VII (1/1)

Два дня. На целых два дня я вернулся на два года назад. Я въехал в Шату эдаким бароном, маркизом, графом! В поезде я придумал себе самую правдоподобную легенду и на вокзале подкупил одного сиротку-озорника, который сыграл бы роль моего слуги. Надо сказать, за кусок хлеба и обещанную приличную оплату дети творят чудеса, в ломбардах на меня смотрели с почтением, с радостью, и главное - без лишних вопросов принимали бриллианты. Я мудро разделил семь камней на четыре крупных ломбарда Шату. Три ушли в главный, два - во второй по величине и ещё по одному отправились в два ломбарда, которые стояли друг напротив друга и явно соперничали. В один сдавать сразу всё явно не было смысла, продавец попросту не смог бы мне выдать сразу столько наличности, да и это могло вызвать лишние подозрения, как если бы я попытался сдать их в Париже, даже на окраине. Расставшись с бриллиантами, я вручил бутылек с сахаром и заплатил обещанное мальчику, он заслужил, особенно с учетом того, что он обещал ничего и никому не рассказывать. С башмаками всё было проще, художника я нашел на второй день и, быстро расправившись с поручением Пауля Пуаре, я побежал на вокзал, но остановился. По дороге мне попался прекраснейший магазин одежды, и я без сожаления и экономии купил миленькое красное пальтишко с белым мехом. Оно стоило дешевле, чем у Поля, но зато было даже красивее, на мой скромный взгляд. Правда, то и дело заглядывая по пути домой в пакет, я понимал, что Розмари будет в нём казаться ещё более ребенком.Добрался до Парижа я поздно, уже почти село солнце, и возвращаться домой пришлось быстрее. На завтра я уже поставил себе в планы прогулку к нотариусу, моё последнее падение в пучину нечестности. Я всё ещё верил, что смогу искупить свои грехи как-нибудь. Наверное, потом я пересчитаю деньги и пожертвую что-нибудь сиротам, обязательно, а пока надо было добраться до квартиры, чтобы не замерзнуть. На входе меня с улыбкой встретила управительница. Она с явным беспокойством смотрела на меня, поэтому я не мог не сказать ей, что уезжал по работе в другой город. Та с облегчением вздохнула и побыстрее погнала меня домой, где почему-то дверь была открыта.- Карл! – к объятиям с порога я не был готов, поэтому с трудом устоял на ногах.- Розмари?.. – я осторожно обнимаю её, боясь, что это не правда, а лишь галлюцинация от усталости и вранья. - Ты вернулась?- Где ты был, Карл?.. – её голос тонет в слезах, и я не сдерживаю горькой улыбки. Какая же я сволочь, что заставляю так страдать свою любимую Розмари. Какой же я эгоист, если за всё это время я старался не вспоминать о ней, чтобы не мучить себя. Какая же я дрянь, если умудрился нарушить данное ей обещание.- В Шату, по работе, - я глажу её по голове и мягко целую в макушку. - У меня для тебя есть подарок, – я осторожно убираю её руки и достаю пальто из пакета, накидывая ей на плечи. - Тебе нравится? – она молчит, только всхлипывает, стоит и осторожно натягивает пальто. Я не выдерживаю и сжимаю её в крепких объятиях. - Извини, что не приходил. Прости. Я выполнил одно обещание, но нарушил другое.Дождавшись, пока Розмари успокоится, я налил нам чая и попросил о личном разговоре. Не рассказывая лишнего, я постарался изложить всё произошедшее и свою вину в целом, не привирая, но и выкладывая все факты, которые могли меня как-то оправдать. Человек – существо, склонное не признавать свою вину до последнего. Закончив рассказ, я опустил голову и ждал ответа. Она молчала. Я боялся поднять взгляд, чтобы посмотреть, почему. Ответ на такое я вряд ли получил бы мгновенно, поэтому неудивительно, что она молчит, но это было слишком тяжело.- Карл, - моей руки коснулась маленькая ладонь, я чуть вздрогнул, но не отдернул. – Ты не нарушил обещания, - теперь и щеки коснулись тоненькие пальцы, и я уже не мог не поднять взгляд. Розмари улыбалась, но явно с натяжкой. Чувствовалось, что она пока ещё сама не понимает, что происходит, просто пока она уверена в том, что поступает правильно, так же она смотрела на меня, принимая яд для Марии. У меня всё сжалось в груди. Я не просто тот урод, который вечно предает эту девушку, я тот ублюдок, который заставляет её меняться и не меняется сам.- Прости меня, - я снова не выдерживаю и склоняю голову.- Тсс, - её голос нежен и тих, руку отпускают, но взамен на другой щеке тоже начинает чувствоваться тепло. - Ты делал это не специально, - не считая последних двух дней, возможно, но это меня не оправдывает, - не со зла, - может быть, но мои грехи все ещё тяжелы. - Значит, всё хорошо, - она поднимает моё лицо и легко целует. Розмари так редко меня целует, что я не знаю, как реагировать. Я не могу даже толком удивиться, но чувство вины медленно уходит. Меня простили.- Розмари… - словами не передать, как я рад. Это прощение - не просто слова, для меня это отпущение грехов. В моих глазах эта девушка чище и честнее любого священника. Эта девушка, которую нельзя возжелать низменно, но можно к ней тянуться и понимать, что хочешь, чтобы она была твоей. Как можно дольше. Как можно больше. Я обнимаю её, утыкаясь в хрупкое плечико, подкрепляя мысленную клятву больше никогда не расстраивать её. Может, я и буду где-то поступать не так, но я никогда её больше не расстрою, ни за что. Это гораздо худший грех, чем всё, что я сделал. – Рози… - я не выдерживаю и перехожу на это обращение. Мне уже не кажется, что оно отдает тем временем, то время уже вернулось обратно и накрыло меня, смешав прошлое и будущее. А значит, и грехи прощены уже и те, и те. - Ты будешь моей? – я снова утыкаюсь в плечико, боясь, что моего вопроса поймут не правильно.- Буду, - я слышу, как она тихо смеется, и представляю её улыбку. Всепрощающую улыбку. Наверное, такому отвратительному человеку, как я, всегда нужен был кто-то святой, чтобы остановиться, задуматься, стать человеком. Она изменила меня, она простила меня, и ещё не раз простит.- Тогда… - я на секунды отстраняюсь от девушки и достаю из кармана маленькую коробочку, приобретенную в Шату в одном из ювелирных магазинов. - Ты выйдешь за меня, Рози? – на её глазах выступают слезы, но удивленная и светлая улыбка даёт понять, что это от счастья. Она кивает головой, и я помогаю ей с кольцом и снова обнимаю. К черту путешествие, к черту Испанию, наверное, мы остаемся в Париже. В пути тот, кто ищет. Остается тот, кто нашел. А я уже нашел своё. Я нашел именно то, что мне нужно.