Часть III. Глава 7. (1/2)
Оставшийся вечер прошел в неловком молчании.У меня было столько вопросов… Зачем я вдруг понадобился своему королю? Надолго ли я покидаю дом, и позволят ли мне вообще вернуться? Почему сейчас? Почему так срочно? Почему все так обеспокоены? И причем здесь Дания, кем бы он ни был?
Но ни Джек, ни Скотт не говорили больше ничего о странном письме и о том, что мне придется уехать, а я боялся их расспрашивать – братья выглядели одинаково раздраженными и уставшими.
Уэльс тоже молчал, весь вечер не отходя от меня ни на шаг и крепко сжимая мою руку. А когда Шотландия отправил нас двоих спать, он, едва только забравшись на кровать, сразу прижался ко мне, обнимая.
- Я не хочу, чтобы ты уезжал.
- Знаю… - тихо-тихо произнес я в ответ.
- Пообещай мне, что скоро вернешься…
Я промолчал, отводя взгляд. Если бы я только мог что-то обещать наверняка...Рид обнял меня сильнее, словно боясь, что я прямо сейчас возьму и исчезну. В кольце чужих рук было ужасно жарко, но я не спешил отодвигаться. Осознание того, что это - наша последняя ночь вместе, пугало. Неизвестно, когда мы вновь сможем так же лежать, прижавшись друг к другу.Почему, едва только я наконец почувствовал себя любимым, меня сразу же пытаются лишить этого чувства?Рид уже давно уснул, а я все ворочался, не в силах успокоиться.
Что если Шотландия и Ирландия просто хотят от меня избавиться?Что если король забирает меня навсегда?Что если братья даже не приедут меня навестить?Что если сейчас Джек и Скотт, сидя за столом, тихо обсуждают вовсе не странное письмо, а то, как им хорошо будет житься без меня?На глаза то и дело наворачивались слезы. Я, шмыгая носом, утирал их уже успевшим намокнуть рукавом, но это не сильно помогало – стоило вытереть глаза, как они тут же увлажнялись вновь. В конце концов я смирился, позволив слезам течь свободно, и накрылся с головой тонким одеялом, чтобы колеблющийся свет стоящей на столе свечи не мешал моим безуспешным попыткам уснуть.- Я не могу просто взять и отпустить его так далеко! – раздался вдруг громкий раздраженный шепот Скотта.Я вздрогнул от неожиданности и напрягся, прислушиваясь.- Тише, - едва слышно ответил ему Ирландия. – Придется. Отвезти его туда ни одному из нас не удастся, вряд ли старый хрыч или его советники будут рады видеть тебя или меня под своими стенами... Но ты знаешь, кого надо просить.Шотландия вздохнул.- Какого черта я имею на своего младшего брата меньше прав, чем какой-то человек, которому я по непонятным причинам должен подчиниться?
- На то он и король, чтобы распоряжаться своей страной. И если он хочет видеть свою страну рядом с собой, а не в какой-то глуши, до которой из столицы почти день пути, то его воля должна быть исполнена. К тому же, если есть угроза нападения. Скотт… хватит упрямиться, ты ведь сам все понимаешь…- Понимаю… Я не хочу его отпускать.
- Эй, не ты ли так твердо сказал Англии несколько часов назад, что он должен уехать, и это не обсуждается? Скажи это еще раз сам себе и смирись.Раздались тихие шаги, затем шорох ткани и скрип скамьи.
- Знаешь что, Джек? Я просто ненавижу, когда ты много болтаешь, вместо того, чтобы просто посмотреть на меня и понять, что мне от тебя нужно. Мне и нужно-то всегда одно и то же, - шотландец прервался на хриплый вдох. – Твои утешения, которые нихрена не утешают, задолбали. Просто замолчи на минуту и обними меня.Я даже не поверил своим собственным ушам в первый миг.Опять раздалось тихое шуршании ткани. Не справившись с любопытством и осторожно выглянув из-под одеяла, я с трудом различил в полумраке комнаты, едва разгоняемом колышущимся пламенем свечи, Скотта и Джека, сидевших на скамье у стола.
Ирландия тепло обнимал брата, гладя его по опушенным плечам. Шотландец, ссутулившись и положив голову Джеку на плечо, выглядел непривычно потерянным и беззащитным, совершенно непохожим на обычного себя.
Я слабо улыбнулся, вновь утирая рукавом с глаз наконец остановившиеся слезы.Кто бы мог подумать, что даже Скотту порой просто нужен был любящий старший братик?***Низ плаща быстро вымок от утренней росы и теперь хлестал по ногам, заставляя то и дело замедлять шаг. Трава, кусты и стволы деревьев тонули в густом сером тумане, вокруг, кроме этой однообразной серости, не было видно почти ничего. Один я бы уже давно потерялся, но тянущий меня за руку Уэльс точно знал путь, непонятно как следуя ему через эту непроглядную пелену.- Быстрее, мы уже совсем рядом!- Ты уверен?- Туман все гуще и гуще, даже после ночного дождя в лесу такого не бывает… Это точно здесь! Вот, видишь – это тот самый орешник, вчера мы переломали половину веток, пока продирались через него. Пойдем!Развернувшись боком, мы по очереди протиснулись в прореху среди ветвей, стараясь не сломать больше ни одной. Усеянные холодными капельками росы листья мазнули по моему затылку, заставив меня поморщиться и провести по намокшим волосам рукой.На поляне за орешником не было никакого тумана. Он клубился над окружающими ее кустами, все такой же серый, густой, непроглядный, но не заступал за незримые границы, огороженные слабыми лучами только-только начинающего всходить солнца. Я глубоко вдохнул: в сухом воздухе все еще витал едва различимый аромат мяты.Рид отпустил мою руку и подошел к ветвистому, покрытому мхом дереву, растущему на краю поляны.