Глава 5 "Искусство хождения в тень" (1/1)

- Эй.Я открыл глаза. Холодок от шиволтина ещё не прошёл, и всё вокруг было таким... Вязким. Но я увидел зелёные глаза Люции. Она сидела, а меж её пальцев плавно перетекал небольшой ключ.- ...Ч... Что тебе... нужно?.. - спросил я, пытаясь понять, что произошло и где я нахожусь. В темноте пустой казармы было трудно что-либо понять. Меня оставили "под кайфом" спать сразу после терапии.- Ты хочешь уйти? - спросила она, неотрывно смотря на меня. - Мы сейчас рядом с ДенТропом. Одном из самых крупных городов ХилТопа. Он имеет стратегически важное значение из-за того, что так же является самым промышленным... А для нашего отряда, он имеет значение спасительное.- ...Что... Ты хочешь... Этим... сказать? - с трудом выдавил я из себя, отделяя каждое слово.- У Алекса здесь есть знакомый механик. Очень хороший. А у меня есть ключ, снимающий первый слой пластин. Я просто хочу знать, будешь ли ты мешать, если мы захотим уйти и предлагаю тебе пойти с нами же.- ...Когда?Я приподнялся, с трудом перевалившись на локоть, и почувствовал, как резко всё тело покрылось всполохами белого шума, как в телевизоре, от чего я обессиленно и болезненно упал обратно.- До того, как наши войдут в город мы должны найти просвет, сами войти. Я сниму первую часть, а знакомый механик на каждом дезактивирует подачу яда. Потому что, если снять первую пластину, тебя сразу убьёт вторая, только если у тебя нет нужного кода.- А то, что у нас на большой земле?.. Тебя это не волнует?- Наши родные не у Валентии, а у ВГО. Они работают на тех, кто больше платит, если ты не знал. У нас везде коррупция. И веришь или нет, я могу заплатить больше, чем может позволить себе государственный бюджет одному человеку. Но это даже не самое главное.- ...А что же?..- Я хочу, чтоб ты не надеялся на это. Если я скажу остальным, будет подозрительно, но я не хочу, чтоб Ты шёл.- Погоди, я нихрена не понимаю...- Алекс, Радик, Ник, Алеманды и Роберт собираются свалить. И предложат тебе тоже, за место меня. Я им отдам ключ, который достала - он снимет первый слой. Но знаешь, наше руководство имеет некоторые планы на ДенТроп и нам нельзя там появляться. Не потому, что так сказали, а потому, что нельзя.- ...Ты объяснишь хоть что-то?- Его сожгут. Вместе со всеми, кто там есть. Из города уже нет выхода. Те, кто уходят на восток пешком или на машинах - единственные с возможностью спастись. Раньше все войны велись за ресурсы. Валентия же хочет землю. Пустую землю. И она хочет показать, что настроена решительно. Сейчас даже Буклейн не знает того, что будет.- А откуда тебе знать?.. - спросил я, устало.- Я много знаю, Полуночный Леший, - улыбнулась она, сидя на противоположной кровати и уперев свой острый подбородок в ладонь. - И знаю куда больше, чем правду о смерти Старатова и о твоём романе с главой наемничьего синдиката. А раз мне удалось как-то раскопать такое из газет и старых контрактов, то что я могу сделать с радиоприёмником? У меня хорошая память.- Хватит красоваться. Давай к сути. Мне предложат дезертировать, но соглашаться я не должен, так?- Совершенно верно. И если хочешь поиграть в героя, уговори их остаться и тогда возможно мы все будем жить. И поверь, если ты их оставишь тут силой, было бы ещё лучше. Ты же ещё хочешь встретиться с той большой совой?Я вскинул руку, чтоб схватить её, но она, легко и смеясь, перекатилась с кровати и, мягко поклонившись, вышла из казармы, помахав мне рукой. Я было кинулся за ней, но белый шум во всех мышцах словно срезал меня, и я упал на пол, больно ударившись бровью о кровать и свалившись на пол после.