Часть IX Важное решение (1/1)

Очередной саммит. Очередное ни к чему не приводящее собрание. Иван сидит на своём месте и по обыкновению улыбается. Болтовню Америки никто не слушает, но все старательно изображают внимание. Даже Германия делает вид, что всё записывает, но на самом деле просто, подперев рукой голову, чертит от безделья какие-то произвольные фигуры. Иван обвёл взглядом всех присутствующих и даже заметил Канаду, который, посадив своего медведя на стол, грустно с ним о чём-то разговаривает. И ведь никто даже не посмотрит на него, всем просто плевать. Да и сам Россия его не всегда замечает. И, вроде, пареньку можно посочувствовать, но Россия даже отчасти завидует. Стать бы тоже таким незаметным, чтобы никакие НАТО не лезли в его внутренние дела, не указывали, что делать. Чтобы спокойно существовать и развиваться. Канада же вон, какая страна. С виду незаметная, но очень успешная и стабильная. Ну, хоть на годик бы стать невидимым. Для стран всё равно год ничего собой не представляет с их тысячелетними историями. Сегодня же Россия готов к важному решению, точнее к его оглашению, и взвешивает всё в последний раз. Последние годы российскому народу остались лишь воспоминания и плач по прошлому, и Иван тоже не может не вспоминать: После стольких лет жизни в одном доме, с общими бедами и радостями, все расходятся. Так решили боссы, и ни он, ни народ ничего не могут с этим поделать. СССР распадается. Сказав напоследок учтивое ?Прощайте, Иван?, Эстония отправился в свой дом. Литва тоже, буркнув что-то на прощание, поспешил удалиться. Проводя всех до самых ворот, Ивану осталось только смотреть всем республикам в спину. И всё бы хорошо, но трясущиеся прибалты уходят спокойно, Литву неподалёку даже встречает Польша, а вот сестёр уже и след простыл. А Ваня не мог понять: что же такого он сделал, что нужно бежать от него, как от огня? И так больно, действительно больно. Ведь то, во что он поверил всей душой, оказалось уже не нужным его боссу и боссам других республик. Это людишки, которые ради собственной власти разрушили столь важный союз. Улыбаться не было сил, и, посмотрев ещё немного вслед уходящим странам, он отправился в сад. Голова пустовала без мыслей, а вот сердце захватывало чувство безысходности и какой-то горечи. Ну, вот и пришло то время – вот он опять один. Иван сел на скамейку и, согнувшись, спрятал лицо в ладонях. Один. Россия мучительно взвыл, будто от боли, и закусил губу. К горлу подкатывали слёзы. Он поднял голову к небу, затянутому сероватыми облаками, и, наконец, почувствовал, как по лицу катятся слёзы одна за другой. Будь проклят этот распад. Рыдания вырвались оборванным криком и быстро были заглушены. Он старался сдержаться, но тело продолжало сотрясаться снова и снова. Он согнулся обратно, закрыв лицо руками, шепча в горьком бреду что-то неразборчивое. И ведь не проронил ни одной слезы ни во время Наполеоновского нашествия, ни во время Первой или Второй мировой, а тут – разрыдался, как дитя. Даже самому смешно стало, но успокоиться не получалось. И тут кто-то обнял его за шею со спины крепко-крепко. России даже оборачиваться не надо было, он и так знал, кто это. Вымучено улыбнувшись, Иван глубоко вздохнул и услышал шепот Китая: – Острова подождут, ару. Ты всё равно не один, ведь я совсем недалеко всегда был, есть и останусь. Ивана вырвал из воспоминаний возмущённый английский вскрик на тему того, что Америка опять мелет ерунду. Россия набрал в грудь воздуха и встал из-за стола, от чего все сразу утихли. – Китай, я так подумал, – он обратился к сидящему прямо напротив него Яо, – Хорошие отношения с тобой для меня важнее какого-то клочка земли. И