Глава 6. Дорога к вечному. (1/2)
Глава 6.
Быть может, вечное забвение было бы лучшим исходом.
(Мигель де Унамуно)
Теплое искрящееся утро. Щебет ранних птах нежно ласкает слух и будит все живое. Морфей неохотно выпускает из своих прохладных сиреневых рук жителей небольшой деревушки. Лениво потягиваясь, мужчины выходили на двор, умывались, да грелись в лучах восходящего солнца. Женщины хлопотали по хозяйству, будили детей.Вот и первые звуки нового утра: звонкие молотки плотников и кузнецов принялись за работу.
Загремела посуда -это значит, что скоро из трубы пекарни тонкой струйкой поползет ароматный дымок растопленной печи и свежей выпечки.
Дудочка пастуха-затейника вела стадо коров к сочной зеленой траве.
Медленно, но верно деревня просыпалась.Сон Святого отца Рафаэля исчез так-же внезапно, как и появился. Уже давно священник сидел у открытого окна своей кельи разглядывая в далеке маленькие, появляющиеся фигурки прихожан. "Я их вижу". Рафаэль дотронулся до листьев старого плюща, обвивавшего наружную стену монашей обители. "Холодные" - подумал мужчина переводя свой задумчивый взгляд с листьев на деревянную оконную раму. И по ней скользнула его рука. "Теплая" - решил Святой отец. - "Я чувствую тепло дерева. Тогда почему теперь я не чувствую тепла рук Марии? Почему не ощущаю прохлады ее волос, когда она проходит мимо меня, почему я больше не вижу света в ее голубых глазах?".Прошло чуть больше недели после удивительного рассказа монахини. Но вот уже которую ночь подряд впечатлительное сознание священника не давало желанного покоя терзая сердце и душу.
Его идеал, его Мария оказалась ангелом, но увы! Грешным. Рафаэль не раз ставил себя на место девушки - как поступил бы он будь у него такой выбор?Трусливая душонка зайца не смогла бы вынести угрызений совести на земле, а Рафаэль считал себя именно трусливым серым зайцем скрывающимся за благородной личиной священнослужителя. Где-то в глубине себя, Рафаэль очень уважал падшую за смелость и покорность, но это чувство постоянно боролось с отвращением к ней и циничными принципами которые он, весьма не к стати, унаследовал от отца - политика."Рожденный ползать - летать не может." - к такому выводу на счет себя Рафаэль пришел уже в детстве. "А если ты был рожден летать?" - думал Святой отец во время очередной службы тайком поглядывая на Марию.
Юная монахиня с подобающим ей усердием молилась, абсолютно не замечая на себе пристального взгляда.Наконец, утренняя служба была окончена, теперь можно вздохнуть с облегчением. Прихожане крестились и спешили покинуть собор - каждого ждали незаконченные дела.
Мария встала и вместе с остальными монахинями отправилась в сад. Священник хотел было окликнуть ее, но его опередили.- Святой отец Рафаэль! Я искренне рад Вашим успехам в соборе. Впрочем, я ничуть не удивлен - ты всегда был подающим большие надежды ребенком.Рафаэль обернулся. К нему навстречу шел его бывший учитель. Облаченный в синюю рясу, темноволосый мужчина выглядел вполне бодро, даже седеющие виски подчеркивали его мужественный лоб и густые брови. Добрые голубые глаза его улыбались вместе со всеми морщинками на лице. Пожалуй лишь они выдавали истинный возраст священника. На шее почтенного раскачивался в такт ходьбе большой, серебряный крест.
- Святой отец Елиэль! - какдвенадцати летний мальчишка, забыв обо всем, молодой священник бросился в объятья к своему наставнику.Старец был явно шокирован таким приветствием, но затем громко расхохотался.- Утренняя молитва была безупречна - я почти прослезился.- в унисон произнесли учитель и ученик. Эту фразу Рафаэль не смог бы забыть. В школе, ею наставник подкалывал слишком фанатичных учеников.Теперь хохотали оба.- А ты не изменился, мой мальчик. Я счастлив, что огонь в твоем сердце еще не угас. Хотя чувствую - что-то тревожит тебя.Рафаэль побледнел и отстранился.
