнула своему другу в знак приветствия, спрятавшись за спиной отца. Ричард подошел еще ближе. Он был одет в элегантный фрак серого цвета. Его брюки были идеально выглажены, а кожаные туфли блестели. В жемчужных волосах отражался газовый свет, усиливая тёплые оттенки. Эмили опустила голову, уткнувшись взглядом в пол. Если бы все приглашенные гости и мистер Энфилд были бы небесными светилами, то, несомненно, он бы сиял ярче всех. Он посмотрел на неё с приветливым восторгом, но и с нескрываемым удивлением во взгляде, отчего на щеках девушки заиграл нежный румянец.—?Мисс Эмили,?— Энфилд протянул гостье руку. Мисс Уайт сделала шаг вперед и неторопливо, будто с опаской опустила тонкие пальцы в кружевной перчатке на ладонь Ричарда. Губы мистера Энфилда тронула улыбка, и он наклонился, чтобы запечатлеть невесомый поцелуй на запястье своей самой прекрасной гостьи.—?Я очень счастлив, что вы приняли моё приглашение,?— тихо сказал он, поймав взгляд Эмили. Девушка молча кивнула и проследовала за мистером Ричардом, который предложил ей расположиться в удобном кресле рядом со столиком с угощениями, а сам сел рядом с ней.Профессор Уайт проводил дочь взглядом и отошел к портьере, подальше от скопища гостей. Его лицо, сохранившее остатки былой красоты, не выражало никаких эмоций, а только лишь равнодушное безразличие, как могло показаться с первого взгляда. Но в глубоких карих глазах Уайта можно было прочесть все чувства: светлые и радостные или же наоборот, гнетущие его. Пожилой мужчина огляделся сторонам в поисках знакомых, к кому можно было подойти и завязать подобающую беседу, но большинство собравшихся он видел впервые. Наконец он увидел мистера Аттерсона, одиноко стоявшего у окна с бокалом красного вина. Поприветствовав знакомого в ответ, нотариус улыбнулся, и его лицо просветлело.—?Зачем мистер Энфилд приглашает столько гостей? Ума не приложу,?— сказал Аттерсон. —?От этой череды малознакомых лиц находит некоторое утомление. Я бы предпочёл вечер в компании близких друзей этому торжеству без причины. А вы как думаете, профессор Уайт?—?Соглашусь,?— ответил Уайт. —?Это несколько утомительно. Эмили я не привыкли к таким вечерам.Аттерсон вздохнул и хотел добавить, что его племянник?— большой жуир и что состояние, доставшееся от отца позволяет ему не работать, но осекся. Габриэль снова погрузился в свои мысли, забыв беседу и что он находится на празднике.—?Мистер Аттерсон, я не могу задаром принять вашу помощь,?— сказал профессор и нахмурился. —?Я твердо намерен отдать вам, что должен.—?Пустяки,?— отмахнулся мистер Аттерсон. —?Это я должен благодарить вас, что вы вырвали меня из плена завещаний и доверенностей. Я очень устал от этой каждодневной волокиты.—?Но мистер Аттерсон,?— попытался спорить мистер Уайт. —?Я настаиваю.—?Уверяю вас, в этом нет необходимости. Мой друг, будьте спокойны на этот счет. Я сделаю всё, что в моих силах…У каждой семьи Англии были свои секреты. В этом мистер Аттерсон даже не сомневался. По своему обыкновению он относился ко всем со здоровым скептицизмом, но подчас ловил себя на мысли, что он перегибает с этим палку, начиная подозревать чистых и безвинных людей в сокрытии какой-либо информации. Глядя в серые глаза своего собеседника, Габриэль видел в них застывшую гордость и отчаяние и пытался понять, о чем он молчал. Также он заметил странный болезненный румянец по обе стороны от тонкого носа профессора Уайта. А профессор молча наблюдал за тем, как отблеск газовых светильников попадает на чопорный монокль мистера Аттерсона, и думал, что никто на свете не в силах ему помочь и если же не заплатить юристу, то и выполнять свою работу он попросту не будет.—?Благодарю вас, мистер Аттерсон,?— пробормотал мужчина и сделал небольшой глоток из бокала с красным вином. Оркестр заиграл негромкий и очень приятный вальс, и молодые гости потихоньку начали разбиваться на пары. Профессор увидел в другом конце гостиной, как мистер Энфилд протянул руку Эмили, а та лишь удрученно покачала головой, опустив голову. Молодой человек не отступал. Жестикулируя, он что-то объяснял мисс Уайт, а та лишь кивала в ответ, а потом всё же протянула руку в ответ. Мистер Энфилд ввёл её в толпу танцующих. Отец наблюдал за неуверенными шагами Эмили на три четверти и видел вспыхнувшие алым щёки на бледном лице. Аттерсон лишь вскинул брови, укорив мысленно своего племянника за то, что почти заставил юную леди танцевать с ним против её желания.Во время своего первого вальса Эмили молчала и смотрела пустым взглядом через плечо мистера Энфилда. Изредка она переводила глаза на его лицо, но тут же опускала голову, стараясь не быть навязчивой. От легкого прикосновения руки мистера Энфилда и непривычной близости посреди веселящейся толпы у Эмили часто забилось сердце, а от круговых движений закружилась голова и задвигались люди и стены вокруг. Преодолевая жуткое смущение, мисс Уайт делала осторожные шаги, бережно вовлекаемая в танец Ричардом.