Часть 2. (2/2)

Пока мечник растягивается, он проводит пальцами по ложбинке между ягодиц, спускаясь к подтянутой мошонке.

- Мадонна, ты действительно этим занимаешься.- Есть что сказать, босс?Скуало стыдливо краснеет, рассматривая отражение пораженного Занзаса в высокой лаковой спинке кровати. Его воротит от мысли, что он не первый, кого нагибают на этой постели. Люди, способные снять этот номер на ночь, навернякаприезжают сюда в компании белокурой любовницы или жены, чересчур хорошо выглядящей для своего возраста. Какие-нибудь нефтяные магнаты или наследники инвестиционного портфеля сети швейцарских банков. В глубине души они хотят сломать себе шею, скатываясь с крутой горы.

- Так нравится?Занзас невесомо водит пальцами по члену, нарочно не касаясь головки. Скуало трясет от бешенства, он пытается сделать дыхательное упражнение и вернуть ситуацию под свой контроль. И не может.- С тобой многое нравится.Босс хохочет в голос, издевательски ударяя указательным пальцем по головке члена. Он жадно наблюдает глазами за покачнувшимся от его движений стволом и повторяет это еще раз. И еще. До тех пор, пока Скуало не орет, сбрасывая напряжение в крик.- Что делать-то?Его босс выглядит как любопытный школьник на уроке биологии. Он расстегивает ширинку, доставая член, и Скуало теряется, наблюдая за нежно поглаживающей хер рукой.- О, боже...Мечник резко вытаскивает пальцы из себя, оглушительно сглатывая.- Ну… Теперь ты должен засунуть это в меня. И сделай как с целкой, босс.Занзас кивает, обходясь без усмешки. Скуало сгибает руки в локтях, зарываясь лицом в белые простыни. Кажется, он нашел сраные альпийские луга. Ими насквозь пропахло белье, провоняло кондиционером для стирки.

Его толкают в бок так, что мечник заваливается, а Занзас раскидывается на кровати, подложив руки под голову.Скуало сразу же орет, выражая свое неудовольствие:- Я, блядь, не могу пока сверху, мудак! Просил же, как девственника!- Поживее.Занзас торопливо затаскивает его на себя, но когда Скуало уже хочет сесть сверху, крутит в воздухе пальцем, приказывая повернуться.Ну, охуеть. Он тут собирается совершить непоправимую ошибку в своей жизни, и его босс не хочет смотреть ему в лицо при этом. Скуало убирает волосы на одну сторону, подгибает колени и осторожно направляет член в себя.

Это похоже на прыжок в воду с пятидесятиметровой вышки. Он задыхается от отсутствия воздуха под водой и от Занзаса. И еще, Скуало думает, что больше никогда не сможет сидеть в традиционной японской позе, поджав ноги под себя. Она кажется ему слишком вульгарной и вызывающей. За обедом, в доме друзей, на совещании с японскими союзниками – не сможет. Даже на похоронах этих союзников, сжигая ладан, он будет помнить про свой первый секс с подогнутыми ногами.

- Скуало, распусти волосы.Мечник удивленно оборачивается через плечо, небрежно встряхивая волосами, белым ливнем рассыпающимся по спине. Занзас стонет как-то беспомощно и кротко. Быстро вытаскивает руки из-под головы и обнимает Скуало за бедра, насаживая на себя.

Волосы липнут к спине, быстро становится жарко, как будто Супербиа нацепил шубу из очень натуральной шерсти. Он аккуратно приподнимает и опускает бедра, тщательно контролируемый руками босса. Постоянно хочется оборачиваться и рассматривать до бесконечности выражение лица Занзаса. Босс заворожено смотрит вниз, наблюдая, как член медленно входит и выходит из Скуало, от самых яиц до кончика крупной округлой головки.

В какой-то момент мечнику становится дурно и Скуало не понимает, что происходит, пока Занзас не садится прямо, прижимаясь грудью к его спине.- Эй, ты там дыши. Дыши, сука, ну же!Точно. Он вспоминает, как глотать воздух, и кислород переполняет соскучившееся по нему легкие.Все слои атмосферы наполнены Занзасом и ощущаются как-то по-новому. Наверное, ни один гей за тысячи лет не испытывал такого со своим партнером. Он как королева бала на своем главном в жизни свидании, когда король ведет ее в мотель после выпускного. Или как Мисс Вселенная, в момент вручения ей короны, когда она, ослепленная прожекторами, подмигивает кавалерам из зала и уже точно знает, что будет дальше.

