Травяной отвар (1/1)

Каната редко откровенно показывает своё беспокойство, да и его сложно заставить нервничать. Но сейчас он судорожно вскрывает упаковки с травами, которые купил по дороге домой. Правда, как заставить выпить это брата — другой вопрос. Харука всегда отказывается пить таблетки, только полощет горло и пьёт горячее, чтобы уберечь голос. Не будь он вокалистом, забил бы и на это, Каната уверен. Поэтому его просто оставляют в покое, и всё проходит само по себе. А Каната не может всё так оставить, ведь брат соглашается посетить врача только в самых тяжёлых случаях. А сейчас он даже на уроки ходит, только не забывает про маску.Каната вздрагивает, услышав его кашель из спальни. У него из рук всё валится, ему приходится делать глубокий вдох, чтобы взять себя в руки. Харука не так часто болеет, но простужается на самом деле легко. Сегодня им пришлось перенести репетицию некоторых песен на другое время из-за сильного кашля Харуки, настояли на этом Каната и Тадаоми, их сторону легко принял и Рейджи. Толк от вокалиста, когда он начинает задыхаться на припеве? Шуу просто махнул рукой, не желая тратить время на что-то бесполезное. Вскоре он закрывает банку с водой и травами, оставляя настаиваться. Каната знает, что в него легче заснуть травы, чем таблетки. Не первый раз он это делает. Каната об этом не знает, но он единственный, из рук которого Харука готов принять таблетки, даже через силу. Потому что в этом плане он ему действительно верит.Шторы в комнате плотно задёрнуты, не пропуская внутрь солнечный свет. Гитара лежит на столе: он пытался репетировать, но надолго его не хватило. Сам Харука с головой кутан в тёплое одеяло, но Каната всё равно понимает, что он не спит. Скорее всего, просто не может уснуть из-за частых приступов сухого кашля. Каната садится на край кровати, стакан с отваром ставит на столик, а сам частично стягивает с брата одеяло и усаживает его в подушках. Он ничего не говорит, только пилит младшего раздражённым взглядом. Наверняка и говорить больно, горло ободрано после такого кашля полностью.— Пей давай. То же самое, что в прошлый раз. И не смотри на меня так, здесь немного! — Каната пихает стакан в чужие руки и смотрит на удивление строго. Он на самом деле волнуется за брата. Он видит, с каким он нежеланием это пьёт за несколько глотков, чтобы не растягивать такое сомнительное удовольствие. Каната и сам знает, что гадость. Обманчивый приторно-сладкий вкус, а потом резкая горечь. Харука закашливается, Каната сразу подскакивает, забирает его стакан и гладит спину. Когда ему становится легче, он ладонью проверяет чужой лоб и выдыхает. Он горячий с тех пор, как они пришли со школы. В последний раз травяной отвар быстро помог Харуке выздороветь, и Каната надеется, что и в этот раз он быстро справится. Он наклоняется и обнимает старшего брата, находясь в растерянности. Он не знает, что ещё может для него сделать. Разве что, сделать горячий чай и избавить от кашля, чтобы он хотя бы смог поспать.— Не обжимай меня, — сиплый голос Харуки еле слышен, но глаза смотрят недовольно, — мне противно. Не прикасайся ко мне.Однако он его не отталкивает — сил нет. Так думает Каната, но отпускает его. Потом его потрогает, когда ему станет лучше хоть немного. А на деле Харука просто думает о том, как хотя бы его уберечь и не заразить. Ему даже спокойнее от чужого тепла становится, хотя обычно он не переносит, когда Каната его трогает и, тем более, так сжимает. Он тоже иногда волнуется за младшего брата.