Каблуки, красивые пластыри и разгадки (1/1)

Я проснулась куда раньше Хёнджина и какое-то время прислушивалась к тому, как жил посёлок за окном: было так тихо, что слышалось, как ветер шепчется с листвой и как вдалеке чирикают птицы. В моих чересчур крепких объятиях умиротворённо сопел Хёнджин, а я безнаказанно едва ощутимо касалась губами его родинки под глазом и аккуратно гладила отросшие волосы.Скажи мне кто-нибудь две недели назад, что я буду лежать в кровати лучшего друга моего младшего брата, будучи его девушкой, и чувствовать, как меня всю распирает от любви и нежности, я бы ни за что не поверила. В то время как сейчас всё происходящее казалось абсолютно естественным и правильным. Словно так и должно было быть?— словно мы бы обязательно дошли друг до друга, несмотря на то, сколько времени бы это заняло.Совру, если скажу, что я не переживала, что мы можем расстаться так же быстро, как сошлись. Переживала, но куда реже, чем обычно. Потому что рядом с Хёнджином было буквально невозможно думать о таком: казалось, что кто-то залез в мою голову, вытащил оттуда образ грёбаного идеального парня и весьма удачно примерил его на Хёнджина, и этот образ не менее удачно оказался ему впору. На моё счастье.И если о чьих-то чувствах в данном случае и нужно было волноваться, так это о моих, потому что вероятность того, что Хёнджин, любящий меня уже восемь лет, вдруг возьмёт и разлюбит, была очень и очень низкой. А я… может, было слишком рано использовать такое громкое слово, как ?любовь?, но, по-моему, это была именно она. Так что, наверное, мне на самом деле вообще не стоило переживать о нашем будущем.Услышав, что дом начал просыпаться, я осторожно выскользнула из объятий Хёнджина, намереваясь одеться и помочь с завтраком, но оказалось, что Хёнджин всё это время удачно притворялся спящим. Едва я села в кровати, как его тёплые ото сна руки скользнули под мою майку. Даже пикнуть не успела, а ладони Хёнджина уже ласково накрыли мою грудь. Интересно, научусь ли я когда-нибудь адекватно реагировать на прикосновения этого невозможного человека? Ну когда-нибудь?—?Куда собралась? —?хрипло спросил Хёнджин, коснувшись губами моего плеча.—?Вообще-то уже утро,?— внезапно сиплым голосом ответила ему я, не поворачиваясь в его сторону, потому что с какого-то перепугу дико застеснялась. —?Надо вставать.—?Только десять ведь,?— протянул Хёнджин, не убирая ладоней. Он не делал ничего особенного, но моё сердце никак не могло успокоиться и начать биться в привычном ритме.—?Но все постепенно встают?— это раз. И нам ещё завтракать и ехать обратно, ведь вечером мы приглашены в клуб, если ты забыл,?— это два.—?Ничего я не забыл,?— буркнул Хёнджин, положив подбородок мне на плечо. —?Просто хотел поспать ещё чуть-чуть с тобой.Хитрый лис.—?У нас для этого вся жизнь впереди,?— улыбаясь, ответила я.—?Хорошо,?— явно довольный моим ответом, промурлыкал Хёнджин мне в шею. —?Почему ты не смотришь на меня?—?Потому что стесняюсь,?— совсем тихо ответила я, притворившись, что узор на постельном белье невозможно интересный.—?Стесняешься? —?удивлённо повторил Хёнджин. —?Меня, что ли? Да что я там не видел и не трогал, Сонкён, честное слово.Невозможно хитрый лис, господи боже мой.И тем не менее я рассмеялась. Потому что одно дело?— быть голой, когда темно и я лежу под ним, и совсем другое?— при свете дня. И, может быть, стесняться после того, что между нами было, глупо, но вот такая вот я.—?Ну посмотри мне в глаза.Я пересилила себя и повернулась к Хёнджину. Очень сложно отказать ему в принципе, но когда он просит вот так?— ещё хриплым ото сна голосом, игриво и лукаво, у меня не остаётся никаких шансов. И желания сопротивляться и стесняться дальше.Хёнджин улыбался мне той самой улыбкой, которую мне неизменно хочется сцеловать. Улыбалась мне и моя любимая родинка под глазом. Его ладони тем временем, задев пальцами мои уже затвердевшие соски, опустились ниже, касаясь кожи так, что перехватило дыхание. В глазах Хёнджина плясали самые настоящие бесенята. Он прекрасно знал, что делает со мной.