про Близнецов (1/1)

01- Смотри, смотри, - стайка девушек жмется в тесный кружок, прячут глаза и хихикают, стыдливо прикрывая ротики ладошками. - Это близнецы из Акрополя.- Тот, который старший, его зовут Сага! - сообщает одна. Подружки повизгивают от счастья. - А младшего зовут Канон!- А как ты узнала, кто из них старший? - спрашивает вторая.- Ну, у Саги-сама волосы темнее цветом, как самый глубокий цвет индиго.- А у Канона-сама, - радостно подхватывает третья, - волосы словно океан в ясный день - такого нежного бирюзового оттенка!- Сага-сама всегда серьезный и такой возвышенный.- А Канон-сама веселый и любит заигрывать с девушками, - краснеет пятая и смущенно теребит подол своего платья.- Но когда Сага-сама улыбается, мне кажется, будто я готова растаять! И глаза у него очень теплые, прямо как солнце...- А глаза Канона-сама никогда не улыбаются. Они всегда серьезны и чем-то обеспокоены.Те, о ком они говорят, стоят у лавки и о чем-то беседуют с лавочником. Издалека они оба одинаковые - высокие, широкоплечие, с длинными волосами и одинаковыми вихрами у висков. Но вблизи можно разглядеть то, о чем судачат поклонницы - печаль в глазах старшего и беспокойство у младшего. Они покупают одно и то же и синхронно поворачиваются, чтобы уйти прочь.- Ах! - девушки, как одна, поправляют одежду и прически и дружно бегут им навстречу маленьким тайфуном. Каждая бережно прижимает к груди букетик.- Сага-сама! Канон-сама! - близнецы оборачиваются и оказываются атакованы. - Пожалуйста, возьмите, - и им протягивают со всех сторон целое море синих цветов - васильки, незабудки, ирисы, горечавку. Юноши собирают цветы, не выказывая недовольства. И Сага улыбается, отчего в девичьих глазах сверкают сердечки, и Канон заигрывает с каждой и довольно ловит томные взгляды красавиц. И потому они возвращаются в Обитель намного позже, чем рассчитывали и Святой Отец Шион с удовольствием устраивает им выговор.К вечеру дворец Близнецов полон цветов. Заняты все мало-мальски подходящие емкости, и от синего цвета рябит в глазах, и тем больше удивление братьев, когда неожиданно они находят среди бесконечного синего поля несколько скромных белых ромашек.- Ах, отдохновение глазам, - театрально вздыхает Канон и смотрит прямо на цветы. - Интересно, которая из них посмотрела цветочный гороскоп?Сага вытягивает из вазы один цветок и предлагает:- Ты же помнишь их имена, не так ли? Давай погадаем...02- Сага!- Канон!Стражи девятого круга с проклятиями и чертыханиями расцепили близнецов и, непрестанно отвешивая тумаки, врозь, на значительном расстоянии друг от друга подтащили к Судьям. Два одинаково тяжелых удара опустились на их спины, заставляя склониться ниц.Трое праведных Судей - Минос, Радамантис и Айякос - невозмутимо взирали на грешников сверху вниз, в полном облачении, не менявшемся еще с античных времен, восседая на мраморных тронах.Руне, секретарь на этом судилище, развернул свиток.- Именем господина Гадеса, двое, именуемые Сага и Канон, золотые святые из Афинской Обители, хранители Дома Близнецов, предстали перед посмертным судом.- Зачитайте их прегрешения, - величественно велел Минос. Руне Балрог принялся зачитывать все, вплоть до самых мелких детских шалостей, грехи близнецов. И с каждым прочитанным словом, казалось, новый груз ложился на их согнутые в поклоне спины. Судьи не слушали. Этот список они знали наизусть, ибо и сейчас, и во многих других жизнях вот точно так же слушали его. Айякос откровенно скучал, Минос вообще отвернулся, но куда он смотрел, нельзя было сказать - густая длинная челка, как обычно, полностью скрывала его глаза. И только Радамантис -единственный из трех - хотя бы с виду ответственно относился к своим обязанностям.- Без сомнений, самый тяжкий грех этих двоих - предательство, - заключил Руне и свернул список. - Приговоренному Саге вменяется в вину предательство родного брата и обречение того на заведомо верную смерть. Приговоренному Канону вменяется предательство Обители и прочих золотых святых, а также доверия его богини - Афины.Не оборачиваясь, Минос выдал вердикт:- Виновны и должны быть наказаны.- Виновны и должны быть наказаны, - Айякос листал иллюстрированный каталог всех 88 святых Афины, черным маркером обводя портреты тех, кто был уже мертв. Траурных рамок было слишком много, и его это немного печалило - не с кем подраться. Разве что с этим белобрысым ублюдком...- Виновны и должны быть наказаны, - подтвердил решение остальных Радамантис. Взгляд его, устремленный на Близнецов, был суровым и непримиримым. - Согласно порядку, заведенному в Мире Мертвых, предавший брата отправится в тюрьму Каина. Предавший друзей и богиню волен выбирать между тюрьмами Толомея и Джудекка.Канон, сжав до боли зубы, приподнял голову. На шее как будто висел неподъемный груз, и от этого простого движения в глазах заплясали искры. Но он все же заставил себя прямо посмотреть в желтые глаза Судьи.- Какая из них ближе к моему брату?- Джудекк.Бывший Морской Генерал зло усмехнулся.- Вот тебе мой приговор, Радамантис.- Приговоренный Канон, предавший друзей и богиню, отправится в тюрьму Джудекк. Таково решение суда. Приговор будет приведен в действие немедленно.Трое Судей одновременно поднялись. Айякос, не скрываясь, взял каталог. Его внимание привлек один из чудом выживших святых - бронзовый Лебедь.Их уход послужил сигналом для стражей девятого круга. Вцепившись в грешников, они волоком потащили братьев в разные стороны.- Канон!Преодолевая тяжесть невидимого ошейника, они обернулись, встретившись взглядами. "Я люблю тебя, мой глупый брат..." - по щеке старшего скатилась слеза.Младший дерзко усмехнулся ему в ответ."И я люблю тебя, хотя ты еще больший идиот чем я, братец."Тяжелые двери тюрем с лязгом захлопнулись за ними. Радамантис не обманул - Каин и Джудекк действительно были близко друг другу: поднявшись на цыпочки, преодолевая тяжесть ошейника и кандалов, вцепившись побелевшими пальцами в край каменной бойницы, можно было увидеть вдалеке, за горячим маревом, темные стены соседней тюрьмы. И точно знать, что сейчас оттуда на тебя точно также смотрит брат.