Тупая боль и не менее тупая обида. Так это всё глупо. И упал глупо.Меня нашёл Бертанд, когда я пытался встать на ноги, опираясь на кровать. Он помог мне сесть.- Тебе запрещено вставать, когда приход ещё не отошёл. Просто спи, чего непонятного? - недовольно сказал он.- Не мог.- Слушай, я хотел с тобой поговорить ещё по поводу...- Дезертирства? - прервал его я. - Да, я примерно понимаю, что ты хочешь мне сказать.- Так ты...- Слушай. Нельзя вам идти в ДенТроп, - сказал я. - Понимаешь?- Потому что вас убьют? Так пойдём вместе, вместе и сбежим.- Вас что, вообще ничто там не держит на большой земле? Никто из родных, которым пригрозили смертью?- Их не посмеют убить за наше дезертирство. Это противозаконно.- Хорошо... ДенТроп собираются в ближайшее время сжечь. Со всеми, кто будет в городе. Если ты пойдёшь против армии, окажешься в страшном котле, из которого нет выхода. Даже если вас не расстреляют раньше.- ...Откуда тебе знать?- Я просто знаю и поверь, это важно. Никому нельзя идти и надеяться на вариант с ключом Люции.- ...С ключом Люции? С каким? - не понял он. Я замолчал, пытаясь что-то вычитать на его лице.- Не ходи в ДенТроп. И пусть никто не будет ходить.- Это ты под приходом видел, да?- Не ходи, ты меня слышишь, рожа ожумная? - спросил я, схватив его за воротник и с усилием притянув к себе, понимая, что на нормальный диалог мой мозг сейчас не способен. Бертранд сразу изменился в лице - на нём появился проблеск ужаса, когда я схватил его.- Эй, пусти! Совсем рехнулся?!Он упёрся мне рукой в шею, пытаясь оттолкнуть, но я смог встать и даже поднять его таким образом. Бертанд, в попытке спасти себе жизнь, ударил меня в торс ногой, но я стойко это перенёс.- Не ходи и другим скажи, чтоб не ходили. ЭТО ВАЖНО. ПОПОМНИ МОИ СЛОВА, ЛЕС ВАС ПОБЕРИ!- Что тут происходит?! - в казарму ворвался постовой с винтовкой в руках и распахнутым настежь кителем. Шлем, не застёгнутый и висящий на его голове, говорил о том, что постовой надел его в спешке. Я отпустил ожуму, что сразу стукнулся пятками о доски, но не поспешил бежать. Видно влетание в казарму человека с оружием произвело на него примерно такой же эффект.- Разговариваем, товарищ старшина, - отозвался Бертанд, потерев шею. Я не стал удивляться тому, что ожума, ещё секунду назад готовившийся пойти на всё, чтоб вырваться от меня, теперь стоит наоборот рядом и готовится оправдывать. Между Глазом-1 и людьми за эти дни выстроились довольно отчуждённые отношения. Ни мы, ни они не хотели контактировать. Командиры оставляли нас на долю одного Буклейна, а солдаты, при появлении, старались не смотреть. В народе ходили поверья, что рогатые тифлинги и сицилиски - потомки самих демонов из мест, проклинаемых всеми священниками, и одно их присутствие рядом несёт смерть и проклятия. Конечно, до открытых конфликтов дела не доходили - не было никаких стычек, никаких потасовок, даже словесных перепалок не наблюдалось. Мы просто не говорили, не смотрели друг другу в глаза и все проблемы оставались только внутри нашего отряда - никто из чинов, кроме Буклейна, даже о них не знал.Старшина смерил нас двоих взглядом. Судя по слегка ошалевшему взору, в его голове сейчас происходили бурные мыслительные процессы, в следствии которых он предпочёл вернуться обратно туда, откуда пришёл. Ожума смерил меня тяжёлым взглядом и пошёл к двери, не поворачиваясь спиной.- ...Я тебя понял, - сказал он, подходя к двери, но, когда я сделал шаг, ожума сразу чуть ускорился. - Никто из нас не пойдёт в ДенТроп. Обещаю.