—?Помочь тебе одеться? —?до того, как я успела среагировать, он ловким движением стянул с меня майку, и я осталась в одних трусах. Моя одежда висела на стуле у рабочего стола, и, чтобы добраться до неё, мне нужно было встать с места и дойти до неё в таком виде. В одних грёбаных трусах.—?Ты чего делаешь? А если кто-то зайдёт? —?зашипела я, едва ли не всем корпусом повернувшись к нему. Хёнджин воспользовался случаем и чмокнул меня в ключицу.—?В мою комнату никто без стука не заходит,?— ответил он, а потом лукаво спросил:?— Больше не хочешь скорее одеться и убежать от меня?—?Ты самый настоящий лис! —?я шутливо пихнула его в плечо и поднялась.Его взгляд на себе я чувствовала всем своим существом и изо всех сил пыталась не сутулиться. Когда я стеснялась, то всегда старалась словно бы уменьшиться в размерах. Причём моё поведение напрямую зависело от человека, который на меня такую смотрел. Хёнджин смотрел с благоговением и восхищением, не меньше. Смотрел с любовью на мою не самую идеальную, по меркам стандартов красоты, фигуру, на непонятно где полученные синяки на ногах, на растяжки, напоминающие мне мириады созвездий, на небольшую грудь, которая в подростковом возрасте мне ни черта не нравилась. Хёнджин смотрел так, что я в итоге начала сознательно медлить в процессе одевания.Он поднялся так бесшумно, что я не услышала, и прижался ко мне сзади, поцеловав в шею. Я привычно съёжилась от того, как стало щекотно и волнительно, а Хёнджин развернул меня к себе и перед тем, как позволить мне наконец одеться, наклонился и начал осыпать быстрыми, нежными поцелуями мою грудь. Затем он опустился вниз, едва ощутимо касаясь моей кожи губами и носом, и замер у резинки трусов. Очень благоразумно замер, потому что я начинала терять контроль над собой.Поцеловав меня в родинку прямо над резинкой трусов, Хёнджин наконец выпрямился и, посмотрев мне в глаза, сказал:—?Меня не нужно стесняться, нуна, потому что я всё-всё в тебе люблю. Всё без исключения. И, оказывается, особенно сильно люблю, когда ты ходишь рядом голая.В его последней фразе так и было слышно желание скорее съехаться, чтобы у него была возможность видеть меня такой в разы чаще. Это желание росло и во мне тоже?— и росло в геометрической прогрессии. Но я не думала, что продолжу оставаться хорошей старшей сестрой, если прямо сейчас попрошу Ликса съехать?— я не могла отправить его обратно к родителям, а денег, чтобы снимать квартиру отдельно, у него ещё не было. Поэтому нам с моим суперпонимающим всё Хёнджином нужно было потерпеть ещё какое-то время.—?Хорошо, больше не буду,?— ответила я, поцеловав его в уголок губ, чтобы скрыть, что от его слов всё равно смутилась ещё больше (что за невыносимый человек), и после этого начав наконец одеваться.Если хотя бы пара утр в неделю будет начинаться вот так, я буду самым счастливым человеком в мире.***После весёлого сытного завтрака мы наконец двинулись домой (бабушка, не принимая возражений, дала нам с собой пирожки, которые успела напечь утром, а дедушка сердечно поблагодарил меня за то, что я приехала и даже привезла ему чудесный подарок). Я поймала себя на мысли, что с радостью осталась бы ещё на пару дней, и Хёнджин, как будто бы услышав, о чём я думаю, пообещал мне, что когда-нибудь мы обязательно так сделаем. В подъезде же мы каждый разошлись по своим домам, договорившись встретиться через пару часов,?— Джинни нужно было подготовиться к внезапным субботним парам, а я собиралась навести в доме порядок и принарядиться к вечеру.Феликса дома не оказалось: на холодильнике меня ждал розовый стикер, гласящий, что брат с самого утра умчался к Чану репетировать, а потом направится сразу же в клуб. Судя по скачущему почерку, он не на шутку волновался. Я улыбнулась, думая о том, что он это зря: я была уверена, что мой чудесный талантливый брат на пару с не менее талантливым Чаном, с которым мне ещё предстояло познакомиться, записали что-то невероятное.