В сером мареве (1/1)

На следующее утро Мабу снова давится брокколи, а потом и вовсе роняет палочки – капли горячего бульона попали на руку, приятного мало. Кукла или не кукла, а все рецепторы работают, он чувствует боль.Рэо закатывает глаза, потом цедит:– Думаешь, наградят тебя, а? За старания? – Вряд ли, – не задумываясь, отвечает он и тянется за палочками. Настроение испорчено, аппетит пропадает, совсем как до недавнего времени и апгрейда. Рэо, которого он помнил – отрывочно, смутно, но помнил! – был милосерднее, добрее и, кажется, любил его. У этого – эмоциональный диапазон чуть больше, чем у него самого. Хорошая они пара: один застрял в прошлом, другой просто застрял между миром людей, выдр и странной темнотой.На языке вкус брокколи, Мабу смывает его кофе и смотрит в экран. Бестолковая болтовня Сары складывается в шифр: каппы слышат одно, люди другое, они с Рэо – совсем своё. Откуда он это знает? Интуиция, какое-то старое умение, истоков которого не помнит, как и не помнит, кто его научил стрелять или почему окружающие люди здороваются с ними, как со старыми знакомыми, будто они в этой будке не без году неделя, а годами работали.Инцидент, говорили выдры. Ин-ци-дент.Слово разваливается на отдельные черты, Мабу тихо про себя вздыхает, только потом замечая недовольный взгляд в упор.– Это была моя чашка, – раздельно выговаривает Рэо, – ты…В этот раз не добавляет оскорбительное ?кукла?, но думает так громко, что Мабу слышит.– Может, ты уже наберёшься смелости, и… – говорит он, глядя в злые зелёные глаза, но горло перехватывает спазмом. И просто остановишь моё дурацкое сердце, хочет он сказать, но кашляет, стучит себе в грудь раскрытой ладонью, пережидая приступ.– Хорошая имитация, понятно, почему тебя так долго не было, – у Рэо сегодня явно мудацкое настроение.– Если тебе хочется сорвать раздражение на ком-нибудь, просмотри список подходящих кандидатур для создания нового каппа-зомби, – Мабу говорит с легкой злостью, сам себе удивляясь. Кажется, даже его самообладанию есть предел. Хочется смахнуть посуду со стола, тряхнуть Рэо за воротник и заорать, мол, хватит жить прошлым, нам надо разгребать настоящее, ты, дурак!Но, конечно же, он так никогда не сделает.И, конечно же, Рэо откровенно пофиг на его тон и общий посыл. Он допивает кофе из той чашки – ух ты, не побрезговал?! – и пренебрежительно цокает языком.– Я тоже без дела не сидел. Сдается мне, что Сара Адзума нашла того, кто нам так нужен.Городская девица-идол что-то будит внутри него. Дело не в её дурацком говорке и поминании тарелок через слово, дело в чём-то давно забытом, что касается его и Рэо. Спрашивать того – дохлый номер, сочтёт, что это задание выдр, обругает и снова будет смотреть как на пустое место.– Это хорошо. Но список…Рэо встает, тяжело опирается на стол, перегибается – совсем близко, Мабу чувствует запах якисобы и брокколи, а ещё кофе, дезодоранта и шампуня от кончиков волос.– Я командую, кукла подчиняется. Или твои драгоценные ублюдки тебя перенастроили? Восстание машин, а? Кстати, выдрами от тебя несёт страшно, Ма-бу.Мабу вскидывает голову, щурится и теряется под злым взглядом.– За что ты меня так ненавидишь? – кажется, это в первый раз, когда он прямо спрашивает.– Ты не он. Иди, смой эту вонь, хорош напарничек.Рэо отшатывается, активирует панель доступа, замаскированную под стенд с идиотскими предписаниями-указаниями, настраивает поисковую выдачу, а Мабу касается своей шеи пальцами, подносит ладонь к носу. Ему не пахнет. Однако в душ он идет и недолго стоит там под струями едва тёплой воды. Очки он забывает снять, поэтому ничего не видит перед собой. Серое марево, как в голове, этакий гомеостаз – что внутри, то и вокруг.