Десятая глава. (1/1)

- Дорогой мой, а ты ничего не хочешь рассказать своему семпаю, так сказать, поделиться наболевшим? – Мейко свистнула у вышедшей на кухню Рин вафлю и аппетитно захрустела.-Могу поделиться с тобой курсовой, – Гакупо глотнул остывшего чая и скривился. – Блин, почему мне никто сахара не положил?- Потому что и так b-эндорфина с избытком, – Сакине подлила в свою кружку молока и блаженно потянулась.Утро выдалось солнечным и тёплым, что для поздней осени - совершенная редкость. Уставшие от серых будней студенты радовались, как маленькие дети в предвкушении летних каникул. Всё-таки солнце – это прекрасно. Оно заставляет улыбаться и смотреть на мир чуточку дружелюбнее и добрее.- Так что там за эндорфин? – Камуи приподнял бровь и выхватил у девушки вторую вафлю. – Нефиг детей объедать.- Погугли, – обиделась студентка и поднялась с дивана. – Я пошла. Увидишь Луку, поцелуй её от меня… желательно взасос. – увидев расширившиеся от изумления глаза парня, Сакине, не удержавшись, рассмеялась в голос, и козой выскочила в коридор.- Вот стерва, неужели догадалась? – старшекурсник улыбнулся, пытаясь согнать с лица стыдливую краску. Хотя, о чём он? Уж кто-кто, а Мейко просто обязана была заметить – всё-таки на одном горшке сидели, с одних яблонь воровали.-Взасос, так взасос, – парень подмигнул вошедшей Рин. – А что по морде получу – это не страшно. Самое главноев таком деле – настойчивость! – окрылённый Гакупо, мурча что-то себе под нос, подхватил сумку и вылетел из столовой.Девочка красноречиво покрутила пальцем у виска и присела на краешек дивана. Как только эти двое заселились к ним в квартиру, всё перевернулось с ног на голову, поэтому блондинка запомнила три главные истины: во-первых -ничему не удивляться, во-вторых – ничему не придавать значения, и в-третьих – не мешаться под ногами, а то затопчут, да ещё и не извинятся.Вошедший в столовую Лен был полностью с ней солидарен.Мегурине вот уже полчаса мялась перед дверью деканата, пытаясь заставить себя постучать и всё-таки сделать то, что обязана – не каждому же выдаётся такой шанс. Многие, чтобы попасть на этот конкурс, годами не вылезают из мастерских, а ей вот повезло, просто несказанно…- О, наконец-то ты, Лука-кун, – ректор дружелюбно улыбнулся, указывая на стул напротив своего стола, когда студентка всё-таки нерешительно протиснулась в тяжёлую дубовую дверь. – Поздравляю от всей души.- Спасибо, – Мегурине уселась на краешек стула.- Вот, – мужчина пододвинул третьекурснице небольшую стопку бумаг. – Вчера принесли билеты на самолёт. Заполни бланк участника, и можешь быть свободна. Завтра освобождаю тебя от занятий, чтобы ты успела собрать вещи и отдохнуть до вечера.- Хорошо, – Лука достала ручку и начала усердно выводить латиницей.-Обратный самолёт… - ректор сверился с билетом. -Через два дня. Не забудь позвонить родителям и предупредить их.-Да, – третьекурсница аккуратно сложила заполненные бумаги и поднялась. – Спасибо вам большое!- Не за что, девочка. Попроси кого-нибудь из друзей, чтобы тебя проводили.Лука сжала билеты. – Да, учитель. Я пойду, – студентка поклонилась и вышла из кабинета.-Удачи, девочка, – тихо пожелал ректор, глядя на закрывающуюся дверь.-Ау! -Камуи сунул свой любопытный нос в приоткрытую дверь мастерской. – Кто-нибудь дома?Не услышав ответа, старшекурсник вошёл внутрь. – Ого!Весь зал был заставлен стеллажами, на которых ютились статуэтки и фигурки, разнообразные слепки и каркасы. Пол был застелен толстым слоем газет, испачканных глиной и обветшавших от долгого использования. Кое-где, как айсберги, стояли большие скульптуры, прикрытые белой застиранной тканью.-Нехило тут у них, – присвистнул молодой человек, разглядывая полки.