Глава третья (1/1)

Весеннее солнце грело совсем по?— летнему. Герасим любил работать на земле. Тяжелый и размеренный труд помогал забыть о тоске и одиночестве, что переполняли его сердце. Осознание нужности, полезности дела, придавали ему сил в работе. Махал ли косой, или пахал плугом, дело его спорилось, воспоминая отходили, и не терзали его. Душа его в работе успокаивалась. Герасим осмотрел вспаханное им сегодня, и остался доволен работой. Завтра надо будет браться за дальний участок, подумалось ему.Он распряг лошадь. Отвел ее на постой к старосте. Сам он животных не держал, тяжело было его сердцу привязываться. Разве может быть у человека две или три матери, множество отцов, рассуждал про себя Герасим. Вот ведь, полюбишь кого, а потом с мясом выдираешь это чувство из сердца. Что остается? Дыра. Разве можно на место выдранного куска?— новый приладить?Подходя к дому своему, он увидал женщину сидящую на завалинке, что премного его смутило. Опять баре чего учудили, не приведи Господь. Чуть поодаль, стояла хилая кляча запряженная в телегу с добром. Подойдя ближе, к бабе сидящей на завалинке, узнал он Татьяну. Свою Татьяну. Сердце его забилось словно пойманная пичуга. Герасим остановился, как вкопанный, пытаясь совладать с нахлынувшими на него чувствами. Женщина же, встала и поклонилась ему, он ответил поклоном. Татьяна волновалась и не знала как себя вести дальше. Он же все стоял и смотрел на нее, ему хотелось броситься и обнять ее, но он не смел, лишь сжимал и разжимал кулаки, борясь с волнением.Знаками она объяснила, что муж ее помер, и склонив голову спросила, примет ли он ее. Он потянулся и хотел обнять ее, но она положила ему руку на грудь и слегка отстранилась.Татьяна поманила его за собой к телеге. Там в куче тряпок, накрытый старым, залатанным кафтаном спал мальчик лет четырех на вид. Сердце Герасима сжалось, он протянул руку и погладил мальца по светлой кудрявой голове. Тот проснулся, открыл глаза, осоловело и испугано, посмотрел на незнакомого мужика до удивления похожими глазами. Сходство было заметным. Герасим не мог в это поверить, с мольбой и вопросом он посмотрел на Татьяну, та лишь кивнула в ответ. Более он не спрашивал. Он обнял мальчишку и смутившуюся женщину и повел их в дом.Дом Герасима состоял из одной комнаты. В центре стояла дородная печь. У печи широкая лавка, у дальней стены большой деревянный сундук. Перекусив хлебом и салом, Герасим быстро разобрал телегу с вещами, и распряг лошадь. Дивилась Татьяна, вспомнилось ей, как приехала она с Капитоном в деревеньку, как он тут же и запил, а повозку разбирать ей тогда одной пришлось, до самого вечера.Уставшие спать улеглись все вместе на полу. Утром встали рано. На этот раз, никого не спрашивая, Герасим отвел Татьяну в церковь. Там они оба, как полагается исповедовались, и причастились, и в этот же день и обвенчались.После венчания пошли к старосте.—?Я, Климова Татьяна Федоровна из деревни дальней?— Малевки. Вот, не давно овдовела. Девкой, служила вместе с Герасимом в барском доме. Решила к нему приехать. Старосту своего об отъезде оповестила. С Герасимом мы сегодня обвенчались.—?Да, эко ты скорая баба. А знаешь ли ты баба, что сначала надо разрешения на переезд у барина милости просить?! А коли прогневается он?—?Ммммм?! —?сурово выдал Герасим. По выражению лиц, понял он, что притесняет Татьяну староста.—?Ай, живите как хотите,?— махнул на них рукой сгоряча староста. Он, как и все, побаивался слега Герасима. —?Только барину я обязан доложить о приезде крепостной бабы и о свадьбе. И за последствия я не ручаюсь.Денег было не много. Татьяна купила муки и напекла пирогов с гречкой и сушенными грибами, да с яйцом и молодым зеленым луком. Большой красивый пирог с косичкой по краю с вареньем из дикой малины, что из дома привезла.Позвали гостей: соседей, да братьев Герасима с женами. Братья дивились столь скорой женитьбе ущербного брата. Они уже смирились, что доживать свой век он будет бобылем.Да и жена его, думали братья меж собой, Татьяна, оказалась баба не глупая, а похоже домовитая, хозяйственная.Татьяна же рассказала, что вместе с Герасимом служила она в барском доме; Что Герасим просил ее руки да барыня отказала, а выдала взамен за другого. Муж ее помер, она же вот помня Герасима, разыскала его. Герасим кивал и счастливо улыбался. Гости пили за здоровье молодых. Татьяна радовалась, и смущалась, когда ?Горько!? кричали.Когда застолье кончилось, мужики ушли курить, хлопали Герасима по плечу и поздравляли. Агафья и Груня, жены двух старших братьев, остались и помогли, Татьяне убрать со стола.Вечером дом перегородили повесив на веревку тряпицу. За перегородкой соорудил кровать Герасим, наскоро сколотив из досок и чурбанок. Малого на печке, спать Татьяна уложила. Герасим в нем души не чаял. Ивашка же сначала сторонился и побаивался Гарасима, но со временем освоился и во-всю катался у него на шее. Наигравшись вдоволь крепко заснул, богатырским сном.После как стемнело, стали и они с Герасимом спать укладываться впервые как муж и жена. Зажгли лучину.Татьяна сняла сарафан, смутившись, медленно сняла и рубашку. Не видел Герасим ее без одежды. Красивая ладная баба стала, Татьяна. Грудь ее и бедра округлились, что придало ей особую привлекательность. Не мог до конца поверить своему счастью Герасим. Татьяна же подошла к нему, помогла стянуть через голову красную рубашку. Провела по его обнаженным плечам руками. Его плечистое, от тяжелой работы мускулистое и жилистое тело, влекло ее.Герасим погасил лучину, и любились они всю ночь горячо и страстно.