Глава 2. Решение (1/1)

— Хуа Цзюнь, вставай! Да вставай ты уже, или я решу, что тебя околдовали.— А? Что? — Мулан разлепила глаза, неохотно расставаясь со сновидением.— Подъём! — объявил Чэнь. Парень уже встал, оделся и теперь собирался идти на строевую подготовку, как и все остальные. — Ну и здоров же ты спать, Хуа Цзюнь! Прямо как подменили.Значит, она всё-таки заснула. Лившееся в распахнутую палатку солнце намекало, что утро давно миновало.Она чуть покраснела, вспомнив чувственное ночное видение. Сон был на удивление ярким и запомнился во всех непристойных и притягательных подробностях. Стоило подумать об этом, как Мулан почти почувствовала тёплую воду, тяжёлое тело, прижимающее её к себе, и возбуждающие движения, от которых так невероятно хорошо…Воспоминание отозвалось в теле приятной истомой, но в то же время какой-то очень взрослой неудовлетворённостью.Конечно, она знала, что обычно бывает между мужчиной и женщиной в моменты их близости, и откуда у них берётся потомство, люди ведь мало чем отличаются от животных с их брачными играми, но могла лишь предполагать, на что это похоже. Её сестра Сю целыми днями только и делала, что болтала со своими подругами о том, как устроены парни. А на днях, поддавшись собственному любопытству, Мулан разглядывала вместе с товарищами те откровенные рисунки, которые Яо притащил с собой в лагерь. ?Весенние картинки?*, кажется… так он их назвал, просто пестрили всевозможными подробностями плотских наслаждений и наглядно расписывали то, о чём она много раз слышала, но до недавнего момента у неё не было желания испытать это на себе. Глядя на эти бесстыдные свитки, ей вдруг нестерпимо захотелось почувствовать и ощутить наяву всё то, что Тунг вытворял с ней во сне, тайно мечтая, чтобы сны когда-нибудь стали реальностью. Ещё никогда прежде ни один мужчина не вызывал у неё подобной реакции.Такой реальный сон. Как будто и не сон вовсе.Взяв кувшин и налив воды в пиалу, она покосилась на своё отражение в тайной надежде увидеть на шее засос, который Тунг оставил во сне, и разочарованно вздохнула. Засоса не было.?Похотливая идиотка?, — мысленно отругала себя воительница. — Тунг ведь твой командир и к тому же он тебе в отцы годится. ?Сердцу не прикажешь…?, — вопреки разуму и правилам тут же возразило глубокое чувство.— Ты часом не заболел? — усмехнулся подошедший Хунхуэй.— С чего ты взял? — буркнула девушка, как обычно, стараясь придать своему голосу нотки грубости и сделать его более суровым.— У тебя лицо красное и ты стонешь во сне.— Тебе показалось.Она не держала зла на этого парня, но иногда он всё-таки действовал ей на нервы.— О-о-о… Похоже, нашему Цзюну снилась красотка, — расхохотался проходивший мимо них Яо.— Ну, и кто она? — пристал с расспросами По.— Тут нечего обсуждать, — отмахнулась Мулан, — отстаньте.— Ну, скажи хоть как она выглядит: пышная или тощая? — не унимались парни.Беседа начинала выводить Мулан из себя, и она готова была врезать Хунхуэю ещё раз, и не только ему, но внезапно раздавшийся голос сержанта Цяня, как обычно, заставил стихнуть все разговоры.— Хуа Цзюнь! К командиру Тунгу.В груди Мулан что-то предательски ёкнуло, в горле застрял комок, мешающий дышать. ?Зачем командир вызвал меня к себе? Боги, неужели он обо всём догадался?? — она с трудом сглотнула, и на ватных ногах направилась к шатру Тунга.***— Хуа Цзюнь! Командир, — объявили стражники о её приходе. — Войди, — услышала она строгий голос наставника.Мулан нерешительно застыла на пороге шатра. За всё время пребывания в лагере она была здесь впервые. Запах благовоний и тёплый свет светильников в полумраке помещения действовали немного успокаивающе, сказать вернее — убаюкивающе. Тунг сидел за столом, просматривая какое-то донесение, и делал пометки на листе рисовой бумаги.