А конца все не видно... (1/2)

Автор уезжал на две недели в Индию. Приехал с продолжением. Так же появился Арт-комикс к главе "Славяне", смотрите в примечаниях.________Что случилось с этими двумя? Хотите, смейтесь, хотите нет, но эпичной драки не произошло. Я использовал дешевой трюк кинофильма, где главная героиня (мне самому от этого плохо) бросается в драку, чтобы остановить двух Буйло-парней. Те, естественно, останавливаются, но, так как выхода из данной ситуации все же не было, они взяли меня под руку, прихватили веревку и… привязали к дереву.

- Какого?..- Это чтобы ты не убежал, - поучительно объяснил Америка, Мэтью скромно кивнул и мягко улыбнулся. – А пока мы будем решать проблему, ты спокойно нас подождешь.

- Идите вы знаете куда? Сволочи! Я вам что, женщина!? А ну живо выпустите меня! Ведь потом, когда я все исправлю, за мной бегать будете уже с жаждой убийства!

Американец тяжко вздохнул, уперев руки в бока.

- Нет чтобы ему самому выбрать кого-нибудь из нас, он нам ещё и мешает…Бинго! Америка, спасибо за идею. Точно, если я себе выберу кого-нибудь из них, то драка не состоится. Также я избавлюсь от одного из них, в данном случае – от Канады. Единственная проблема заключалась в том, что сам Мэтью может быть против моего решения, пока Джонс будет плясать от счастья. Вывод? Они подерутся. Что же делать… как прокрутить?Страны, тем временем, уже успели вцепиться друг в друга и начать выяснять отношения.- Знаете, ятут подумал, - тихо начал я, искоса глядя на них. Те, в свою очередь, несмотря на агрессию, сразу же отцепились и мигом подлетели ко мне, словно счастливые собачки. – Я бы, конечно, выбрал кого-нибудь, - драматично пустил слезу я. – Но кто-то из вас останется с разбитым сердцем.

Конкуренты переглянулись, задумавшись. После, обменявшись взглядами еще пару раз, отошли, начав о чем-то говорить. Конечно, несмотря на то, что Канада изменился, это не дало ему полной уверенности в своей победе. Если он хочет оставить американца с клюшкой в одном месте, то взамен ему придется идти с кровоточащей головой. А тут уж я не встречу его с любезными объятиями. Хотя, Мэтью оказался хитрой страной. Держу пари, что он уже догадался в моем выборе и судорожно придумывал план действий.Вот же… как повезло мне оказаться в такой ситуации… Я, страна, прожившая больше тысячи лет, сейчас привязан к дереву какой-то простой, но толстой веревкой. Неподалеку от меня стоят два моих воспитанника, жаждущие мое черное сердце. Дожаловался, Керкленд? Получай! Я просто…- Псс… Артур ты меня слышишь, - я вздрогнул, от страха чуть ли не выскакивая из плена веревок. Окликнувший меня голос был мягкий и женский, ноодновременно воинственный, и на слух очень приятный.- Венгрия?..Я не поверил своим глазам. Справа от меня выглядывала девушка. Зеленые очи изредка поглядывали на ссорящихся, словно контролируя ситуацию, а тело было напряженно отготовности скрыться за то самое дерево в любой момент. На ней была удобная повседневная одежда, ничем не отличающаяся от обычной, в то время какостальные мои преследователи были облачены либо ввоенную форму, либо в традиционный наряд.

- Подождите немного, я Вас вытащу.

- Было бы хорошо, - прошептал я.Наш разговор прервался глухим ударом. Будто, кто-то упал… Неужели!? Удивленная чем-то Венгрия быстро спряталась, а я тут же повернул голову обратно, присматриваясь. Лицо мое вытянулось вудивлении, глаза неверующе оглядывали лежачего Мэтью, который был еще в сознании, но явно ненадолго. Над ним победно стоял американец и, ухмыляясь, смотрел, как брат пытается прийти в себя. Канада болезненно жмурился, пытаясь встать, и, каждый раз падая, тяжело вздыхал, стараясь снизить дискомфорт. Джонс же, засунув руки в карманы, не торопясь, наблюдал за этим зрелищем. Когда же теряющий сознание Мэтью со всей злостью и ненавистью ругнулся, американец присвистнул, с наигранным удивлением показывая, что не ожидал от брата таких слов.О, господи… я не мог узнать Америку. От этого становилось жутко. Нет, не страшно. Страх меня преследует на протяжении всей истории, теперь настала очередь другого, более неприятного чувства.Насладившись вдоволь, Альфред медленно двинулся ко мне, мягко улыбаясь. Подойдя, он сказал:- Как тебе такой вариант, Артур?