Полдня я убила на уборку, но впервые за долгое время я не была расстроена из-за этого, потому что, во-первых, дом выглядел значительно чище, а во-вторых, это помогло мне ни о чём не думать (довольно приятное занятие временами), кроме как о том, что нужно сделать так, чтобы квартира сияла. Уже после уборки я приняла душ, чтобы смыть с себя усталость и наверняка кучу пыли (я сегодня не оставила дома ни одного грязного уголка), а потом принялась выбирать, что надеть. Мне, конечно, всё ещё хотелось впечатлить Хёнджина, как будто я уже не влюбила его в себя много лет назад, сделав для этого ровным счётом целое ничего.Я достала свои любимые скинни-джинсы, топ, оголяющий плечи и пупок, и чёрные босоножки на каблуках. В этот раз я знала, что мои ноги есть кому массировать. И есть кому клеить на пострадавшие пальцы пластыри с героями ?Унесённых призраками?. Довольно улыбаясь и напевая какую-то незамысловатую мелодию, я накрасилась и спустилась вниз, так как меня там уже ждал Хёнджин.Он привычно курил у подъезда, набирая кому-то сообщение. Услышав стук моих каблуков, Хёнджин поднял голову и так и замер, не поднеся к губам сигарету. Пришёл в себя он тогда, когда я под его ошеломлённым взглядом наконец дошла до него.—?Охуеть,?— выдал он, не контролируя ни речь, ни взгляд, ничего.Мой наряд опять же был не самым смертоносным, но как же чертовски приятно было получать от Хёнджина такие ёмкие, но красноречивое комплименты, кто бы знал. Я взяла его за руку и довольно улыбнулась.—?Пойдём? А то опоздаем.—?Твоя миссия на сегодня?— убить меня, да? —?спросил Хёнджин, торопливо потушив сигарету и выкинув её. Переплетя свои длинные пальцы с моими, он повёл меня к уже ждущему нас такси.—?Как знать,?— пожала плечами я, откинув волосы с плеч и поймав очередной вздох Хёнджина.Клуб находился в центре нашего небольшого города и был, как выяснилось, довольно атмосферным что изнутри, что снаружи. Я в таких местах довольно давно не была: с тех пор, как начала встречаться с Джину. Ему они не нравились, а со знакомыми, любящими клубы, я довольно редко пересекалась. Не то чтобы я скучала по всему этому, вовсе нет. Просто уже начинала чувствовать себя слишком взрослой для таких мест. Услышь мои мысли Феликс, непременно напомнил бы мне, что мне всего лишь двадцать шесть, чёрт возьми. И был бы прав.—?Вот вы где! —?стоило только подумать о нём, как Ликс вырос перед нами. Кто-то сделал ему потрясающий сценический мейк, и мне оставалось только завидовать. —?Пойдёмте, познакомлю с Чаном!Народу в новом клубе, даром что только открылся, было уже достаточно, и мы едва ли не продирались. Вернее, продирался Хёнджин, а я послушно следовала за ним по уже расчищенному пути, на котором он ни разу не отпустил мою руку, чтобы я не потерялась в толпе. Ликс привёл нас к симпатичному невысокому, по сравнению со мной и Джинни, парню, который тут же приветливо улыбнулся, завидев нас, и крепко пожал нам руки.—?Ребята, это Чан,?— представил нас Ликс, расплывшись в довольной улыбке. —?Чан, это Сонкён?— моя старшая сестра, а это Хёнджин?— мой лучший друг. Предвосхищая вопросы, да, они встречаются.Я прыснула в кулак от этого замечания, как будто по нашим сцепленным рукам это было непонятно.—?Очень приятно,?— улыбнулся Чан, кивнув нам. —?Ликс много говорил о вас двоих.—?Ещё бы,?— закатил глаза Хёнджин, ни капли не удивлённый, и добавил:?— Нам тоже очень приятно.—?Когда вы выступаете? —?спросила я Ликса, в то время как Хёнджин с Чаном нашли какую-то точку соприкосновения (музыку, в которой я разбиралась так же плохо, как в танцах) и разговорились.—?По-моему, пятыми. Тут много кто сегодня выступает.—?Нервничаешь? —?спросила я, поправив брату футболку: ярлык вылез и торчал, пока я не убрала его обратно.