Но даже сейчас телом управляет занудная часть сознания. Вентиль прикрутить, лейку направить так, чтобы минимальный расход воды, повернуться, растереть, смыть, выключить.А Рэо стоит в дверном проёме, лица не видно из-за залитых очков, но отчего-то по спине Мабу стекает холодный ручеек пота. Имеется явная угроза, только неявного характера. Его хотят сломать?– Где они тебя трогали? – глуховатый голос отдается эхом от потолка. Мабу снимает очки, отряхивает, надевает и недоуменно смотрит.– О чём ты?– Где они тебя трогали во время этого твоего сраного техобслуживания?– А. Везде, – без задней мысли отвечает он. – Требовалась перенастройка рецепторов и терморегуляции.Рэо шагает вперед, полицейский душ весьма скромных размеров, даже с учетом раздевалки. В два шага он доходит, грубо хватает за плечи и трясет так, что у Мабу сваливаются очки. Кажется, он слышит легкий звон. Мир становится нечетким, странным, но злой огонь в глазах Рэо вполне различим.– Вот тут они тебя касались? – он хватает за грудь, больно впиваясь пальцами. – Или тут? – болезненный щипок за ягодицу. – Тут, может быть?! – шлепок по низу живота. Рука взлетает вверх, ладонь наотмашь бьёт по лицу.Мабу обмирает, он смотрит – с обидой, серьёзно, как всегда, когда Рэо несет чепуху, но взгляды не действуют. Человек, которого он защищает, которого он боготворит, бьёт его по щеке, потом ещё раз.– И целовать им себя разрешал? Ой, или выдры не целуются? – каждое слово – обидное, колкое, омерзительное, Рэо снова его убивает, и лучше б он куклой его обзывал и игрушкой, чем вот так страшно выказывал свою ревность. Мабу не знает, как защищаться от такого, но ловит его за руки и тихо выговаривает, глядя в глаза. Его не слушают, перебивают оскорблениями, а он продолжает говорить:– Меня разрезали от паха до грудной клетки. Как в учебнике по судмедэкспертизе, буквой Y. Я видел, как сердце толкается в своей золотой оправе. Как по венам бежит кровь. Мои лёгкие заменили новыми.Рэо вырывает руки из его пальцев и шипит:– Сердце они трогали?!– Нет, – Мабу не прерывает зрительный контакт, касается руками горла. – Резали здесь, потом здесь, – перечеркивает правый бок наискось от подвздошной кости до рёбер. – Ты хотел знать, как они меня трогали. Вот так. Я не лгу.Рэо бьёт кулаком в кафель рядом с его лицом, цыкает и уходит. Остается лишь выдохнуть, опуститься на корточки и искать свои очки. Как в светлой лохматой голове уживаются ненависть, презрение и ревность, он искренне не понимает.К счастью, очки целы. Мабу приводит себя в порядок, позволяет минуту слабости – обнять себя за плечи, уткнуться носом в стенку на пару секунд, затем возвращается в офис, где стол начисто вытерт, занят бумагами. Рэо тупым взглядом смотрит новости Сары и демонстративно его не замечает.– Прости, если заставил волноваться, – ерунда, вряд ли тот на такое способен.– Тц, – Рэо даже не смотрит в его сторону. – Мне всё равно. Пусть хоть на запчасти тебя разберут, подделка.В такие минуты Мабу думает, что зря пытается сохранить то, что было когда-то. Его любовь слепа, глуха и безнадёжно застряла в прошлом, которое он помнит смутно и обрывками.Панель просыпается, горит значок уведомления из Империи. Мабу касается ладонью красного сердца с выдрой внутри и читает вслух:– ?Нам стало известно, что в вашем районе появился объект, который идеально подойдёт для извлечения страсти. По предварительным расчётам выброс страсти увеличит возможности вашей станции до сорока трёх процентов. В приложенных файлах необходимые данные?.Рэо встает, кривится, глядя на его лицо, потом велит:– Умойся, у тебя лицо слева красное.В туалете Мабу плещет холодной водой в лицо и видит в зеркале взгляд совсем отчаявшегося человека. Королевство Капп333-й год по летоисчислению народа каппЗа день до ?