- Сойдет, - ответил я, чувствуя, что начинаю потеть.

Довольный собой, Джонс рассмеялся привычным идиотским смехом и, достав ножик, разрезал веревки. Интересно, что будет делать Венгрия, и не сбежала ли она, увидев такое зрелище? Кто знает, девушка же, тем более, не каждый пойдет против Соединённых Штатов Америки.

Однако все мои сомнения насчет девушки тут же пропали, когда я стал свободен от веревок, а Альфред звонко получил по голове кухонным прибором, да так сильно, что сразу же потерял сознание. Все, боюсь подумать, кого мне теперь больше всего бояться надо: странного Америку, хитрого Канаду или же миловидную Венгрию…Взяв меня за руку, девушка что есть силы побежала, практически таща на себе мою неокрепшую тушку. Невзирая на прохожих, она ловко избегала преград, не сбавляя при этомскорости. Каким-то чудом мы добрались до моего дома, где и встретились с потрёпанным Франциском с повязкой на голове. Увидев нас, он очень удивился, впрочем, как и я. Девушка стала в боевую позицию, вытаскивая неординарное, но, как я уже успел убедиться, опасное оружие – сковородку. Я сглотнул.

Ой, как не хотелось идти против еще одной страшной женщины –с таким-то боевым духом! – но, в то же время, надо было спасать француза, который и так настрадался по моей вине. Чувствую – половину Великобритании попросит взамен. Однако, увидев блеснувшие идеей голубые глаза, я понял, что, несмотря на разбитую голову, Франция мыслит похлеще чем я и уже придумал план. Единственное, что мне не понравилось, так это то, что глаза этого извращенца реально сияли, будто он не план по освобождению придумал, а очередную пошлую шуточку. Поправив волосы, и случайно задев белые бинты, Франциск обворожительно улыбнулся, легкой походкой направляясь к нам.- Моя дорогая, - подмигнул девушке Франциск.

Я чуть не взвыл от досады. Этот… идиот!!! Неужели непонятно, что в такой ситуации он не сможет никого охмурить!? Мало того, что и в обычной, повседневной жизни, это нереально, он еще что-то хочет сейчас, когда они все под чарами и как стая собакпреследуют меня. Хоть что ни предлагай, но эту одержимость можно снять только с помощью колдовства, но никак не твоим медовым голоском, Франциск.Франция, тем временем, подходил ближе, а Элизабет – что показалась мне очень и очень подозрительным – все ещё не стукнула этого идиота. Только не говорите мне, что она может чего-то ожидать от этой пустой дурьи башки? Тем не менее, Франциск подошёл ко мне, буквально тоннами испуская лепестки роз, пока я – на его фоне – растил кактус, с занудным видом поглядывая на него как на ошибку природы. И это несмотря на то, что он пытался спасти наши задницы.

- Дорогая моя, Вы должны опустить нас, - мягко сказал Франция, на что девушка сначала хотела кинуть в наглеца сковородку, но вовремя остановилась. На ее лице отразилось сомнениевперемешкусо смятением.

То же самое отразилось и на моем лице, ибо я не понимал, что такого произошло, что могло заставить засомневаться эту сильную духом страну. И тут Франциск взял меня, так сказать… за талию и, насильно прижав к себе, впился своими губами в мои.Нэ?

Состояние и так здоровопокалеченного здоровья ухудшилось в разы. Я даже отключился на пару секунд, но полностью отдатьсяобмороку не позволил шаловливый язык гребаного извращенца, который, казалось, облизал уже все, что смог. Собрав весь гнев, ястал вырываться, стараясь еще что-нибудь отбить французу, но поза не позволяла делать лишних движений; плюс ко всему прочему, Франциск мог меня уронить. Неужто якак принцесса буду тут таять в его объятиях? С фигу два!

С этими мыслями я резко ударил Францию в живот, при этом красиво упав на землю. Сверхуменя придавила отнюдь не легкая туша, отчего я вслух ругнулся нехорошим словом. Лучше бы Венгрия забрала, честное слово. Сама же девушка закрыла свой рот руками, практически выплясывая чечетку на месте, её лицо уже полностью порозовело, но, несмотря на логику, помогать она пока не спешила. Очнувшийся Франц хотел было продолжить свое нечистое дело, но мои руки, впившиеся в его лицо – да так, что он аж охнул – не дали ему этого сделать.- Какого лешего ты делаешь? – тихо, но грозно прошептал я – будто сейчас во Второй мировой войне участвую.

- Задницы наши спасаю, - прохрипел француз, хватая мои руки и устраиваясь поудобней.