—?Есть немного,?— кивнул Ликс, выдавив взволнованную улыбку.—?Я тобой уже горжусь, Ликс,?— сказала я, заставив его наконец перестать нервно кусать губы и оглядывать собравшуюся в клубе толпу. Брат словно успокоился на мгновение и улыбнулся мне более расслабленно. —?Ты молодец, потому что дошёл до всего этого сам. Уверена, вы с Чаном и сегодня справитесь на отлично.—?Спасибо, нуна,?— пробормотал Феликс и, расчувствовавшись, порывисто обнял меня. —?За всё.Ему не нужно было пояснять, за что это?— ?за всё?. Я и так это знала. Ободряюще сжав его плечо, я отпустила Ликса и заметила, что рядом с Чаном стояла девушка, поправляющая ему воротник рубашки, а он смотрел на неё безмерно ласково. С любовью, несовместимой с жизнью.—?Они встречаются? —?спросила я Феликса, и он утвердительно кивнул.—?Да, это девушка Чана?— Рин. Они давно уже вместе. Во многом именно благодаря Рин Чан не бросил музыку. Ему тоже было сложно. Думаю, куда сложнее, чем мне,?— усмехнулся брат.Я кивнула и собиралась было уже спросить, не хочет ли он рассказать мне что-нибудь о своих успехах в личной жизни, но именно в эту секунду Чан подозвал его к себе, и мы с Хёнджином побрели искать свободный столик недалеко от сцены и одновременно поближе к барной стойке. Мы, конечно, не собирались напиваться, ведь пришли не за этим, и всё же хотелось, чтобы напитки были под рукой.Я не очень внимательно слушала песни тех, кто выступал до Ликса с Чаном. Я воспринимала это как разогрев на концертах любимых исполнителей?— мне не всегда нравились те, кто выступал на этом самом разогреве, и обычно я коротала время в телефоне. Хёнджин же, наоборот, слушал каждого очень вдумчиво. Возможно, ему даже что-то понравилось. Я не спрашивала, просто наблюдала за ним таким, погружённым в музыку, и думала о том, что когда-нибудь меня разорвёт от любви к нему.—?Хочу ещё раз поблагодарить вас всех за то, что собрались здесь сегодня,?— у микрофона снова был Чан, и его мягкий голос звучал на весь притихший клуб. —?Для меня это большая радость. Мы с Ликсом, моим чудесным новым другом, подготовили для вас песню. Она записана и будет официально выпущена на следующей неделе, после чего мы планируем поработать над совместным альбомом. А сегодня вы услышите её впервые. Она называется ?Slump?. Мы надеемся, что вам понравится.Под дружные аплодисменты к Чану присоединился Феликс. Я запоздало, но с радостью подумала о словах Чана о совместном альбоме, но стоило только музыке заиграть, как я обо всём этом забыла, потому что в груди вдруг заныло. Сразу стало понятно, что это не лёгкая весёлая песня, а что-то такое, от чего всё внутри перевернётся — один мотив чего стоил. Так оно и было: на нас через слова ребят полился такой поток боли, что я невольно сжала ладонь Хёнджина, вцепившись в неё как в спасательный круг.And now I'm walking on my way, all aloneFeeling so coldNot getting anywhere, I feel like I'm in slow modeUsed to be a winner, everything was all black and whiteNow I'm bottom of the pile, a dusty photoI'm afraid I'm gonna be left stranded by myselfAll the foolish dreams I had inside of me are brokenEverything I wanted in the distance out of reachAm I the only one that's gon' stay forgetting, ayyКонечно же, я понимала, что моему младшему брату пришлось ой как нелегко в борьбе за музыку. Также я понимала, что любой путь, творческий или нет,?— это борьба. С обществом, с родителями, с критикой, с одиночеством, с самим собой. Но мне хотелось верить, что Ликс и Чан?— и ещё много таких же, как они, по всему миру?— пройдут его до конца, каким бы тернистым он ни был.'Come on I know you can do it', I have to repeat itAgain and again, yeahI wanna look in the mirrorTelling myself that I did a good job, ayyЯ не заметила, как начала плакать и мелко трястись. Не заметила я и то, как песня вскоре довольно внезапно закончилась. Судя по тому, как ребятам аплодировали, они не оставили равнодушными никого. Может, не каждый увидел себя в этой песне, но каждый почувствовал и понял посыл, у меня почему-то не было в этом сомнений.