Часть 1 (1/1)

?Свободен тот, кто может не лгать? (Альбер Камю)?Важно не что сделали из меня, а что я сам сделал из того, что сделали из меня? (Жан-Поль Сартр)ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕСцена перваяКингсли: Ну, что там? Не томите! Неужели, опять ничего?Первый чиновник: (сокрушенно) Ничего.Второй чиновник: (разводит руками) Совсем ничего.Третий чиновник: Мы три дня посылали сов, мистер Шеклбот, мы отправляли патронусов. Его день и ночь искали лучшие сотрудники Отдела Тайн.Кингсли: (волнуясь еще больше) И ничего?Первый чиновник: Ничего.Второй чиновник: (прикладывает руку к сердцу) Обшарили всю страну!Третий чиновник: Искали в Годриковой лощине, искали в Лондоне на Гриммо. Авроры вдоль и поперек облазили каждый дюйм в Оттери-сент-кэчпол... Мы обыскали все, и нам больше нечего предпринять.Первый чиновник: Я встретил его, когда он выходил из Атриума, и спросил, что с ним.Кингсли: Он ответил?Первый чиновник: Только одно слово — ?ничего?.Второй чиновник: (мрачно) Я тоже видел его. И у него был очень странный взгляд...Третий чиновник: (перебивая) Послушайте, господа! Но ведь, справедливости ради, следует признать, что у него всю жизнь был именно этот странный взгляд. А еще помнится, в ?Пророке? писали ... кхм... То есть, я хочу сказать, что он вне всякого сомнения является Героем, но...Первый чиновник: (подхватывая) Но глупо отрицать, что он чертовски странный парень! Вы совершенно правы.Второй чиновник: Бросьте, любого подростка в наше время с полной уверенностью можно назвать странным, если не хуже — ненормальным. В сегодняшних детях нет ни капли нормы и ни унции разума. И усаживать семнадцатилетнего мальчишку в кресло Министра — это почти безумие.Кингсли: (упрямо) А я уверен, что парень скоро вернется в Министерство и возьмется за ум. В конце концов, в его годы бунт — это обычное дело.Первый чиновник: (с наигранной бодростью) Да, да! С возрастом это непременно проходит!Входит Рон Уизли.Он прямо на ходу что-то жует. Оглушительно пахнет жареным луком. Беседующие важные чины старательно не обращают внимания на чавканье, вульгарный запах еды и рваную на локтях старую клетчатую рубашку друга Героя.Второй чиновник: (первому, с надеждой заглядывая в глаза) Вы думаете, он забудет?Первый чиновник: Конечно.Рон: (вмешиваясь в разговор) А с чего вы вообще взяли, что дело в Снейпе?Кингсли: (растерявшись) А в ком же еще?Третий чиновник: Ведь это же его, мистера Снейпа, труп четвертые сутки лежит в гробу в Атриуме под консервирующими чарами!Рон: Может быть, у нашего министра просто разболелся шрам. Или ему опротивело наблюдать каждый день ваши постные рожи. Государственных деятелей лучше переваривать малыми дозами, даже если сам являешься Министром.Первый чиновник: я предпочитаю думать, что дело в Снейпе. Мальчик не может смириться с жизненной несправедливостью, не может смириться с мучительной и преждевременной смертью настоящего Героя. Это так трогательно... Эх, юношеский максимализм и жажда справедливости...Рон: (от удивления подавившись) Да ладно! Что за бред! Он терпеть не мог сального мерзавца, будь тот хоть трижды героем и шпионом Ордена Феникса.Входит Артур Уизли.Кингсли: (оживляясь) Ну, что?Артур Уизли: (качает головой) По-прежнему ничего.Рон: Спокойствие, господа, только спокойствие. Министерство Магии — это мы, господа. И если мы потеряем лицо, страна потеряет голову. Сейчас не время паниковать, давайте лучше поедим. И магической Англии сразу полегчает, клянусь!Первый чиновник: Что правда, то правда. Война войной — а обед по расписанию.Артур: Не нравится мне все это. До сих пор он был разумным и нормальным человеком. Он был идеален для роли Министра Магии.Третий чиновник: (глумливо оскалившись) Он был именно таким, каким надлежит быть главе государства: неопытным и наивным идеалистом. И полным профаном в бюджетных и финансовых тонкостях.Кингсли: А почему, собственно, был?