Глава 1. Бессонница (1/1)

Командиру Тунгу не спалось. Ночь близилась к рассвету, скоро объявят построение, а он так и не сомкнул глаз. Каллиграфия всегда помогала ему привести мысли в порядок и успокоить разум, но сейчас дела обстояли иначе. Отложив кисть в сторону и наскоро пробежав глазами военный отчёт, мужчина нахмурился. Похоже, жужаньские варвары без дела не сидели и после прошлого поражения собрали новое, хорошо обученное войско, на порядок сильнее предыдущего. Их лидер зовёт себя Бори Ханом. Видимо, сын того варвара, который пал от меча императора несколько лет тому назад. Он объединил племена и возродил армию кочевников. Говорят, что Бори Хан сражается вместе с ведьмой и у неё невообразимая ци. Её умение — залог побед армии жужаней. Шесть северных гарнизонов на Шёлковом пути уже пали от спланированных атак. Вся торговля нарушена. Если армия императора не даст отпор, великой империи придёт конец.Мужчина вновь обмакнул кисть в тушь, занёс над бумагой и выругался, посадив кляксу прямо по центру свитка. Некрасивое пятно съело половину иероглифов, лишив смысла все прочие.Со словами ?заново переделывать!? Командир скомкал испорченный лист и достал новый.Сомнение в победе приводит к поражению. Пока он жив, этому не бывать. Пламя дракона испепелит жужаньскую армию вместе с их ведьмой. И никто не запугает империю!Тунг Йонг был доблестным воином и опытным военачальником, за всю свою жизнь не проигравшим ни одного сражения. Не страшился смерти и в любой момент был готов умереть за императора и страну, если того требовал долг. Но те юнцы, которых родина призвала на защиту своих земель, явно не были готовы к такому исходу. Война не за горами. Из мальчиков ещё предстояло сделать мужчин, а времени на подготовку оставалось совсем немного. Впрочем, талантливые молодые люди всё же были в числе новобранцев. Хуа Цзюнь, кажется так зовут того славного парня? Тунг невольно улыбнулся, вспоминая тренировочный бой, и то, как ловко малой одержал верх над своим рослым товарищем. А ведь он хорошо знает его отца Хуа Чжоу. Когда-то, они вместе служили в одном полку. Старый друг в своё время был для него мудрым наставником, к чьим советам он часто прислушивался. С тех пор много воды утекло… Но простые истины остаются неизменны: ?Как бы ни был могуч, жесток и непредсказуем твой враг, на физическую силу не обязательно отвечать равной силой. Воин берет эту силу и перенаправляет. Недостаток можно превратить в преимущество. Сто граммов могут сдвинуть полтонны.? И Хуа Цзюнь — яркий тому пример. У этого юноши сильная ци, при должном руководстве он станет хорошим солдатом и может однажды, составит отличную партию для его дочери. Если, конечно, вернётся домой.Командир устало вздохнул, нет, ему определённо не удастся заснуть в эту ночь.?Надо бы пойти искупаться?, — пронеслось в голове. Прохладная речная вода взбодрит тело и снимет напряжение в мышцах, не покидающее его уже которую ночь.Позволив себе снять тяжёлые доспехи и оставшись в лёгкой верхней рубахе и таких же штанах, заправленных в высокие кожаные сапоги, мужчина покинул шатёр, прихватив с собой только меч.Судя по царившей вокруг тишине, в лагере все ещё спали, не считая дозорных. Да и те откровенно клевали носом. И только при виде своего командира, сразу вспомнили, что несут военную службу. Отдав приказ о смене караула и решив, что отчитает незадачливых стражников в следующий раз, Тунг направился за пределы военного лагеря. Ночной воздух был чистым, молодая луна светила ясно, освещая дорогу, а запах цветущей магнолии был похож на сливовое вино — такой же сладкий и так же пьянил. Выйдя к реке и с наслаждением вдохнув аромат ранней весны, мужчина уже собирался спуститься с холма на берег, но от удивления замер на месте, заметив у края реки обнажённую девичью фигуру. Девушка стояла по пояс в воде, спиной к Тунгу, и изредка поглядывала по сторонам. Изящный изгиб тела, разбросанные по плечам мокрые волосы, вскинутые вверх руки. Завораживающее, чарующее зрелище. Незнакомка слилась с окружающей её природой в единое целое.