Глава 4. Руки чешутся (1/1)

Большой двухэтажный дом, что именовался ?медицинским пунктом?, по прибытии раненых героев заработал как слаженный механизм, где отточенные движения шестерней выполняли обученные кролики. Бригада пушистых медиков аккуратно подняла носилки с бессознательным самураем по деревянной лестнице и исчезла на втором этаже. За ней последовала ещё пара кроликов с покрытыми белыми платками головами, оставив человека и его сопровождающего один на один.— Не беспокойтесь, спаситель, балий* Освальд борзо поставит на ноги самурая, — бодро произнес подошедший медик, легонько похлопав Аку по плечу.Демон, скрипнув зубами, бросил презрительный взгляд на недостойного смерда, позволившего себе фамильярные прикосновения.—Что-то не так? — вздрогнул кролик, поджав распущенную руку.Снова ошибочный ход со стороны Аку. Трудно соответствовать образу хорошего человека, если внутри ты истинное зло, буквально. Время реабилитироваться.— О-о-х, нет, прости, если напугал, — умасливал кролика демон, — мои раны так боля-я-я-т и ещё этот проклятый зуд…Действительно, оболочка Аку после спуска со склона и скачков по крышам была не в лучшей форме, поэтому страх ушастого вмиг сменился на чувство вины, и кролик рассыпался в извинениях, ведя лукаво улыбавшегося юношу в соседнюю комнату. Там кролик предложил присесть парню на добротно сколоченный деревянный стул со спинкой, а сам принялся рыться в таких же деревянных ящиках. Собственно, дерево было главным элементом убранства медицинского пункта, словно о технологическом прогрессе и искусственных материалах здесь никто не слышал. Демон задумчиво осматривал комнату, постукивая железной ногой. Кролик уже давно приметил неестественную конечность и косо поглядывал на неё.— Как вас величать, спаситель? — спросил медик, вынимая из шкафа стеклянный флакон с прозрачной жидкостью.— Ак… — случайно осёкся задумавшийся повелитель. — Кхм, Бёрн.Ушастый и бровью не повел на заминку человека, продолжая выполнять свой врачебный долг. Он попросил Бёрна снять тунику, а сам смочил кусочек хлопковой ваты жидкостью из флакона. Аку неохотно выполнил просьбу, бросив грязную одежду и кожаную сумку рядом. Холодная влажная вата коснулась ссадины на щеке юноши, вызывая неприятное жжение, отчего человек кисло поморщился и резко втянул воздух через сомкнутые зубы.— Ты лечишь или калечишь?! Что это? — отстранился юноша, повысив голос.Кролик удивленно похлопал глазами и ответил:— Это спирт. Мне надо обработать ваши раны, ежели не хотите подцепить заразу. Прошу, потерпите.— Ладно, — угрюмо согласился Аку.Встревоженный медик продолжил свою работу, дезинфицируя каждое повреждение на теле повелителя Тьмы, пока тот, повернув голову в сторону и облокотившись локтем о столешницу ближайшей тумбы, морщил нос от неприятных ощущений. Наконец кролик остановился и сосредоточил своё внимание на доселе не дающую ему покоя стальную ногу. Ушастый неуверенно дотронулся мягкой лапой до голени, пробуя материал на ощупь. Аку, больше не чувствующий жгучих прикосновений, перестал морщиться и посмотрел на медика:— Ты ещё и механик? От техосмотра откажусь, — усмехнулся демон.Кролик одёрнул лапу от неожиданности и потупил взгляд, ничего не ответив. Повелитель Мира решил не развивать тему искусственной ноги, напомнив медику о донимающем зуде. Ушастый предупредил человека, что при нанесении лечебной мази, кожу нельзя мочить, чтобы она смогла хорошо впитаться. Аку пораскинул мозгами, потирая подбородок:— Я бы не отказался от ванны.Медик одобрительно кивнул и попросил следовать за ним.Даже будучи в истинной форме, Аку принимал ванны, но использовал их не как источник очищения, а как источник расслабления. Воздушная пена, ароматные свечи и даже резиновая уточка, безмятежно плавающая у ножного конца ванны, успокаивали нервы повелителя Тьмы после неудачного сражения с самураем или иных печалей правителя. Всё хорошее от человечества Аку активно применял, кроме самого главного – гуманности.