Второй чиновник: Да, почему? Ничто не мешает ему вернуться и быть Министром дальше. Конечно, парень любит справедливость. И продолжает винить себя в том, что в финальной битве с Сами-знаете-кем погибло так много людей. Возможно, что вскоре он даже начнет задаваться вопросами, отчего погибали, в основном, гражданские лица и школьники, а вовсе не авроры, которым по долгу службы следовало защищать власть от террористов. И безусловно, Северус Снейп настоящий народный герой, но перевернуть всю страну из-за него — это все-таки слишком, вы не находите?Третий чиновник: (веско) В любом случае, интересы государства не терпят никакой некромантии! И публичного лобызания рук мумиям, пусть даже и мумиям героев войны. Нет, пусть мальчик и дальше скорбит по своему шпиону и профессору, но тайно, а не напоказ.Рон: Все тайное неизбежно становится явным, в том числе и некромантия. Запашок не спрячешь, если вы понимаете, о чем я... Впрочем, повторяю вопрос: с чего вы взяли, что дело в Снейпе?Кингсли: А в чем еще?Рон: А вы угадайте.Входит недавно назначенный руководителем дипломатической службы герой войны Невилл Лонгботтом.Сцена втораяАртур: Ну, что?Невилл: Никаких новостей. Говорят, что его видели прошлой ночью в Хогсмиде, он бежал сквозь дождь. Ох, мистер Уизли... Я там был, я видел это своими глазами. Он приблизился к телу профессора и коснулся двумя пальцами лба... Он выглядел сильно задумавшимся... А потом — молча повернулся и ровным шагом вышел.Кингсли: (мрачно) С тех пор его и ищут.Артур: (качая головой) Этот мальчик слишком любил правду.Первый чиновник: Что ж, в его возрасте...Третий чиновник: Это не соответствует его положению в обществе. Министру нельзя быть подростком.Второй чиновник: Даже если он подросток.Кингсли (вполголоса, в сторону) Министру нельзя любить правду...Невилл: (громко) Что же нам делать?!Артур: Пока ничего. Ждать.Второй чиновник: Подождем. Если он не вернется, заменим его. Между нами говоря, недостатка в министрах магии нет.Первый чиновник: Да, министров хватает. А вот глав государства днем с люмосом не найти.Третий чиновник: А если он вернется обозленным и упрямым?Первый чиновник: Мерлин! Но он же еще ребенок. Мы заставим его слушать голос рассудка.Артур: (вздыхает) А если он окажется глух к увещеваниям?Второй чиновник (со смешком). Ну что ж... Помнится, я в свое время сочинил неплохой художественный трактат о государственных переворотах...Кингсли: Надеюсь, что переворот не потребуется. Я бы все-таки предпочел остаться главой Аврората, а не участвовать в новых пертубациях власти.Невилл: (побледнев) Прошу меня извинить.Выходит.Все, кроме Артура Уизли и Кингсли Шеклбота провожают его ухмылками.Артур (кашлянув) Мда. Невилла явно смутили наши взрослые разговоры.Первый чиновник: Он тоже еще ребенок, хоть и герой войны. А дети всегда заодно.Кингсли: Рано или поздно все становятся взрослыми.Внезапно в зал вбегает аврор: ?В Атриуме только что видели Гарри Поттера!?Все поспешно выходят и разбредаются по коридорам Министерства.Сцена третьяВторой уровень. Отдел магического транспорта. Пустой кабинет управления по контролю за метлами.Некоторое время кабинет пустует, затем в дверь, крадучись, входит Гарри Поттер. Взгляд его блуждает, волосы промокли, ноги в грязи, на стекле очков кривая трещина. Несколько раз он ожесточенно трет ладонью лоб, затем ерошит волосы на затылке. Вздыхает.Затем решительно встряхивает головой и идет к камину.В это время дверь за его спиной снова распахивается и в кабинет вбегает Рон Уизли.Гарри оборачивается к нему. Пауза.Сцена четвертаяРон: (настороженно) Привет, Гарри.Министр Поттер: Привет, дружище.Рон: Ты какой-то уставший. Подглазники как на пятом курсе, когда тебе Волдеморт снился постоянно.Министр Поттер: Да, я устал. Я много ходил.Рон: Тебя долго не было.Молчание.Министр Поттер: Я кое-что искал, Рон. И это было очень трудно найти.Рон: Что?Министр Поттер: То, что я хотел.Рон: (терпеливо) Чего же ты хотел?Министр Поттер: (серьезно) Я хотел победить смерть.