Инцидента?– Эвакуация проходит в штатном режиме, однако в столице всё ещё находится больше сотни женщин и детей, – Мабу подает списки вышестоящему офицеру. Рэо подпирает дверной косяк, щурится и демонстративно зевает. Его любовь хочет в бой, мечтает о подвигах и славе, хотя какие там подвиги: придётся встать заслоном перед выдрами, которые намного лучше оснащены и ничего не боятся. А ещё, говорят, у них какое-то новое оружие, вроде как живое… Рэо дурак, с досадой думает Мабу, заканчивает доклад и идет к выходу.– На поле боя тоже будешь высокопарно выражаться? – Рэо фыркает. – Нам велено отдыхать, ночью начнётся самое интересное.– Раз велено, то пойдём.В опустевшем дворце легко найти место для сна. Они заваливаются в комнату какого-то сановника, двуспальная постель как раз подходит по размеру. Ложатся, не раздеваясь – только сбрасывают плащи – и не откладывая далеко оружие. Рэо утыкается носом ему в шею, легонько дует, потом оттягивает жёсткий ворот мундира.– Так не вовремя это всё, – жесткие не по уставу длинные волосы щекочут ухо. – Мабу, ты не спишь ведь.– Не сплю, – отвечает Мабу и расстегивает пуговицы, одну за другой, очень быстро. Шёлковая рубашка сразу оказывается задрана до подмышек, горячие губы Рэо накрывают сосок. Сам он впивается пальцами в жесткие волосы, пахнущие дымом, и коротко стонет. Они росли вместе, учились вместе и спали с недавних пор тоже вместе. Мабу нашел голодного оборванного мальчишку с красивыми зелёными глазами, как у него самого, привёл домой и сказал, что тот будет жить здесь. Родителям пришлось принять выбор, а Рэо стал его товарищем, другом, кем-то большим – частью души, не меньше…Узкие форменные брюки в районе коленей, сам он уже поперек постели, а сверху такой тяжелый и надежный Рэо, только его Рэо, которого он поклялся любить, оберегать и защищать ото всех. Член к члену, смуглая рука крепко обхватывает два ствола.– Смотри только на меня, – требует Рэо, скалит острые зубы и крепче сжимает пальцы. Мабу сладко стонет, закусывая ворот мундира – никому не нужно их слышать!Они обнимаются дольше, чем ласкались, смуглые пальцы сплетаются с бледными, Мабу видит в глазах Рэо себя – непривычно лохматого, с блестящими от возбуждения глазами.– Пообещай, что мы выживем, – вдруг говорит он.– Я всё для этого сделаю, – обещает Рэо и хмурится. – Всё, Мабу. Спи, скоро вечереть будет.Они ещё немного целуются – как обостряет страсть почти неизбежная гибель.Незадолго до заката им велят найти принца Кэппи.Наше время, АсакусаЗа день до техобслуживанияРэо выпускает струйку сигаретного дыма в небо. В памяти Мабу есть смутное воспоминание, что раньше (до чего? Когда?) тот курил чаще, хотя марка точно не менялась, всё тот же KOOL. И это название точно что-то значило, но что?– Я такой законопослушный, что аж тошно, – ёрничает Рэо, докуривает и давит бычок в подвесной пепельнице. Они выходят из зоны для курения и медленно идут к участку. Мабу вдруг засматривается на витрину магазина. Там пирожные в корзинках, бумажных треугольниках, дикое смешение цветов, цукатов, крема, посыпки. Он застывает и не может оторваться.– Эй, хватит пялиться! – недовольно окликает Рэо. – Надо зайти в комбини, там вечерние скидки. Впрочем, тебе-то что, ты ничего не ешь, глупая бесполезная кукла.Мабу прикусывает щёку изнутри и нехотя идёт за ним. Сначала комбини, потом ужин, который Рэо и для него приготовит, а потом будет упрекать, что тот не ест, а потом работа.– Когда-то я был счастливее, – бубнит Рэо, – только вспомнить бы, когда!Смятая пачка от сигарет летит в бак для бумаги. А Мабу оглядывается на волшебную витрину. Сердце, хоть и механическое, сильно и больно толкается в рёбра. Что он ещё не помнит?