Я обессиленно сел на кровать, провожая его взглядом. Мне всё ещё нужно прийти в себя после наркотика.***Хруст костей под наточенным лезвием.Крики. Они до сих пор слышны, эхом отдаваясь в подсознании.Мы топили их в собственной крови.Я топил их, а мне нашёптывали на ухо, что это - правильно.По-настоящему правильное решение.Большой и страшный полуночный, пугал не столько силой, сколько тем, что был абсолютно непонятен. Валентия видала наёмников и профессиональнее меня, но человек, идущий на ближний контакт, да ещё и напролом в век промышленного военного пороха? Это обескураживало. Вселяло страх в сердца тех, кто обо мне слышал."Он убил отряд вооружённых людей топором. Одним топором.""Его не останавливают пули. Его ничто не останавливает.""Если он такое делает с оружием нашего рассвета, что сделает он с оружием нашего заката?"Даже когда я оказался в цепях, они всё ещё меня боялись. Они боялись меня казнить, и вовсе не закон сохранил мне жизнь.- Вокруг тебя аура. Аура, которую МЫ с тобой создали. Аура, которую нужно просто распространить дальше... Чтоб люди вжимали голову в плечи и оглядывались по сторонам, лишь при одном нашем упоминании.***- Какого хрена?!Толчок в грудь, больше похожий на удар. Камнем оно всегда неприятно.Отношения в Глазе-1 очень напряжённые.Наше объединение между собой, перед лицом "общего врага", почти единственное, что нас удерживает от открытых конфликтов.Радик напряжённо смотрел то на меня, то на Алекса Мерка, сидя на стуле и заряжая автоматную обойму своими драконьими пальцами. Назревал конфликт, за которым сейчас наблюдала большая часть отряда. Роберт стоял рядом, опираясь на стенку и нервно мотал фиолетовым хвостом. Никто не собирался лезть между мужиком из натурального камня, что и без ножа резать может и лешего, что ни для кого не секрет, убивает людей, как щелкунчик щёлкает орехи. Всё внимание сейчас приковано к нам двум.- Предатель! - проскрежетал Мерк, смотря на меня. - Мы спастись хотим, а ты как краб на дне ведра. Сам выбираться не хочешь и нам не даёшь. Уже всех нас сдал, с потрохами?- Никого я не сдавал. Нельзя вам в город - помрёте. А нас в довесок за ваше дезертирство перебьют.- Нихрена подобного! У нас есть грёбанный ключ, у нас есть грёбанный механик. Мы снимем пластины и уйдём. А потом пойдём на все четыре по своим делам. Лично меня моя мастерская уже давно заждалась.- Глу-упо... - с кошачьей расслабленной улыбкой и интонацией сказала Люция, в секунду появившись рядом. - Я очень сомневаюсь, что тебя так просто обратно пустят в "Алмазный ключ".- Заткнись, рогатая сука! - шикнул он на неё.- Нет-нет, подумай головой, а не как обычно, своим каменным задом, - быстро сказала она, совсем не теряя ласкового холода в голосе, даже не смотря на остроту слов.- Вы оба заодно. Знаю я вас, козломордых шкур. Всегда рядом ходите, всегда воду мутите, - сказал он, уже переключившись на неё. - Светишь ключом, сама не используешь, нам не даёшь, зато крутишь как вздумается. "То сделай, то принеси, так скажи". Да я тебя сейчас!Алекс было кинулся на неё, но Люция подвинула ногой к нему стул, а сама в сторону шмыгнула, как просто шаг сделала. Всё произошло довольно быстро. Запнувшийся о стул Алекс с грохотом упал, а осколки его стеклянной бороды посыпались на пол. С места подорвался Ник, попытавшись влезть между Люцией, сложившей за спиной руки, и Алекса, уже поднимавшегося грозным медведем с шерстью из стекла.- Стойте! Остановитесь оба! - вскричал он, расставив руки перед Алексом, но тот его смёл с пути, словно тот тростинкой был, и хотел кинуться на Люцию.