—?Я, конечно, догадывался, что они талантливые, но чтобы настолько,?— смеясь, проговорил мне на ухо Хёнджин, попутно смахнув с моих щёк слезинки и крепче сжав пальцы.К счастью, я успокоилась до того, как ребята спустились со сцены к нам, чтобы провести с нами остаток вечера. И всё же мой проницательный брат понял, что я растрогалась аж до слёз, когда я, обнимая его, никак не могла заставить себя посмотреть ему в глаза и не расплакаться ещё раз. Все слова были излишни, потому что ни одно не смогло бы передать, как сильно во мне откликнулась их песня, и я смогла только сдавленно шепнуть Ликсу в толстовку своё солёное ?спасибо?.Следующие песни были сплошь все весёлые, и нам всем удалось расслабиться и даже потанцевать, хоть я и не фанат: просто Хёнджин потащил меня на танцпол, а я, как и обычно, не смогла ему отказать. Пили мы не слишком много, я?— потому что теряла контроль над собой, а Хёнджин?— потому что тут же вырубался, стоило выпить совсем чуть-чуть. Но весело нам было и без алкоголя, так что мы даже не заметили, что прошло так много времени, пока не вышли на улицу в поисках свежего воздуха. На город уже давно опустилась темнота, и он наполовину спал.—?Мне завтра с утра на пары,?— жалобно протянул Хёнджин, который, видимо, был не прочь остаться ещё на часик, в то время как я была вовсе не против уже ехать домой. Никогда не умела долго тусить.—?Так давай такси вызовем,?— предложила я, и Хёнджин всего за пару минут заказал нам такси через приложение.А пока оно к нам ехало, он заключил меня в свои объятия, чтобы было теплее ждать, а я целовала его подбородок, сходя с ума от его довольной улыбки, вызванной моими действиями. От его кожи пахло уже привычным мне табаком, текилой и одеколоном, и этот запах успокаивал меня.—?Предупредим Ликса? —?спросила я, не переставая целовать подбородок Хёнджина, пока он поглаживал мою спину костяшками пальцев.—?Не знаю даже, стоит ли,?— усмехнулся он, кивнув мне за спину, и я развернулась в его объятиях.На скамейке напротив клуба мой загадочный младший братец довольно страстно целовался с какой-то девушкой, которую я определённо видела впервые в жизни, но уже очень хотела узнать. Я едва не запищала от восторга, поняв, что у Ликса всё-таки есть не только музыка, но и таинственная незнакомка с короткими волосами, в которые Феликс зарылся пальцами.—?Определённо не стоит,?— тихонько рассмеялась я и потянула не менее радостного Хёнджина в сторону?— дожидаться такси так, чтобы Ликс нас не заметил и не смутился. Мы решили дать ему ещё немного времени, прежде чем он познакомит нас со своей девушкой.Правда, в такси по пути домой я доставала Хёнджина расспросами, точно ли он не знает, что это за девушка такая и где они познакомились, но мой парень и правда ничего не знал. Ликс как-то просто обмолвился, что стесняется подкатить к ней, но это и я слышала, причём от самого Феликса. В итоге мы с Джинни пришли к заключению, что определённо не знаем её и придётся ждать разъяснений от самого Ликса.Ко времени, когда мы наконец добрались до дома, я уже была сонная и собрала свои последние силы на то, чтобы выбраться из такси, после чего Хёнджин, не принимая возражений, легко подхватил меня на руки и донёс аж до самой квартиры: заметил, как я сморщилась, выйдя из машины. У меня всё-таки устали ноги, и я, конечно же, натёрла мизинцы, хоть босоножки и были далеко не новыми. Но жаловаться Хёнджину не стала, потому что прекрасно знала, что он понесёт меня на руках. Не то чтобы я этого не хотела?— в глубине души безумно, но я ведь не лёгкая как пушинка, пусть и, судя по виду Хёнджина, особого труда ему путь до моей двери не составил.—?Останешься? —?спросила его я, сцепив руки у него на шее и пару раз чмокнув родинку на ней, чем сорвала с губ Джинни не одну улыбку.