Нежная колыбельная — Christina Perri — You are my sunshine, Fem!Azicrow (1/1)

*** Определённо, это самый высокий уровень доверия?— попасть в гости к демонице. Даже будучи в знакомстве более шести тысяч лет и в дружественных, а с некоторых пор, после спасения мира от Армагеддона,?— в отношениях несколько иного рода, такой шаг Азирафаэль кажется важным. Да и не только ей, раз всю окружающую обстановку в апартаментах демоницы можно охарактеризовать одним эпитетом: идеально. Кроули тут уж расстаралась: растения стояли по струнке, не смея шелохнуться, и все как на подбор, исключительно роскошные и зелёные; в личной коллекции бара появилось любимое вино ангела; ни на одном из предметов интерьера в стиле хай-тек ни пылинки и даже черновой набросок Моны Лизы на стене улыбается шире, чем на оригинале. В серо-тёмных коридорах апартаментов фигура в белом выделялась сродни яркому зонту в куче чёрных в дождливый день. Зелёные подопечные демоницы ненавязчиво намекали, в какой стороне находится искомый объект, тянувшись своими листьями к ангельской благодати. Азирафаэль оказалась в кабинете, чудеснув себе белый, совсем не сочетающийся с окружающей обстановкой пуфик (и это-то при наличии роскошного кресла, и Кроули совсем была бы не против, если та сидела бы там), и оценивала ещё один маленький сюрприз демоницы. В окружении чудом пополнившейся книжной коллекции ангел скользила взглядом по очередному редкому экземпляру сквозь стекла очков и, судя по тому, что на ней была только рубашка, наспех застёгнутая, можно сделать вывод, что та взялась за книги с самого утра, пока Кроули пропадала целый день по своим демоническим делам. Сюрприз, конечно, Азирафаэль высоко оценила, но то, что она им слишком увлеклась, демоницу не очень-то устраивало. Кроули презрительно скользнула по обложке, ревниво любопытствуя, кто отнял всё внимание ангела. На корешке инкунабулы значилось ?Овидий. Наука любви?. Усмешка проскользнула на губах Кроули.—?Ангел,?— обратилась демоница, прислонившись к косяку и скрестив руки. Азирафаэль так забавно вздрогнула всем телом от испуга, так что очки съехали на переносицу. Рука ангела машинально схватилась за сердце, создавая тем самым ещё более комичный эффект.—?Ох, дорогая, это ты. Ты меня так испугала,?— страх на лице Азирафаэль сменился самой искренней и доброй улыбкой, а небесно-голубые глаза засияли так, что впору надевать солнцезащитные очки. Словом, ангел так и светилась любовью.—?И как долго ты собираешься просидеть за книгами? —?в голосе Кроули скользит упрёк, так что Азирафаэль невольно тушуется, нервно поправляя свои белоснежные кудри.—?Милая, мне совсем немножко осталось… Ты ложись, я к тебе присоединюсь позже,?— заверила ангел, и её убеждающая интонация и прелестное хлопанье глаз сработают на ком угодно, но только не на демонице, знающей все её приёмчики. Но Кроули тоже из непростых. Демоница хмыкает, отталкиваясь от стены, и стягивает резинку с рыжих густых волос, разочарованно выдыхая:—?Как жаль, а мне так хотелось, чтобы кто-то расчесал мои волосы… И драматично удалилась, добивая влюблённого ангела финишным выстрелом в виде развевающихся при движении волос и лукавого змеиного взгляда. Азирафаэль судорожно хватается за кружку остывшего чудеснутого какао, отхлебывая и морщась сразу от вкуса получившейся бурды. И спешит покинуть кабинет.***—?Я та-ак чертовски устала… —?с утомлением в голосе произнесла демоница, прикрыв глаза и сконцентрировавшись на том, как расческа в нежных руках аккуратно проходится по прядям волос. Азирафаэль не надо отвечать на её реплику, достаточно оставить своими пухлыми губами поцелуй в макушке, чтобы на лице Кроули появилась улыбка. Ангел усердно и нежно расчесывает спутанные концы, и если развернуться хотя бы пол-оборота, можно заметить, с каким усердием она это делает: сосредоточенность в небесно-голубых глазах, соблазнительно прикушенная нижняя губа и вздернутый носик, гордо приподнимающийся, когда той удаётся справиться с особо трудным участком. Кроули хмыкает?— собирается же коротко подстричься и думает, будет ли ангел также возиться с её волосами потом. Определённо да. Мягкие пальцы вплетаются в пряди, неторопливо массируя кожу головы, и демоница подаётся назад, лишь бы ласкающие руки не исчезали, а когда слуха касается тихая песнь ангельского голоса, Кроули поражённо распахивает свои змеиные глаза. В последний раз она слышала эту песню ещё в сороковых, но ей почему-то доводилось слышать её и раньше.You are my sunshine, my only sunshineYou make me happy when skies are greyYou'll never know, dear, how much I love youPlease don't take my sunshine away Четырнадцатый век, точно. Самый скучный век. И незапоминающийся. Запомнились лишь слова песни. И то, что засыпая в четырнадцатом с распущенными волосами, демоница очнулась в пятнадцатом с заплетённой косой. Кроули разворачивается, сталкиваясь с небесной синевой в глазах ангела. Смотрят с радостью, как при виде подарка на Рождество,?— ?неужели всё-таки вспомнила??The other night, dear, as I lay sleepingI dreamed I held you in my armsWhen I awoke, dear, I was mistakenSo I hung my head and cried В постели лежать удобно друг к другу лицом, смотреть глаза в глаза в переплетении ног и рук. И обязательно, чтобы одна пухленькая ангельская ручка перебирала волосы, так что несвойственно мурлыкать хочется. Прелестный ангел даже неудобную кровать с жестким матрасом превращает в пуховую перину, что клонит спать, стоит только откинуться на подушки. Но демоница стойко противостоит сну, покрывая короткими поцелуями милое ангельское личико. Черный шёлковый пеньюар Кроули не скрывает алые засосы с прошлой ночи, как и рубашка Азирафаэль с коротким подолом не скрывает отметины от крепкой хватки пальцев на бедре. Сегодня им не нужна страсть, достаточно всеобъемлющей нежности, достаточно обниматься так, чтобы, проснувшись, ангел не заплакал от отсутствия одного демона рядом. Совсем как в песне.You are my sunshine, my only sunshineYou make me happy when skies are greyYou'll never know, dear, how much I love youPlease don't take my sunshine away Засыпая, Кроули лениво интересуется, пытаясь хоть на секунду приоткрыть свои глаза:—?Что тебе, чёрт побери, сделал Джимми Дэвис, что ты отдала ему эту песню? Азирафаэль тихо хихикает, прикрывая рот ладонью, и заговорщически шепчет:—?Это большой секрет. Кроули более чем уверена, что та им поделится завтра за чашечкой кофе. А пока остаётся наслаждаться компанией Азирафаэль, каждую ночь надеясь, что такое будет длиться вечность.