Озадаченный юноша стоял в дверном проеме, ведущем в мрачную комнату, освещаемую только через небольшие круглые окна, разбросанные в хаотичном порядке. В углу, меж двух каменных стен наверху была вбита массивная железная бочка с трубой, отходящей от дна ёмкости. Труба шла вдоль правой стены, перебиваясь и заканчиваясь тремя душевыми лейками. Аку недовольно посмотрел на ушастого сопровождающего:— Я сказал ?ванная?, а не ?пыточная?. Лучше ничего не нашлось?Кролик хмыкнул, снова демонстрируя свой веселый нрав:— Это, собственно, ?лучшее?, что у нас есть. До появления Освальда и такого не было.?А этот Освальд влиятельная фигура. Надо бы с ним встретиться?, - подумал демон.Аку обреченно вздохнул. Снова нужно подстраиваться под обстоятельства, хотя недавно обстоятельства сами подстраивались под него. Видимо, запечатанному демону придется следовать принципу: ?дают – бери, бьют – беги?, если он хочет достигнуть желаемой цели.Юноша снял остатки одежды и швырнул в удивленного и смущенного голым телом кролика:— Принеси мне какую-нибудь чистую одежду, желательно черную, — скомандовал Аку, ступая на холодный каменный пол душевой комнаты.Дверь захлопнулась, отчего в помещении стало еще мрачнее. Создание тьмы ничуть не испытывало дискомфорта, только вот человеческому глазу потребовалось время, чтобы привыкнуть к слабому освещению. Молодой человек подошел к центральному душу, осмотрел душевую лейку, к трубе которой был приделан вентиль. Недолго думая, Аку резким движением крутанул вентиль, отчего сразу же хлынула прохладная вода на голову повелителя. Демон запрокинул голову, подставляя лицо освежающей жидкости, пока прохладная вода постепенно остужала его горячий нрав. Расслабленный Аку внезапно вспомнил о своей механической ноше и быстро бросил встревоженный взгляд на протез. К счастью для юноши, металлическая нога оказалась водонепроницаемая. Сегодня смерть от удара током отменяется. Постепенно глаза окончательно привыкли к мрачной комнате, и Аку заметил напротив каменный выступ в стене с бруском мыла ручной работы. Лёгкий аромат лаванды, исходивший от мыльного бруска, пришелся по вкусу капризному повелителю, а вкрапления перемолотых семян и коры дуба послужили прекрасным скрабом для зудящего тела. Демон мягко скользил ладонями по мыльному телу, растирая чужую кожу, взбил пену на иссиня-черной голове, и наконец, снова встал под проливную струю душа. Мыльная вода стекала с ног молодого человека, устремляя свой путь в слив на полу, пока Аку снова ударился в более детальное изучение новой анатомии. Интерес у повелителя Тьмы вызвали пигментированные выступы на груди – соски. Аку знал, что человеческие женщины через них выкармливают своих детей молоком, вот только со стороны мужского населения подобной функции не наблюдал, но и не исключал свою некомпетентность в вопросах чужой физиологии. Демон сначала прошелся пальцем по ареоле соска, не испытывая ничего необычного, а затем машинально пару раз постучал по самому соску. Тело отозвалось слабыми приятными ощущениями, но даже этого хватило, чтобы удивленный юноша одернул руку от раздраженного участка. ?А вот и сюрпризы?, — подумал демон.Желание разобраться в новых ощущениях навязчиво засело в голове Аку. Он снова потянул руку к груди, но урок анатомии прервал знакомый голос за дверью:— Спаситель, Бёрн, вы паки* тут? Я принес чистые одежды и полотенце. Правда, у нас не оказалось ничего чёрного…— Оставь за дверью и проваливай, — огрызнулся съёжившийся от внезапного голоса юноша.Кролик оставил вещи на полу и досадно зашагал прочь. Скверный же характер у их героя.Голос кролика будто отрезвил рассудок демона, прогнав ненужные мысли. Аку, наконец, выпрямился, выключил воду и привычной гордой походкой покинул темную душевую. Справа от двери лежала стопка сложенных вещей с домотканым полотенцем наверху. Человек вытерся последним и оставил узорчатый кусок ткани на влажных волосах, приступив к изучению нового гардероба. Юноше повезло оказаться ростом с антропоморфных кроликов, которые, были на голову ниже самурая Джека, поэтому одежда пришлась впору. Аку натянул темно-синие порты, стянув веревки на талии, облачился грязно-белую льняную рубаху, украшенную красной вышивкой на широких рукавах, груди и на нижней части рубахи, поверх рубахи завязал широкий пояс. Повелителю не понравилась предложенная одежда, но он не мог отрицать, что в ней удобно.