Глава 4. Прогулка в горы (1/1)

Кира старательно давила в себе желание сбежать. Чем дольше они сидели в этой треклятой забегаловке, пропахшей шашлыком, жиром, немытым телом, тем сильнее ей хотелось подняться из-за стола и пойти в УАЗик. А вечером запихнуть в спортивную сумку постиранный свитер, пойти к майору Лилину и попросить отправить ее домой ближайшим бортом. Кира поймала себя на том, что уже думала так вчера вечером и сегодня утром. Что эта мысль преследует ее почти постоянно и превращается в нытье плаксивой маленькой Кирюшки, которой хотелось красивую куклу с витрины детского мира на Лубянке, а у папы с мамой не было столько денег. - Мой хозяин – серьезный человек, - говорил молодой худощавый чеченец, представившийся Вагифом. Глядя на него, Кира думала, что если сбрить неопрятную щетину, вымыть и причесать довольно длинные вьющиеся волосы, сменить потрепанную кожанку и не очень чистый свитер на приличный деловой костюм, то он может вполне сойти за состоятельного метиса-грека. Это надо запомнить. И лицо его запомнить. - Он уважает работу журналистов и понимает, что только вы можете донести до мира правду о нашей праведной войне, о наших целях. Реальных целях, - Вагиф говорил так тихо, что, даже сидя рядом с Ростовым, Кире приходилось напрягать слух и хотелось податься вперед. Громкая и навязчивая музыка, игравшая в колонках в углу комнаты, мешала и раздражала. – Он обещает вам полную безопасность. Я знаю, что вы, русские, не привыкли верить честному слову, но здесь оно ценно. Вы будете его гостями, а гость у нас – второй после родни.- Я знаю, - Ростов медленно кивнул, - и понимаю - я не в той ситуации, чтобы ставить свои условия, поэтому просто прошу. Мой оператор и моя помощница тоже должны поехать со мной. Я заверяю вас, что ничего лишнего они не услышат и не запишут, но без них я не смогу сделать добротный полноценный репортаж, который пройдет не только на моем канале, но и по всем мировым.Вагиф помолчал, неторопливо отпил кофе, искоса глянул на грузноватого немолодого оператора. Оператор был молчалив – за весь день, пока они ехали до Ведено, пока Ростов брал интервью в доме имама, пока сидели здесь, в грязной кафешке, он только и сделал, что заказал себе кофе и самсу и больше не проронил ни слова. На нее чеченец смотрел чуть дольше. Оценивающе – как показалось Кире. Дура, господи, какая же дура – волосы с утра помыла, распустила, шапку не надела. А волосы светлые… Она торопливо опустила глаза, схватилась за чашку, почти залпом выпила остывший чай.- Хорошо, - усмехнувшись, кивнул Вагиф, - через пять минут выйдете из кафе. У входа стоит темно-красная газель – сядете в нее. - Мне надо забрать камеру, - быстро вмешался оператор, имени которого Кира так и не узнала, - она в УАЗике осталась.- Оборудование вам дадут на месте, - чеченец снова чуть усмехнулся, - или ты хочешь, чтобы федералы арестовали вас за связь с нами?- Гриш, уймись, не сопрут военные твою камеру, - тихо велел Ростов и добавил, невозмутимо улыбнувшись Вагифу, - считай, что мы договорились, уважаемый.Лилин почти закончил отчитываться полковнику Федорову о ликвидации банды Шрама, когда в кабинет влетел Ахмад. Именно влетел – он не стучал, не спрашивал разрешения, распахнул дверь, на мгновение хватил воздух ртом, пытаясь отдышаться. Лилин невольно подскочил с места, одновременно понимая, что случилось что-то очень серьезное. - Журналисты пропали, - выдохнул Ахмад, одновременно успевая козырнуть полковнику.- Так, - Федоров сдернул с носа очки в немного нелепой тяжелой оправе, сцепил пальцы и, быстро кивнув командиру ОМОНа на стул напротив Лилина, уточнил, - засада?- Нет, не думаю, - Ахмад одновременно с Алексеем опустился на стул и стащил кожаную кепку, быстрым движением пригладил темные давно не стриженые волосы, - офицер, солдат и водитель живы и здоровы. Собственно, офицер и позвонил из Ведено. Подробнее не знаю, я туда еще не ездил.- Черт их побрал, этих писак! – процедил полковник, глядя на карту в дальнем конце кабинета, - лезут, как тараканы, в каждую щель со своими камерами и микрофонами, а нам потом бегать, задрав хвосты! Да вы соображаете, что если с ними что-то случилось, сюда таких рота нагрянет! Нет, и главное, нормальный вроде журналист попался, Ростов этот – приехал с аккредитацией, весь свой маршрут по минутам, чуть ли не с перерывами на туалет, расписал. И на тебе. Майор, - он перевел взгляд на Алексея, - что хочешь делай, хоть до дыр там все зачищай, а журналистов найди. Людей я прикажу тебе выделить.