....... (2/2)

Пенелоппа перестала дышать. Она уже совсем забыла… Она даже не думала, когда выпаливала эти слова. Девушка просто хотела привлечь внимание принца, даже не обдумывая то, что слетало с ей рта. Завороженная его глазами, она забыла думать и о трупе, что он занёс в банкетный зал, и о окровавленном мече. Ей даже в голову не приходило, что эту вскользь брошенную фразу кто-то может воспринять всерьёз.

Кто, правда, будет способен на убийство? Особенно, убийство герцогской семьи.

С того времени, ей пришлось пережить столько, что смерть перестала казаться таким уж большим делом. Она стала её постоянным спутником, да и вряд ли в империи найдётся житель, который, за всё время битвы с Лейлом, к ней не привык. Но убивать Пенелоппе ещё не приходилось. Случайные гниющие жертвы войны под окном и кровь на собственных руках – абсолютно разные вещи. Особенно, кровь тех, кто её когда-то приютил. Приютил? Не смешите! Она не помнит сказанного в её адрес ни одного доброго слова. Зачем нужно было протягивать ей руку, зачем давать надежду на светлое будущее, чтобы потом безжалостно оттолкнуть? Они смеялись, когда она страдала. Ставили подножки, когда пыталась встать. Её рот был намертво заклеен, когда она хотела говорить. В чём смысл спасать её от голода, чтобы, поселив в роскошном доме, готовить ей одни помои, которыми не пичкают даже свиней?

Это они виноваты во всех её невзгодах, это они причинили ей больше всего вреда. Им нет прощения, и за её горе они вечность будут в ответе.

Эту кровь придётся отмывать со своих рук Каллисто. Каллисто ведь сам об этом вспомнил первым. Да и ему не привыкать. Каллисто сможет сделать это беспрекословно. И в том не её вина.

Нужно было обращаться с ней лучше. Её нужно было любить. Нужно было думать, прежде чем сравнивать её с Ивонной. Нужно было быть её семьёй. Они сами виноваты в собственной смерти. Это их вина этоихвина этоихвинаэтоихвинаэтоихвина.

Нет-нет, ей вовсе не страшно. Нет-нет, ей не жаль.

Это не её руки в крови. От них смердит железом? Нет-нет, ей только показалось. В конце концов, это не её вина. - Пенелоппа? – обеспокоенно взглянул на неё Каллисто, так и не дождавшись ответа спустя долгих несколько минут – Я пойму, если ты больше этого не хочешь. Это не значит, что это нарушит нашу клятву. Тебе не нужно себя заставлять. - Нет, всё в порядке, - тихо прохрипела Пенелоппа, - и не забудь про слуг.

- Ладно. Но с Эклисом будет проблематично. Он стал героем, и его смерть вряд ли кто-то сможет так спокойно принять.

- Ничего. Можешь его не убивать.

Каллисто поцеловал возлюбленную и собрался на выход, когда шёпот остановил его на полпути: - О, и… Пощади Ивонн. В их поступках нет её вины. "В их поступках нет её вины", - говорит она о себе. Но этой ночью Пенелоппа так и не заснула.