- Наставник, право, не знаю чем вызван Ваш столь внезапный визит, но Вы правы. Столько всего нового произошло со мной недавно. Это не то чему Вы нас всех учили, моя вера в Бога сильна, но вера в себя угасает.- Пойдем, мой мальчик. Я устал с дороги. Расскажи мне что тревожит тебя пока мы идем в сад. Слышал, тут есть дивный фонтан!Рафаэль кивнул, и они направились к выходу.После короткого рассказа священника о цели своего визита, Рафаэль поведал ему события минувших дней. От услышанного Отец Елиэль нахмурился, лицо его потемнело. Выслушав ученика, он покрыл своей массивной жилистой рукой руку Рафаэля.- Юноша, помнишь ли ты девиз нашего ордена Св. Бенедикта? - внезапно спросил Елиэль, озадачив этим своего собеседника.- Конечно, учитель. "Молись и трудись". Именно по этому возле нашего собора расположен сад где мы каждый день...Отец Елиэль поднял ладонь, тактично перебивая молодого священника.- Помнишь ли ты, дитя мое, что такое "Земля" и "Семя"?Мужчина замолчал потупив голову. Старец вздохнул и лишь ласково погладил по плечу Рафаэля.- Однажды, маленький мальчик точно так-же сидел рядом со мной и обиженно просил разъяснить ему его недостатки. Тогда я ему не ответил, но отвечу сейчас: Ты стремишься к новым знаниям, но забываешь простые основы дитя мое. Ты пытаешься познать себя и забываешь про чувства других людей. Ты пытаешься измениться к лучшему искореняя свои плохие черты, тем самым думая лишь о них, а не о своих достоинствах. Но ты забываешь что Господь создал тебя именно таким, какой ты есть. Все в этом мире гармонично и мы с тобой в том числе. Нет идеально добрых и абсолютно злых. Весь смысл в том, как ты реагируешь на мир что тебя окружает. Вот что я думаю.
Сказав это, Отец Елиэль подобрал прутик и на земле расчертил несколько параллельных бороздок. Затем, он оторвал яблоко и, разломав его пополам, достал из него семечки.
-У тебя и меня ( священник подал Рафаэлю несколько семечек ) есть "Семя". "Семя" - не что иное как учение Господа. Люди - это "Земля" ( учитель показал перстом на бороздки подле себя). Мы, священнослужители, есть "Сеятели". От нас зависит даст ли "Земля" хорошие всходы а затем и плоды. Хорошие плоды находятся под защитой высших сил, и никто не в состоянии их съесть или сломать. Но бывает и так, что плоды гниют и портятся. Защита исчезает. Тогда их съедают "Doтini caпes" - инквизиторы. Или, как они сами себя называют - Собаки Господни.
Старец умолк. Нервно сглотнув, он перешел на шепот.- Этот Асмодей...Какого бы ни был происхождения - инквизитор. И судя по всему, его "плодом" являешься ТЫ.-Я?! Вы верно шутите Отец Елиэль!- Да, ты Рафаэль. Это не шутка. Ты - священник, усомнился в себе, видимо сделал что-то, что привлекло его внимание. Они чуют это, ох уж и не знаю как, но чуют!Рафаэль вспомнил свою встречу с Доминиканцем у дерева. Теперь все вставало на свои места: Молодой священник позволил себе слабость перед Марией. А Мария, сама того не зная, связанная в прошлом с Асмодеем, спровоцировала его скорое появление. Но виноват здесь только он, Рафаэль...- Ты что-то понял, мой мальчик, но винишь себя. Не надо. Это путь в бездну. Если ты любишь ту монахиню всем своим сердцем, то вы обязательно будете вместе.- Но Святой Отец! Правила! Мы не имеем права любить! - воскликнул молодой священник.- Любить? Ой ли! - засмеялся наставник. - Нам не положено иметь жен, следует вести примерный образ жизни. но любить... Право любить Господь даровал всем людям.- А Мария - ангел. - с досадой произнес Рафаэль.- Да, ангел. Но как я понимаю, Однокрылка? ( Так Елиэль обычно ласково называл падших ). Если так, то от нее зависит, станет ли она полностью человеком, или вновь обратится Божией Дочерью. Слышал, что сильные эмоции могут совершить подобное превращение, поэтому ангелы, как правило, избегают выражения чувств.Нависло молчание.