- Пока не надо, - покачал головой Алексей. Выделить Федоров сейчас мог разве что срочников, а с их рвением и талантами Ростова они будут искать до самого окончания КТО. Но теперь хотя бы ясно, о чем так навязчиво предупреждала с утра его интуиция. И ведь Волкоцкая наверняка с ним. Что могло случиться? Если солдаты из сопровождения живы, значит, наглого топорного захвата заложников не было. Мог быть и тихий. Журналисты сами по себе ценный товар для боевиков. Шум по телевиденью, громкие заявления депутатов с экрана, щедрые жесты, рейтинг среди населения. Через освобождение таких заложников можно провести суммы, которых даже за офицеров не просят. А к этому прилагается дорогая аппаратура. И женщина. Красивая женщина, если говорить откровенно. При мысли о Волкоцкой неприятно потянуло под ложечкой. Надо было оставить ее при штабе. Надо… Черт, все мы крепки задним умом. Вот только этот просчет может стоить жизни или, как минимум, чести, одному человеку. Женщине, за которую он несет сейчас ответственность.- Мы с Ахмадом туда вдвоем прокатимся, - он перевел взгляд на командира ОМОНа, и чеченец утвердительно кивнул.Лилин даже не стал подходить к кафе. С местным населением всегда лучше получалось говорить у Ахмада, и эту часть работы Лилин с легкой совестью доверил ему. Сопровождавшие журналиста солдаты ждали в обшарпанной комнатушке на блокпосту на выезде из села. Водитель честно дрых, развалившись на замызганной тахте. На стуле в изголовье лежала здоровая профессиональная камера в ярко-синем чехле с белой надписью "Пресса. Телеканал КТВ". Офицер сидел за единственным столом в центре комнаты и ковырял ложкой кашу в эмалированной миске. Солдат, явно срочник, ту же кашу уписывал так, что шевелились уши. При виде вошедшего Лилина офицер подорвался первым. Срочник успел проглотить еще ложку и только потом вскочил.- Здра.. - лейтенант вскинул руку к кепке, но договорить не успел.- Тихо, - понизив голос, велел Алексей. Прошел к столу и опустился на стул, от которого секунду назад отступил офицер, - здравия желаю. Майор Лилин, - он бросил взгляд на лейтенанта и указал ему на единственный свободный стул напротив. Парень явно нервничал - все время отводил взгляд небольших светлых глаз, двигался порывисто и одновременно скованно. Чувствует вину или просто боится майора Лилина? Ведь не дурак, должен был сообразить, что перед ним контрразведка. Хотя, судя по почти полной тарелке с кашей, нервничать он начал гораздо раньше, чем Алексей переступил порог.- Рассказывайте, лейтенант, - велел Лилин, откидываясь на спинку стула. Стул тихонько скрипнул, и Алексей на всякий случай чуть подался вперед.- Да нечего особо рассказывать, товарищ майор, - парень все-таки поднял на него глаза, - подъехали мы к кафе, машину оставили на другой стороне - там у кафе газелью место занято было. Ну, журналист говорит, мы сейчас кофейку дернем по-быстрому, и обратно в Урус-Мартан. Водитель в машине остался, а я с рядовым Коржевым возле стоял курил. Десять минут прошло, двадцать. Через полчаса думаю - сколько можно кофе пить?! Отправил Коржева их поторопить, он выбегает - говорит, пропали. Я в кафе - там тишина, блин, благодать. Спрашиваю хозяина, где журналисты, он говорит - ушли минут десять назад. Расплатились и ушли. - А газель куда к этому времени делась? - перебил его Лилин. Лейтенант растеряно забегал глазами, но тут вмешался до этого молчавший Коржев: - Уехала, товарищ майор. Точно уехала. Я еще тогда подумал - далеко они со своими ростовскими номерами забрались.- Номера точно помнишь? - быстро уточнил Алексей, чувствуя, что ниточка, пока еще не явно, но видна. Можно уцепиться. Если журналистов не захватили по-тихому, если не оттащили в подвал в том же кафе или не вывели через заднюю дверь, то зацепка остается только одна - темно-красная газель. Больше им деться было некуда.- Так точно, товарищ майор, - кивнул Коржев, покосившись на лейтенанта, - у меня с детства память на числа хорошая, по истории всегда пятерка была.