Ленинград (1/1)

Поезд прибывал ночью, и город встретил меня пустыми светлыми улицами, когда я вышел из здания вокзала и отправился искать свою новую комнату. Комната была значительно хуже моей квартиры в Москве, и это сильно меня расстроило. Скудная обстановка: железная кровать тяжело вздыхала под моим весом, а тумба возле нее при неизвестных мне обстоятельствах лишилась одной ножки. Окна выходили прямо на стену соседнего дома, так что неспроста прежний хозяин комнаты заклеил их газетами. Пол был давно не метен. Обои на стенах выцвели, и уже нельзя было разобрать рисунка на них. А кухню и ванную мне приходилось делить еще с двумя семействами.Только войдя сюда, я решил, что буду проводить дома как можно меньше времени. Однако в первый день моего пребывания в Ленинграде следовало дождаться утра. Я не стал разбирать вещи или прибирать комнату и не лег спать. Я сразу засел за письмо Нюте. Стола в комнате не было, и я писал, положив на колени книгу, которую наугад достал из своего чемодана. Мне хотелось говорить с Нютой. Рассказать ей решительно все, что со мной произошло за то время, что мы не переписывались из-за смены моего адреса. Я писал ей о бедной комнате, в которой мне теперь придется жить, о новом назначении в Ленинград и о том, как я собираюсь строить карьеру на новом месте и даже о том, что я рассчитываю встретиться с Катей в Ленинграде.Я точно знал, что Нюта поймет меня. Еще не отправив письмо, я с нетерпением ждал ответа. Нюта всегда подробно отвечала на каждую строку моих писем, особенно если я писал ей о своих чувствах и волнениях. У нее был удивительный дар: как-то так разобрать каждое мое чувство, буквально по косточкам, как-то так перефразировать все написанное мной, что все сложное и запутанное, творившееся со мною, вдруг становилось ясным и прозрачным. Нюта никогда не предлагала мне готовых решений, не давала советов. Но стоило только прочитать ее мнение, как я легко находил решение и долго удивлялся, как же я раньше его не видел, ведь оно очевидно. Ответ от Нюты пришел довольно скоро, буквально через несколько дней после того, как я отправил свое письмо. Я был безумно этому рад. Не вскрывая конверт, поднес его к лицу. Мне всегда казалось, что от Нютиных писем едва ощутимо пахнет ее духами, хотя понимал, что этого не может быть, ведь письмо неизвестно сколько лежало на почте, а потом ехало вместе с тысячами других писем. Но и в этот раз, как обычно, я почувствовал свежий фруктовый запах, будто она стояла рядом."Дорогой, Миша! - Писала Нюта. - Я никогда раньше не бывала в Ленинграде, однако я уверена, что это чудесный город. И вы правы - не стоит сидеть в комнате, когда вокруг такое великолепие. Я мечтаю увидеть белые ночи, а вы их уже видите. Впрочем, я тоже скоро буду в Ленинграде. Сейчас я в Москве, Шарль передал мне с самолетом ваше письмо из Парижа…"Что-то случилось со мной, когда я прочитал о том, что Нюта в Москве и скоро приедет в Ленинград. Никогда раньше я не испытывал такого чувства восторга, когда хочется смеяться, танцевать, обнять весь мир и пожелать всем людям на свете, чтобы они были счастливы. Казалось, сейчас, в этот момент, я люблю всех, даже Григорьева, моего главного врага. Я влетел в свою комнату, забыв поздороваться с соседкой, и, не раздеваясь, разбрасывая вещи, чтобы найти бумагу и перо, стал писать."Нюта! Вы в Москве! Я не верю себе! Я так рад вашему возвращению! Приезжайте, приезжайте в Ленинград! Я покажу вам белые ночи, Эрмитаж, Невский… я покажу вам все здесь, что вы только пожелаете. Напишите только, когда вы приезжаете. Я хотел бы встретить вас на вокзале!"Слишком много восклицательных знаков, слишком много чувств я вкладывал в это короткое письмо. Я понимал это. Но мне хотелось кричать, будто отсюда, из Ленинграда я мог докричаться до Москвы.