Сердце Рафаэля радостно стучало. Вот оно что! Теперь он понял что любит Марию какой бы она не была. Действительно любит!От этой мысли кружилась голова.Наставник осторожно встал со скамейки.- Ну, это все что я могу тебе сказать, мальчик мой. Ты хоть и Святой Отец, а все же юн, горяч... и человек. Прощай! Даст Бог, свидимся!Еще долго Рафаэль смотрел в след уходящему учителю.Вернулся к себе в келью Рафаэль ближе к обедне. Помолившись, он вспомнил о глиняных черепках горшка, который разбила Мария. Положив мешочек с осколками за пазуху, Рафаэль отправился в деревню к своему давнему другу, который работал в гончарной мастерской.- Давно не видел тебя, Святой Отец! - с порога крикнул гончар.- Благослови Господь твой кров и твою семью Жан! - отозвался священник. Гончар Жан засмеялся.- Полно тебе Рафаэль, хоть здесь будь как дома.
Оба обнялись и обменялись еще парой-тройкой шуточек в адрес друг друга.Здоровый и румяный Жан был на голову выше Рафаэля. Он был полной противоположностью стройному и хрупкому телосложению священника. Глядя на них, и не скажешь что ровесники. Жан Шиллер обладал богатырской внешностью, широким станом, короткими пепельными волосами и живыми серыми глазами. Несмотря на уйму противоположностей, эта странная парочка являлась примером мужской дружбы по мнению многих деревенских.- Так что привело тебя в мою мастерскую? Опять хочешь помастерить сувениры и посуду для продажи? - расспрашивал гостя гончар, ставя неподалеку второй станок для работы с глиной.- Нет, проблем с деньгами у собора нет. Хвала Небу тяжелые времена миновали. Не перестану благодарить тебя за помощь. - улыбнулся священник.- Да что там, мне не сложно отвезти в город еще несколько десятков отменной посуды. - зарделся Шиллер, открывая шкаф с кожаными передниками. - Твоя одежда для работы не годится, возьми пока ту, что висит за твоей спиной. Учу сына гончарному делу - словно оправдывался Жан. - вот, попросил у портнихи Марты для него одежку подходящую. Ему большевата вышла а тебе в самый раз будет.Переодевшись, Рафаэль развернул мешочек и показал осколки гончару.- Нда, из таких то мало что сделаешь. - со знанием дела ответил мастер.Жан брал осколки в руки и внимательно рассматривал. Периодически он цокал языком приговаривая: "А если его..." затем как опомнившись, бормотал"да нет же!" и ложил осколки обратно.Рафаэль попросил у друга совсем немного глины и принялся за работу. Он уже знал, что сделает из этого холодного податливого материала. Результат не заставил себя долго ждать.Фигурка поющей девочки в центре площади, была не больше семи дюймов в высоту. Хрупкое тельце стремилось ввысь, а ладони, прижатые к груди, придавали образу искренности и чистоты. Несмотря на то, что она была слеплена, выглядела девочка как живая. Священник устало выдохнул и стер со лба капельки соленого пота.- Прекрасная работа Святой Отец! - похвалил друга гончар. - Словно ангел. Кажется вот-вот запоет.- Я даже знаю, какую мелодию. - слабо отозвался Рафаэль.Поблагодарив Жана за гостеприимство и помощь, священнослужитель поспешил обратно в собор: все-таки ему есть что сказать Марии.Шиллер проводил друга и как только дверь за ним захлопнулась, еще раз подошел к новоиспеченной статуэтке. Рафаэль так и не использовал черепки которые принес с собой. Фигурка девочки вышла до того складная, до того нежная, так бы и смотрел на нее не отрывая взгляд. Гончар трепетно погладил развевающиеся волосы девчушки и с удивлением обнаружил, что под несколькими кудряшками за спиной, возле лопаток, у девочки зияют два крошечных отверстия, больше похожих на порезы. Как ни старался умелец, а загладить он их не смог.
Побродив по своей мастерской, Жан нашел остатки древесного клея и тонко выточенную кору дуба. Вновь подойдя к осколкам посуды, гончара осенило.
Несколько часов кропотливой работы ножом и кора дерева стала основой для двух чудесных крыльев. Приклеив черепки, как перья, мастер аккуратно приладил крылья к статуэтке."Ну точно ангел!"