Рон: Что?Министр Поттер: Я про воскрешающий камень. Помнишь, я говорил вам с Гермионой, что выронил его в лесу?Рон: Теперь понятно.Молчание.Рон подходит к Гарри, кладет руку ему на плечо.Рон: Зачем тебе камень? Ты же сам говорил, что он не воскрешает, а просто возвращает отпечатки душ. Это не настоящие люди, а лишь их тени.Министр Поттер: Как зачем? Это единственный из Даров Смерти, которого у меня нет. А Дары Смерти, в свою очередь, одна из вещей, которых у меня нет.Рон: (медленно) Вот оно что... Стало быть остальные дары у тебя есть?Министр Поттер: Да. Я нашел обломки старшей палочки и они вновь соединились в моей руке. У меня есть мантия. Но я не смог отыскать чертов маленький камушек!Рон: Облом вышел, друг, сочувствую.Министр Поттер: Да, и плюс к этому облому я еще и устал как собака, пока лазил по кустам.Многозначительная пауза. Молчание.Министр Поттер: (не выдерживает) Рон! Ты опять думаешь, что я сумасшедшийРон: Гарри, ты же знаешь, я никогда не думаю.Министр Поттер: (с нервным смешком) Да, да... И все же ты не верил мне тогда, на четвертом курсе... Но я не сумасшедший, более того, я никогда не был так разумен, как сейчас. Просто я вдруг почувствовал потребность в невозможном. Вещи, такие, как они есть, не устраивают меня.Рон: Что за хрень ты опять выдумал? Мало кого, к слову, устраивает все как оно есть. Это довольно распространенная точка зрения.Министр Поттер: Верно. Это все знали. Все кроме меня! Я был чертовым фаталистом и послушной марионеткой Дамблдора. Теперь можешь считать, что я наконец прозрел... Этот мир, такой, как он есть, невыносим, понимаешь? Следовательно, мне нужна победа над смертью, или счастье для всех, или правда, или луна например... Что угодно, пусть даже безумие — лишь бы это было не от мира сего.Рон: Чем тебе не угодил наш мир, дружище?Министр Поттер: (с болью прикрыв глаза, цитирует) ?Мир вообще несправедлив, мистер Поттер...?Рон: (кашлянув) Ясно.Министр Поттер: (стиснув зубы и прищурившись) Ничего тебе не ясно, Рон!С упреком смотрит на Уизли.Министр Поттер: Я знаю, что ты думаешь — столько шуму из-за смерти одного сального носатого чувака, который всю жизнь любил мою мать и упрямо держался за свои детские обиды и комплексы. Но не в этом дело. Правда, несколько дней я не мог отвязаться от мысли, что человек, которого я всегда ненавидел, все это время защищал меня. И что он сделал больше всех для нашей победы и погиб, не дожив и до сорока. Эта его несправедливая жизнь и несправедливая смерть стала для меня знаком. Это знак того, что мир действительно дерьмо, и как ты не выкручивайся и не выпрыгивай из себя — ты его не изменишь. Проше луну достать с неба! Я так ждал победы... надеялся, что когда мы победим — жизнь сразу станет лучше... Но вместо этого дождался только мерзкой правды. Эта правда совсем простая и совсем ясная, немного глупая, но ее трудно открыть и тяжело выдержать.Рон: (внезапно охрипшим голосом) И что это за правда, дружище?Министр Поттер: (отвернувшись, равнодушно). Справедливости нет. Все лгут. Люди умирают.Рон (после паузы). Ну... э-э.. Гарри, вообще-то с этой правдой они научились ладить. Погляди вокруг. Она не портит им аппетита.Министр Поттер (неожиданно взрываясь). А мне портит! Вся эта ложь вокруг меня... а я, я хочу жить только в правде! Они все достали меня, понимаешь?!Закатывает рукав и тычет другу под нос шрам ?я не должен лгать?.Миинистр Поттер: И у меня как раз есть средство заставить их жить в правде, и средство заставить их быть счастливыми и ценить справедливость. Ибо я знаю, чего им не достает, Рон. Им всем нужен учитель, который научит их жить правильно. Им нужен император.Рон: (непонимающе моргает) Император?Министр Поттер: Да, дружище. Я собираюсь переименоваться из министров в императоры.Рон: Не обижайся, Гарри, но вначале ты должен отдохнуть.Министр Поттер: (печально) Это невозможно. Это никогда больше не будет возможно.Рон. Это еще почему?