На звонки в штаб и объявление плана "перехват" ушло еще двадцать минут. Пока приказ пройдет по всем блок-постам, успеет не то что стемнеть - рассвести. Лилин чувствовал глухое раздражение, хотя и понимал, что злится сейчас в первую очередь на себя - лучше надо было журналистов охранять. А теперь.. В кафе они вошли в четыре, в половину пятого их хватился лейтенант. Позвонить в штаб догадался только в пять. Сейчас уже восьмой час вечера - боевики, если они реально использовали эту темно-красную газель, могли преспокойно добраться до Харачоя. Темнеет сейчас рано - есть ли шанс, что они могли переночевать там, а уже с утра идти выше, в горы? Шанс есть, но минимальный. Духи должны были прекрасно понимать, кого берут, и что журналистов хватятся почти моментально - скорее всего, они уже на территории Дагестана. И не дураки они - наверняка сейчас машиной светить не будут. Что остается? Остается, что план "перехват" - махание кулаками после драки. Можно уже сейчас возвращаться к Федорову и отчитываться, что, как говорится, план "перехват" результатов не дал. Ахмад забрался в УАЗик на переднее сиденье, пристроил на колени автомат. Лилин подумал, что командир ОМОНа, наверно, и спит с ним. Впрочем, в его должности вполне оправдано даже в уборной с оружием не расставаться.- Новостей немного, майор, - негромко проговорил он, оборачиваясь к Алексею, - одно можно сказать почти наверняка - никто журналистов не крал. Хозяин кафе мне доверяет, - и пояснил, в ответ на вопросительный взгляд, - в прошлую зачистку у него сына арестовали - у того прописка была грозненская. Я следователей поторопил, они его проверили в первую очередь и отпустили. В общем, верить Арсану можно. Он сказал, что журналисты в кафе говорили с каким-то чеченцем. Кто - не знает, похоже, не из местных. Журналисты почти сразу ушли, этот - следом за ними.- Так что же, выходит, они сами в эту газель полезли? - Лилин нахмурился.- Мое дело информацию найти, - Ахмад чуть повел плечами, - а твое уже выводы делать.Ночью в лагере было холодно. Им выделили добротную армейскую палатку, в которой валялось три толстых старых ватных матраса. Кира замерзла, не смотря на то, что отобрала у Ростова вязаную шапочку и завернулась, как гусеница, в шерстяное одеяло. Одеяло было грязным - в подозрительных пятнах, пропахшее табачным дымом и травкой. Завтрак обрадовал не меньше - похлебка из перловки с одним куском жирной пахучей баранины, несладкий чай, благо, из пакетика. Оценить размеры лагеря у Киры не получилось - водили их буквально под конвоем, состоящем из чеченца и дагестанца. Однако она, исподволь оглядывая происходящее вокруг, успела насчитать как минимум тридцать человек, причем многие из них оказались афганцами. Кира навострила уши, судорожно пытаясь перетряхнуть словарный запас, изрядно подзабытый со времен Академии. Говорили они мало и невнятно. Она могла уловить лишь отдельные фразы - какую-то чушь про баранов и про вшей в матрасе. Командир боевиков оказался чеченцем. Место для съемки он выбрал очень грамотно - спиной к почти отвесной скале, на которой наскоро закрепили флаг "свободной Ичкерии". При таком положении в кадр выданной боевиками камеры не попадало ничего, за что потом могли зацепиться аналитики - ни элементов ландшафта, ни других боевиков, ни даже количества палаток. А вот текст свой знал плохо - несколько раз ему приходилось заглядывать в лежащий на коленях исписанный карандашом лист. Ростов сразу смекнул, что много вопросов ему лучше не задавать - все они были как бы наводящими, давали возможность перейти к следующей части текста на листочке.Кира не поднимая глаз, строчила отдельные фразы в блокноте. Блокнот ей дал Коля еще вчера, пока они тряслись в газели, и велел во время всех интервью делать пометки. Если спросят - отвечать, мол, чтобы ничего при монтаже не потерялось. Кира не спорила. Вообще, с того момента, как они вышли из кафе, рот у нее как будто свело, как это бывает при сильной "заморозке". И ходить она старалась нарочно ссутулившись, не поднимая глаз, давя в себе желание уцепиться за куртку Ростова, но все равно ловила на себе взгляды. Оценивающие - от них шевелились волосы под шерстяной шапочкой и начинали подрагивать руки. Кира отчетливо понимала, что шансов добраться до расположения федеральных войск живой и не изнасилованной у нее как в анекдоте про динозавра - пятьдесят на пятьдесят.