Изящная кисть смотрелась в его руке столь же уместно, равно как и меч, которым он владел в совершенстве. Отец говорил, что кунг-фу и каллиграфия — едины. И мастер в одном искусстве будет мастером и в другом. Тунг Йонг был воистину лучшим наставником из всех, кого ей доводилось видеть.Мулан опустила взгляд на идеальные чёрточки иероглифов и восхитилась его работой. — Хуа Цзюнь, — оторвавшись от своего занятия и внимательно посмотрев на девушку, спокойно сказал мужчина, — Похоже, ты что-то скрываешь.— Командир… — отозвалась подчинённая, пытаясь подавить нарастающее волнение.— Я почувствовал это, в момент нашей встречи, — продолжил наставник, — теперь я уверен. У меня тоже есть секрет. Я знаю твоего отца. Он был бравым солдатом. В тебе, Хуа Цзюнь… Я вижу тень его меча. Может это прошлое тебя тяготит? Отцовская слава не должна тебя сдерживать. Ты должен развивать свой дар.— Господин… — слегка растерявшись и не найдя что ответить, замялась воительница.— У тебя сильная ци, Хуа Цзюнь. Зачем её скрывать?— Я… Я не знаю. — Тогда ответь мне на другой вопрос, — Тунг медленно поднялся со своего места и обогнув стол, приблизился к стоявшей напротив воительнице. — Что ты здесь делаешь, дочь Хуа Чжоу??Ему всё известно…?, — мысленно пронеслось в девичьей голове. Оставалось только молиться, чтобы Тунг выслушал её и сменил гнев на милость.?Священный феникс, хранитель предков, молю, защити меня и мою семью от позора.?Её начала бить дрожь. Сейчас это было почти незаметно, но дрожь усиливалась. Он стоял так близко от неё и его проницательный взгляд был прикован к ней, отчего Мулан сильно смутилась, но быстро взяла себя в руки. — Командир, простите мне мой обман, — твёрдо выпалила девушка. — Я собиралась сказать вам правду… — Довольно, — прервал её Тунг. — Твоя ложь карается изгнанием и позором. Позором для тебя и твоего рода. Позором для деревни и всей страны!— Если хотите, можете казнить меня, — девушка опустилась на колени и с надеждой посмотрела на него снизу-вверх, — но сперва выслушайте.Тунг видел, как побелело её красивое и без того бледное личико с полураскрытыми нежными губами, как вздымалась от участившегося дыхания её небольшая девичья грудь, ощутил исходящий от неё тонкий женственный аромат, напоминающий свежесть весеннего ветра и сладость ранних садов, и поймал себя на мысли, что невольно любуется ею, а вместо справедливого наказания за её столь дерзкий и безрассудный поступок, он чувствует острую необходимость защитить эту девочку и уберечь от опасностей этого жестокого мужского мира.Он прикрыл глаза и как наяву увидел обнажённую деву на лоне природы, купающуюся в реке, её прелестные маленькие груди, похожие на два спелых персика, которые она, по всей видимости, плотно бинтовала тканью и прятала под доспехом. Вспомнил все соблазнительные изгибы её молодого тела, столь тщательно скрываемые ею под мешковатой одеждой. В тот момент ему до смерти хотелось коснуться губами доверчиво оголённой шеи. Сжать в ладонях упругую грудь. Спуститься ниже, покрывая поцелуями атласный животик. Прижать к себе хрупкую фигурку и ласкать, ласкать, наслаждаясь её восторженными стонами.…войти в неё, взять, овладеть…Это желание было похоже на наваждение. Невыносимо сильное, почти непереносимое. Настолько сильное, что Тунг испугался. Он, выросший в непрестанной борьбе и жёсткой дисциплине, усмирявший плоть и дух каждое мгновение на протяжении большей части своей жизни, испугался, что не справится с собой.Если бы не её разоблачение… Случайное разоблачение и её последующее признание стали якорем. Прогнали морок, помогли вернуться к реальности.И сейчас… её губы были так близко. Сладкие, манящие, словно созданные для поцелуев. И этот доверчивый и ожидающий взгляд снизу-вверх. Тунг ведь почти поддался заключённому в нём призыву. Хорошо, что после некоторой паузы девушка заговорила первой: — Мой отец болен. Он не пережил бы долгой дороги, не говоря уже о предстоящей войне. Командир Тунг, прошу вас, позвольте мне остаться и принести честь своей семье, сражаясь вместе с вами за императора и страну. Воительница замолчала и потупила взор.