- Отдай сюда ключ, предательница! Душегубка!Она легко ускользнула от тяжёлого кулака и ускользнула бы от ещё одного своими силами, если бы я не схватил Алекса телекинетическими оковами и не опрокинув на спину, прокатил по казарме, оставив его кристальной спиной на досках отметины вместе с лоскутами формы.На меня кинулся тифлинг Роберт, схватив стул. Я в последний момент хотел увернутся, но стул больно ударил по рукам, и когда я переключился на Роберта, в меня уже влетел сам Алекс.Такой тупой и гудящей боли у меня давно не было. Одного удара по руке было достаточно, чтоб заставить её кровоточить, а бок - болезненно ныть.- ДА ЧТО Ж ВЫ, НЕЛЮДИ! - закричал Ник, пытаясь криком воззвать к нашему благоразумию.- Для того, кого сейчас разорвёт на множество маленьких осколочков, ты очень горячий, - с остротой заметила Люция.В тот момент я уже лежал на земле, блокируя возможный удар того, кто стоял надо мной. На моё удивление, Мерк очень быстро остыл. Поразительно быстро для человека или для хоть кого-то, в чьём теле могла бы течь кровь. Он повернулся, посмотрев на неё... И только когда стучащие виски утихли, я вместе с остальными замер.Самолётов звуки. Далёких, гудящих самолётов.- ...Что это? - спросил Мерк, опустив руки и подняв голову. Я мог бы прямо сейчас смять его каменную голову в сборище осколков, но этот далёкий вой моторов, словно вот-вот закричит тысячью голосов.Первые далёкие хлопки разрывов.Мерк растерян. Роберт так и застыл, держа стул. Ник потирает щёку, но также внимательно смотрит. Зойлос забился на своей койке... Нет, стойте, его нет.Огонёк первым выбежал из казармы.Остальные не стали сильно ждать - они побежали вслед за ним. Буквально через пару секунд только Люция подошла спокойным шагом, встав надо мной.- Ты молодец. Сегодня это могло быть последним, что они услышали. И последним, что услышали бы мы. Пойдём, посмотрим, что там над ДенТропом сейчас летит.Даже не дав руки, она сунула руки в карманы расстегнутого кителя и отправилась за остальными.Я поднялся, опираясь на стул, брошенный Робертом. Очень болело ребро. Удар Алекса - как кувалдой со всей силы, только ещё грубее. Драка с Мерком на кулаках похожа больше на поножовщину или на борьбу с ежом. Бить кулаками его - как колотить стену из пятиметрового слоя грубого бронированного стекла. Глупо, больно и бесполезно.А ещё это ощущение, когда для всех ты предатель, даже если оказался прав и спас их. Ничего кроме этой тупой боли и стекающей крови. Нет, это царапина, это заживёт. Всего лишь ушиб - он хотел преподать мне урок, а не убить... Что ж, дай мне немного времени, я бы ему сам урок преподал... Ещё какой...И всё же кровь на руке чуть ниже плеча неприятно нагревает китель. Я снял его и посмотрел на большой синяк, где части кожи были просто смещены ударом. Это будет болеть. На боку всё оказалось лучше - с небольшим лишь посинением. Оно к лучшему. Хорошо, что по лицу не заехал, иначе не собрать моих драгоценных зубов и пить мне только каши в виде растворенном.Люция вновь появилась в проходе, смотря на меня:- Ну ты идёшь или как? - через минуту мы уже выбрались на улицу. Она меня непритязательно отряхнула рукой.- Спасибо, что вернулась.- Вообще, я за сумочкой возвращалась, - улыбнулась она.- ...сумочкой? - непонимающе спросил я, когда она меня отпустила и чуть ускорила шаг, обернувшись через плечо. Сумочки никакой у Люции конечно не было. Она рассмеялась, помахав рукой в воздухе, словно разгоняя запах и отправилась скорее к холму.