—?Конечно,?— ответил Хёнджин, как будто ему только это и надо было?— чтобы я попросила.Я первая побежала в душ, хотя был соблазн утащить с собой Хёнджина, но в таком случае мы бы задержались там ой как надолго, а ему нужно было рано вставать на важные пары. И я сама здорово устала и очень хотела поскорее лечь спать в его тёплых объятиях. Поэтому я быстро освободила ванную и, уже переодетая в пижаму, плюхнулась на кровать, на которой меня терпеливо ждал Хёнджин. Едва я оказалась рядом, как он требовательно вытянул ладонь:—?Давай ноги.От него не укрылась моя улыбка, потому что я вспомнила, что в каком-то смысле примерно вот с этого для меня всё и началось. Я вытянула уставшие ноги и положила их на колени Хёнджину, который тут же быстро и аккуратно наклеил на пострадавшие пальцы по пластырю?— на этот раз мне достались не только Тихиро с Безликим, но и Тихиро с Хаку в образе человека и в образе дракона. Надо всё-таки спросить, где же он достал эту красоту. Разделавшись с пластырями, Хёнджин начал массировать мои ступни, и я совсем расслабилась, чувствуя, что вот-вот провалюсь в сон. Наверное, благодаря нежным и убаюкивающим движениям Хёнджина я бы и правда уснула, вот только он снова умудрился заставить моё сердце сбиться с привычного ритма.На короткое мгновение он перестал массировать мои ноги. Но только для того, чтобы наклониться и невыносимо ласково поцеловать каждый пальчик?— и пострадавший, и нет. Я почувствовала, с какой космической скоростью внутри меня всё обвалилось от любви к нему. С такой, что даже слёзы подступили к глазам от неверия, что Хёнджин, вот этот самый потрясающий на свете мальчик,?— мой. Что он любит меня. Именно меня, хотя я не сделала ничего такого, чтобы заслужить его любовь.Хёнджин же продолжил как ни в чём не бывало массировать мои ступни, а я в порыве резко нахлынувших на меня чувств придвинулась ближе, чем привлекла его внимание, а потом ткнулась носом ему в щёку, потеревшись об неё как котёнок, и шепнула ему на ухо, потому что боялась, что если скажу вслух, то расплачусь:—?Люблю тебя,?— его пальцы замерли. —?Очень.В эту секунду мне было абсолютно плевать, не слишком ли рано для таких громких слов. Я их чувствовала?— они жгли меня изнутри, и я должна была их высказать, иначе попросту сгорела бы. Двадцатилетняя я ужаснулась бы, однозначно решив признаться в любви когда-нибудь потом. Но двадцатишестилетняя я знала, что это потрясающее ?когда-нибудь потом? не наступит, если ему не позволить.Хёнджин, застигнутый врасплох моим признанием, не смог ничего сказать. Только перетянул меня к себе на колени и поцеловал. Но не так жадно, как мы с ним обычно целуемся, а медленно, ласково, мягко сминая мои губы и смакуя поцелуй. Держа моё лицо в своих ладонях так, словно я была самым настоящим сокровищем. Я отвечала ему так же не спеша и даже сдержанно, не кусая то и дело его нижнюю губу, а пальцем рассеянно поглаживала его родинку на шее. Мягко отстранившись от меня, Хёнджин ещё раз прижался к моему рту, но в этот раз ненадолго?— просто чмокнул, видимо, уговаривая себя всё-таки оторваться от меня, ведь у нас на поцелуи?— жадные и не очень?— всё-таки была целая жизнь.—?Если бы я только знал, что у меня есть шанс заполучить твоё сердце, Сонкён,?— начал Хёнджин, и моё сердце в очередной раз упало из-за того, как волнительно звучало моё имя его голосом,?— я бы наплевал на свои принципы и отбил бы тебя у твоего бывшего ещё раньше.Я звонко рассмеялась, радуясь тому, что слёзы удалось сдержать. Я всё ещё поглаживала пальцем его родинку на шее и уже не могла определиться, какую люблю больше?— эту или ту, что под глазом. Хотя вряд ли мне вообще нужно было выбирать?— каждая его родинка принадлежала теперь мне, и я могла выстраивать вокруг них свою безумную любовь сколько угодно.Потому что не очень умная я всё же разгадала загадки Хёнджина. Пусть и не без его помощи.