— Откуда здесь взялась женщина? — будто опомнившись от наваждения, задумчиво произнёс командир. Неужели кто-то из солдат, нарушив приказ, посмел притащить в лагерь девку? Или в их стане завёлся предатель, который заодно с жужаньской шпионкой? Он уже намеревался было допросить её, но девица повернулась к нему лицом, грациозным жестом отбросила со лба чёрную прядь, что-то в её чертах показалось ему смутно знакомым, и Тунг узнал его, точнее её. — Это был Хуа Цзюнь! Почему он не заметил сразу и не разоблачил самозванку в первый же день?! Как девчонке удалось столько времени скрывать свою личность? А главное — зачем ей это понадобилось?Девушка меж тем уже заканчивала омовение. Её точёная фигурка, словно ожившая фарфоровая статуэтка, красиво поблёскивала в лунном свете и чётко выделялась на фоне сверкающей речной глади. Бледная кожа, нежное лицо, длинные прямые чёрные волосы… Вода, как китайский шёлк, струилась вдоль её стройного тела, её юной упругой груди, тонкой талии, стекая блестящими каплями по плоскому животу, спускаясь всё ниже…Его дыхание сбилось, в миг стало жарко… Казалось бы, уже давно забытые чувства вновь дали о себе знать. Или у него просто долго не было женщины?Командир резко выдохнул и отвернулся. В любом случае, это не повод, чтобы стоять здесь и тайно любоваться девичьей наготой. К тому же, судя по фамильному клинку рода Хуа, который она часто носит с собой — эта девушка дочь его лучшего друга. А он, приняв её за сына Чжоу, уже хотел было породниться с их семьёй.?Ладно, разоблачение самозванки подождёт до утра?, — иронически хмыкнув, подумал Тунг. Сейчас пора было возвращаться обратно. Он мельком взглянул на купающуюся девицу и, сжав в руке рукоять меча, неторопливо скрылся в ночи.***Хуа Цзюну, точнее Хуа Мулан не спалось. Когда парни, наконец, улеглись и оставили её в покое, а на ночное дежурство вызвался Линг, ей удалось поплескаться в реке и нормально помыться. За две недели пребывания в лагере, её тело впервые ощутило долгожданную свежесть, а кожа перестала зудеть. Она старалась не думать о том, как ей не хватало привычной деревянной бадьи, наполненной до краёв горячей водой и мягкой постели. Несмотря на то, что девушка часто пропадала в горах, всегда было приятно вернуться домой к благам цивилизации. А теперь, по большему счёту, она вообще была не уверена, что сможет когда-нибудь увидеть родную деревню. Занимался рассвет. Первые солнечные лучи уже пробивались через ткань их солдатской палатки, а мысли о грядущем сражении по-прежнему не давали уснуть. Но более всего пугала не смерть, а всеобщий позор после возможного разоблачения. Что будет, если в гарнизоне узнают, что она тайно выдаёт себя за мужчину? Какое наказание за этим последует? И главное, если она всё-таки выживет в этой войне, то как посмотрит в глаза собственному отцу после всего, что сделала?Кое-как устроившись на жёстком матрасе и пихнув локтем в бок рядом спавшего Яо, который в очередной раз пытался приобнять её во сне, Мулан грустно вздохнула.Боги, о чём она думала, когда в спешке брала отцовские вещи и под покровом ночи тайно покинула свой дом и семью? Тогда она искренне верила, что поступает правильно. Прозрение настало совершенно неожиданно, когда всё как будто было в порядке. Как будто… Сам факт того, что сейчас она вынуждена лгать всем, кто верил ей, заставлял усомниться в правильности своего выбора.— Я должна во всём признаться командиру Тунгу, — решила девушка. И не важно, что за этим последует, позор или смерть.***Мулан стояла совсем одна на залитой лунным светом поляне и ей казалось, что она кого-то ждала. Впереди серебрилась река. Звёздное небо опрокинулось в воду. Ирреальная красота и полное безлюдье вокруг делали это место сакральным. Девушка застыла, впитывая в себя энергию цветущей природы. Сладкий аромат цветов оседал на губах. Порхали бабочки — крупные, с бархатистыми крыльями, окрашенными в оттенки вишни и пурпура, они тоже казались цветами, внезапно обрётшими дар полёта. Пели цикады.— Меня ждёшь? — раздался за спиной знакомый низкий голос.Девушка вздрогнула и медленно обернулась.Перед ней стоял её командир и смотрел на неё с непонятным выражением лица.— Да, — тихо сказала Мулан. — Это вы?— Хуа Цзюнь… — ответил Тунг. И замолчал.— Где мы?Он оглянулся, потом снова повернулся к ней.— Во сне.— Вы мне снитесь? — недоверчиво уточнила девушка.