— Зря я прогнал этого недотёпу, — цыкнул демон, — он обещал вылечить этот надоедливый зуд.Аку уверенно зашагал в обратном направлении в надежде отыскать знакомого кролика в первоначальной комнате. В помещении, где была лестница, никого не было. Юноша заглянул в комнату, где ему обрабатывали раны, и обнаружил новую фигуру. В деревянном тазу мыл лапы кролик арлекин средних лет. Его мордашку украшали козлиная бородка и ухоженные усы, черно-белый окрас проходил по срединной линии, создавая впечатление двуликости. Одет он был в хирургический халат, а уши закрывал белый платок. Аку в повелительном тоне обратился к хирургу:— Эй, двуликий, ты можешь избавить меня от зуда? Кролик прекратил своё занятие, вытирая лапы полотенцем:— Вы я так полагаю наш второй спаситель? Бёрн, кажется, — арлекин подошел к Аку и протянул лапу для рукопожатия, — Прошу, зовите меня Освальд.Демон посмотрел сначала на спокойную морду кролика, а затем на протянутую лапу, после чего руки сцепились в коротком рукопожатии. Освальд не отпустил кисть юноши, а покрутил её, рассматривая кожу.— Давно у вас сыпь? — спросил хирург.— С утра, после того как съел рыбу.Кролик отпустил руку человека, достал из шкафчика большой кожаный кейс, откуда извлек неполный алюминиевый тюбик мази. — Намажьте тонким слоем пораженные участки кожи,— проинструктировал врач, протягивая мазь Аку.Юноша молча кивнул то ли в знак благодарности, то ли соглашаясь следовать указаниям доктора. Плюхнувшись на знакомый стул, Аку занялся кожей, продолжая разговор с Освальдом:— Что там с самураем? Он жив?— Жив, но без сознания, — арлекин закурил в открытое окно. — Не желаете папиросу?Белый дым медленно струился из зажжённого табака, уплывая завихрениями в окно, пока кролик расслабленно вел беседу.— Нет, ближе к делу, — ответил демон.Арлекин так же не спеша сделал одну затяжку и продолжил:— Операция прошла успешно, состояние стабильное к тому же мне удалось недавно получить пенициллин, так что от сепсиса не помрёт. Однако мои возможности ограничены. Может, вы уже успели заметить, что это поселение застряло во времени. Их быт, речь, традиции – всё это опаздывает на несколько веков. Аку вспомнил странную реакцию первого кролика на его протез, приметил архаичную архитектуру и убранство, нелепые пляски до прихода Велиал и её стаи. Эти доказательства подкрепляли слова Освальда.— Так что ты здесь делаешь, в Аку забытом месте?— Я не могу вернуться домой, — кролик выпустил дым изо рта, — из-за сотрясения у меня ретроградная амнезия. Я помню события после удара головой: сердобольные кролики нашли меня в лесу и приняли в своё поселение, а до – как в тумане. Я не могу вспомнить название своего города, в голове лишь мутные образы построек и улиц.Освальд снова втянул дым сигарет и печально выдохнул, посмотрев на свободную лапу:— Самое досадное то, что я помню, как этими лапами оперировать, но не помню, держал ли я в лапах сына или дочь. Вероятно, Освальд неплохо разбирался в людях, поэтому, почувствовав безразличие, исходящее от собеседника, сменил тему:— Хотите навестить самурая?— Раз он без сознания, то нет, — не отрываясь от дела, ответил Аку.Хирург ничего не ответил, лишь молча докуривал папиросу, уставившись в окно. Когда окурок опустился в импровизированную пепельницу, арлекин вновь заговорил.— Сегодня вечером местные будут жечь костры у реки. Праздник, так сказать. Не хотите посмотреть или, может, даже поучаствовать?Аку обдумал предложение и согласился. Все равно надо же чем-то себя занять, пока Джек не очнулся.— Ты тоже пойдешь? — поинтересовался демон, откладывая тюбик в сторону.— Не вижу надобности чтить богов, допустивших правление демона, — кролик закурил ещё одну папиросу.— Не боишься, что Аку услышит тебя? — усмехнулся юноша, остановившись в дверном проёме.Кролик затянулся и медленно выпустил густой дым изо рта, а затем промолвил:— Multos timēre debet, quem multi timent*.