—?Всё хорошо? —?заботливо спросил молодой человек, и Эмили кивнула ему в ответ с нежной улыбкой, хотя ноги её дрожали, а от духоты темнело в глазах. Также мысли омрачал неприятный осадок от разговора с одной мисс из гостей, с которыми мистер Энфилд любезно познакомил мисс Эмили. Во время танца Эмили делала лишние шаги, а один раз и вовсе наступила на ногу Ричарду, отчего оба рассмеялись, но всё же Эмили продолжала чувствовать на себе осуждающие взгляды. Мисс Ребекка Олбрайт, одна из новых знакомых, смотрела на вальсирующую пару с нескрываемой завистью в глазах. Худенькая и маленькая девушка стояла у портьеры и была готова заплакать, накручивая на палец рыжую кудряшку?— мистер Энфилд подарил первый танец не ей, а другой девушке в смешном старомодном платье голубого цвета.—?Она же не умеет танцевать, натыкается на людей и мебель,?— еле слышно прошептала мисс Олбрайт и сжала тонкими пальцами расшитую бисером сумочку-клатч. —?Что он в ней нашел?—?Она красавица,?— прервала обидчивый монолог приятельницы мисс Сильвия Барнетт, роскошная шатенка в кричащем розовом платье, отчего она казалась несколько крупнее, чем была. Барышня обмахнула себя веером и продолжила:?— Мой отец говорил, что профессор Уайт, её отец, немного не в себе. Он такие странные вещи говорил. Например, собирался проводить компанию против работных домов, хотел писать кому-то, чтобы рабочим подняли жалованье… Этот муж науки к тому же беден и болен. Почему мистер Энфилд пригласил эту семью? Раньше они никогда не посещали вечера.—?Почему он проводит столько времени с ней? Уже третий танец! Это ли не хитрый план захомутать мистера Энфилда, а потом заставить его взять в жёны бесприданницу? —?выпалила Ребекка. Милое личико потеряло своё очарование, когда девушка выпятила губу и насупилась.—?Как знать,?— пожала плечами мисс Сильвия, а потом раскрыла веер и наклонилась к Олбрайт,?— мисс Эмили при нашем знакомстве вообще ничего не сказала. Мне кажется, эта девица очень и очень хитра. Она молчит и строит из себя скромницу, а сама засматривается на богатство Энфилда…—?Странно, что батенька Уайт не засватал её за мистера Аттерсона или за старика Хэттуэя…—?Смотри, они вальсируют к балкону. Подойдём чуть ближе?***Закружившись в волшебном танце, пара провальсировала к другой стороне комнаты ко входу на балкон, прикрытому бордовыми гардинами. Молодые люди смеялись. Эмили вновь почувствовала легкость и безмятежность.—?А потом мистер Баркли так сильно ударил по мячику, что тот перелетел заветную лунку, пересек довольно широкую реку и приземлился где-то в густых зарослях терновника, но никто не смог найти этот злосчастный шарик, а у мистера Баркли было примерно такое лицо?— выдохнул мистер Энфилд, надул щёки и сердито сдвинул брови. Эмили, которая с мрачным лицом была способна слушать анекдоты и смешные истории, засмеялась искренне и зажмурилась, почувствовав застывшие слезы в уголках глаз. Смех мистера Энфилда был заразительным и звонким. Для мисс Уайт он никогда не был пустоголовым бонвиваном-весельчаком и закоренелым гедонистом. Энфилд вырвал мисс Эмили из уныния, приоткрыл мрачную завесу её души и пропустил в неё яркие солнечные лучи. Рядом с ним Эмили было легко, радостно, она улыбалась и смеялась, как никогда.—?Аккуратнее, тут приступочек,?— сказал Ричард и бережно провёл свою гостью за руку вниз. Когда молодые люди ступили на мраморный пол балкона, Энфилд вдруг посерьезнел, но выпускать руку Эмили не стал. В глазах девушки искрились счастливые огоньки.—?Мистер Энфилд? —?удивленно спросила Эмили. Через перчатку она чувствовала тепло его пальцев.***У горничной Мэри задрожали руки, когда она подняла поднос с чайником. Фарфоровая чашка упала на пол и треснула с характерным звуком, отчего кухарка Джекилла, редкая аккуратистка и любительница порядка, подпрыгнула и вскрикнула.—?Мэри, ты что?! —?воскликнула пожилая женщина и и вчтала в строгую позу, положив руки на свои толстые бока. От громкого звука горничная вздрогнула.—?Миссис Поттс, простите меня, пожалуйста! —?по щеке девушки скатилась слезинка.—?Какая же ты растяпа… —?не унималась миссис Поттс.В кухне пахло жареной рыбой, молоком и вареньем, а на окровавленной деревянной доске лежала общипанная курица. От разнообразия запахов Мэри закашлялась и ринулась к окну, в надежде поймать поток свежего воздуха. Мисс Поттс, тихо ворча себе под нос, принялась помешивать вишню.—?Миссис Поттс, помилуйте! —?вновь жалобно попросила Мэри. —?Пусть чай отнесет Энни! Я не хочу видеть мистера Хайда…—?Доктор Джекилл сказал нам исполнять все приказы мистера Хайда,?— буркнула кухарка. —?Раз он позвал тебя?— отнеси чай сама.—?Я не… не могу! —?Мэри присела у окна, уронила голову себе на руки, а её плечи затряслись. —?Мне страшно!