Тунг снился ей и раньше. В мятежных, мучительно-сладостных снах. В них он медленно и нежно ласкал её тело, страстно целовал девичьи губы. Она стонала и выгибалась под ним, отдаваясь ему целиком и полностью, и он чувствовал это и ему было приятно, что она любит и желает его одного-единственного. Мулан просыпалась в поту с пылающими от стыда щеками, и долго приходила в себя, злясь на свою неспособность контролировать столь странные и новые для неё ощущения.В последние дни эти сны поблекли и не тревожили ночной покой девушки. Ежедневные тренировки выматывали так, что ближе к ночи она просто валилась с ног от усталости. Слишком много перемен принесла весна. И никогда её сновидения не были такими волнующими, живыми и настоящими.— Или ты мне.Тунг шагнул ей навстречу и протянул руку, бережно дотрагиваясь до её лица. Она не стала отшатываться. Позволила ему прикоснуться к своей щеке. Рука была горячей и жёсткой, как нагретое на солнце дерево.— Скажи мне своё настоящее имя. — Он сделал ещё шаг и теперь стоял рядом, почти вплотную. Сквозь тонкую ткань нижней сорочки Мулан ощутила жар его тела. Он был такой горячий, словно нёс в себе частицу драконьего пламени. Он и сам был подобен дракону. Статный и величественный, суровый и мудрый, — от его фигуры веяло силой и властностью, а его взор был вниманием вечности.Этот мужчина непонятным образом притягивал её, заставляя бросать в свою сторону быстрые любопытные взгляды. Как это произошло, Мулан не знала сама, но только после той встречи в лагере, когда он впервые спросил её имя, она стала непозволительно много думать о нём.— Меня зовут Хуа Мулан, — молвила воительница.— Мулан, — повторил командир, словно пробуя её имя на вкус и наслаждаясь им. — Очень красивое имя. И очень тебе подходит, — добавил он, задумчиво разглядывая девушку.Всё это было ужасно неправильно, и вместе с тем восхитительно — верно. Но… это ведь всего лишь сон. Сны лгут. Рассказывают человеку его тайные желания и страхи. Но также сны могут быть вещими. А если так, получается…Додумать эту мысль Мулан не успела, потому что был он реальным или придуманным, но Тунг её поцеловал.Желание вспыхнуло в крови, отдалось жаркой дрожью в теле. Забыв обо всём, она прильнула к мужчине и поцеловала его в ответ. Куда-то пропала одежда, Мулан закрыла глаза, и пропал весь мир. Остались только прикосновения жёстких ладоней, нежные губы, гладкая горячая кожа и голодное возбуждение внизу живота.— Хочу, — всхлипнула Мулан в полуоткрытые губы.— В воде будет удобнее.Она бездумно опустилась за ним в тёплую воду. Потёрлась о ногу, втиснутую между её ног, застонала, когда сильные руки погладили грудь и чуть сжали соски. Тунг прижал её к себе, заставляя раздвинуть бёдра, подхватил за ягодицы, чуть приподнял. Девушка ахнула и обвила его руками за плечи.— Не бойся, не уроню, — прошептал командир, лаская губами её шею. — Ты совсем лёгкая, как пёрышко.Он чуть двинул бёдрами навстречу, и Мулан почувствовала, как напряжённая плоть трётся о нежные складочки. Она оплела Тунга ногами, прижалась ещё теснее, всем телом выпрашивая большей близости. Однако мужчина не спешил сразу овладеть ею и продолжал плавно скользить у неё между бёдер.— Пожалуйста… — простонала Мулан, задыхаясь от удовольствия.— Ещё не время, — хрипло ответил Тунг и ускорил движения.Всё, что она могла дальше, — это стонать, вскрикивать и теснее прижиматься к любовнику, ощущая вожделение, лёгкий страх и сладостное чувство беспомощности в мужских руках. Руки соскальзывали с влажной кожи, но Тунг, как и обещал, крепко держал её в объятиях. А каждое его движение возносило воительницу навстречу невообразимому наслаждению.Разрядка заставила тело выгнуться и вцепиться ногтями ему в плечи, оставляя кровавые царапины. Она вскрикнула и обмякла в руках командира. Мгновением позже он тоже содрогнулся, застонал и замер.Несколько мгновений они не двигались. Обнажённый мужчина и девушка, бессильно повисшая в его руках.— Хорошо-о-о, — выдохнул он, размыкая объятия и медленно опуская Мулан. — Осторожней!Ноги воительницы подогнулись, и она непременно упала бы, не подхвати Тунг её в последний момент.Поймал, наклонился и поднял её на руки.— Спасибо, — Мулан виновато улыбнулась, — ноги не держат.— Я тебя не напугал своим напором?— Нет. Я же сама хотела, — Она подняла к нему сияющее лицо и несмело поцеловала в уголок губ. — Ты хороший сон. Снись мне почаще, ладно?Он помрачнел и тихо сказал, словно давая обещание:— Однажды я наяву назову тебя своей, и никто не посмеет этому помешать.