я отдаю тебе часть Хабаровского края, – Яо был ошарашен новостью, но понемногу его лицо стало озаряться улыбкой. – И, знаете, – Ваня обратился ко всем присутствующим, заметив, как напрягся Япония. – Если есть ко мне ещё какие-то вопросы по поводу моих территорий или русско-китайских отношений, я готов всё выслушать и решить прямо сейчас, – мило улыбаясь, закончил Россия. Но все молчали. У Японии, правда, начли краснеть уши, несмотря на то, что лицо всё также излучало спокойствие и уверенность. Значит, бесится. Ещё бы! Ему дарить территории никто не собирался. Взгляд Америки излучал недовольство и, отчасти, детскую обиду. Ему никогда не нравились эти положительные отношения России и Китая. – Как так, Россия?! Почему же ты не отдашь и другие спорные территории? – намёк на Японию. – Какие цели ты преследуешь? Территории, которые ты отдал, заражены радиацией, да? – затараторил Америка. – Нет, это скорее в твоём стиле, – улыбаясь и сверкнув глазами, ответил Иван. В помещении отчего-то похолодело. – Но… – Америка, mon ami, не мешай им, это тебя совсем не касается, – перебил его ненавязчиво Франциск, подмигнув России. Иван весело усмехнулся в ответ, – Китай, Россия, вам, наверное, стоит уединиться и обговорить всё. – О, боже. Все знают, о чём ты думаешь, виносос-извращенец! – подозрительно покосился на него Англия. – О тебе, конечно же, mon amour… В это время Китай с Россией уже успели выскользнуть из конференц-зала и решили пойти туда, куда никто не сунется – на крышу. На крыше дул порывистый ветер, как и на любом небоскрёбе. Вечернее солнце светило тускло, и было довольно холодно. – Ваня, – Китай остановил идущего впереди него Россию за руку, – спасибо. Иван ответил улыбкой, но та вскоре исчезла с его лица. Он устремил взгляд на горизонт, встречая лицом очередной порыв ветра, теребящего его волосы. Вдохнул свежего воздуха и нарушил молчание: – Забавно, да? Те, с кем когда-то воевал – с теми хорошие отношения, пусть и есть разногласия, но их мало. Один Германия чего стоит, да и Франц… – Китай нахмурился, пытаясь понять, почему он об этом заговорил. – А те, кто были рядом – ненавидят меня чуть не больше всех остальных в мире. Сестрёнки… Наши боссы пытаются поссорить нас, а я люблю их, – он горько усмехнулся. – Иногда мне кажется, что мои боссы работают против меня. Мне кажется, я медленно умираю. – Что за бред, ару? – строго спросил Яо. – А тебя ненавидят твои люди? – Что? – не понял Китай. – А меня ненавидят. Мой народ ненавидит свою же страну. Не все, конечно, но есть такие. Наверное, они не понимают, что они – часть меня. Они уезжают, но приезжают твои люди. Не пойми меня неправильно, но это, мягко говоря, слишком. И я жду предательства со всех сторон. Меня так много раз обманывали. Да и я не лучше. Но последней каплей будет, если это будешь ты. – Прекрати, – Яо дёрнул его за руку. – Несёшь всякую чушь, ару! – Китай обнял Россию. – Думаешь? А я считаю, всё именно так… – улыбнулся Иван, обнимая Яо в ответ, – Мне не жалко для тебя этих островочков. Сколько себя помню, ты всегда был поблизости. – Как же ты вырос, Ванечка, – поднял голову Китай, вглядываясь Ване в глаза. – Большой и сильный, гораздо выше меня, ару, – погладил его по щеке Яо. – А раньше был таким маленьким… – Я же говорил, что вырасту! – Я люблю тебя, – улыбнулся Китай. – И знаешь, что я думаю, ару? Просто стой до конца, а если не выстоишь – вернись. Вернись и напомни всему миру, кто ты. Я уверен, тебе это под силу.________14 октября 2004 года — был подписан официальный документ, согласно которому прошла передча Россией КНР островов под Хабаровском. Торжественная передача состаялась только через 4 года.