Ещё не успев поняться на холм, мы увидели, как к нам на встречу уже шли другие солдаты. Из самых разных отделений, почти все стянулись посмотреть на огромный бушующий огненный смерч, поселившийся на месте города и пожирающий как людей, так и дома. Офицерскому составу приходилось прикладывать все силы к тому, чтоб разогнать остальных по баракам. В том числе и наш отряд: среди всех очень ярко выделялась крупная фигура Мерка, заворожённо и с ужасом смотрящая на горящий город. Он оттолкнул одного, кто попытался схватить его за плечо, но после пришёл в себя.Я с Люцией не стал подниматься на холм. Она остановила меня одним лёгким движением и сказала:- Пойдём. Нечего сейчас глазеть. Завтра всё сам увидишь: гореть ДенТроп ещё будет о-очень долго, а люди об этом говорить ещё дольше, - она хитро улыбнулась и лёгким шагом отправилась обратно к бараку, не оборачиваясь.***- Но почему? - Да потому Валентия уже с ХилТопом дерётся не первый век и не первый раз. Война уже не за ресурсы... - сказал Радовид, раскуривая сигарету. Грузовик тряхнуло, и каска на его голове забавно подпрыгнула, чуть съехав на глаза и сразу была поправлена когтистой лапой. - На уничтожение. ХилТоп этого не понимает, а наши уже всё решили.- Как всегда... - кивнул Алекс, смотря в пол. Я одарил его мрачным взглядом. Словно почувствовав его, он поднял голову и посмотрел на меня. Протянул разжатую руку, как для рукопожатия. - Ты меня извини, ступил не по-детски. Дебилом был, признаю.Я пожал ему руку с выражением тяжёлой закипи на сердце. Настроение всё ещё было никакое, а смотреть ему в глаза настроения вообще не было.- Да и ты меня, я тоже неправильно всё объяснил.- Ну вот и решили. Мы же в одной лодке. Нечего нам собачиться. А всё же, откуда ты узнал?- Не я, Люция рассказала, - пожал я плечами. Алекс понимающе кивнул. - А она, кажется, на радио подслушала.- А она скользкая штучка, - сказал Радик, кинув окурок за бортик грузовика и после, усевшись поудобнее, дополнил. - ...и горячая.- Даже не думай об этом, - оборвал его Алекс. – Люция - сицилиск.- И что? Так это же хорошо. Больше шансов что мне перепадёт. И вообще, не завидуй. Я хорош в общении с девками, а на тебя, статую каменную, никто и не посмотрит.- Попридержи язык, - сказал он холодно.- Хорошо-хорошо, может и посмотрят... Но всё ещё. Признавайтесь, кто ещё на рогатую глаз положил?Я посмотрел на Радика, помрачнев. Конечно, с Люцией я не хотел иметь ничего общего. Она постоянно темнит и даже когда улыбается, создаётся ощущение, что из-за пояса достаёт нож, чтоб тебе в следующую секунду его вогнать под рёбра. И ещё это ощущение, словно где-то её видел, но не помню точно где. Никогда раньше такого не было, а теперь вот появилось. А мне не нравится, когда появляется в моей голове что-то такое, чего я не понимаю. Я люблю понимать себя, а не теряться в догадках, где мне наврал собственный разум.- Ла-адно, я понял, это не к вам, старичьё... - он отсел к другой группе, куда сразу влился. Не нравился мне Радик. Беспечный, глупый. Глупый настолько, что даже смелый. При желании Мерк мог бы даже мне разможить череп - получить в жбан от такого бугая никому не хочется.- Дурак парень. Зато я знаю, что ты сам с рогатой трёшься, - сказал Алекс, посмотрев на меня. - Бросай это. Ты спас меня, сказав не лезть, и я делаю так же. Сицилиски они всегда такие, даже нелюди их не любят. Они всегда сами по себе.- За совет спасибо, но я сам как-нибудь решу, - кивнул я и затянулся сигаретой, поставив в разговоре точку.