Так если и бывало, то с единицами. Скуало сам удивлен, что оказался в состоянии настолько возлюбить кого-то. Луссурия бы сказал: ?сказочно?, и даже - ?волшебно?. Когда Занзас устало касается губами его спины, мягко подталкивая вперед – это сказочно. Скуало неповоротливо слезает с члена, морщась от липкойспермы между ног – это волшебно.

Он удивлен, что его не втрахали в застиранные серые простыни, как мечник рассчитывал изначально. Занзас сонно задирает одеяло до подбородка, переворачивается на бок и подгибает под себя ноги.- Эй, босс…- Ну? Утомленный часовыми поясами, собачьим холодом и разноцветным от огней рождественских гирлянд снегом, Занзас заворачивается в одеяло, подминая под себя пуховые края. Скуало настырно вытаскивает из-под тяжелого тела одну сторону и припадает к сильной спине, положив руки на плечи.- Паршивый с тобой секс, босс.

Занзас тут же оживляется, резко поворачивая голову к Скуало, так, что шейные позвонки жалобно хрустят.- Что сказал, а?! Повтори, выродок.

- Сказал, что пожертвую собой и стану подопытным, чтобы научить тебя ебаться.

Его шеф громко фыркает, выражая сомнения в компетенции своего мечника.На третий день Скуало начинает жаловаться вслух. Он говорит, что его вполне устраивает Италия с маленькими парусными лодочками и лазурным морем. Ему уютней на мощеных улицах и он чувствует себя своим только среди домов, которые не выше пяти этажей. И в Италии нет снега. Они вообще живут в Колыбели Цивилизации, и должны довольствоваться этим. На неосторожном слове ?Колыбель?, он уворачивается от рекламной афиши с горячими источниками, построенных на месте скопления подземных гейзеров. Все уже давно в курсе, насколько он любит свою страну, но предпочитают не перечить боссу.В Альпах превалирует белый цвет, подкрашенный яркими огнями гирлянд, как будто у них тут каждую неделю Рождество. В бревенчатом домике с медвежьей шкурой у камина слишком душно, а снаружи слишком холодно. Он совершает стратегически верный шаг, когда накидывается на Луссурию, сжимая его бедра между коленями. Бросает парня прямо на шкуру, занося затянутую в перчатку руку для удара.Все потому, что Луссурия пьет Лимончелло из студеной бутылки.- Ублюдок! Так это твое!Скуало переворачивает бутылку вверх дном, стальными пальцами разжимая челюсть хранителя солнца. Он выплескивает ему в глотку половину бутылки, когда Занзас спускается вниз по тесной винтовой лестнице. Босс смотрит на все это безобразие – на полупустую бутылку Лимончелло, которую мог заказать только Луссурия, на пальцы Скуало у него во рту, на откровенную позу мечника и низко склоненное лицо. В этот раз, он не пытается сделать вид, что все так, как должно быть. Занзас с несильного замаха пинает Скуало под живот, и, кажется, непрочь попрыгать на лице Луссурии ногами, но более важным оказывается таскание мечника за волосы. Хранитель солнца счастливо улыбается уже с другого конца комнаты, потому что никогда не любил мешать партнерам.После поездки на горнолыжный курорт, весь штат знает, что шеф не умеет кататься, включая Девятого. И весь штат знает про ?Синдром Скуало?, включая Девятого.

Старик пишет Занзасу задумчивое письмо, изобилующее сложными эпитетами и витиеватыми предложениями. Боссу приходится перечитать его трижды, прежде чем он понимает, что от него требуется.Девятый пишет, что ?неплохо бы? научить его названного сына использовать лыжное снаряжение, как и подобает члену семьи. Вдруг им понадобиться ?спешно покидать зону опасности?, а из средств передвижения под рукой окажутся только лыжи. Далее, он рассуждает о предпочтительных марках спортивного инвентаря. И еще полторы страницы бреда, как будто Девятый – настоящий профи по части горнолыжной езды. И вообще, это то, что должен уметь каждый мужчина. Где-то посреди затянувшегося монолога, он вклинивает мысль, что ?Занзас-куну?, с японской транскрипцией в скобках, неплохо бы начать поиски доны, если он все еще рассчитывает на наследие Вонголы. Если вдруг у ?Савады-сана? не окажется отпрысков или ?по иным непредвиденным обстоятельствам? никто не сможет унаследовать кресло босса.Скуало пожимает плечами, когда Занзас-кун показывает ему письмо, и безмятежно бросает, что может организовать поиски доны хоть сейчас. Тогда босс сгребает в охапку его волосы, тыкая мечника лицом в бумагу.