***Аку покинул деревню и направился к реке, пробираясь чрез чащу. Сумерки холодными оттенками накрыли растительность, превращая их в мрачный лесной пейзаж. Демон снова сетовал на бесполезные в тёмное время суток человеческие глаза. Впереди показались теплые огни, на которые он ориентировался. Ускорив шаг, Аку быстро добрался до берега реки и остановился на краю чащи. От края реки до лесных зарослей было более тридцати метров, так что кролики не видели притаившегося демона. У речной воды поселенцы жгли костры, у самого крупного в центре возвышался деревянный столб с насаженным колесом и огромным черепом птицы. Кролики, облаченные в белые рубахи и цветочные венки на головах, водили хоровод вокруг большого огня, через мелкие костры они ловко прыгали поодиночке или парами. Демон презрительно смотрел на бессмысленную вакханалию, однако уходить не собирался. Ему хотелось подольше побыть с огнем, напоминающим о родной пылающей башне. Мощные языки пламени так же будоражили воспоминания демона о том, как он жёг целые города, испепелял судьбы и жизни никчемных людишек, упиваясь страхом и страданиями. Аку сделал уверенный шаг на безлесный берег, но тут же остановился, почувствовав необъяснимую слабость. Юноша попытался сделать ещё один шаг, однако на этот раз ноги не выдержали его, и он упал на колени, опершись руками о землю. До человеческих ушей стал доходить нарастающий голос, отдающий эхом. ?Прочь!? - твердил голос. Демон поднял голову и посмотрел на крупный костер, но тут же зажмурился, ведь разгорался он с бешеной силой и горел ярче солнца. Аку понял, что кострище ему не радо и всеми силами старается отогнать нечисть. Юноша, собрав последний силы, пополз обратно в чащу, где губительное влияние огня ослабло, и он смог перевести дыхание и на ногах пуститься прочь. ***Раннее утро, солнце еще не встало, но вот – вот готовилось показать свои первые лучи, служащие сигналом к возвращению поселенцев обратно в деревню. После бегства от очищающего костра, демон вернулся в медпункт и изъявил желание лечь спать. Освальд выделил ему кровать в пустой, так называемой, палате на втором этаже. Однако Аку не спал всю ночь. Либо матрас, набитый кроличьим пухом слишком мягкий, либо мысли и воспоминания слишком навязчиво лезли в голову. Вот так демон проворочался до утра и в итоге решил навестить самурая.Парень тихо вышел из комнаты. В коридоре никого. Освальд либо где-то бродил по медпункту, либо сладко спал, демону было всё равно, лишь пока не пересекаться с ним. Аку так и не удосужился узнать, в какой комнате находится самурай, поэтому выбрал дверь вслепую. Угадал. В помещении с тремя кроватями на полу лежал Джек. Из-за несоответствия роста самурая пришлось положить на пол, организовав мягкий матрас. Аку подошел к Джеку, всматриваясь в умиротворенное лицо носителя катаны. Кстати, насчет катаны. Аку вспомнил о печально известном мече, озираясь по сторонам в надежде найти его. Если бы только демон мог избавиться от меча, ему бы без особых усилий удалось одолеть самурая. Катаны в комнате не было.— Ушастые крысы где-то его прячут, — Аку гневно сжал кулаки, — Вернутся - заставлю их говорить.Оболочка демона вновь бросила взгляд на заклятого врага. Джек все так же смирно лежал, как каменная статуя. Единственное, что выдавало в нем жизнь – это вздымающаяся и опускающаяся грудная клетка, сопровождаемая тихим дыханием. Враг был настолько близко, что можно было четче рассмотреть черты азиатского лица или дотронуться до длинных смоляных волос. Демон присел рядом с Джеком, а в голову вновь закрадывались мысли: ? Вот, ненавистный самурай прямо здесь, передо мной, великим Аку, буквально в моих руках. Беззащитный и обезоруженный. Как долго я ждал подобного момента, ведь я могу просто…?Руки молодого парня сами потянулись к шее бессознательного самурая, демон обхватил горло Джека, потирая большими пальцами нежную кожу над сонными артериями. Руки чесались от желания придушить самурая, но внутри не давал покоя контраргумент – ?Ты не справишься без Джека, не сможешь освободиться. Он нужен тебе?. Демон колебался, глубоко дышал, выбор давался так тяжело. Однако, Аку решил.Демон убрал напряженные руки от шеи Джека и поспешил покинуть комнату. Он держался на пределе, в любую секунду чаша весов могла склониться в трагичную для самурая сторону. Как только юноша перешагнул дверной порог, его окликнули:— Постой. Где я?