***Запах медицинского спирта смешивается со спёртым воздухом подвала. Я снова тут. Снова скован цепями. Весь сырой, обессиленный. Всё тело вновь стонет от боли, а голову и вовсе не хочется поднимать.- Доброе утро-день-вечер, - с улыбкой произносит она, входя. - Как вы сегодня? Как всегда, "отвали, док"? - Я ничего не ответил. Не хотел говорить с ней. Хатсон лёгкой походкой подошла к одной коробке, стоящей на стуле и, распаковав её, достала какие-то два баллона с трубкой и креплением для рта. - Ладно-ладно, не говорите, вам сегодня говорить не стоит. Знаете, что делать будем?- ...что это за штука? - спросил я напряжённо.- Нравится? - с улыбкой спросила она, ставя их рядом. В баллонах определённо что-то плескалось. - Очень весёлая штука, как меня уверяли. Не мой профиль конечно, но пользоваться просто. Соляной раствор. Будем сегодня вам чистить желудок~Почти пропев это, она подсоединила трубку к баллонам и бесстрашно подошла ко мне, держа в руках железную скобу для рта. Я оскалил зубы, дав понять, что не боюсь. Что если сунет свои руки, вцеплюсь и высунуть она сможет их только тогда, когда я выплюну её тонкие пальцы.Но всё произошло не по сценарию. Она ловко вставила мне эту скобу, как ребёнку и зажала на затылке. Я не мог теперь сомкнуть зубов из-за так легко вставшей скобы. Она неприятно жглась и имела сильный кислый привкус. Я попытался её скинуть, смять или избавиться от неё любым другим образом, но никакие мои потуги ни к чему не приводили.Напевая себе что-то под нос и не обращая на меня внимания, Хатсон зафиксировала на скобе трубку, сунув её между зубов и начала проталкивать её внутрь. Я пытался хотя бы отвернуться, но цепи на ошейнике не давали. Я же не могу просто сам себе сломать шею, не так ли?Во всяком случае моих сил на это не хватает - я уже пытался и не раз. Трубка стала неприятно царапать язык и горло. Я мычал, ворочал языком, пытаясь её достать, но делал только хуже. Хатсон, показывая зубы в улыбке, смотрела мне в гортань и с помощью автоматического насоса стала подавать содержимое баллонов. Я почувствовал солёный водяной раствор, очень неприятный на вкус. Жидкость словно всасывалась мне в язык, ополаскивая ещё весь рот. Мне даже было необязательно это глотать - она поила меня этим отвратительным раствором из воды и соли. Оно болью отдавалось изнутри. Меня вырвало ещё до того, как она достала трубку и даже это произошло потому, что больше в меня не влезло. Солёная, словно липкая вода ещё одним небольшим потоком вышла от рвотного позыва, оставив ужасный привкус и ощущение спёкшести во рту после себя. Ещё это наполнение внутри от которого хотелось скрутиться в две погибели и просто блевать. Долго и как можно больше. Самое ужасное было в том, что это не представлялось возможным. Мой организм хотел этого, но не мог, а если что-то такое случалось, то лучше от этого, вопреки ожиданиям, не становилось.- Как ощущения? Человеку для поддержания жизнедеятельности организма следует пить два литра воды в день, так что ж, я вас ввоволю напоила.Но от этой воды становилось только хуже. Пить хотелось ужасно и одновременно понимал, что в меня просто больше не влезет. Хотелось помереть, но не чувствовать подобного ни секундой больше. Но она меня оставит наедине с моими ощущениями ещё на пару часов, прежде чем прийти и спросить то "что же я чувствую".***Я улёгся поудобнее, уперев щёку в приклад.Внизу аккуратной вереницей двигался отряд, смотря по сторонам. Все, кто хотели жить и не хотели сопротивляться должны были поднять руки и выйти к Валентийским войскам ещё до того, как те вошли в город... Таких почти не оказалось. После того, как Валентия сожгла ДенТроп вместе с горожанами, только самые отчаянные и раздавленные этим событием решили встать на колени.