На одном из стульев, прислонённых к стене, под смятым рабочим фартуком Камуи заметил кусочек знакомой сумки и поспешил протиснуться к ней. Решив сделать доброе дело, Гакупо поднял фартук и начал его аккуратно складывать.- А это что… - парень замолк на полуслове, вынимая из глубокого кармана билет на самолёт. – Токио-Пекин, вылет двадцатого ноября… - студент растерянноповертел находку в руках.?Какого, интересно, фига ей понадобилось в Пекине, да ещё и в середине учебного года?!? - старшекурсник, забыв про фартук, присел на соседний стул.?Неужели знаменитый конкурс…?Осмыслить свою догадку парню не дали – кто-то бесцеремонно выхватил билет из рук задумавшегося студента.- Ты что здесь делаешь? – этим кто-то оказалась одновременно рассерженная и испуганная Мегурине, взирающая на друга сверху вниз.- В любви тебе пришёл признаваться, – Гакупо недовольно смотрел на третьекурсницу.-Оставь эти шутки для своих подружек! – вскипела Лука, теряя над собой контроль. – Говори, зачем пришёл, и уходи! – гигантская стена самообладания, которой так гордилась студентка, рушилась прямо на глазах, оседая мелким песком к ногам садиста, коварно играющего с её драгоценными чувствами.Камуи разозлился: ладно, что розоволосая всегда холодна с ним, это ещё можно понять – безответная любовь делает из такого типа женщин сущих гарпий. Но они же друзья, и у друзей принято делиться происходящим в жизни. А Мегурине даже словом не обмолвилась, словно быи нет его, Гакупо, в её личном мире.- Да, вот. Пришёл поздравить, – процедил парень сквозь зубы, вкладывая в фразу как можно больше яда.Почти ничего не видя за серой пеленой обиды, старшекурсник поплёлся к двери, но вдруг какой-то внутренний порыв заставил его обернуться и взглянуть на девушку.Лука стояла к нему спиной, низко опустив голову. Гакупо перевёл взгляд ниже: тонкие пальцы были сжаты в кулак с такой силой, что побелели костяшки.- Почему ты такая скотина? -тихий шёпот, едва сорвавшись с губ, растворился в шелесте газет.- Возможно потому, что ты сама хочешь видеть меня таким, – больше не говоря ни слова, Камуи вышел на улицу.Гакупо не мог спать. Как только студент закрывал глаза, перед ним, как живая, вставала Лука с картины Шиона. Первый раз он даже по глупости провалился в сладкую дрёму, всё глубже зарываясь в розовый шёлк волос, всё крепче прижимая хрупкую податливую фигурку, всё сильнее сдавливая тонкие запястья. Но всё ещё не спящий разум твердил: ?Это – не она!?, вырывая молодого человека из объятий Морфея.Бросив тщетные попытки всё-таки провалиться в сон без сновидений, Гакупо опять оккупировал кухню, заливаясь крепчайшим кофе. Было уже около двух часов, когда прервали его одинокие посиделки: мышью выскользнув из комнаты старшекурсниц, на кухню вошла расстроенная Мейко. Увидев заседающего там парня, Сакине сразу переменилась в лице. Взгляд её стал жёстким и злым. Вместо обычного приветствия семпай быстро подошла к другу и с размаху влепила тому пощёчину. Камуи еле удержался на стуле, и, приложив ладонь к пылающей щеке, ошарашенно уставился на студентку.- Она плачет, – Сакине сжала кулак.- Меня-то за что?! – Гакупо злобно сверлил подругу глазами.- Так плачут только те, кого обидел любимый человек.-А я при чём, если Шион… - вторая пощёчина не дала ему договорить.- Ты или дурак, или просто слепой, – Мейко со вздохом присела на соседний стул, устало положив голову на руки. – Иди и успокой Луку, я больше не могу выносить её страдания.Совершенно сбитый с толку Камуи повиновался. – И что же я должен сказать? – повернулся студент к подруге.- Ты просто зайди и посмотри. Слова придут сами.Мейко уткнулась лбом в угол стола. Первый раз в жизни она дико ненавидела своего лучшего друга.