— Твой обман — мой позор, — сурово молвил мужчина и несколько помедлив, вынес своё решение: — Однако, мне дорога жизнь моего друга и боюсь, он не переживёт постыдного поступка своей дочери, когда узнает о её изгнании. Поэтому ты продолжаешь военную службу в императорской армии, при одном условии — наш разговор не должен выйти за пределы этого шатра.Услыхав его слова, девушка подняла на него полный удивления и радости взгляд. — Спасибо, командир! — она встала с колен и произнесла на одном дыхании: — Я обещаю, что не подведу вас.— А теперь я спрошу снова, как твоё имя, солдат?— Хуа Мулан, господин.— Что ж, Хуа Мулан, я верю тебе, — кивнул мужчина и хмурое выражение его лица несколько смягчилось. — Ты можешь идти. Воительница улыбнулась ему и поспешила вернуться к своим обязанностям, с лёгким сердцем отмечая про себя, что всё прошло даже лучше, чем она могла предположить.***Когда Мулан покинула его шатёр, Тунг позволил себе немного расслабиться. Вспоминая недавний разговор с подчинённой, командир пригубил зелёного чая и откинувшись на спинку стула, принялся обдумывать услышанное. Причина, по которой девушка скрывала свою истинную природу оказалась проста: дочь, переодевшись в мужскую одежду, идёт на войну вместо больного отца. Но как бы благородны и честны ни были её намерения, женщинам не место на войне. Сражения и битвы — это удел мужчин. Женщина — воплощение любви и жизни, война — страдания и смерть. Два этих понятия не совместимы, но девочке пришлось стать солдатом. Внешне нежная и хрупкая, но смелая и сильная внутри, она была храбрее любого мужчины. Здравый смысл твердил ему, что, оставив девушку в лагере, он нарушает свои же правила, но внутренний голос настаивал на обратном, нужно дать шанс маленькой воительнице проявить себя, и возможно, в будущем, именно она принесёт стране долгожданную победу. Чем больше он размышлял, тем меньше сомневался в правильности своего решения. Конечно, он не станет понапрасну рисковать её жизнью и сделает всё возможное, чтобы она вернулась домой к отцу живой и невредимой. Но в эти трудные и неспокойные для империи времена даже женщины должны научиться защищать себя, если народ Поднебесной хочет мира и процветания для своих потомков.— Мулан… — мягко прошептал Тунг и ему показалось, что раньше он где-то слышал это имя. Имя и красота этой девушки были подобны цветку. А её лёгкий и свежий девичий аромат, одновременно бодрящий и сладкий, был воплощением юности и чистоты. Казалось, в помещении ещё стоял еле уловимый запах магнолии. Магнолия… Ею пахли волосы и кожа воительницы. Теперь понятно почему она всё время вызывалась на ночное дежурство, когда остальные солдаты ходили купаться на реку. Пыль и грязь заглушали естественный аромат её тела, пока она не омыла себя водой. Но как бы девушка не старалась скрыть от мужчин свою женственность, запах выдавал её с головой. Оставалось надеяться, что остальные будут не столь проницательны, как он. ?Я ведь и сам не сразу признал в ней девицу, а лишь несколько был удивлён что юноша выглядит столь миловидно?, — подумал командир и усмехнулся собственным мыслям. Но её ци… Её ци он почувствовал в первый же миг как увидел Мулан. Цветок, распустившийся в непогоду, редчайшая драгоценность... Такие девушки рождаются не каждое столетие! Мужчина вновь прикрыл веки и ощутил вдруг мощный прилив энергии, как никогда чувствуя себя живым, бодрым и отдохнувшим. Удивительно, но после той необычной прогулки, ему удалось даже немного поспать. Что ему снилось? Ведь снилось же точно что-то хорошее. В памяти мелькнула ночная река и прелестная обнажённая девушка в его объятиях, волна наслаждения, полный восторга и благодарности взгляд… Он задумался, пытаясь уловить ускользающие обрывки сна, но те истончались и растаяли, как тает кисея тумана под солнечными лучами.