Ублюдки. Те, кто сейчас сидят в совете, почёсывая свои, раздувшиеся от яств и денег, пуза и огромные, свисающие щёки. Которые едят смерть, пока все здесь перебиваются хлебом и водой. Скольких оголодавших в изодранных одеждах я видел в прицел или оставшихся в покинутых деревнях? Десяток? Несколько десятков?А эти людские морды ещё хотят их накормить собственной смертью, словно всего, через что они прошли, мало. Всех, кто остался здесь и способен держать оружие, ждёт смерть... Но ведь они остались здесь не для того, чтоб просто взять и умереть. Так же, как и мы не остались здесь, чтоб дать умереть самим.- Слушай, а ты ХилТопский знаешь? - спросил меня Ник, листая журнал, сидя у стены. Я же лежал перед небольшим проёмом, через который с лёгкостью проходила винтовка. Моя задача была просматривать целый квартал и, в случае появления какой-либо дряни с автоматом в руках и в песочном камуфляже на теле, снять её.- Да.- Что, правда? - повернулся он ко мне.- Да. Замолчи.- А сможешь прочитать, что тут написано? - спросил он, показав мне журнал местного производства. Здесь были самые разные объявления - от продажи гаражей, до номеров борделей. Журнал даже по виду был старым, довольно пыльным, и вчитываться я не стал.- Написано Нику отвалить и перестать мешать мне выполнять свою работу, - со знающим видом сказал я и после, вернул свой глаз в прицел, слегка улыбнувшись.- Ну и как хочешь... Так читать правда умеешь?- Да что за глупые вопросы? - спросил снова я, но теперь с раздражением. - Да, умею. Для меня вообще все ваши языки - как один.- Это как так?- А вот так. Всё вижу и всё слышу на своём родном. И говорю с вами так же. Я не знаю, как это работает, хорошо?Так или иначе это работало отменно. Все говорят, что языки - это сложно, а у меня ощущение, словно других языков просто нет... Интересно, с чем именно это связанно? Но моё дело прямо сейчас никуда не делось. Стоило мне зазеваться, как раздалась автоматная очередь, оглушившая меня, как удар молнией. Я прижался щекой к прицелу, но ополченца уже застрелили. Его тело перевалилось через низкую ограду и свалилось вниз. На противоположной улице поднимали раненного бойца.- Приём, у нас раненный, нужен транспорт в третий сектор, - раздалось из рации. - Снайпер, ты вообще работаешь?- Чёрт возьми, Ник... - процедил я, не открывая глаз, словно теперь от этого что-то зависело. Свободной рукой взял рацию. - Мой промах. Я его не заметил, - ответил я.- У нас тут человек сейчас сдохнет, животное... Жди весточку от Коменданта!Я зло повесил рацию обратно и продолжил наблюдение. Все жители, достигшие призывного возраста и имеющие оружие, либо же неопознанные объекты в руках, расценивались как угроза. И всё же, только при прямой угрозе я могу стрелять. Если ошибусь и выстрелю в "невинного" - меня сожрут с дерьмом. Великое лицемерие - убивать ради запугивания, а потом говорить о правильности действий подчинённого.Но этому есть глупое, но всё же объяснение - у каждой армии своя политика. Предыдущая, южная, была направлена больше на карательную стезю, когда все остальные действуют в связи со своим Валентийским "законом".Но я солдат. Солдаты не обсуждают решения командования. Солдаты просто делают свою работу и не задают вопросов. Они могут сидеть неделями на позициях, изнывая от нервозности и вечного ожидания первой пули.- ...Но ты солдат только одной стороны, Полуночный. И она не выступает под флагом белого льва~