Он узнает, что ?та тонкая длинноволосая блондинка, с которой Занзас-кун? изволил встречаться, ?не совсем соответствует статусу Семьи. Идля жены респектабельного мафиози, две целые руки – большой плюс к ее статусу привлекательности?.- Ты встречаешься с какой-то однорукой блондинкой?Скуало требовательно вскидывает бровь, борясь с желанием скомкать письмо.- Не валяй дурака.

Мечник сминает бумагу, направляя ценные указания Девятого прямо в лицо своему разъяренному шефу.- Если она не нравится твоему папаше – пристрели ее.Он переводит взгляд на топорщащиеся борты костюма, надетого по случаю приезда арабских заказчиков. Подпольные политики, никогда не выходившие к ораторским трибунам, контролирующие верхушку публичной власти в Дубае. Этим ребятам наверняка бы не понравился выбор визави Занзаса. Из-под пиджака босса при каждом неловком движении видны две кожаные кобуры, и костюм сидит на нем неважно.

- Зачем ты вообще это делаешь, а? Взбесился, что я не соблюдаю профессиональную этику? Или я не соответствую твоему представлению о военной мощии статусе семьи?Занзас приглаживает полы пиджака, пытаясь сделать его вид более естественным. Скуало только сейчас понимает, как ему идет костюм. Все идет. Выглядит так, как и положено стоящему у руля в Варии. Как будто, это совсем не в его постели произошла революция с неделю назад. Как будто, все, что было в Альпах, остается в Альпах.- С твоим уродством я разберусь потом. Когда ты делал это на стороне, мне было плевать, я даже не знал о твоих изъянах. Теперь, кто-то подобрался к твоему одиночеству слишком близко.

Скуало подходит к Занзасу вплотную, поправляет ленту галстука, опоясывающую шею, и совсем не хочет встречаться с безумным взглядом своего предводителя.- Так я могу дальше калечить себя на стороне?Это звучит не как вопрос, скорее угроза и предостережение от неправильного ответа. Занзас выхватывает пистолет, чтобы проверить удобство кобуры и чтобы вправить Скуало мозги. Или вышибить их, как получится.- Попробуй давай.И он пробует. Выплескивает все свое накопившее одиночество при каждом удобном случае, вводит его внутривенно, по каплям. Занзас встречается с арабами, которые все сплошь в белых костюмах и нежно-фиолетовых атласных галстуках. Скуало поручает контроль за переговорами нескольким солдатам, но встречает босса сам, когда тот выходит из резных двустворчатых дверей. Переводчик-италянец спрашивает, кто этот крикливый блондин, и Луссурия, заинтересовавшись рельефом мышц под белым пиджаком, говорит на ломаном английском:- Занимает его мысли.Двадцатилетний мальчишка, который только начал отращивать бороду, думая, что так ему острее удастся прочувствовать шариат, застенчиво смотрит на Занзаса, важно вышагивающего впереди.

Босс откашливается и выразительно скребет ногтем большого пальца по адамову яблоку. Скуало недовольно поджимает губы, дожидается, пока белые пиджаки рассядутся по машинам, и делает знак Луссурии, чтобы он отлип от мальчишки-переводчика.- Так я зря выспрашивал его номер?Луссурия разочарованно заламывает брови в театральной мимике и надувает губы. Скуало непроизвольно засматривается на пухлый рот, как будто Луссурии вкатили сразу десять кубиков силикона, вспоминает пикантные моменты из совместной биографии. Босс ни разу не пытался засунуть язык ему в рот, за все их скоропостижные свидания. И мечник решает, что после того, как разрежет напополам белый хлопок пиджаков, разрубит надвое васильковые атласные полоски галстуков, он научит босса пихать язык ему в рот и любить сильнее.