Министр Поттер: Если я буду спать, кто спасет мир?Рон (после чрезвычайно долгой паузы). В самом деле, кто...Министр Поттер: Мерлиновы яйца! Я слышу за дверью голоса. Молчи, Рон! Молчи и забудь, что видел меня здесь.Рон: (обреченным голосом) Конечно, Гарри.Министр направляется к камину. Уже зачерпнув дымолетного пороха, оборачивается: И пожалуйста, помогай мне.Рон: У меня нет причин не помогать тебе, дружище, ты же знаешь. Мы с Гермионой поддержим тебя в чем угодно.Император: (с надеждой) И в невозможном?Рон: (твердо) И в невозможном.Гарри Поттер исчезает в камине. в кабинет входят Невилл и Гермиона.Сцена пятаяНевилл: Ты видел его, Рон?Рон: Нет.Гермиона: (нахмурившись) Что он тебе сказал, перед тем как снова сбежать? Я ведь знаю, что Гарри только что был здесь — от камина все еще пахнет свежим порохом.Рон: (раздраженно) Я не его личный секретарь. Я теперь буду его рабом. Это разумней.Гермиона: Рон, что за чушь? Умоляю, ответь мне нормально! Или это гаррино странное поведение заразно, и теперь и ты у нас примешься отворачиваться и говорить загадками?Рон: (подходит и, действительно кривляясь, берет подругу за руки) Дорогая Гермиона. Гарри — идеалист, это известно каждому. Другими словами, он убежден, что поступает правильно, однако никак не объяснил мне свои выходки и свой побег, потому что сам еще не понял причин этого поведения. Я понял все и больше не хочу быть ему ни другом, ни секретарем. Но если Гарри вдруг начнет соображать, он, со всей своей геройской энергией и добрым сердечком способен наворотить страшных дел. И один Мерлин знает, чего нам это будет стоить. Кстати, пошли поедим?После того, как и Невилл и Гермиона отрицательно качают головой — молча пожимает плечами и уходит в министерскую столовую один.Сцена шестаяГермиона устало садится прямо на пол у пустого камина и закрывает лицо руками.Гермиона: Авроры на входе видели, как он прошел. Но весь магический мир видит Гарри повсюду, а сам Гарри не видит ничего. Он занят только своими мыслями!Невилл: Мыслями о чем?Гермиона: (с болью) Откуда я знаю, Невилл?Невилл: О профессоре Снейпе?Гермиона. Кто на это ответит! Ужасно видеть, как умирает человек, который всю жизнь терпел чужую несправедливости и умер ради еще большей несправедливости.Невилл: (твердо) Мы обязаны его спасти.Гермиона: Ты готов бороться за нашего прежнего Гарри?Невилл: Конечно! Он мой друг. Он был добр ко мне с самого первого курса и многому меня научил. Если бы не Гарри — я бы никогда не узнал, что способен на патронус... Я бы никогда не смог одолеть змею. Он говорил мне, что жизнь нелегка, но в ней есть любовь, которая сильнее смерти и которая спасет всех. Единственное непростительное преступление, говорил он, — заставлять людей страдать. Он хотел справедливости.Гермиона: (поднимаясь на ноги) Он был слишком молод. Мы все были... молоды.Наколдовывает на стене кабинета зеркало, подходит к нему и с горечью глядит на себя.Гермиона: Этот чертов год в бегах и заклинания Беллатрикс отняли у меня десять лет жизни и превратили меня в старуху. У меня никогда не было иного бога, кроме моего разума, но преждевременные морщины на моем лице, морщины, которых я ничем не заслужила — заставили меня взглянуть на жизнь по-иному. Отныне я стану молиться иным богам. И я собираюсь подчинить себе Гарри при помощи собственного тела и женского очарования.В камине вновь появляется Гарри.Он перешагивает через решетку камина, однако увидев Невилла с Гермионой — колеблется и отступает обратно к камину. В то же мгновение в дверь кабинета входят чиновники во главе с начальником Аврората Кингсли Шеклботом и замирают озадаченные, увидев своего беглого министра.Гермиона испуганно оглядывается на хмурые, недовольные лица вошедших, и вместе с Невиллом бросается к Гарри.И Поттер вдруг останавливает их властным движением руки.В другой руке зажата старшая палочка.Министра магии Гарри Поттера больше нет, на его месте стоит Император.